Сами себе судьи.

POV Руслана. Жаль, что осознание потери приходит только со временем и тогда, когда ты этого не ожидаешь. Я ведь видел… Своими глазами видел, как пуля врезается в его тело, как он падает, видел… Нет, я ощущал его кровь. Она была теплая и липкая. От нее хотелось избавиться или отмыть ее чем-нибудь. Я видел, что это сделал не Король. Но теперь мне хочется думать, что это сделал он. Просто… Так легче. Скидывать вину на того, кто рядом, кто ближе, кто не виноват. Ведь мы все такие, да? Я помню, что было после того, как унесли полуживого Мафию. Я просто не знал, что мне делать. Тогда в комнате я сказал то, что не стоило говорить. Хотя… Я просто отсрочил жизнь любимого человека на несколько жалких минут. Да как я вообще могу говорить о нем? Я не видел его столько времени, а когда увидел, то пошел к другому… Я должен был пожирать его глазами, кинуться к нему, сказать, что все будет хорошо… А я лишь натянул глупую улыбку на свое лицо, и посмотрел на него, как щенок перед утоплением… Я словно предал его. Предал, и ничего не чувствую. Какая же я тварь… Неужели, все это время я просто обманывал себя светлыми образами и ванильными мечтами, забывая о настоящем. Я настолько отвык от него, что мне легче было находится здесь и терпеть все то, что со мной делали, чем быть рядом с ним. Я помню, как я сидел у окна и наблюдал за его… Похоронами? Нет… Одиночка просто закопал его в землю, а я даже не мог стоять рядом… Как трус сидел на этом чертовом подоконнике! Я ничего не сделал, а что самое пугающее… Я ничего не чувствовал. Мне было плевать… Как будто закапывали незнакомого мне человека… Меня самого это напугало… Я перепробовал все: вспоминал свою прошлую жизнь, самые хорошие и красивые моменты, пробовал заговорить сам с собой, но у меня не получалось, пробовал спускаться к нему на могилу, но уже на четвертом этаже разворачивался и уходил обратно в комнату. Я резал себе вены. Знаешь, как это? Хотя, конечно же знаешь… Я с дури сломал зеркало в ванной и оно разлетелось на осколки. Я смотрел в него и не видел себя… Там была лишь моя тень, твердившая мне что-то непонятное. От вечных депрессий, стрессов, разговоров с самим собой и одиночества я начал сходить с ума… И осколок сам лег мне в ладонь. Он был чертовски острым. Это я понял, когда провел по нему пальцем, а его край разрезал мне кожу до крови… В какой-то момент мне показалось, что внутри меня кто-то сидит… Не я, кто-то другой, темный, как будто из другой реальности… Он что-то твердил мне, шептал и двигался, причиняя мне невообразимую боль. Только когда я начинал терять сознание, я понял, что вся ванна была в моей крови… Все, включая разбитое зеркало… И сейчас я смотрю в него и… Не вижу ничего кроме улыбающегося себя… Я словно безумец разговариваю со своим отражением, медленно умирая от потери крови… Не хочу, чтобы мне потом нашли и откачали. Я просто хочу уснуть.

***

Воробей очнулся спустя пару часов после похищения в каком-то помещении. Вокруг было темно, а тело ломило от нестерпимой боли. Его ещё ни разу так сильно не избивали. Одно радовало — парень лежал на чем-то мягком и упругом, но когда он попытался двинуться, то понял, что руки привязаны к чему-то. Внезапно накатила паника, но, чтобы не вредить самому себе, Даня постарался как можно быстрее успокоиться. До того момента, пока в комнату кто-то не зашёл. — О, я вижу ты уже очнулся. — раздался знакомый голос слева и тут же включился слабый свет. — Нет… — парень качал головой, во все глаза смотря на Габидуллина. — Нет — нет — нет — нет — нет!.. — Хватит стонать, ещё не время. — усмехнулся мужчина, запирая за собой дверь. — Сколько ты меня изводил своими бегами, а? И вот теперь ты добегался уже окончательно, парень. Куб вплотную подошёл к кровати, на которой лежал Даня, одетый только в потёртые штаны и футболку. — Неплохо… — потянул Мафия, проводя ладонью по прессу под тканью, от чего Воробей болезненно застонал. — Видимо, я слишком сильно тебя… Что? Не смотри так на меня, я смущаюсь! — снова усмехнулся мужчина, схватив парня за бока с двух сторон, вслушиваясь в протяжные хриплые стоны. У Дани от боли полились слезы. Было чертовски страшно осознавать, что сейчас будет с ним делать эта тварь, но привязанные к кровати руки и гематомы по всему телу мешали что-либо предпринять. — Прекрати… — проскулил от безысходности Даня, чувствуя, как руки Габидуллина сжимают его ещё сильнее. — Хватит!.. — Нет, не хватит. — в один момент мужчина убрал руки с талии Поперечного, переместил их на его футболку и содрал ее с тела парня. — Совсем не хватит. — он начал кусать, целовать, зализывать раны на его шее, груди, животе, принося невыносимую боль при каждом прикосновении. Парень пытался уворачиваться, но железная хватка Мафии не давала этого сделать. — Прекращай дёргаться! — прошипел Куб и ударил Воробья по лицу, от чего Даня сразу перестал двигаться. — Ну вот, хороший мальчик. — усмехнулся Габидуллин, сдергивая с него штаны. — Потерпи, сейчас будет больно.

***

— Ну и как ты? — спросил Хованский, глядя на застёгивающего рубашку Короля. — А как я могу быть? Нормально все. Не в первый раз дерусь. Лучше доложи обстановку. — Доложили обстановку… Мы не на военной базе, чтобы так разговаривать. — надул губы мужчина. — Ну ладно. Пока ты был в отключке, явился Ларин со своими людьми, Кузьма проходит лечение, Кшиштовский где-то сидит или лежит. Я не знаю. — А Руслан? — А что Руслан? Я без понятия. — Знаешь что… — мужчина обернулся к Церберу. — Я хочу его увидеть. Прямо сейчас. — Да что ж это такое? Что ты с ним возишься, как наркоман со шприцом? — Потребность. — как-то странно произнес Король. Мужчина развернулся и пошел к двери под возмущенные вздохи Хованского, но открыв ее замер на месте. — Ну чего ты встал? — Цербер легонько толкнул его в плечо. — Илья? Твою мать… — изрёк мужчина. Пол в коридоре был залит водой. — Слушай… Плохое у меня предчувствие… — тихо произнес Король смотря на лестницу, ведущую на следующий этаж. Мэддисон в несколько секунд пересек расстояние от комнаты до лестницы, а возмущающийся Цербер пытался успеть за ним. Поднявшись на этаж вверх, они увидели откуда текла вода. — Черт… Я же говорил! — прорычал Мэд, кинувшись к комнате Усачева. — Ну ебаный рот… Почему с ними так много проблем? — проныл Мафия и рванул за другом. В комнате творился хаос. Мебель, постельное белье, шторы — все намокло, а в воде плавали какие-то мелкие вещи. Но Короля напугал не беспорядок, а цвет воды, вытекающей из ванной… Когда Мафия вошёл в комнату первым делом он увидел сидящего на коленях в воде Кшиштовского, который перематывал кого-то бинтами или какой-то другой тканью. — Что ты творишь? — зло произнес он. Кшиштовский вздрогнул и тут же повернулся к Мэду. — Зови на помощь. — сказал Одиночка и отодвинулся. Перед ним лежал бледный Руслан, до сих пор истекающий кровью, но уже перевязанный в некоторых местах мужчиной, а мокрые волосы прилипали к его лицу, так же как и сырая одежда к телу. Парень не подавал признаков жизни. Скорее всего, он даже не дышал.