***
Я очнулась в каком-то странном холодном и тёмном пространстве. Здесь не было света, но видеть всё получалось отлично. Просто… что-то на подобии Бездны в глазах любого верующего, наверное. А главное, ни звука, как будто находишься под толщей воды. Ещё раз оглядевшись, увидела шагах в десяти от себя высокого тёмного лорда. Лорд был одет явно старомодно, очень чопорно и официально. Длинные чёрные волосы струились по плечам, пару прядей аккуратно ложились на его грудь, но основная часть пышной шевелюры очевидно водопадом спадала по спине. Такие же бездонно чёрные глаза и хищные черты лица, что сразу говорили об опасности этого мужчины. Лорд не менее пристально разглядывал меня. А еще складывалось впечатление, что он явно пытается меня напугать. Казалось, он был напряжён, придавая себе более звериный вид. Тут он опечалено вздохнул, угрожающие морщинки на лице разгладились, и лорд разочарованно произнёс: — Ну вот что за молодёжь пошла? Ни пугаться, ни бросаться в колени не хотят. А главное: ноль уважения к старшим! Я икнула. Просто в конце своей речи мужчина облизнулся змеиным раздвоенным языком, и выглядело это действо крайне плотоядно. Он удивлённо выгнул бровь и смилостивился: — Ладно, приму это за знак уважения. Для убедительности икнула ещё пару раз. — Простите, я не знаю вас. — наиболее почтительным голосом спросила я, стараясь не ссориться с новым посетителем этой тьмы. — Мы в Бездне? Мужчина расхохотался. В миг в шаге за его спиной материализовалось огромное шикарное кресло, в которое тот изящно опустился. Явно аристократ, да не простой. — В Бездне? — хмыкнул он. — Поверь, до Бездны нам ещё далеко. Эта старушка крайне вредная, и прежде, чем принять в свои владения кого-либо, устроит допрос с пристрастием. — Тогда где мы? — заметив услужливо появившийся за спиной предмет мебели, я опустилась на мягкое сиденье. — Мы во Тьме. — широко оскалился неизвестный. Тьма пугала не меньше Бездны. И пугала именно своим незнанием, где я оказалась, чем, например, тем же самым лордом, хотя и он не внушал особого доверия. В руках лорда невесть откуда появилась бутылка красного вина и два бокала. И я точно видела, что это перемещение не было осуществлено с помощью портала. Предметы просто появились в руках незнакомца. — Не хочешь вина? — спросил он и протянул на половину полный фужер. Я приняла угощение из вежливости, но пробовать напиток раньше самого лорда не стала. Он лишь снова хмыкнул и пригубил вина. Пришлось последовать его совету. Я сделала глоток, в напряжении ожидая почувствовать какую-нибудь добавку или хотя бы просто вкус вина, но оно оказалось абсолютно безвкусным, как вода. Хотя я бы даже сказала, что вода и та придает больше вкусовых ощущений, чем это вино. — Да, такова моя участь, — грустно улыбнулся мужчина, привычно потягивая напиток. — Я могу пожелать что угодно, и оно тут же появится, но не принесёт мне никакого удовольствия. — Кто же вас так наказал? — Моя возлюбленная. Женщины всегда были крайне избирательны в своей мести. Лорд снова наполнил опустевший бокал и отставил бутылку на появившийся рядом столик. — Кто вы? — всё же решила спросить, чтобы знать, чего ожидать. — Я всё и сразу ничего. — высокомерно ответил незнакомец. — Моё имя — Хаос. Хаос… неужели передо мной Бог из легенд? — Но вы же были заточены много лет назад во… — Во Тьму, да. Именно здесь мы и находимся. Я удивилась еще больше. — Но как я здесь оказалась? — Ты была по пути в Бездну, когда я выхватил тебя из моря таких же «счастливчиков» и затянул сюда. — То есть, я мертва? — Нет. — Тогда… жива? — Тоже нет. Забытый бог не стал вдаваться в подробности. Он с интересом в своих чёрных глазах наблюдал за мной, но ничего не объяснял. Ему явно нравилось смотреть на мою реакцию. Я встала, прошлась по комнате. Замерла на секунду, удивлённая необычным ощущением окрылённости. Топнула ногой пару раз, ущипнула руку — ни единого ощущения. Даже кожа не покраснела в месте, где её больно сжали мои пальцы. Я вернулась в кресло. — Так я теперь с вами здесь останусь? — Не могу сказать, что я был бы огорчён таким стечением обстоятельств, скорее даже наоборот. Знаешь ли, оставаться в одиночестве на тысячи лет крайне утомительно, — вздохнул Хаос, — но я всего лишь отдаю долг жизни, чтобы, когда вновь буду свободен, не тяготить себя лишними обязательствами. Я нахмурилась. — У вас долг перед родом Тьер? Иначе я не понимаю. Лорд развёл руками. — Я вот тоже искренне не понимаю. Однажды я помог одному крайне амбициозному мальчишке взойти на трон в обмен на несколько услуг, да ещё и в долгу остался. И сейчас этот мальчишка, который превратился в настоящего «матёрого волка» просит меня не преумножить богатство, не увеличить своё влияние, а вытянуть из потока душ молодую девочку, которая даже роднёй ему не приходится. Кажется, моё непонимание скатилось до уровня «неземного». Хотя… я и так не по земле хожу ведь? — Да, ослабил свою хватку Арвиэль, уже на уступки внуку идёт. — покачал головой Хаос, сделав крайне расстроенный вид. — Кто такой Арвиэль? И что за внук? Окружающая темнота подёрнулась странной дымкой. Мужчина недовольно цокнул языком. — Думаю, с Арвиэлем ты ещё лично познакомишься, а вот внука ты и без меня знаешь. Наглый и белобрысый лорд, которого вы все величаете «магистром Смерти». Но наше время подходит к концу, твоя душа возвращается в тело. Я перевела взгляд на свои руки. Они уже стали полупрозрачными. — И что, неужели всё так просто? — Конечно, если ты имеешь в долгу кого-то из богов. — снисходительно кивнул мужчина. — Кстати, передай своему белобрысенькому, что долг выплачен. Только я хотела возмутиться, что лорд Эллохар, не «мой», как всё померкло и сознание окончательно отрубилось.***
На этот раз ощущения вернулись ко мне. Сначала тихая, тупая боль в плече, затем стало сложно дышать, а при каждом вздохе грудная клетка будто бы разрывалась на тысячи мелких частиц. Затем начали пробиваться едва различимые голоса, и наконец я смогла приоткрыть веки. Я лежала на шикарной кровати с балдахином в не менее шикарной комнате. Дорогая изысканная обстановка комнаты скорее подходила бы какому-то дворцу, нежели простой больничной койке. Впрочем, объяснение подобного великолепия я нашла быстро. У кровати, на которой лежала замотанная почти что целиком в бинты я, стояли два стула. На них сидели сникшие родители: Дэя уткнулась в плечо мужу, а Риан Тьер нежно обнимал её и поглаживал по спине. Сам он выглядел ничуть ни лучше своей супруги. Наверное, было сложно осознать, что он теряет своего ребёнка второй раз. Чуть поодаль стояло старшее поколение. И если лорда и леди Тьер я узнала сразу (причём они тоже, похоже, глубоко скорбили), то третьего участника этой слезливой компании я определила не сразу. Пришлось немного покопаться в своей памяти, чтобы наконец осознать, кто посетил больную — это был император Тёмной империи. — Увидев, кого вы пригласили на мои похороны, мне даже стало немного стыдно, — хриплым и слабым голосом проговорила я, — сорвала вам такое помпезное празднество. Мой чёрный юмор никто не оценил. Дэя вдруг в голос заревела и бросилась к моей постели, падая на её край и обнимая меня так крепко, что пришлось зашипеть на неё. Существовала реальная угроза, что она мне сейчас что-нибудь да сломает. Обезумевшую от счастья мать оттащил же отец. Только я немного подползла на подушках вверх, чтобы принять сидячее положение, как меня прерывисто стиснул в крепких объятиях лорд-директор, который именно для этого и оттеснил свою жену. А после него на меня набросилась и бабуля, окончательно заставив меня смириться с этими щемящими и душу, и кости приступами нежности. Лишь когда меня вдоволь натискали да нацеловали в щёки, отпустили уже снова безумно болящее тело. Теперь можно было и задавать вопросы. — Сколько я здесь? Ответил мне лорд-директор. — Ты лежала тут почти неделю. — А что случилось? — честно удивилась я. — Вроде, регенерация должна была справиться не более чем за двое суток. — Ведьма наложила на тебя проклятие, блокирующее воздействие любой магии, направленное на твоё исцеление. — пояснила уже немного успокоившаяся Дэя. Но по её глазам было видно, что еще не все слёзы выплаканы. Очевидно, если она и хотела разрыдаться, то теперь уже только наедине с самой собой. — К тому же раны, нанесённые клинками белой магии, не позволяли тёмной магии как-либо залечить тебя, — добавил лорд-директор. Я покивала, выслушивая новую информацию. Похоже, разговором с Хаосом не был моим сном. Тогда стоило поблагодарить одного долговязого и вредного лорда за моё возвращение к жизни. — Где магистр Эллохар? — задалась я вопросом, исследовав комнату и не найдя интересующую меня личность. — Он… беседует с Селиной, — кратко объяснил мне будто потемневший лицом отец. И лишь одного не совсем человека в нашей беседе заинтересовало: — Откуда ты знаешь, что такое ранение заживает за пару дней? Блистательная Тангирра Тьер, видимо, всегда подмечала особо интересовавшие её моменты. И никогда не стеснялась задавать вопросы. — Просто знаю, — пожала я плечами и тут же зашипела, почувствовав, как сильнее заболело перебинтованное правое плечо. Казалось, все находящиеся в комнате в момент задались тем же вопросом, что и леди Тьер. И чтобы отвлечь их от подобных мыслей, пришлось обратить величайшие умы империи совершенно в другое русло. — Папа, что с Николасом? Молчание. Среди собравшихся шок, за исключением деда, который удостоился чести быть признанным намного раньше. Лорд-директор расплылся в счастливой улыбке и довольно произнёс: — Меня первым назвали «папа». Дэя возмущённо пихнула его в бок, а леди Тьер лишь фыркнула. И я решила разбить «родительские чаяния». — Прости, но первым был не ты. Отец удивлённо переглянулся с не менее поражёнными этим фактом женщинами и с подозрением повернулся к Рдаэну Тьеру. Тот лишь весело развёл руками и признался: — Я умею западать в душу молодым леди. Все расхохотались, и тут мы услышали голос императора. — Эх, когда ж меня-то дедом назовут? — это было сказано в шутку, но чувствовалось, что мужчина и правда грустил по этому поводу. Дедушка похлопал его по плечу и по-доброму произнёс: — Не переживай. Уверен, скоро и ты будешь нянчиться с карапузами.***
Я находилась в императорских покоях своего отца три дня. Лекарь наведывался ко мне дважды в сутки и отмечал, что я иду на поправку, хоть и медленно. И правда, мне уже давались прогулки по комнатам, однако приходилось пользоваться костылями либо помощью нанятой для меня сиделки. Раны затягивались, хоть и частенько адски болели, но всё это было несравнимо с моим желанием наконец-то выйти «на свободу». Хотелось прогуляться по красивому заснеженному парку, раскинувшемуся под моим окном, или хотя бы просто осмотреться во дворце, но пока что мне настойчиво прописывали полнейший покой. Но больше всего я горела желанием увидеть Селину. Сама постоянно поражалась своей жестокости, но так сильно хотелось увидеть её прикреплённую цепями к каменной кладке безмагического подвала, где её держали по словам отца, и убедиться, что эта тварь не сбежит. Но, похоже, мою душу считали слишком ранимой для такого зрелища, поэтому пока что я тешила себя лишь частыми разговорами «обо всё и ни о чём» с мамой или же Ником, которые дежурили в моих покоях чуть ли не весь день. С Николасом, кстати, всё оказалось в порядке. Братец отделался лёгким сотрясением и был таков. Скоро ему предстояло отбыть в свою закрытую школу, чтобы закончить учебный год, и теперь он старался наверстать всё упущенное со мной время. Казалось, ему очень нравилось общаться со мной и играть. Иногда он притаскивал что-нибудь вкусное «втихую», потому что пока мне предписывали жёсткую диету, или же приносил интересные книги и энциклопедии, о которых же просила я сама. Книгами меня баловал и Золотой дракон. Наавир примчался ко мне через пару часов, как я пришла в себя. Сначала он на всех известных ему языках расписывал мне, какая же я безалаберная, а в итоге скатился до того, что просто тихо сидел на краю постели и, крепко держа мою ладонь, шептал о том, как сильно волновался. Оказалось, что как только ему дошло сообщение о пропаже Ника, он бросился в академию, а на подлёте заметил меня, бегущую в сторону леса. Подоспел он вовремя, и, когда помог мне с отвлечением внимания противника, отправил вестника родителям, чтобы немедленно появились в лесу. А дальше я уже знала и сама. Лорд провёл в моей спальне всю ночь: заснул, так и стиснув мою руку. Меня тоже сморила слабость, а утром Золотого дракона рядом не нашлось: он ушёл до моего пробуждения. Но исправно появлялся каждый день, принося толстенные тома книг, подобранные им лично, чтобы у меня в голове не выветрилось ничего из учебной программы, пока я валялась в постели. Но был и один персонаж, что так ни разу меня и не навестил. Лорд Эллохар не появился ни на первый день, ни на второй. Дэя, краснея, молчала, и лишь бабушка обронила фразу, что «этот ушастый больше ко мне не приблизится». И отчего-то сердце неприятно щемило, а с каждым днём желание увидеть магистра всё росло. Я, конечно же, списывала всё на свою «щенячью» благодарность. На четвёртый день, когда я уже собиралась ложиться спать, в комнате появился неожиданный гость. Он отпустил сиделку и опустился на краешек кровати. — Риа, я готов дать тебе возможность увидеться с ведьмой на пять минут, не более, — сурово сказал отец, — но у меня есть условие. — И какое же? — Ты расскажешь, что с тобой случилось, когда она тебя похитила. Я поёжилась под отцовским взглядом. Сделка была неравной, мне не хотелось ранить родительское сердце, но желание успокоиться насчёт Селины было достаточно велико, чтобы пошатнуть мою решимость. — Вам не понравится эта история. — Мне много чего не нравится, но приходится терпеть. — пояснил родитель и спросил: — Согласна? Я кивнула. Он вышел из спальни, позволяя мне привести себя в порядок. Я же так загорелась идеей окончательно разобраться со своим давним врагом, лишь накинула поверх шёлковой сорочки тёплый махровый халат, натянула на ноги сапоги и вышла в гостиную. Мы молча вошли в созданный отцом портал, а вышли уже в тёмном подвальном помещении. На стенах горели факелы, среди крупной каменной кладки поблёскивали кристаллы. А напротив висела подвешенная на цепях морская ведьма. Её изрядно потрепали: дорогая изысканная одежда превратилась в лохмотья, волосы свисали паклей, на лице застыло безумие. На полу под ней мерцала лужа алого цвета. Мне не понадобилось много времени, чтобы понять: её пытали и пытали крайне жестоко. Из угла к нам вышла тень, в свете факелов преобразившаяся в лорда Эллохара. Он нам кивнул, но на меня лишний раз смотреть не стал, сразу отвернувшись к ведьме. — Пять минут, Риа, — напомнил отец, и они с другом отошли «в сторонку». Я же приблизилась к Селине. Казалось, она только сейчас заметила меня. Её глаза округлились, и она пронзительно и злобно заверещала: — Почему ты жива?! Я пожала плечами. Отвечать на вопросы этой твари я не собиралась. Зато табу на собственные не накладывала. — Как много ты успела наболтать? Ведьма усмехнулась и наклонила голову набок. Даже находясь в таком неудобном положении, она умудрялась выражать всё своё презрение ко мне простыми жестами. — Я оставила это удовольствие на твою часть. Думаю, Тьерам больше понравится первоисточник. Теперь понятно, откуда такая заинтересованность отца. Понявший, что от Селины ничего не добьётся, он пришёл к дочери. — Тебе нравятся твои апартаменты? Мне кажется, они даже слишком шикарны для тебя. Такой волнующий полумрак, знаешь ли, — не могла упустить такого шанса поязвить. — Такие же, как некогда были у тебя, — ответила ведьма и, заметив напрягшихся лордов, добавила: — Разве что терапия здесь некудышная. Вот твоя профилактика мне больше по душе. — Неужели? — поддельно удивилась, чувствуя, как струнки души поёжились от воспоминаний. — Могу их тебе устроить. — Не раньше, чем расскажешь о них родителям. — выплюнула ведьма. — Кстати, как тебе новая роль? Нравится быть аристократкой? — Безумно. Где-то глубоко заворочалось раздражение, медленно перерастающее в злость, а скорее даже ярость. — Уверена? Всё же, сколько ты не проживёшь на этом свете, а всегда будешь помнить одно, — Селина оскалилась и, подавшись ко мне, продолжила на человеческом языке: — каково быть рабыней. Я дёрнулась. Взлетела моя рука, поднимая за собой и костыль. Деревяшка застыла лишь в шаге от морской ведьмы. Я не хотела становиться такой же, как она. Поэтому разжала ладонь и под громкий звук упавшего костыля развернулась к отцу, собираясь сообщить ему, что закончила, но прежде услышала фразу Селины: — А ты как была размазнёй, так и осталась. Хотя такими и должны быть рабы: тихими, податливыми и не перечащими своим хозяевам. Мне огромных трудов стоило проигнорировать эти слова. Я доковыляла до отца и Эллохара. Они явно слышали эту часть разговора, ведьма снова начала говорить на родном для Тёмной империи языке. Под озабоченными взглядами попросила вернуть меня в покои, а оказавшись в своих комнатах, поняла, что не сдержусь. Грубо отослав из комнат Николаса, заглянувшего ко мне перед сном, и, заперев все двери на замки, я закрылась в ванной, включила воду и впервые позволила себе расплакаться так, что в итоге отчаянно заболели глаза. Ярость, печаль, боль выходили из меня хриплыми рыданиями да частыми ударами по белой плитке кафеля, так как я сразу же свалилась на пол и опёрлась спиной о бортик ванны. Из-за резких движений, видимо, открылась рана на плече, потому что сорочка на правой стороне скоро окрасилась в тёмный алый. Не знаю, когда я наконец успокоилась, но сил встать не оказалось. Я просто откинула голову и закрыла глаза, чувствуя, что веки начали слипаться. Я пыталась забыться сном. Но неожиданно звук льющейся воды прекратился. Меня аккуратно подхватили и подняли, после куда-то понесли. Я нехотя разлепила глаза и увидела перед собой магистра Эллохара. Он выглядел крайне недовольным, это можно было легко заметить по поджатым губам и хмурящимся бровям. — Почему вы злитесь? Поразительно, я четыре дня думала, что же наконец скажу при нашей встрече. Сразу начну благодарить или стоит сначала пошутить? А в итоге всё сложилось куда прозаичнее: тема для разговора нашлась сама собой. — Я не рад твоим отношением к собственному здоровью, — лорд опустил меня на мягкую перину кровати. — Столько усилий, чтобы выжить, а в итоге умереть от кровопотери. Не забывай, что сейчас ты лишь хрупкая девушка, которая выздоровеет не раньше обычного человека. Я стыдливо потупила взгляд. Магистр Эллохар же принёс в жертву такой выгодный долг своей семьи у бессмертного бога для того, чтобы я вернулась к жизни, а в итоге даже благодарности так и не услышал. Лишь нашёл свою «протеже» чуть ли не в попытке самоубийства, хотя и невольного. — Простите. Видимо, магистр понял, что его слова прозвучали грубо. Он присел на постель и нежно погладил меня по щеке. В его тёмных синих глазах при царящем в спальне полумраке ярко горели забота и желание обнять. И если лорд свой порыв решил сдержать, то я рывком поднялась с подушек и крепко прижалась к мужской груди. Его руки тут же обхватили меня. — Ты не представляешь, что я пережил за ту неделю, что ты была без сознания, — прошептал Эллохар, зарывшись носом в мои взлохмаченные волосы. — Твоя милая бабуля даже не позволяла мне приблизиться к тебе после рассказа Верис о том, что она унюхала. Да и Риан её в принципе поддерживал в этом решении. — Как же вы оказались тут сейчас? — Дэя сжалилась. Уж она-то знает, какого приходится лордам, когда они влюбляются. Мы замолчали. Просто сидели в обнимку и слушали дыхание друг друга. Казалось, мы одни сейчас во всём мире, и ничто не прекратит этот волшебный момент. Однако, у лорда Эллохара были другие планы. Он отстранился от меня и вышел из комнаты, ничего не объяснив. Вскоре вернулся с подносом, на котором лежали бинты и стоял тазик с водой. Лорд без лишних слов развернул меня к себе спиной и разорвал рубашку. Затем ножницами разрезал бинты и отбросил их в сторону. Минуту ничего не происходило, а затем мокрая тёмная тряпка нежно коснулась моего плеча, смывая уже застывшую кровь. По коже пробежали мурашки. Когда с омовением было покончено, он принялся аккуратно забинтовывать плечо обратно. Его руки нежно проводили бинт по спине, потом, едва касаясь, пробежались по моей груди, поднимались к плечу… и всё повторялось вновь. Не знаю, в какой момент это всё превратилось во что-то интимное, во что-то большее. — Вы останетесь со мной на ночь? Впервые в жизни я была спокойна и абсолютно расслаблена. Не волновалась за то, что будет в будущем, а лишь думала о настоящем. И в этом настоящем мне хотелось услышать слово «да». Но судьба оказалась жестокой. — Нет. — Почему? — спросила огорчённая я, представляя, какой могу показаться в глазах магистра. — Мы ведь уже раз провели ночь вместе. Мужчина спокойно закончил перевязку. Забрал у меня клочья ночной рубашки и откинул их в дальний угол, а затем по подбородок накрыл меня одеялом. Сам он остался сидеть на краю кровати. — У нас с тобой тогда ничего не было, — наконец пояснил лорд со слабой улыбкой, — ты вдрызг напилась, пролив на свою одежду очередную стопку. И тогда я забрал тебя к себе, чтобы ты не натворила глупостей. А утром не удержалась перед шуткой, интересна была твоя реакция. Я отвела взгляд. Значит, лорду я не интересна. Естественно, кто же решиться порочить дочь своего лучшего друга? Как говорят сами мужчины, «друзей на баб ведь не меняют». Заметив моё разочарование, Эллохар взял меня за руку и, проникновенно взглянув в глаза, прошептал: — Поверь, я безумно хочу остаться с тобой. Но сейчас ты слаба и нуждаешься в покое. Я обещаю, когда ты выздоровеешь, мы проведём целый день вместе, и я покажу тебе все красоты моего мира. Не дождавшись ответа, магистр Смерти запечатлел на моих губах лёгкий поцелуй и покинул покои. Я же откинула одеяло и судорожно втянула воздух в лёгкие. Щёки горели ярким румянцем, а у мозга теперь имелась «пища» на всю ночь вперёд.