О чём молчат сториз

«Рассказывать о сне девочкам или нет…» — крутится в голове у Хорошенко. Она осознает, что если посвятит их, это может понести за собой некоторые неприятные последствия, но ей очень нужно выплеснуть накопившееся. В голове у девушки крутятся какие-то воспоминания из прошлого, вызывающие трепет в душе. Катя идёт на кухню, заваривает крепкий кофе и жарит два яйца с ветчиной. «А Танька бы попросила убрать ветчину» — невольно всплывает у неё в мыслях. Позавтракав, она решает прогуляться. Берет самокат и отправляется кататься по знакомым живописным улочкам Санкт-Петербурга. Все больше воспоминаний о совместных прогулках с Таней её посещают: однажды, на этой скамейке морозным февралем они пили карамельный капучино из одного стаканчика, около той стены Бурая попросила ее сфотографировать, а за тем углом им на пути попалась голодная бездомная дворняжка, Таня предложила сходить в магазин за сосисками, и они накормили беднягу. От этих воспоминаний на лице Катя засияла робкая улыбка. Блондинка присела на ту самую лавочку, зашла в Инстаграм с фейк-аккаунта. У Тани новая история: она идёт под руку с незнакомой Кате рыжей барышней. Они молча улыбаются. И подпись: «Вот такие мы горячие штучки». Все приятные воспоминания, о которых вспомнила девушка в миг становятся бессмысленными. В голову ей приходят десятки оскорблений на счёт бывшей. Поддавшись эмоциям, она отвечает Бурой на историю от лица фейка: «Шлюха ебаная. Эгоистка. О других блять подумай». Эта ситуация начинает выводить ее из себя все больше и больше, Хорошенко замахивается телефоном и бросает его в асфальт. -Блять, — осознание поступков к ней зачастую приходит поздно. Она поднимает с земли телефон, но теперь это просто бесполезный хлам. Экран и камера разбились вдребезги. -Пиздец, — произносит она довольно громко, что даже некоторые прохожие обернулись. Блондинке становится до слез обидно от накопившегося. «Эта сучка опять шляется с кем-то, в Питере никого нет из девочек, а ещё вдобавок айфон расхуячила. Блять, как же все бесит» — крутится в голове у Шаманки. Из глаз девушки одна за другой покатились слезы. Она быстро запрыгивает на самокат и гонит домой. По пути смотрит на уличные часы какого-то магазина: 20:32. Холодный ветер сдувает слезы с её лица и взъерошивает волосы. Она вбегает в квартиру, врывается в ванную и будто взрывается. Бьёт кулаками зеркало и рыдает. Душу девушки царапает чувство отчаяние, нехватки сил и абсолютной безнадежности. Немного успокоившись, она прижимается спиной к стенке и медленно сползает вниз. Еще немного поплакав, она засыпает, сидя в ванной. -Хорошенко! Доброе утро, радость моя! — будит Катю знакомый голос, — ну и хули мы тут разлеглись? Не успевая осознать, что происходит, Хорошенко открывает глаза: Маша с улыбкой на лице и телефоном в руках снимает ее на инста-сториз. -Привет, — сухо пролепетала блондинка, — Маш, не снимай, пожалуйста. -А чё это ты даже без бутылки? Обычно ты спишь вне кровати только после пьяники, — подруга продолжает снимать и надсмехаться. -Маш, я серьёзно. Убери телефон, пожалуйста. Мне поговорить с тобой надо, — продолжила Шаманка уже более уверенным голосом. Мария вздыхает, театрально говорит: «Репортаж окончен!» и вопросительно смотрит на Катю. -Сейчас, я умоюсь и расскажу, — говорит девушка. Закончив утренние процедуры, блондинка чувствовала себя, прямо говоря, живее. Она заходит на кухню и видит там Машу, поедающую бутерброд с колбасой. Соседка протягивает такой же подруге и одновременно спрашивает: -Это про Таню? -Что? — девушка ошарашена вопросом, — Откуда ты знаешь, блин? -От верблюда. А, то есть, почему я приехала на шесть дней раньше тебя не удивляет? — язвит подруга. -Да, точно, прости… Так почему? -У Даши… Ну, подруги моей… Короче, у неё умерла какая-то родственница из другого города, она уехала, в общем, — протараторила Маха. -Ммм… понятно, — ответила Катя, прожёвывая бутерброд, — А что насчёт Тани? -Ты в моей комнате оставила её фотку, — Маша ухмыльнулась, — теперь я задаю вопросы. -Блин, точно… Ладно, давай сядем. -Тебе чай заварить? -Угу… Так вот… — девушка сделала паузу, чтобы собраться с мыслями, — вчера в просунулась в шесть утра… -О, ну это страшное дело, — перебила шуткой Маша. -Блять, Маша. Я ведь не расскажу. -Сорян, больше не буду. -Ага. Так вот, вчера я проснулась в шесть утра от сна. Точнее, кошмара. Там мы с Таней были в типа заброшенном парке аттракционов, при том я себя вела не так, как обычно, знаешь… Мне самой от себя страшно было. Перед нами были здоровенное колесо обозрения, мы шли к нему. Кстати, держась за руки, — Катя сделала паузу, попытавшись скрыть довольную улыбку, — Когда дошли, я какого-то хуя включила это колесо, и подтащила Таню в него. Хотя она сопротивлялась и орала. -А потом заперла в кабинке и убежала? -Маша, блять! Так вот, я затащила ее туда и держала, чтобы она не вырвалась. Она естественно начала орать типо: «чё ты творишь, мы щас ебнемся», а я ей такая: «я хочу поговорить, завали». Потом я сказала ей, что не верю, что она не любила, она начала орать, что любила больше всех и до сих пор любит. Потом был бессмысленный диалог, где она опять втирала, что я не соблюдала ее личное пространство. Потом такая мертвая пауза. И тут она поднимает меня, целует, а я отталкиваюсь и перекидываю ее в окно кабинки. Она реально висит над высотой дохуища метров, за мою руку держится… Я ору ей: «скажи, что любишь меня и подобное», она кричит, чтобы я ей помогла. Несколько секунд так продолжается, а потом рука соскальзывает… Она, короче, падает и я просыпаюсь. Вот… -Нихуя се, — произносит Маша с неподдельным удивлением, — блять. Я не знаю, что ответить даже. -После этого я решила покататься, потом посмотрела ее историю в Инстаграм, где она с какой-то бабой, и в итоге разъебала телефон. -Катя, ты ебанутая? Ну, вот скажи мне честно. Ебанутая? Ты вообще отражаешь, сколько она на тебя дерьма вылила? -Маш, я, в конце концов, не специально. И вообще, я, блять, поддержки ждала. -Катя… — девушка вздохнула, — Если тебе правда не в моготу… Ну, я не знаю, напиши ей, поговорите. Но ты как бы осознаёшь, что это скорее всего невзаимно? -Как же хуёво всё… -Хуёво, Кать. Да.