В поисках дома. Часть первая: осознание.

      Мальчик девяти лет спокойно брел по улице. Рюкзак не сильно оттягивал плечо, ветровка была расстегнута, но капюшон накинут — с минуты на минуту мог начаться дождь. Внезапно совсем рядом раздался хлопок. Мальчик без особого интереса обернулся и непозволительно застыл, чем незнакомец воспользовался и, предварительно осмотревшись, схватил за руку и с хлопком исчез вместе с ребенком.        Они вместе появились в каком-то прилеске. Мужчина с силой отшвырнул мальчика от себя и брезгливо отряхнулся. Очки отлетели в сторону, рюкзак по мановению палочки так же слетел, чуть не вывернув парню руки. — Тот? Или не тот? — Мужчина быстро подошел к очухивающемуся от аппарации Гаррету и небрежно откинул со лба челку. При виде шрама он злобно усмехнулся и отошел на несколько шагов. — Круцио. — Произнес на удивление спокойно и с заметным наслаждением. Мальчик попытался отползти, но не успел — красный луч попал в тело. В почти полной тишине боли крик оглушал. Однако пытка длилась не долго, маг отвел палочку. — Кто бы мог подумать, что победителя Темного Лорда спрячут в обычном мире, где он будет жить, словно мерзкий маггл. — Поттер на дрожащих руках попытался приподняться. — Кто бы мог подумать, что какой-то ребенок одолеет одного из величайших магов столетия. — Мужчина наступил на спину, придавливая к земле. Немного подождав, но не добившись реакции, он с силой пнул ребёнка под ребра. — Какой ты жалкий. Слабый. — Подхваченное магией тело парня с силой прилетело в дерево, приподнялось и со вскриком резко опустилось плашмя на землю. Поттер попытался быстро встать и откатиться, проигнорировав головокружение и боль, но не успел, как чужая магия вновь схватила его и бросила в другое дерево. Пара ребер с хрустом сломались. — Ничтожный… Знаешь, среди большинства разумных магов ходит слух, — Он вкрадчивым шагом подошел ближе. — Что победить сильного темного волшебника может только тот, кто сильнее его. Однако, — он пинком перевернул Поттера на спину, на стон боли мужчина лишь улыбнулся. — я что-то этой силы никак не заметил. Круцио! — Мальчика снова выгнуло дугой. Голос сорван и он мог только хрипеть, конвульсивно дергаясь. — Из-за тебя, я потерял все. Думаю, твоя жизнь станет достаточной оплатой, как думаешь? — Он холодно оглядел скорчившегося в агонии ребенка и прервал заклинание. Гаррет судорожно вдохнул, слезящимися глазами слепо шаря вокруг. Рука нащупала небольшой камень и сжала его. — Пустить тебе кровь на алтаре? Нет, все же ты еще пока совсем мелкий, бестолковый. Или быть может отдать тебя в бордель? С твоей то мордашкой, — Он кончиком ботинка коснулся щеки и немного повернул голову. — Тебя примут с распростертыми объятиями.       Мужчина застыл в раздумьях. Гаррет прищурился и резко кинул камень приблизительно в сторону головы. Зрение, и без того плохое, резко ухудшилось, так что он смог увидеть только размытые пятна. Кинув и не дожидаясь последствий своего опрометчивого решения, он резко откатился в сторону. — Тварь! Авада кедавра! — Пущенный камень угодил в глаз, от чего тот лопнул; мужчина с воем вытащил камень и остатки глаза. Гаррет успел только отвести немного в сторону голову, заклятие пролетело в паре миллиметрах от уха. В глазах потемнело и с очередной порцией боли в голове начали появляться какие-то воспоминания, затмевая собою все. «Как же не вовремя!» Слух отказал, сердце сжалось. — … Ну все. Ты нарвался, сученыш… Санквино фервентем! — Увернуться удалось лишь чудом. Страх и боль переполнили душу. Одно желание: оказаться где-то далеко от врага.        На мгновение в груди что-то екнуло и через мгновение Гаррет осел на землю. Боль затопила сознание и мальчик сжался, прижимая к груди частично расщепленную руку: от локтя до запястья с внешней стороны полностью отсутствовала кожа и мастами не хватало мышц. С трудом встав, Поттер отошел от места стихийной аппарации, но вскоре рядом прозвучал хлопок.       «Нет…»       Мальчик с паникой следил за телепортировавшимся похитителем, который быстро нашел его взглядом. Он оскалился и решительно поднял палочку.       Он вот — вот убьет нас.       Гаррет понимал это. Все действия происходили в считанные мгновения, но мысли и речь в голове многократно ускорились. Зрение на секунды улучшилось, позволяя Поттеру рассмотреть безумное выражение лица похитителя.       Страшно. Стало до одури страшно за свою жизнь.       Если мы успеем первыми, мы спасемся. — Голос смеется. — Мы же хотим жить?       «Да.»       Убей или будешь убит.       Своя жизнь ценнее. Магия, до этого момента казавшаяся прохладным потоком, стала острой, будто крупные осколки стекла. И эти осколки полетели в похитителя, прошивая его насквозь, отрезая ткань одежды и беззащитную плоть. Зрение прыгало, на мгновения становясь нереально четким, позволяя разглядеть все в деталях. Пошатываясь, они подошли к упавшему орущему от боли магу. Палочку они заметили сразу и подняли ее. -И кто теперь вершина пищевой цепочки? — Он злорадствовал, не скрываясь. Раненый попытался что-то пробулькать, но… — Круцио!       Ненависть к обидчику почти затопила сознание, но она не принадлежала Поттеру, пусть он и чувствовал ее, как свою. Черная метка бросилась в глаза и показалось, что мир схлопнулся, исчез, оставляя мальчика наедине с Ним, Поттер не мог не смотреть, как змея извивается, будто демонстрирует свою чешую, красуется, а после вновь заползает в череп. — Нельзя убежать от того, что является частью тебя. — Гаррет вгляделся в ярко — синие глаза напротив. — Как и нельзя сделать что-то из ничего. — Он подошел и положил ладони на глаза. Мальчик попытался отшатнуться, но не мог пошевелиться, лишь с ужасом ждал, что произойдет. — И это пока будет моим. — …Гаррет…       Его руки начали рассыпаться пеплом, оставляя на лице полосы. Гаррет мог лишь в ужасе открывать и закрывать рот, слыша счастливый заливистый смех. — …Гаррет! — Медведьма встряхнула ворочавшегося спящего мальчишку. От Энервейта он не очнулся, продолжая пребывать в кошмаре; Снейп отошел чуть назад, внимательно следя за ними. Мальчик внезапно раскрыл глаза и дернулся, попытавшись вырваться, однако мадам Помфри удержала его, не позволив упасть с кровати. Взрослые недоуменно следили за действиями Поттера. Он, кажется, узнал голос и перестал вырываться, но вместо этого начал сильно жмуриться и открывать глаза, подставляя к лицу руки. Мадам Помфри аккуратно отпустила его, но Гаррет не заметил, продолжая свое странное занятие. Снейп хотел что-то сказать, но сдержался, когда из глаз мальчика потекли слезы, он не спешил их вытирать. Поттер обмяк в кровати, дергано опустив руки уставившись в потолок не верящим взглядом. Медведьма взволнованно спросила: — Гаррет, что с тобой? — Я н-не вижу. Сов-всем. — Гаррет повернул голову к окну, откуда почти ослепляюще ярко светило солнце. — Ничего не вижу.       Директор Дамблдор с недоумением обернулся вслед почти бежавшему зельевару — Северус чуть в него не врезался, спеша уйти, видимо, из Больничного крыла. ___       Поезд усыпляюще медленно покачивается, неспешно отправляясь в Лондон. Хочется прислониться к окну, закрыть глаза и расслабиться, слушая беседу друзей. В общем-то, все это вполне возможно, кроме одного — закрыть глаза. Зачем закрывать глаза слепому?       Фуруд сидит рядом, читая книгу, Рик на противоположной стороне учит Гермиону играть в карты и мухлевать, всех остальных в купе мы просто не пустили, заперевшись. Да и не хочется с кем-то особо общаться: мои старшие друзья навестили еще в лазарете, потом, правда, чуть не переселив меня в Хаффлпафф, где растрогавшиеся барсучата пытались окружить меня заботой на пару с Риком, и если я был уже относительно привычен к подобному отношению, то Рик почти испугался, что было забавно. Так же было очень забавно наблюдать, как Тонкс безуспешно пыталась выставить из гостиной Клауса, но тот отбрехивался тем, что приглядывает за нами и в итоге сопровождал везде на законных основаниях. Разумеется, тайной подробности нашего похода не являлись, администрация если и пыталась что-то сделать, то просто не успела: гриффиндорская часть нашей «команды света» не пострадала, так что их лишь слегка осмотрели, попросили не трепаться и отправили в башню, где у них выпытали историю похода. Доу выписали раньше меня, его расспросили уже наши, и должен заметить, что вороны львов все же пострашнее будут. По секрету он мне сказал, что у него «попросили» воспоминания, а он не смог отказать, в качестве компенсации получил сорок галлеонов.       Что же до меня, то… Все сложно. Травму, как я считаю, я получил вполне заслуженно: нехер лезть, куда не надо. Другое дело КАК я окончательно лишился зрения, но об этом сейчас думать не буду, как и о разговоре с директором. Кстати, как удалось нашей компании пройти в запретный коридор я смог узнать — Квиррелл, пока добирался до камня, снимал все барьеры, которые должны были остановить внеплановых посетителей и предупредить администрацию, ловушки остались как раз на тот случай, если эти барьеры снимут, чтобы задержать похитителя. Шум, поднятый Терри и Освальдом, а после и Фурудом, поставил всех на уши, началась небольшая паника среди учеников. Пока остальные преподаватели устраняли панику и с многократным вниманием патрулировали коридоры, нас спасать отправились деканы наших факультетов и вырванный с судебного заседания Дамблдор, однако не успели — все к этому времени уже кончилось.       Отношение ко мне изменилось. Как именно, я понять так и не смог, только лишь то, что поднялась до небывалых высот репутация, особенно после того, как меня расспросили. Надавить на меня так же, как и на сироту — магглокровку Доу не могли, им оставалось лишь ожидать от меня рассказа, но и говорить одну и ту же историю мне показалось глупо. Когда ко мне с крайне аккуратной просьбой подошел Хиллиард, я ответил: — Артефакт спасен. Враг превратился в пепел.       Свою роль играли репутация победителя Волдеморта и полученная травма — в мире магии калеки появляются крайне редко: конечности можно отрастить, пошатнувшееся здоровье восстановить, поехавшую крышу вернуть. Если не выходит, есть два варианта: либо это наследственное, либо что-то из высшей магии, которое просто так не вылечить. Особенности моего зрения до недавних событий были многим известны, кроме того, как именно вышло так, что без очков видеть не получается. Теперь же зрение исчезло вовсе; с милостью Ирмо, не иначе, со мной осталась сенсорика. Три с лишним метра диаметр, но все же не пустота, да и контуры стали по-четче.       Поттер, пепел вместо трупа, окончательная слепота этого самого Поттера и пропавший преподаватель — многие слизеринцы притихли и писали письма домой, что было показательно. Что теперь ясно точно, так это то, что от Рэддла теперь не отделаться, запасной избранный в лице тихони Невила и мой неконфликтный в общем-то характер не помогут, судьба с Томом меня таки стравливает, иномирная душа ее не смущает. Однако есть один факт, который теперь мельтешит перед глазами, даже находясь в рюкзаке. Пока находился в Больничном крыле, меня завалили различными сладостями и выпечкой, чемодан забит этим под завязку. Но кроме сладостей пришло еще и официальное приглашение в Малфой — менор. От Драко, а не от Люциуса, но особо дела это не меняет. Откажусь погостить — испорчу отношения, соглашусь — покажу свое расположение, как сказал Клаус. Повторюсь, если раньше не упоминал: близко общаться с Драко желания нет. Даже отловить его для разговора не получалось, так как сам я его не увижу, а с помощью Доу его не выловить, Блэк в этом вообще не помощник. После раздумий все же решил написать согласие, заодно и будет возможность узнать, действительно ли сумасшедший домовик служит Люциусу. Сенсорика, пусть и небольшого диаметра, но зато детально, позволяет даже читать некоторые книги. Как сказал все тот же Рик, Драко, получив письмо, был очень доволен.       В Лондон мы прибыли гораздо раньше, чем ехали первого сентября. Кархарот, проспавший весь путь, подскочил, встряхнулся и начал семенить по купе, чем мешал нашим игрокам в карты, Рик даже попытался на него рыкнуть, но волк лишь лизнул его руку и запрыгнул ко мне, разделяя меня и Фуруда. Во время приключений он гулял по Запретному лесу, но днем он прискакал в Больничное крыло и покидать меня отказался. Мадам Помфри мне сказала, что, учитывая нашу с ним связь, так как Роти вел себя спокойно, за меня особо не волновались. Теперь он не просто мой питомец и почти фамильяр, теперь он — собака поводырь. Эх, и смешно и грустно.       На вокзале нас ждал дядя. Не нужно быть зрячим, чтобы почувствовать его тяжелый взгляд, но он просто молча обнял меня, ничего не сказав. Ясно, дома ждет тяжелый разговор. Мы отвезли Блэка к приюту, а после поехали домой и все это в тишине. За эти года я успел привыкнуть к этому месту настолько, что невозможность видеть не помешает перемещаться, а за год отсутствия успел соскучиться. — Гаррет! — Какой-то медведь стиснул меня в сильных объятиях, стоило дойти до крыльца. — Дэ, ты меня сейчас сломаешь пополам. — Милый, с возвращением. — Тетушка~ — Как же я рад вас всех видеть. — В тебе что-то изменилось. — Дадли начал крутить меня из стороны в сторону, моя улыбка стала натянутой. — Да, это так, но давай попозже. — Не стойте на пороге, пошли обедать! — Тетушка ускакала в дом, а следом засеменил и дядя, однако Дад продолжал. Вымахал же, на две трети головы выше меня и столь же шире, натуральный медвежонок. — Волосы отрастил, как девчонка… Нет, не то, да и как был дрыщем, так и остался. — Ну спасибо. — Очки! — Он наконец-то отпустил. — Тебе там исправили зрение? Круто! Нам бы такую медицину, так все бы здоровые ходили. — Нет, Дэ. Не все так радужно. — Из-за моего дефекта не увидел вышедшую тетю. — Я ослеп. До конца. — Что?       Тетя сдавленно охнула в стороне. А ведь я не хотел так сразу портить встречу.