Через боль

— Ты снова пытаешься закрыться? — хватаясь за худые плечи, кричит Юнги, — Хосок, хватит, слышишь, хватит себя изводить! Мужчина безмолвно цепляется взглядом за грязно-молочный ковер. — Зачем ты это делаешь? Ты думаешь она рада видеть тебя таким, Хосок? Ты понимаешь, что я не могу тебя больше прикрывать? Этот мелкий сучонок изо всех сил пытается подрыть под тебя, я просто уже не могу его останавливать и выгораживать тебя, Хосок-и! — Юнги отчаянно трясет друга. пытаясь привести в чувство. — Не надо, Юнги, — бледные пальцы смыкаются на чужом запястье, — перестань со мной носиться и отпусти, я не могу больше так жить, я исчерпал все свои запасы, понимаешь? — Чон поднимает пустые глаза на босса. — Нет, что ты можешь понимать… Больше нет сил терпеть эти взгляды, колкие словечки, насмешки, упреки. Не могу! Юнги, я умоляю, уйди, просто свали из моего дома, оставь меня и не приходи, можешь уволить, делай, что хочешь, но не надо драть за меня шкуру, просто исчезни, -Чон отталкивает друга, падая на пол. — Хосок, — Мин бьет со всей мочи по лицу. В глазах на секунды потемнело, звон в голове перекрыл все ядовитые мысли. Понять, что произошло, не хватало сил. Чон поднял глаза на разгоряченного друга, пытаясь восстановить картину происходящего. — Юнги, — мужчина медленно встал, — прости, — пальцы стирают полоску крови с уголка губ, — Юнги, прости меня, — Чон бросается на друга, вжимаясь истощенным телом настолько, насколько хватило сил, — я устал, Юнги, я просто устал так жить, прости меня, — слезы ливнем стекают по бледно-серым щекам. — Я понимаю, Хосок-и, — Мин сжимает пальцы на спине друга, — просто пойми, что ты не один, что есть я, тот, кто поможет тебе, выслушает. Поэтому прекрати закрываться, прекрати мучить свое тело, просто начни осознавать то, что ты тот же Хосок, который был раньше, ты не изменился, ты все так же ярко светишь и помогаешь мне смотреть на мир не так холодно. Пойми, что все, кто говорит тебе гадости, не представляют из себя ничего, это просто пустые оболочки, которые держатся за счет унижения других, — Юнги плотнее прижимает к себе Хосока, — ты нужен мне, Хосок-и, пожалуйста, возвращайся ко мне… — Прости, Юнги …

***

Отражение в зеркале. Оно отражает нелепую квадратную улыбку. Улыбку за которой с первого взгляда не разглядеть тоскливого, измученного взгляда. Улыбайся сколько хочешь, но тебя все равно выдадут глаза, предательски жалобные глаза.Убери улыбающуюся маску и что останется? Бледное истощенное лицо и глубокие иссиня-серые разводы под глазами, названные мешки. Сойти с ума? Привлекательный способ закончить эту жизнь и начать нечто особенное, никому не понятное. Сойти с ума и забыть весь этот серый мир, погрузившись в пучину своих воображений и бредней. Тэхен опускает затуманенный взгляд, размазывая отражение по всей поверхности натертого до блеска зеркала. В чем смысл такой жизни, жизни красавчика? Утро- время, когда душе особенно тяжело, когда Ким отчетливо осознает свое настоящее Я, время, когда оно давит и желает вернуться на законное место. Утро это момент, когда приходится мастерить очень толстую маску пытаясь тщательно упрятать настоящее лицо. Обед Тэхен проводит в душном, сером и до покалываний в желудке, мерзком крысятнике, за чашкой холодного дешевого беспросветно- черного кофе. После обеда к нему на плечи забирается нечто огромное, покрытое слоем жира, слизи, его еще называют- бремя. Бремя навязанное боссом. Боссом, который с головы до ног одет в одеяние подозрительности, подлости и тайны. Чтобы хоть как-то отдохнуть от веса бремени, Тэхену иногда приходит в голову столкнуться рогами с новым боссом и тем работником, что при каждой встрече заставляет кровь в венах бурлить. Ночь. Время когда Тэхен отдается веселью. Тому развратному и поглощающему веселью, которое жирными заголовками красуется в каждой газетенке. Он отчаянно пытается почувствовать свою молодость, пожить некоторое время для себя, забыться настолько, чтобы в ушах стоял невыносимый визг, а мозг был настолько одурманен, чтобы под утро почти не мог давать сигнал настоящему Я. Звонок выводит из глубокого транса. — Помнишь, что вчера было? — Ты знаешь ответ, зачем тогда спрашивать? — Знаешь, я так устал подчищать за тобой… почему бы тебе не давать мне больше? Тэхен спокоен, он знает, что рано или поздно придет конец и его причудливые часы покажут время, время, которое он так ждет. — Настолько больше, чтобы твое сердце разогналось до бешеной скорости, подгоняя кровь так, что та своей температурой прожигала вены и просачивалась на еле функционирующие органы, медленно лишая их кислорода. А когда все это достигнет пика, сердце разорвет и остатками потопит надежду органов, заставляя их медленно остывать и коченеть. — Я просто пошутил, — в трубке слышится сглатывание, — почему ты всегда так нагнетаешь? С тобой что-то происходит? Просто мне пришлось разгребать туеву кучу дерьма… — Ничего такого, что бы касалось тебя. — Тэхен, просто в следующий раз постарайся отдавать себе отчет, это все, о чем я сегодня прошу. Отдавать отчет? Тэхен не понимает значение этих слов. Ночь это единственное время, когда он расслаблен настолько, что под утро все, что он помнит, это как он одевал самое откровенно-сексуальное и заходил в двери, большие, черно прозрачные двери с надписью «Забытие». — Джин, сегодня ты отдохнешь сполна, у меня больше нет сил на все это, я чувствую, что мне конец, — как-то отчужденно-забыто произносит Ким, скользя пальцем вниз по экрану к красной трубке.       Тугой галстук обвивает хрупкую прозрачную шею. На плечи вновь ложится жирное мерзкое бремя. Отражение искусственно- надменное. Так хочется избавиться от всего этого и быть тем мальчиком, который весело бегал и буквально осыпал всех солнечными цветами. Но тварь, пожирающая внутренний каркас настойчиво заставляет быть тем надменным неприступным красавчиком, которому без особого труда достается многое. «Чон Хосок, он настолько отвратителен. Этот человек совершенно никому не нужен и казалось бы, он давно должен был исчезнуть, но нет, он отчаянно хватается за тонкую нить жалкой жизни. Ко всему, он переворачивает все во мне, будто голыми руками сжимает оголенную часть души. Он устраивает переворот, давая силы настоящему Я. Если не убрать его, то конец наступит очень быстро».