Футболисты бывают разные

— Откуда ж взялся на мою душу? Что в Лодыгине такого, чего в других нет? Он совсем другой. Он необычный. В нем море восторженности, и глаза горят каким-то самым волшебным образом. Его запас русских слов с лихвой компенсируется неожиданной искренностью и эмоциями. Юра широко улыбается, активно жестикулируя и пытаясь более или менее понятно изъясниться. Его «чего-чего?» становится настолько привычным, что ты, даже не задумываясь, сразу же несколько раз повторяешь свой вопрос. Он не такой как все. Не выходец какой-то школы или академии, а просто напросто самоучка. Ты знала многих футболистов, но никто не мог похвастаться тем, что в 14-ть лет собирал картошку, чтобы заработать те жалкие копеки на пропитание. Но ты-то знаешь — он такой один. Как полноводная и неизменно бурлящая река с множеством порогов. И пока не знаешь, кем хочешь видеть себя в его жизни. Ты мгновенно теряешься, когда он рядом. Когда с улыбкой что-то спрашивает и вопросительно приподнимает брови. Его открытость обезоруживает и кажется, что вы давно знакомы. Но ты всего лишь работаешь в «Зенит-ТВ» и едва ли можешь скрыть собственное восхищение вратарем. Хотя бы тот факт, что остальные голкиперы ни в чём не могут сравниться с ним лично для тебя, уже наталкивает на весьма понятный вывод. Он тебе нравится. Для тебя он всегда лучший, даже несмотря на нестабильную игру и приличное количество ошибок. Есть в нем что-то. — Юрий Владимирович… — Т/И, сколько можно? Может еще будешь и фамилию тогда называть? — Лодыгин смеется, зачесывая уже отросшие волосы назад. Кажется, где ты и где он, но вы вместе на одной планете. В одной клубе. Юра радостно улыбается и машет тебе рукой, едва увидев на поле. Отчего-то сердце сжимается — ты переживаешь. Переживаешь, что основным голкипером так или иначе стал Лунев. И дело даже не в личной неприязни — все дело в Лодыгине. Каждый раз, когда вы стоите друг напротив друга, ты теряешь дар речи, после чего коришь себя в убийственной нерешительности. Чертовски боишься сделать первый шаг, и признаться в собственных чувствах. А если нет? — Знаю, это очень странный вопрос. И я не знаю… — ты лихорадочно цепляешься взглядом за каждую черточку лица Лодыгина, и едва справляешься с дрожью в коленках, — Ладно, когда-нибудь думал обо мне? В карих глазах Юры на какое-то мгновение мелькает удивление, сменяясь чем-то ранее тебе неведаным. — Конечно. — И-и, что именно? Просто, как о ком? Точнее, как просто о коллеге, знакомой. Или… — в сотый раз за одну минуту жалеешь, что вообще затеяла этот бессмысленный разговор, который ни во что хорошее явно не выльется. — У тебя красивые глаза, — неожиданно проговаривает Лодыгин, после чего смущенно смеется, поправляя перчатки. — Таак, уже хорошо. — Прости, я не думал, что… С языка сорвалось. — Нет, нет. Все хорошо, правда, боже, — шумно выдыхаешь и смотришь в упор на вратаря, — А что ты думаешь о девушках, которые первыми признаются в своих чувствах? — Не знаю, я таких не встречал. — О Господи. Теперь поздно делать шаг назад — ты перешла ту черту, после которой есть только один путь. В любом случае будет глупо бегать от Лодыгина и методично избегать последующего разговора. Поздно, чтобы не попытаться что-то изменить. Поздно открещиваться от всех тех неловких моментов, которые вы обожаете создавать. Юра делает шаг вперед, снимая вратарские перчатки и не разрывая зрительного контакта — твое дыхание мгновенно сбивается. — А что ты думаешь о тех парнях, которые отвечают взаимностью? — он говорит негромко, но этого более, чем достаточно. — Я их обожаю, — неожиданно выдаёшь ты, так и не успев пожалеть о собственном решении. Лодыгин окончательно сводит к минимуму расстояние между вами и притягивает тебя к себе за талию. Сердце готово выпрыгнуть из груди в тот же миг, а тело перестает вообще реагировать на происходящее. Ты цепляешься пальцами за молнию его кофты и судорожно выдыхаешь, не отводя взгляда от его губ. — Я… — хрипло произносишь ты, облизывая губы и чувствуя, как напрягаются его мышцы под спортивной формой. — И я тоже, — Юра поддается вперед, увлекая тебя в неспешный мятно-кофейный поцелуй с нотками терпкого лимона.