Искра

      Это произошло на пятый день смены в спортивном лагере «Искра».       Честно говоря, Илья сам никак не мог оправдать спонтанность своего порыва. Ему просто захотелось.       Зобнин вроде бы спал всегда очень крепко, потому что пару раз Кутепов с утра пораньше все же мог хлопнуть дверью их комнаты, которая никак не хотела закрываться, возвращаясь с дежурства. Рома никак не реагировал: мог только дернуться во сне и дальше продолжал мирно посапывать до официального подъема.       На пятый день смены Илья пришел с патрулирования коридоров с диким желанием завалиться на мягкий матрас, провалиться в глубокий сон и, может быть, даже пропустить завтрак и начало тренировки. Десятилетние дети, услышав страшную историю от ребят постарше о привидении, живущем в кустах рядом с тренировочным комплексом, засыпали только тогда, когда вожатый развевал гнетущие их страхи.       Солнечные лучи проникали через небольшое окно, играя в темных волосах Зобнина, делая их светлее, чем обычно. Рома умиротворенно спал на боку, вытянув в проход между кроватями правую руку. Выглядел он таким спокойным, тихим, возможно, даже милым, без этой дурацкой ослепительной улыбки, которая всегда появлялась на его лице, когда Кутепов обращал на него внимание.       Илья стянул с себя толстовку(все-таки по ночам было прохладно) и, расправляя свою постель, сел, потирая глаза. И какой черт его только дернул потянуться и дотронуться своими пальцами до протянутой руки товарища? На это ответа, наверное, не было и не будет.       Зобнин резко зашевелился, убрал руку и открыл глаза, а Кутепов только и смог отметить неестественную мягкость подушечек его пальцев. — Илья?       Рома удивленно смотрел на сидящего напротив напарника с протянутой рукой, который, кажется, забыл, что в жизни нужно двигаться быстрее. — Илья? Что-то случилось? — Зобнин приподнялся на локте, пытаясь понять происходящее. — Да.       «Я тут решил, что у тебя нереально мягкие ладони. Можно я их еще потрогаю?». Илья сглотнул и провел по волосам той самой протянутой ладонью. — И что же?       Только вчера Рома раз двадцать пробовал безуспешно пригласить Кутепова на дискотеке потанцевать, а потом спрашивал, как можно растопить холод его ледяного сердца. Ну, или пытался, потому что все, что услышал Илья — «Эм, ты чо всегда такой холодный?», «Нууу, внутри у тебя чо всегда так холодно?», «Сердце у тебя работает вообще, друг?». — Там в душ, кажется, кто-то собирается, — начал Кутепов, забираясь под одеяло. Несмотря на стоящую до сих пор жару, он был одним из тех, кто просто не мог спать без этой постельной принадлежности. — Сходи и посмотри. У меня смена закончилась.       Зобнин, тяжело вздохнув, поднялся, натянул висевшую на стуле футболку и, видимо, собирался что-то спросить, но, не решившись, вышел, аккуратно закрывая за собой дверь и оставляя Илью в компании со своими вконец спутавшимися мыслями.       Что-то точно пошло не так с самого утра в этот день.       Близнецы по неизвестным причинам за завтраком были молчаливыми и чем-то расстроенными; Игорь же с Артемом, кажется, нашли общий язык и весь завтрак о чем-то приглушенно переговаривались; Головин вообще не явился на завтрак, передав сообщение с Федей о том, что они с Ерохиным дойдут до ближайшего магазина за воздушными шариками для вечернего мероприятия; Федя и Рома сидели молча, погруженные в собственные размышления. Только Марио с Денисом, как обычно, солнечно улыбались друг другу и обменивались редкими фразами.       На тренировке ситуация не изменилась, а только ухудшилась — Илья пришел только к середине, Саша Головин подвернул ногу и был вынужден покинуть площадку под руку со слишком часто присоединяющимся к ним в последнее время другим Саней, близнецы с легкостью пробили защиту отвлекшегося Акинфеева, чем вызвали восторг у своего отряда.       И только в тихий час Смолов решил узнать, что же произошло с вечно радостными и излучающими веселье братьями. Он, на свой страх и риск, вышел из своего корпуса, надеясь, что его напарник вскоре вернется из больничного пункта и проследит за порядком в его отсутствие. Тот же Ерохин, который взял Сашу под личную опеку, не оставит своего подопечного одного.       Близнецы сидели в небольшой беседке перед своим корпусом, и, только подойдя ближе, Смол заметил, что пальцы Миранчуков были сплетены, и Антон что-то нашептывал на ухо брату. Почувствовав неправильный для него укол в области сердца, Федя все же спросил: — Что у вас стряслась, девочки? Ведете себя как ранимые сучки. — Смол, не твое дело, — ответил Тоша, отвлекаясь от Леши. — Может скажем ему? — неожиданно заявил младший братик, большим пальцем поглаживая ладонь старшего.       Они, конечно, проводили все время вместе, и всем была прекрасно известна их нездоровая и далеко не братская любовь друг к другу, но кроме дискотек Миранчуки старались не показывать свои чувства на публике. Сейчас же все эти милые жесты могли бы загнать незваного гостя в краску, но незваным гостем был Федор, которого в краску загнать могло только его же отражение. — Хорошо, — заговорил Леша. — Федя, кто из нас тебе нравится больше? — Чо?       Если бы Смолов сейчас ел или пил, он бы точно подавился. Он хотел было попросить их повторить вопрос, но подумал, что идеей получше будет просто открыть рот и остановиться. Не то чтобы он был удивлен, он был просто в настоящем ахуе от такой прямолинейности. — Как вожатый. Смол, не тупи, — закончил за брата Антон, удивленный молчанием товарища. — Из вас? — теперь-то все встало на свои места. — Никто. — А вообще? Из всех? — не унимался Леша. — Я.       Близнецы одновременно улыбнулись, переглянувшись, будто бы другого ответа они от него и не ожидали. Федор же пожалел, что оставил пачку сигарет в своей спортивной сумке, а не взял с собой. — Короче, вчера на «свечке» одна девочка сказала, что Леша нравится ей больше, как вожатый, — Антон отпустил руку брата. — А мы сказали, что нас отделять друг от друга нельзя. Мы либо в комплекте, либо никак. — И что? — Ну, дети начали спор о том, кто из нас лучше, а кто хуже. Конечно, здравого смысла тут нет, но мы просто ушли из корпуса сюда. — И? — глубинный смысл их обиды на весь мир никак не доходил до Феди. — Ребята извинились? — Да, сразу, — поддержал разговор Леша. — Просто, знаешь, неприятно, когда все вроде бы слушаются нас, выполняют наши просьбы и поддерживают наши предложения, но не воспринимают серьезно, как мелких каких-то. — Да почему как? — Смолов облегченно выдохнул. — Вы же слышали, что про меня говорят? — Ночная прокачка в Федином отряде? — усмехнулся Тоша. — Наслышаны. Кстати, это правда, да? Что ты позавчера девчонок после душа заставил приседать и отжиматься? И что за отношения у тебя с пацаном, что сегодня зарядку проводил? — Да, правда. Нехер расхаживать посреди ночи в душ в мое дежурство, — ответил Федя. — И с Хватовым у меня нормальные отношения. Поймал сегодня с утра за столовой с сигаретами. Так сказать, отбывал наказания в виде зарядки. Сам он ведь на нее ходит очень редко.       Да, утро сегодня для Федора не задалось. Встав пораньше для того, чтобы успеть сходить покурить до того, как проснутся остальные, Смолов нашел себя в интереснейшей ситуации. Паренек, лет пятнадцати, в майке и шортах, пытался поджечь сигарету у себя во рту, однако зажигалка оказалась сломанной. Позже Андрей Хватов был приговорен к наказанию и обязательному предоставлению Феде всей своей пачки. — Суть в том, — подвел итог Смол. — Что надо относиться к этому проще. — Игорь, допустим, произошел апокалипсис, и из еды не осталось ничего, кроме ролтона, что бы ты делал?       Артем вместе с Акинфеевым заполняли бумаги о ходе тренировок в их отряде во время тихого часа. Тема уже успел заварить себе лапшу в чайнике и сейчас «заканчивал» свой затянувшийся обед под внимательным взглядом напарника.       Всем известно, что голод в лагерях ощущается как-то по-особенному. Голод в лагерях, говоря точнее, ощущается всегда после первых дней. Именно поэтому родители, собирая своё чадо в смену, обязательно кладут ему с собой пару упаковок различных сладостей, дабы ребенок чувствовал себя более уверенно. Старшие же участники, упаковывая вещи самостоятельно, не против побаловать себя сухариками, чипсами и, конечно же, парой пачек быстро заваривающейся лапши.       Игорь сказал сразу же, что на дух не переносит ничего подобного и что ему как спортсмену каждая пачка данного блюда — настоящий удар по здоровью и дальнейшей карьере, но Дзюбе, видимо, было плевать. — Если у тебя потом будет болеть живот, то я обязательно попрошу Саламыча наказать тебя больничным, — Акинфеев игнорировал противный запах, продолжая записывать. — Нет, серьезно, что бы ты делал при таком апокалипсисе? — поинтересовался Тема. — Артем, они даже прогноз погоды спрогнозировать не могут, а ты хочешь предсказать конец света, — просто ответил Игорь. — В любом случае, конец света уже начался. — Когда? — Когда тебя со мной на отряд поставили.       Дзюба не ответил, но своей детской улыбки сдержать не смог.       Нет, день сегодня точно какой-то особенный — молчаливые близнецы, расстроенный чем-то Рома и болтающий с ним беззаботно Игорь. Какие еще сюрпризы уготовлены судьбой?