~*~
Взглянув на шуршащую пожелтевшую листву дерева, названия которого он не знал, Хитоши очередной раз убедился, что сегодня был один из тех самых невыносимых дней. Место, которое было сердцем его детских воспоминаний, связанных с единственным человеком, который принимал его целиком и полностью, не приносило былого покоя. Он не чувствовал ностальгию, лишь видел заброшенную старую детскую площадку, которая с годами стала выглядеть еще хуже. Шинсо, пытаясь вытянуть себя из черного омута собственных мыслей, очередной раз потянул рукава своей кофты вниз, чувствуя неприятное стягивающее жжение на своей руке, но проигнорировал его так же, как и предыдущие разы. Он провел рукой по фиолетовым волосам, отчего они еще больше взлохматились, когда он услышал знакомый вкрадчивый голос, который шептал прямо в его ухо: - Я как чувствовал, что найду тебя здесь задолго до назначенного времени. Хитоши вскрикнул, а на его лице выступила краснота, расползаясь прямо к шее. Реакция подростка удовлетворила Похоть, что можно было сказать по его широкой ухмылке и игриво сузившимся глазам. Каждый раз это срабатывает, и каждый раз Шинсо обещает себе, что в следующий раз он будет к этому готов. - Ох, дорогой, не надо так пугаться. Это всего лишь я, - дразнил его грех, прикрывая рот тыльной стороной руки. Похоть, оправдывая свое имя, любил влезать в чужое личное пространство, заставляя людей чувствовать себя неуютно. И это не обходило Хитоши стороной. Но не мог злиться на него – все же за то время знакомства с Изуку, он успел поладить практически со всеми его грехами, а в особенности с Похотью, который, казалось, находил их общение чарующе увлекательным. Этот грех был одним из тех, кто по своему желанию контактирует с Шинсо вне тренировок. Похоть заставляет его смущаться, задавая личные и каверзные вопросы, но он делает это… искренне? У греха странный способ общаться, но при этом у любого другого греха свой способ сближаться с людьми, которыми они интересуются. - Тебе доставляет удовольствие делать так каждый раз? – Шинсо пытался вернуть себе спокойствие, но получалось скверно, отчего его голос немного дрожал. Похоть обошел дерево и сел рядом с подростком, отчего тот повел плечами в неуверенности, что делать дальше, потому что блондин решил выбрать место в двух сантиметрах от него, что их плечи бы соприкасались, если бы грех не был бы выше него. Ему было некомфортно, но попытки отодвинуться Хитоши не делал, ведь знал, что так лишь спровоцирует навязчивого греха сесть еще ближе. - Абсолютно, - Похоть не скрывал, что его всегда забавило то, как подросток неловко себя чувствовал, когда грех нарушал его личное пространство. Подросток, смерив грех взглядом, осмотрелся, ища взглядом знакомую копну кудрявых зеленых волос. - А где Изуку? Шинсо привык, что его друг всегда останавливал Похоть и просил перестать дразнить Хитоши, что, удивительно, обычно срабатывало, и его оставляли в покое. - О, он сейчас тренируется, - Похоть неопределенно взмахнул рукой, не вдаваясь в детали. - Ты оставил его одного? – брови Хитоши поползли вверх. Они никогда не оставляют Мидорию одного, чтобы ни случилось. - Конечно, нет, - серьезно ответил грех, нахмурившись. – С ним сейчас Гордость и остальные. - А? – Хитоши вопросительно наклонил голову, что-то в этом предложении не звучало правильно. - Мы все в его разуме, но при этом он может использовать наши способности. Вернее, их часть, - Хитоши кивнул, подтверждая, что он в курсе этого. – Но сейчас он может призвать два греха одновременно. - Стоп-стоп. Погоди-ка. Чего? Они знали друг друга почти целую вечность, и уже не один год Изуку пытался призвать больше одного греха за раз, но при каждой попытке он просто терял сознание. Неужели у него наконец получилось? - Не только ты становишься сильнее со временем, - Похоть посмотрел прямо на Шинсо и по-доброму улыбнулся, наверное, впервые за очень долгое время. - Что ж, понятно. Хитоши тоже улыбнулся, поворачивая голову и смотря прямо перед собой. Он был рад за успехи своего друга, все же они оба хотели помогать другим. И им обоим надо было стать сильнее, развить свои способности. Но при этом Изуку как-то умудряется быть для Шинсо всем: другом, семьей, примером для подражания. - Я рад за него, - он лишь надеется, что сможет однажды в будущем отплатить за все, что тот для него сделал. - Я тоже постараюсь стать сильнее.~*~
Похоть обещал, что Мидория скоро будет здесь, поэтому Шинсо решил, что раз уж ничего с этим сделать нельзя, кроме как постараться убить время, то он может попытаться хотя бы раз провести порядочную беседу с тем, кто по определению на это не был способен. Но Похоть не переставал его удивлять, потому что им и правда удалось немного поговорить на удаленные темы. Самым шокирующем для Шинсо стало то, что его собеседник любил фильмы жанра фэнтези. Подросток от этой информации утратил дар речи равно до тех пор, как грех добавил то, что порнография у людей в основном довольно скучная, в отличие от фэнтези. Их мирная беседа длилась до тех пор, как Похоть не замолчал на полуслове. Хитоши поздно осознал, что грех не сводит глаз с его руки. Той самой, рукав которой он неустанно тянул вниз, пытаясь скрыть то, что находится под ним. Он снова попытался это сделать, однако Похоть быстро перехватил его руку, держа ее мертвой хваткой. Для греха, который использует силу своего голоса, его физическая сила поражала. - Что. Это. Такое, - мрачным тоном спросил грех, хмуря брови. Хитоши не мог долго смотреть на серьезное лица греха, чье выражение практически не менялось с легкой ухмылки, поэтому он перевел взгляд на руку и сам болезненно скривился. На его предплечье была рана, похожая на расплавленный круг неправильной формы, вокруг которого была покрасневшая раздраженная кожа. Сама поверхность была вздувшаяся и чуть ли не кровоточила. Вид был не из приятных, но, кажется, Похоть волновало совершенно не это. - Кто это сделал? Он не хотел ходить вокруг да около, но и отвечать на этот вопрос не торопился. - Похоть… - Кто? – надавил он. Не надо хорошо читать эмоции, чтобы знать, что Похоть был в ярости, которую он очень хотел выместить. Игривая улыбка и озорной блеск в глазах растворились в гримасе ярости и быстром разъяренном дыхании. - Некоторые ребята из школы, - Шинсо отвел взгляд, надеясь, что это его спасет. - Почему ты мне сразу не сказал? - Это было не так важно. Если бы взгляд мог ранить, то Хитоши был бы уже мертв. Он никогда не видел Похоть в ярости и вряд ли захочет увидеть когда-либо снова. Его зрачки были сужены, так что оранжевая радужка была ясно видна настолько, что в ней словно плясали искры. Тонкие брови на лице греха угрожающе сблизились, а губы, до этого всегда слегка приподнятые в насмешке, стали практически одной тонкой кривой линией. Шинсо не нравилось видеть, что когда-то утонченное лицо Похоти исказила злоба и горечь. Хитоши бы понял, если бы причиной такой реакции стал Мидория – если суметь обидеть этого подростка, то за тобой придет не только вся Лига Злодеев, но и сами смертные грехи. Он покорял сердца всех, кого встречал на пути, одной лишь добротой, которой хватало на всех. Изуку стоил всей той заботы, что он получал. Но Шинсо? Переживать за него? Пустая трата времени. Похоть сделал глубокий вдох и выдох. Его черты лица слегка разгладились, но не намного. - Я знаю, что ты хочешь стать сильнее. И что ты не хочешь волновать по пустякам других, - Похоть переместил свою руку так, что ладонь больной руки Хитоши лежала между его рук. – Ты стал важной частью жизни Изу, а значит, что и важной частью всех, кто его окружает. Хоть тебе это не особо нравится, но ты также и часть его другой семьи. Да, злодейской семьи. Это сложно забыть, особенно, когда то первое впечатление от Курогири не проходит у него до сих пор. Атмосфера вокруг Курогири, когда он находился рядом, была тяжелой, словно невидимое одеяло, которое он не мог с себя стряхнуть. Но даже с учётом этого он ощущал себя в баре вместе с Мидорией так, словно они все были одной семьей. Не той семье, которая у него есть с рождения, а его собственной. С ним обращались так же, как и со всеми, и предлагали вступить в Лигу, если с геройством не получится. И, что не менее важно, его не пытались убить. Хотя ему все же казалось, что последнее было больше благодаря Изуку. - Но Шигараки все равно тот еще придурок, - произнес Хитоши, пытаясь сменить тему в надежде, что это поможет ему удержать слезы, и это была правда. При их первой встречи, когда он тогда неожиданно появился, Шинсо сковал страх. Этот парень даже горбясь был почти на голову выше его с Изуку, а бледное лицо с темными кругами под глазами могло поспорить в усталости с его собственным. Странно, но он не мог до сих пор понять, откуда взялась у него та ужасающая душная атмосфера, которая была присуща всем в Лиге. Но даже несмотря на это, когда Хитоши узнал его поближе, то он мог с уверенностью сказать, что Томура на самом деле просто нерд с большими амбициями и эго, который всегда старается доказать, что он больше нравится Мидории, чем Шинсо, отчего у них вряд ли в ближайшее время наладится контакт. - Не отрицаю, - плечи Похоти слегка тряслись в безмолвном смехе, но затем резко прекратили, словно он внезапно что-то вспомнил. – Пообещай мне, что ты больше не будешь так делать. Иначе я заставлю тебя своим квирком. И хоть эта фраза подразумевалась, как шутка, взгляд Похоти говорил об обратном. В нем не было тех огоньков, которые бы даже намекали на юмор. - Черт, - Шинсо вытирал тыльной стороной здоровой руки еще не успевшие побежать слезы, - ты этому у Изуку научился? На этот раз Похоть улыбался настоящей улыбкой – не ухмылкой или усмешкой, а самой настоящей искренней улыбкой. У Хитоши даже на секунду перехватило дыхание, настолько редким было это явление. Поверить не могу, что она адресована именно мне. - Я провел около восьми лет в голове этого ребенка, чего еще ты мог ожидать? – улыбка Похоти пропала так же быстро и неожиданно, как и появилась, уступив место привычной для него ухмылке. Шинсо слабо улыбнулся в ответ. И хоть он все еще чувствовал остатки соленых слез на его ресницах, он был рад тому, что поговорил с Похотью. Да, его проблемы в школе все еще не решены, но он меньше чувствовал себя второстепенным персонажем своей собственной жизни.