Есть одно очень древнее проклятие: "Чтоб жили вы в интересные времена". — Терри Пратчетт
Первое совещание состоялось за неделю до начала учебного года. Учителям требовалось время, чтобы вернуться к привычному режиму, организовать расписание и решить тысячи административных проблем, с которыми необходимо разобраться каждому учреждению, желающему плавно войти в рабочее русло. Гермиона переживала за реакцию коллег. Что ж, может, в конце концов, к вящему удовлетворению Снейпа, они его просто проигнорируют? Профессор выбрал стул в самом дальнем углу, где при желании мог уклониться от обсуждения. Казалось, он вполне счастлив оставаться незамеченным. Лучше уж так, решила Гермиона, ведь могли быть и другие варианты! Она поприветствовала зельевара, с улыбкой коснувшись его руки. Вид Снейпа, облаченного в прежнюю черную мантию преподавателя, просто шокировал. После совещания Грейнджер разобрала багаж и отпустила Крукса бродить по школе, заново утверждая права на территорию. Как и большинство хогвартских кошек, ее питомец считал замок своей собственностью, однако, в отличие от остальных, полуниззл был готов с боем отстаивать эту точку зрения. Обустроившись, Гермиона отправилась в подземелья. Из открытой двери класса Зельеварения клубами летела густая пыль. Заглянув внутрь, Гермиона с удовольствием отметила, что все следы пребывания Слагхорна уже исчезли и помещение вновь превратилось в класс ее детства; даже аромат и атмосфера воздуха изменились. Своей планировкой комнаты Снейпа отличались от большинства апартаментов сотрудников. Войти в личные покои профессора можно было только через его кабинет, а попасть в кабинет только через классную аудиторию. Гермиона совершенно не сомневалась, что у Снейпа имелся где-нибудь еще потайной выход, но о нем знал лишь сам хозяин. Как преподаватель, Грейнджер имела свободный допуск в кабинет. Гермиона вошла и с удовольствием увидела, что и этому помещению вернули прежний облик. Помпезный гарнитур Слагхорна заменила простая, темная и элегантная мебель, которая стояла здесь раньше. Знаменитую коллекцию своих отвратительных бутилированных мерзостей Снейп вновь расставил на полках позади стола. Гермиона криво усмехнулась: он определенно не терял времени даром, подошла к двери в его личные комнаты и постучалась. Вскоре послышался щелчок, и дверь открылась. — Разве вы не должны проверить, кто за дверью, прежде чем открывать? — по-детски спросила Грейнджер, тщетно пытаясь разогнать руками висящую в воздухе пыль. По всей видимости, эти комнаты тоже активно переделывали. — Да кто, кроме вас, сюда явится... — рассеянно ответил Снейп, хмуро изучая стену, украшенную чрезвычайно уродливым барельефом с херувимами. — Заклятье Вечного Приклеивания? — посочувствовала Гермиона, вставая рядом с ним и рассматривая резную декорацию. Мимоходом она рассеянно отметила, что вблизи зельевар оказался не так высок, как она думала, не выше шести футов. Но все равно значительно выше нее. — Нечто вроде того. — Он покачал головой и слабо поморщился. — У Слагхорна никогда не было вкуса. — Не знала, что вы такой ценитель утонченного дизайна, — сообщила ему Гермиона, получив в ответ фырканье. Внезапно Грейнджер нахмурилась, поняв, что даже здесь где-то играет музыка, — кажется, Led Zeppelin. Волшебное радио по определению не могло проигрывать подобные композиции. Гермиона огляделась. Комната была практически пустой. Всю мебель демонтировали и сложили у стены, только в углу остался небольшой складной столик, на котором стоял ноутбук — источник музыки. — Как вам удалось заставить работать компьютер? — недоверчиво спросила она. Профессор ухмыльнулся. — Волшебник я или нет? — Вы должны научить меня этому! — Должен, в самом деле? — протянул он, поднимая бровь. — Впрочем, если вам так угодно. Заклинание на самом деле удивительно простое. Снейп снова уставился на вычурную резьбу на стене. — Как считаете, если бы Слагхорн дорожил этим... предметом, он забрал бы его с собой? — Что? Ох... Думаю, да. А что? Снейп удовлетворенно ухмыльнулся, вместо ответа поднял палочку и уничтожил лепнину метким Редукто. — Вы слишком откровенно этим наслаждаетесь... — Спрятала улыбку Гермиона. Подойдя к ноутбуку, она начала с любопытством изучать плейлист. — В жизни такой странной подборки не видела! — А вы что ожидали, "Призрак оперы" или трансильванскую органную музыку из саундтрека к фильму ужасов? — Не совсем. Но здесь столько всего. Основную часть, похоже, составлял старый рок, который обожали родители Гермионы, но еще в коллекции было удивительно много современной поп-музыки и даже чуть-чуть джаза и регги, а также несколько классических произведений. — Это все магловская музыка. — Вы же маглорожденная, согласитесь: волшебная музыка оставляет желать много лучшего. Полагаю, Магический мир плохо приспособлен к любой творческой деятельности — будь то музыка, искусство, поэзия или проза. — Я не задумывалась над этим, — пожала плечами Гермиона. Поразмыслив на эту тему, она признала правоту профессора. — Очень передовое мнение для слизеринца. — Я полукровка, помните, — рассеянно ответил он, проделывая сложный пасс палочкой. Воздух очистился от пыли, и наконец показалась пустая комната. — Большую часть жизни я прожил как магл. Видимо, удовлетворившись результатом, Снейп резко постучал по стене палочкой, и слабый персиковый оттенок улетучился, уступив природному цвету камня. — Посторонитесь. Гермиона отошла в кабинет и примостилась на краешке стола, заинтересованно наблюдая, как Снейп приступает к работе. Части старой мебели для достижения желаемого результата, кажется, потребовались лишь незначительные изменения, но кое-что подверглось полной трансфигурации. После завершения преобразований комната превратилась в удобные изысканные апартаменты: по обе стороны камина стояли диван и кресло. У одной стены стояли стол и стулья, на длинном буфете с другой стороны располагался ноутбук и антикварный домашний бар. Большую часть оставшегося пространства заполнили книжные полки. Мебель стала такой же, как в кабинете, — темной и простой; стены оформлены необработанным камнем, а пол оставлен голым, прикрытым лишь овчинным ковром. Гермиона кивнула в сторону короткого коридора с тремя другими дверями. — А там что? Даже коридору требовался косметический ремонт — Гораций слишком увлекался позолоченными украшениями. Снейп указал на каждую из дверей по очереди. — За той, слева, ванная. Мысль о том, что Слагхорн устроил там, ввергает меня в трепет. В дальнем конце спальня. Она, должно быть, выглядит еще хуже. Дверь справа ведет в лабораторию. Там требуется полная перестройка всего. — По крайней мере, до начала семестра вам не придется маяться от скуки. Профессор фыркнул. — Какой бы жребий ни выпал мне в замке, маловероятно, что придется скучать. — Он повернулся, критически рассматривая гостиную: — Скорее всего, сосредоточиться на работе я смогу только через несколько недель. Пароль в мои комнаты — "Янус". Когда понадобится, с его помощью вы сможете сюда попасть. Надеюсь, не нужно просить вас об этом помалкивать? — "Янус", — тихо повторила она. — Двуликий римский бог. Ужасно подходит Снейпу! Если Гермиона помнила правильно, день рождения профессора приходился как раз на праздник бога Януса.(1) — И вы сообщаете пароль мне? — насмешливо поинтересовалась Грейнджер. Совершенно не в духе Снейпа предоставлять свободный доступ к своему жилищу! — Вполне возможно, я окажусь занят, когда вы придете. Предпочитаю не прерывать своих занятий, каждый раз бегая, чтобы открыть вам двери. Других посетителей, кроме вас, я не жду. — Кстати, о паролях... — помявшись, продолжила Гермиона. — Вам нужен ключ к кабинету Минервы? Не понимаю, почему она вам его не сообщила. — Потому что не хочет, чтобы я там рылся, — ехидно ответил он. — Будто мне нечем больше заняться! К тому же, не сомневаюсь: при мысли, что я буду вынужден скулить и скрестись под дверями как собака, Макгонагалл ощущает собственное превосходство. В любом случае, обойдусь без пароля. Гермиона подозрительно нахмурилась. — Почему нет? Снейп твердо взглянул на нее с непроницаемым выражением лица. — Не думаю, что директор будет часто меня вызывать. — По-моему, вы имели в виду нечто другое. Вы можете войти в кабинет Минервы без пароля? — Да, — откровенно признался он. — Как? Черные глаза зельевара хитро блеснули. — Вы же не думаете, что я возьму и раскрою вам все свои секреты, профессор Грейнджер? Кроме того, это и не секрет вовсе. Просто никто еще не догадался. — И что мешает мне рассказать Минерве? Она с радостью поверит в худшее. Снейп ухмыльнулся самым возмутительным образом. — Потому что если вы проболтаетесь, никогда не узнаете, как я это делаю. Гермиона сердито на него уставилась. — Вы совершенно несносны! — И вы далеко не первая, кто это заметил, — ответил Снейп с ехидной улыбкой. — Зуб даю, вы мне не скажете, — проворчала Гермиона, складывая руки на груди. — Предполагается, что ваш интеллект достаточно развит, попробуйте использовать его по назначению и додумайтесь самостоятельно! Уверяю вас, это не тайна. Кажется, Снейп отпустил ей своего рода комплимент — пусть и странный; а также явно хотел попытаться вывести ее из себя. Очень по-слизерински было сделать и то, и другое одновременно. Тем не менее гордость не позволяла ей отступить. Вызов принят! Понадобятся годы, чтоб разгадать все секреты неимоверно сложного раздражающего человека, но начало было, по крайней мере, положено.* * *
Приветственный пир вышел неловким. Гермиона не удивилась, обнаружив, что Снейп занял место в самом конце Высокого стола, ближе всех к двери. Однако ее поразило, что единственное свободное место осталось только с рядом с зельеваром. Никто не захотел садиться подле него. Взрослые люди этап травли обычно перерастают, — размышляла Гермиона. — Неужели наши профессора все еще ведут себя как дети? Очевидно, да. Объявление о возвращении Снейпа к преподаванию встретили глухим молчанием. Обычно даже непопулярным назначениям рукоплескали хотя бы профессора, бросая яростные взгляды на студентов, но не в этот раз. Не последовало никакой реакции, абсолютно. Гермиона задумалась, что произойдет, если она начнет аплодировать, но пришла к выводу, что ее никто не поддержит. Профессор Магловедения только выставит себя круглой дурой, а Снейп решит, что она над ним издевается. Покосившись на зельевара, Гермиона обнаружила, что он с мрачной ухмылкой уставился в свой бокал. На его лице отчетливо читалась ненависть к самому себе. Тишина стала болезненной, Минерва нервно откашлялась и перешла к другим новостям.* * *
Северус глубоко вдохнул и толкнул дверь Слизеринской башни. Глава факультета в пароле не нуждался. Общую комнату заполонили студенты. Казалось, поначалу никто из них не заметил зельевара, но постепенно от двери в центр помещения растеклась волна молчания. Наконец все взгляды обратились к вошедшему. Снейп оглядел толпу, отыскивая старост. — Приведите из спален отсутствующих. Я хотел бы обратиться ко всем сразу. Факультет собрался, и Северус окинул их взглядом. За все время своей преподавательской деятельности с начала восьмидесятых Снейп не видел так мало слизеринцев. У большинства сквозила в глазах знакомая грусть. Что ж, работа декана никогда не была синекурой. По крайней мере, худшие годы он пропустил — провел их на другом континенте, борясь с собственными демонами. Речь эту Северус обдумывал несколько недель. Вероятно, это его единственный шанс достучаться до старшекурсников. — Это единственный раз, когда я обращаюсь к вам как к факультету — если не возникнет другого серьезного повода — так что потрудитесь слушать внимательно. Я знаю, что Слизерин здесь ненавидят. Знаю, что теперь, когда я стал вашим деканом, будут ненавидеть еще сильнее. Мне также известно, что многие из вас — если не все — ненавидят меня. Учиться в Слизерине означает быть ненавидимым. Таково наследие, которое Салазар Слизерин в своей мудрости оставил нам. Он разделил нас, отделил от остальных. Мы стали иными, а тех, кто отличается, всегда презирают. Можете злиться на меня, но я — единственный преподаватель, который будет на вашей стороне. Как бы пафосно это ни звучало, я ваша единственная надежда. Конечно, почти все вы уже поняли, что никому нет до вас дела. В отличие от моего предшественника, ваше происхождение меня ни грамма не волнует. Бесспорно, многие из вас связаны с предыдущими моими студентами. Мне это безразлично. В отличие от большинства слизеринцев, мне нет дела до чистоты ваших родословных. Я полукровка. Меня волнуют лишь ваши действия. Я и сам выходец из Слизерина, а затем много лет его возглавлял. Безусловно, я ни первый, ни последний ученик, избравший темный путь. Окружающие полагают, что мы приходим в Слизерин, потому что мы темные... Они не понимают, что мы становимся темными, оказавшись здесь. Наша жизнь — большая ее часть — в основном зависит от других. На каждого слизеринского студента, присоединившегося к Пожирателям ради славы и превосходства чистоты крови, приходилось полдюжины, которые примкнули к ним по обязанности или потому, что не имели другого выбора. Быть в Слизерине — значит вызывать ненависть. Настоящий слизеринец должен опровергнуть это утверждение. Есть магловская поговорка: "Хорошая жизнь — это лучшая месть". Лучшее, что вы можете сделать в пику тем, кто вас ненавидит, — доказать, что они не правы. Добейтесь успеха за время обучения. Выберите предметы, которые вам нравятся, получите наилучшие из возможных результатов и продолжайте развиваться на выбранном поприще. Не тратьте силы, пытаясь отомстить. Это не имеет смысла и вряд ли приведет к успеху. Живите своей жизнью так хорошо, как только можете, не обращая внимания на всех, кто пытается заставить вас жить по-другому. Нашему факультету всегда выпадала изрядная доля неприятностей. Могу предположить, что по крайней мере четверть из вас недавно имели — или имеют — проблемы с травлей. Я до сих пор изучаю записи, оставленные моим предшественником. Я собираюсь это в корне пресечь. Поверьте, я собираюсь защищать свой факультет перед другими преподавателями. Однако хулиганов из Слизерина не потерплю. Я в курсе, что здесь есть студенты, которые враждуют с другими, а иногда вступают в конфликты далеко не из соображений самообороны. Это должно прекратиться незамедлительно. Я не позволю своим подопечным опускаться до уровня наших врагов. Несомненно, у вас есть и внутренние размолвки. Положите им конец сейчас же. Люди за пределами этой башни или скрывают свою враждебность по отношению к вам, или попросту не интересуются вашей судьбой. У вас есть лишь вы сами. Какой смысл бороться друг с другом? Это только на руку недругам. Все вы реалисты. Наивных сюда не распределяют. Я не буду врать и приукрашивать правду... Нас недолюбливают. Студенты второго курса и старше знают, что бывает, когда происходят размолвки между слизеринцем и другим учеником, — это их слово против вашего, и вы всегда в проигрыше. Это я изменить не могу. Постоянно помните, что директриса школы гриффиндорка и я ей не нравлюсь. Я буду отстаивать вас — если не сочту вас в ответе за ситуацию — но могу и не преуспеть в этом. Учитесь защищать себя. Не допускайте ссор — проиграет только Слизерин. Напасть на противника и ударить первым огромное удовольствие, но по сути своей оно ложное. Поймите, эти действия причиняют боль вам, а не тому, кому она предназначалась. Я не собираюсь читать вам пустые нотации, предпочитая решать более практические проблемы. Накажут вас, а не ваших противников, независимо от того, по чьей вине произошла стычка. Не начинайте поединки. Я не жду, что вы безропотно подчинитесь, — мы слизеринцы, а не хаффлпаффцы. Но не лезьте на рожон — вы обнаружите, что неприятности и без того вас найдут. Не позволяйте загонять себя в угол; если знаете, что вызвали неприязнь своих однокашников, не ходите в одиночку. Профилактика лучше лечения. Не давайте даже шанса вам навредить. Примите с самого начала, что окружающие будут пытаться усложнить вам жизнь, изо всех сил старайтесь не позволить им вас задеть. Вы поймете, что дать врагу попытаться вам навредить и увидеть, как он терпит неудачу, приносит значительно большее удовлетворение, чем активно сопротивляться и понести наказание. Призвание слизеринца — быть хитрым. Будьте же таковыми и доверяйте друг другу. Две головы лучше, чем одна. Нападение на одного из нас — нападение на всех нас. На этом урок окончен. Переходя к практическим вопросам: если кто-то из вас пожелает поговорить, подойдите ко мне после урока Зельеварения, договоримся о встрече. Все, что вы мне скажете, абсолютно конфиденциально. Я приложу все усилия, чтобы решить любые проблемы. На следующей неделе я хочу встретиться со старостами и капитаном команды по квиддичу. После войны мы заканчивали каждый год на четвертом месте в квиддиче и межфакультетских соревнованиях. Больше это не должно продолжаться. Слизерин не заслуживает последнего места. Позаботьтесь о том, чтобы этого не произошло. Увидимся в классе.* * *
В целом, Северус очень удивился, как легко проходило его возвращение. Подозрительно легко, можно сказать, ошеломительно безболезненно. Ни один из его сослуживцев, казалось, не стремился с ним общаться — совсем. Большинство людей бы оскорбились. А Снейп испытал нечто большее, чем облегчение, — у него тоже не имелось ни малейшего желания ни с кем беседовать. Исключение составляла лишь Грейнджер и то потому, что никакого способа убедить ее оставить его в покое не существовало. Не то чтобы он искренне этого желал, честно говоря. Та небольшая доза общения, которую она ему давала, держала его в здравом уме и твердой памяти; этого было достаточно. Школяры зельевара открыто боялись и ненавидели, но он не слишком беспокоился. Так повелось издавна, с той лишь разницей, что мотивы студентов стали повесомее, чем мерзкий характер Мастера зелий. На самом деле, ситуация изменилась. Издеваться над школьниками ему уже почти не хотелось. Того смутного злорадного удовлетворения, как когда-то, Снейп больше не испытывал. Однако его репутация служила для всех достаточным предлогом, чтобы соблюдать необходимую дистанцию. Он также обнаружил, что проблемы, стоящие перед Слизерином, еще серьезнее, чем он думал первоначально. Именно поэтому Северус хотел попытаться реформировать систему. Первую часть своего плана зельевар привел в исполнение на прошлой неделе: он решил рассадить учеников в каждом классе по-своему. Согласно новой системе, ни один студент не мог работать с партнером с собственного факультета, исключая случаи, когда количество учеников было нечетным, и не мог работать с одним и тем же товарищем больше одного урока. Студентов вынудили работать с членами других факультетов, и профессор позаботился назначить зелья, требующие общения между напарниками. Все, кто не сумел прийти к согласию и вступал в перепалку, получали взыскание, даже слизеринцы — Северус учел комментарии Грейнджер о пристрастном отношении к своему факультету. Неудивительно, что уроки Гриффиндор-Слизерин превратились в сущий ад, учеников новый порядок раздражал. Как ни странно, это сработало Снейпу на руку: он заметил, что студенты, испытывая схожее отвращение к преподавателю, поневоле находят общий язык. Не сразу, но когда-нибудь дети перестанут зацикливаться на способах убить друг друга и начнут осознавать, что другие факультеты им не враги. Когда станет понятно, что метод успешен, Снейп планировал дать знать Грейнджер. Если она реализует ту же систему и это тоже сработает, остальные преподаватели возьмут с нее пример. После того, как на большинстве уроков студентам придется взаимодействовать, они станут менее враждебны и за их пределами. "Малые начинания... неважно, что там говорится во второй части"(2), — размышлял он. Главной своей задачей профессор считал доказать всей школе, что слизеринцы не Пожиратели смерти. Если в долгосрочной перспективе его работа приведет к стабильному положительному результату... Ну, честно говоря, он очень удивится — обычно все, к чему он прикасался, обращалось в прах. На этот раз он хотел оставить о себе лучшую память. Что касается более личных причин своего возвращения, Снейп, наконец, получил лабораторию, удовлетворяющую его потребностям, и заставил свое тело подчиняться почти регулярному распорядку сна в рамках подготовки к режиму, который ему потребуется. Снейп знал, что делает; нет нужды ни в каких месяцах исследований. Только несколько недель приготовлений, необходимые ингредиенты и подходящее место — он перестал скрываться ради этого. Очень символично. Опять же, подземелья на самом деле мало чем отличались от трейлера — можно сказать, он все еще прятался.* * *
Гермиона бесшумно шмыгнула через пустой класс Зельеварения в кабинет Снейпа. Она уж было решила, что профессор позабыл о своем обещании, но этим утром у нее на столе появилась короткая записка, лаконичная, как всегда: "Сегодня в 8 вечера". Пройдя через затемненный кабинет, Гермиона подошла к двери позади стола и пробормотала: "Янус". Руку обдало жаром, и дверь бесшумно открылась. Грейнджер страшно хотела бы знать, что за охранные заклинания использовал зельевар! Она ни разу не сталкивалась с подобным откликом чар. Миновав гостиную, она отметила, что ноутбук исчез. Из-за двери доносились слабые звуки музыки. Покачав головой, она вышла в коридор и заколебалась, выбирая между тремя дверьми. Внезапно ей захотелось тайком подсмотреть, что скрывается за каждой, но она подавила этот порыв. Трейлер профессора доказал: о таком человеке, как его хозяин, лаборатория расскажет больше и полнее, чем спальня. Улыбаясь, Грейнджер открыла правую дверь и обнаружила лестницу вниз. В лаборатории Снейпа имелось все, о чем только можно мечтать. Более светлый, чем в остальной части замка, оттенок камня оформлял огромную пещеру. Выбор такого цвета гарантировал хорошее освещение даже глубоко под землей. Дальний угол оставался темным и казался прохладным, возможно, там хранили ингредиенты, а может, оставили неосвещенным просто для атмосферы. Но тот конец комнаты, где стояла Гермиона, был теплым и ярко освещенным. Само помещение являло собой любопытную смесь магловского и волшебного. Источником света служили довольно хорошие люминесцентные лампы, раковины из нержавеющей стали обложены вокруг белой плиткой, но скамейки были выполнены из твердого камня и тяжелого резного дерева, а все другое оснащение — например, котлы — определенно магического происхождения. Некоторые из инструментов, стоящие вдоль одной скамейки, Грейнджер опознать не смогла. Может, это было современное магловское научное оборудование, а может, древние Вредноскопы, кто знает. Какой-то сюр, — подумала Гермиона. Музыка Guns-N-Roses, распевавшая из ноутбука, усиливала эффект. На небольшом пятачке, оставшимся свободным, стоял Снейп и ухмылялся, скрестив руки на груди. — Ну и как? — Интересно, как выглядела лаборатория Горация... — Осматриваясь, Гермиона увлеченно крутила головой. — Не могу себе представить, чтобы она была такой. — Конечно, нет. Честно говоря, она до абсурда походила на лабораторию доктора Франкенштейна из второсортного фильма ужасов. Излишне театральная. Очень сомневаюсь, что он хоть раз удосужился ее использовать по назначению. — Мерцающие факелы в закопченных подсвечниках на стене, паутина на потолке и подозрительные шорохи в темных углах? — догадалась она, сдерживая улыбку. Снейп в ответ скривился. — Точно. Подойдя к профессору, Грейнджер вытянула табуретку из-под верстака и уселась, лениво зацепив ногу за перекладину. — И чем же мы с вами займемся? Раз уж у вас руки наконец-то дошли! — Не стоит пытаться помыкать мной в моей собственной лаборатории, — отрезал зельевар скорее саркастичным, нежели раздраженным тоном. Порой ей становилось интересно: есть ли у него другие эмоции, помимо этих двух? — Я был занят; потребовалось некоторое время, чтобы войти в режим. Подтянув себе стул, он сел напротив гостьи, левой ногой так же зацепился за перекладину и вытянул правую, давая ей отдых. — Начнем с азов. Как много вы знаете о магловской медицине и биологии? — Достаточно, чтобы понимать суть. Задайте более конкретный вопрос. — Аутоиммунные заболевания, — предложил он. — Тело сходит с ума и начинает бороться с самим собой. Это проявляется по-разному. Существует много разных типов, но все они работают по одному принципу — защитная система организма не в состоянии опознать собственные клетки и нападает на свои же органы. — Да. Много лет я имел возможность следить за симптомами — по правде говоря, начиная с первой войны. Я тогда был моложе, чем вы сейчас. По какой-то безумной случайности, последствия всех перенесенных мной заклинаний и проклятий непонятным образом переросли в разновидность одного из самых известных аутоиммунных заболеваний — рассеянный склероз. — У вас РС? — от шока Гермиона чуть не подавилась словами. — Не совсем, ведь он вызван последствиями заклинаний. Впрочем, истинные причины склероза на самом деле неизвестны. РС не смертелен. Называйте это как угодно. Мое заболевание имеет очень большое сходство с рассеянным склерозом, так что я буду строить свою работу именно на его клинической картине. Круциатус, очевидно, медленно уничтожил или, по крайней мере, истончил миелин(3) — склероз на него влияет схожим образом. — Лечения рассеянного склероза не существует! — отрезала Гермиона. — Для маглов не существует, — возразил Северус. — Возможно, и для волшебников тоже. Но у меня лишь подобие РС. Теоретически я могу выздороветь... или почти выздороветь. — Но... — Довольно, Грейнджер! — прорычал Снейп. — Я не позволю вам помогать, если вы собираетесь ныть! У меня нет РС, я просто использую его в качестве ориентира, поскольку симптомы очень похожи. Думайте об этом, как о чем-то другом, если вам от этого легче. — Мне мало известно о рассеянном склерозе, — тихим голосом пробормотала она, смутившись, как испуганная одиннадцатилетка. Несмотря на их теперешние отношения, Снейп все еще слишком легко мог выбить ее из колеи, особенно в лаборатории Зельеварения. — Тогда это и должен быть ваш первый шаг, если вы по-прежнему желаете помочь. — В таком случае вам все-таки придется рассказать, как работают электрические приборы в Хогвартсе! — заключила Гермиона. — Тогда я смогу использовать собственный компьютер — вы же не хотите, чтоб я все время здесь околачивалась и пользовалась вашим? — Упаси бог, — запротестовал Снейп. Внезапно ей в голову пришла по-настоящему страшная мысль, и Гермиона побелела от ужаса. — Это... — это то, что случилось со мной? У меня?.. — она не могла заставить себя произнести слова вслух. — Нет, — тотчас отозвался зельевар, пытаясь скорее ее успокоить. — Нет, ваши собственные симптомы являются не более, чем обычными последствиями Круцио. Если в течение нескольких следующих лет вас не подвергать темным проклятиям, то других последствий у вас вообще не будет. Во время работы мы найдем способ исцелить и вас. Это я могу гарантировать. Облегчение захлестнуло Гермиону, но следом обрушилось чувство вины. Грейнджер несчастно посмотрела снизу вверх на зельевара, и он нахмурился. — Только вот этого вот не надо. — Чего — этого? — слабо спросила она. — Вы собирались снова извиниться. — Нет, не собиралась! — начала отпираться Грейнджер. — Еще как собирались, — фыркнул профессор. — Вы все еще ведете себя очень по-гриффиндорски, я говорил вам. Не извиняйтесь... Если вы желаете терзаться чувством вины, делайте это тихо. Я не позволю вам помогать, если вы собираетесь устраивать здесь трагедию. Теперь сосредоточьтесь. Заклинание для включения функции электрического оборудования. Тайком утирая глаза рукавом — он тут же закатил глаза, но, к счастью, никак не прокомментировал — Гермиона кивнула и вытащила палочку из рукава, заставляя себя сконцентрироваться, а не думать о том, что узнала. — Отлично. — Профессор вытащил палочку из-за пояса и призвал для наглядности ноутбук. Взмах палочки зельевара прервал Дон Маклин на середине песни и экран потемнел. — Смотрите, — тихо сказал он, трижды постучав по крышке ноутбука. — Vox illustro! Машина включилась, и музыка заиграла вновь. — Вокс иллюстро, — повторила Гермиона, стараясь перевести латынь. — Голос света? — Более или менее. Грубо говоря — "зажечь голосом". Не доработано, но вполне действует. — Это ваше собственное заклинание, не так ли? — Да. Он действительно гениален, даже если порой совершенно невыносим. — Спасибо, я поищу информацию о РС и не стану устраивать из этого трагедии, — кисло добавила Гермиона. Она-то как раз думала, что это и есть трагедия, но Снейп, видимо, чувствовал по-другому. — Этим чарам подвластно любое электрическое оборудование? — А чего вы хотите? — Мобильный телефон, — призналась она. Совы летят слишком долго, а разговаривать через огонь не слишком удобно. Насколько легче просто взять и позвонить! У многих друзей Грейнджер имелись телефоны, даже у некоторых чистокровных. — Сомневаюсь. Сам телефон будет работать, но мы находимся в очень отдаленном районе Шотландии. Здесь почти нет сигнала. — Но у вас есть доступ к Интернету? — Редко и очень плохой. — Черт. Ну да ладно, я просто подумала... Снейп ухмылялся, явно наслаждаясь. Гермиона наградила его суровым взглядом, но это не помогло. Профессор вкрадчиво поинтересовался: — Как насчет загадки с доступом в кабинет директора? Есть идеи? — Нет, — раздраженно и неохотно призналась Гермиона. — Вряд ли это потому, что пароль со времени вашего директорства не менялся? Снейп поднял бровь. — За столько лет? Разумеется, менялся. И неоднократно. — Да, но я решила, что все равно стоит спросить. Я видела и более невероятные совпадения. И я просто умираю со скуки, когда вы не выставляете меня круглой идиоткой. — Любопытно. Идея сама по себе дурацкая, но вы на правильном пути, — сообщил профессор. — Думайте в этом направлении. — Хорошо, — пробормотала она, вставая и забирая палочку. Подойдя к двери, Гермиона остановилась, положила ладонь на ручку и оглянулась. Ее осенила забавная мысль. — Знаете, Северус, когда я думала о вашем возвращении в Хогвартс, я не ожидала, что вы снова будете задавать мне домашнее задание. Раскатистый смех профессора — теплый хриплый смех, что до этого Гермиона слышала лишь раз, вознаградил ее. Этот звук следовал за ней вверх по лестнице, когда она покидала лабораторию. 1) Древние римляне девятого января отмечали Агоний — праздник, посвященный богу Янусу, царское торжество, когда приносили в жертву белого быка. 2) From small beginnings come great endings — Малые начинания венчает великий конец. 3) Вещество, образующее оболочку нервных волокон.