Пламя нашей жизни

      — Ты как, босс? — спросил Конрад.       — В порядке.       — Удобно?       — Да.       — Ничего не болит?       — Да ты заткнешься или нет?! — не выдержал Скуало. — Десятый раз за полчаса спрашиваешь!       — Да ладно тебе, береги нервы, — хмыкнула я, пребывая в полнейшем спокойствии.       Думать о чем-либо просто не хотелось. Мне дали просто море информации для размышлений, но в новых знаниях также было много чего волнующего, о котором думать я просто боялась. При этом еще оставалась куча вопросов, найти ответы на которые не так уж просто. И в голове была какая-то каша, которую еще предстояло разложить по полочкам.       Мое спокойствие в нашей небольшой компании разделял разве что Конрад, но и тот не мог сохранить его больше пяти-десяти минут и начинал беспричинно волноваться, дергаться и оглядываться. Скуало это уже довело до нервного тика, поэтому он шел впереди, задавая темп передвижения, и высматривал возможных врагов с таким усердием, что кажется, будто был бы рад их найти.       Рыжий не показывал признаков недовольства ситуацией. Хоть по городу я, думаю, могла без последствий некоторое время пройти пешком, но он как посадил меня себе за спину в месте встречи, так и не отпустил. Положив подбородок ему на плечо, я вначале смотрела вперед — на спину Скуало, а затем стала рассматривать лицо Конрада. Лицо у него всегда было вытянутое, но под третий десяток он еще больше возмужал. Вблизи радужка такого красивого изумрудного цвета. А вот на подбородке я заметила какие-то белые следы, будто кусочки зубной пасты. Недолго думая ковырнула один возле скулы:       — У тебя тут что-то… — белое нечто на ощупь напоминало бумагу, и как только я дернула, тут же появилась капля крови. — Ой, прости.       — Да ничего страшного… — хрипло ответил рыжий.       — Откуда столько царапин на лице? — спросила, заметив еще несколько кусочков бумаги, прилепленных на подбородке.       — Такое бывает, когда бреешься и руки не слушаются, — оскалившись, пояснил Скуало, обернувшийся назад.       — Заткнись, — бросил ему рыжий и… даже вроде бы смутился.       — Ну, с опохмела и не такое бывает, — уже без насмешки ответил Скуало, вновь отвернувшись.       Спрашивать о чем-то Конрада я не стала и поняла, почему Скуало вызвался проводить нас до аэропорта — рыжий выглядел каким-то чумным, будто не понимал, где находится и что происходит. Настолько потерянный, что я даже не слышала от него выкриков.       Аэропорт оказался переполнен людьми. Пестрые одежды туристов мелькали вперемешку с деловыми костюмами. Гремели колеса чемоданов. Шипели домашние животные, перевозимые в клетках. Орали дети. Диспетчеры объявляли посадку и отбытие. Просто голова пухла, а глаза разбегались.       Рыжему пришлось опустить меня на пол, чтобы не привлекать внимания, и теперь он шел справа, пристально осматривая толпу и тем самым пугая идущих нам навстречу людей.       — Подождите здесь, — буркнул Скуало, быстрым шагом направившись к стойке, которая с паспортами и к которой тянулась километровая очередь.       Мы с Конрадом стали в сторонке, так как ближайшие сиденья были заняты. Скуало исчез в толпе, но я была уверена, что он быстро разберется со всеми проволочками и надолго мы тут не задержимся.       Пока шел неизбежный процесс проверки документов, я осмотрелась, и тут же внимание привлекли двое. Блондин с длинной прямой челкой, искрививший губы так, будто испытывает брезгливость, и высокий чернокожий мужчина, тащивший за ним кучу чемоданов. Оба выглядели дорого, и если высокий мужчина постарше выбрал более классический стиль, то блондин выглядел эксцентрично. Именно такое слово первым лезло на язык. Хотя рубашка у него обычная белая, воротник и рукава волнами — старая классика. Бриджи с висящей бахромой. Ногти выкрашены в черный цвет, а на плечи накинут плащ с меховой, мать его, окантовкой. И это при летнем пекле, где мне даже в кофте жарко. В общем, тип необычный, выбивающийся из толпы, и шел он так, что люди перед ним сами расступались немыслимым образом. Может, звезда какая на отдых приехала?       Блондин, которому явно было около двадцати пяти, остановился и чуть повернул голову в мою сторону, позволяя рассмотреть нижнюю половину лица, не скрытую челкой, и в этот момент он показался мне неуловимо знакомым. Это чувство заставило меня нахмуриться. Я не понимала, почему он показался мне знакомым, хотя была уверена, что никогда с ним не встречалась, и никак не могла уловить причины.       Я прищурилась, чтобы его лучше рассмотреть. Блондин сменил курс и заставил своего сопровождающего также направиться в мою сторону. Он заметил мой взгляд?       Конрад заметил их приближение и незаметно переместился, встав передо мной. Приблизившись, блондин широко улыбнулся, демонстрируя ряд ровных белых зубов:       — Что тут у нас? — протянул он. — Маленькое Небо. Как любопытно. Мне определенно сегодня везет.       Смотрю на эту улыбку и понимаю, наконец, чего ему не хватает.       — Диадема, — перевожу взгляд на его длинные светлые волосы.       Улыбка его меркнет, теперь он собран и серьезен. Определенно, я чувствую от него пламя Урагана.       — Вро-ой! — доносится рычаще сбоку.       Скуало появляется стремительно и за секунду полностью заграждает мне обзор вместе с Конрадом.       — Кто вы такие?! — требовательно произносит, сняв сверток с мечом с плеча и встав на изготовку.       Копия Бельфегора, по сути едва от него отличимая, разве что прямыми волосами, которые чуть вьются у варийского Урагана, заливается смехом, отчего его сопровождающий скашивает на него глаза, как и я любопытно высовываюсь. Смех у него не слишком красивый, похожий на завывания гиены.       — Ты, должно быть, капитан Варии, Суперби Скуало, — произносит с широкой улыбкой блондин. — Так это маленькое Небо под твоей охраной? Интересно, как твой босс относится к этому?       — Я уже давно на Скуало глаз положила, — поведала улыбающемуся блондину. — Как тебя зовут, брат-близнец?       — Расиэль, — представился блондин, подняв перед собой правую руку тыльной стороной, и протянул задумчиво: — Хм… Если подумать, этот простолюдин похож на Эрнесто Конрада. И кого же охраняют капитан Варии и хранитель Грозы Феникса?       — Кольцо Маре, — прорычал сквозь зубы Скуало, быстро достал меч из свертка и в пару движений закрепил его на руке.       Я проследила за его взглядом и действительно заметила на среднем пальце блондина крупный красный камень, который обрамляли два серебряных крыла. Так как я смотрела на Расиэля, то увидела, как он достал небольшую коробочку, а его кольцо загорелось красным пламенем. В следующую секунду, как только коробочка открылась, оттуда вылетел сноп красного огня, разделившийся на несколько частей, которые необъяснимым образом вначале приняли форму животных, а затем стали практически неотличимы от черных летучих мышей. Только алое пламя, которое полностью их покрывало, указывало на то, что они необычные.       Примерно в то же мгновенье свою коробочку открыл Скуало, и одну из летучих мышей просто проглотила огромная акула, горевшая голубым пламенем. С помощью хвоста акула шустро развернулась в воздухе, как в воде, но ее едва не придавил появившийся слон, который тоже был весь в голубом огне, будто в шаре. Слон, судя по всему, выскочивший из коробочки в руках помощника блондина, тяжело приземлился на пол, с жутким грохотом порушив его. Вокруг слегка запоздало поднялась людская паника. Толпа разбегалась в стороны от странных животных, кричала и давила друг друга.       В следующую секунду в ушах протяжно зазвенело и все звуки пропали. Я прикоснулась к ушам и почувствовала что-то липкое, текущее из них. На пальцах была кровь. Голова кружилась, перед глазами все поплыло и, не удержавшись на ногах, я упала ничком.       Звуки возвращались медленно и будто доносились сквозь толстый слой воды. Я смогла приподнять голову и увидела, что блондин дико хохочет, а акула Скуало, как и сам мечник, примерно в том же положении, что и я, хотя уже пытаются подняться. От Скуало исходила непонятная, едва заметная светло-голубая волна.       В воздухе проносится черно-зеленая полоса, быстро и неуловимо для глаза. Она движется зигзагами, резко сменяя направление и то приземляясь на землю, то будто подпрыгивая вверх. Но на пути ее следования оказываются летучие мыши, объятые пламенем Урагана, и они тут же падают, не подавая признаков жизни. Там трещат молнии и уже нет даже намека на алое пламя. Зеленая полоса замирает прямо передо мной, и я могу вблизи рассмотреть черного добермана с торчащими ушами и длинным хвостом. Его глаза горят зеленым светом, а от когтей расходятся зеленые разряды молний.       Скуало поднялся на ноги и атакует совместно с акулой, крикнув что-то рыжему. Вроде, что он прикроет. Меня поднимает на руки Конрад так, что я могу рассмотреть его лицо. Из ушей, носа и нижней губы у него течет кровь. Он куда-то бежит, и от качки у меня начинает кружиться голова. Зажмуриваюсь, чтобы хоть как-то остановить крутящуюся землю.       ***       Прихожу в себя и сразу же тянусь рукой ко лбу, на котором лежит что-то холодное.       — Босс! — неожиданный крик мог бы сбить с ног, если бы я стояла, а не лежала.       Перед лицом появляется рыжий, всматривающийся в меня единственным выпученным глазом. Кровь из его ушей уже успела засохнуть.       — Я в порядке, — отвечаю, стягивая влажную тряпку со лба, и пытаюсь сесть. — Что произошло?       — Как ты себя чувствуешь, босс? — громко спрашивает рыжий взволнованным тоном. — Ты меня хорошо слышишь?       — Слышу хорошо, — ответила, пощупав уши, крови на которых больше не было.       На первый вопрос отвечать не стала, так как непонятно отчего все тело буквально ломило. Рыжий выглядел белее полотна и, как я заметила, у него еще и руки тряслись. Увидев, что я смотрю, Конрад сжал руками табуретку, на которой сидел, и ответил:       — Мы в самолете. До Японии осталось немного. Я бросил вызов, нас встретит группа медиков, — коротко и резко ответил он. — Это пламя Урагана тех летучих мышей. Как настоящие, только вместо ультразвука испускают невидимое глазу пламя Урагана. Скуало остался и задержал его, пока мы не сели на самолет, — резко выдохнул, практически рыча от неожиданного гнева.       — А он в порядке? — взволнованно спросила я, не слыша и не видя мечника.       — Наверняка, — без особой уверенности ответил рыжий и убедительно добавил: — Он ведь капитан Варии, и его пламя Дождя нейтрализует даже невидимое глазу пламя Урагана.       — Неужели при такой слабой концентрации, что даже глаза не видят, этот Расиэль мог нанести такой урон? — поразилась я.       — Да, для этого ему потребовалось бы некоторое время. Пару минут, может быть. Поэтому, наверное, и не добил. Я выпустил Хайне чуть позже, и ему меньше досталось.       — Хайне? — попросила я разъяснений.       — Моя коробочка, — порывшись во внутреннем кармане пиджака, Конрад достал коробочку зеленого цвета, покрытую замысловатым узором.       — Ты ее первым открывал? — заинтересовалась я. — То есть это твоя коробочка и доберман тоже твой?       — Да, — кивнул рыжий и, видя, что я хочу подняться, чтобы осмотреться, попросил: — Босс, не двигайся, это может быть опасно. Ты из прошлого не такая прочная, как… — замялся он на секунду, — как я или Скуало, поэтому у тебя могли открыться внутренние кровотечения.       Я легла обратно, на просторное кресло, которых тут было всего шесть. Видимо, частный самолет. Обожаю будущий Феникс.       — Как от такой атаки вообще можно защититься? Конечно, если у тебя не успокаивающее пламя Дождя.       — Никак, — ответил Конрад, слегка успокоившись. — Только избежать и быстро уничтожить летучих мышей. К сожалению, пока коробочка не разрушена, животное может вернуться. За Скуало не переживай, он наверняка выживет.       Глубоко вздохнув, я выдохнула жалобно:       — Есть хочу. И спать. Или все сразу.       — Ничего странного, — ответил он. — Я использовал все запасы из аптечки с пламенем Солнца.       — О себе позаботься, — посоветовала я, прикрыв глаза.       ***       Как мы прилетели — не помню. Конрад пытался не давать мне снова заснуть, но я то и дело пыталась это сделать, прыгая между сном и явью. Чувствовала я себя относительно хорошо, пусть голова раскалывалась страшно.       — Ей, босс, — прикоснувшись к плечу, в очередной раз позвал меня Конрад, сидящий рядом со мной на водительском сидении. Я практически лежала на нем, полностью опершись о его бок. — Мы почти пришли. Это главная база Феникса в Японии, скоро будут медики, только глаза не закрывай.       Я попыталась последовать его совету и осмотрелась в попытке определить, где мы находимся. Впереди виднелось какое-то невысокое, но широкое темное здание, освещенное только светом уличных фонариков, как и длинная дорога к нему ведущая. Рыжий что-то сказал двум людям с автоматами. Впереди шлагбаум, а значит, мы пересекаем какое-то ограждение на частной территории.       Шлагбаум подняли, и машина быстро стартовала с места, проезжая мимо рукотворного японского сада, где практически не было деревьев. Предчувствуя, что опять придется пересечься с людьми, я на всякий случай надела темные очки, не став дожидаться напоминания от Конрада. Рыжий выглядел невменяемым, сомневаюсь, что он мог о чем-то сейчас вообще думать. Удивительно уже то, что мы доехали сюда, не попав ни в одну аварию.       Он остановил машину практически у самого входа, а затем, едва я успела открыть дверь, как тут же оказался передо мной, предлагая свою помощь. Я чувствовала себя некрепко стоящей на ногах, поэтому схватилась рукой за его руку для устойчивости, но отказалась, чтобы меня несли. Во-первых, тут куча незнакомых людей, начиная с охраны у дверей, во-вторых, кажется, что если я приму положение, хоть немного напоминающее горизонтальное, то просто засну.       Из окон лился очень слабый свет, но никакой вывески видно не было, и определить, куда мы направляемся, нет возможности. Разве что крыша у большого строения была уж слишком вычурная, с завитыми краями, но что там за архитектура — не было возможности разобрать из-за темноты. Я видела лишь едва освещенные фонарями стены да смогла отличить явно японский стиль. Даже, я бы сказала, старояпонский, какой я видела по телевизору, в книгах и у Кёи дома, но с меньшим масштабом строения.       Мы пересекли двери, которые оказались просто еще одними воротами. Широкая дорога будто пересекала внутренний двор. Конрад уверенно повел меня прямо, никуда не сворачивая — к возвышающемуся зданию. И да, там снова была охрана.       — Синьор Эрнесто, — поздоровался один из вооруженных мужчин в черном. — Вас проводить?       — Мне нужны медики! — ни с того ни с сего рявкнул на него рыжий, явно введя молодого мужчину в замешательство. — Я бросил сообщение, чтобы их сюда притащили! Самых лучших! Где они?!       — Скоро должны прибыть, — начал было мужчина, но Конрад оборвал его на полуслове, схватив за грудки и встряхнув.       — Я же сказал — быстро!       — Синьор Эрнесто! — пришел на помощь товарищу второй мужчина. — Пожалуйста, держите себя в руках! Вакагасира сделал, как вы и сказали!       «Вакагасира», — повторила я мысленно, пытаясь вспомнить значение этого слова. Кажется, это «старший командир». В свое время, когда Фуюки стал видеть нашу организацию кланом якудза, а меня кумитё, я перешерстила всю попавшуюся информацию. Если я все правильно поняла, то вакагасира является заместителем шефа и управляет непосредственно группами людей рангом ниже.       — Расстреляю всех! — заставив меня вздрогнуть, рявкнул рыжий с перекошенным от гнева лицом.       — Мы вас проводим к Ямаде-сама, — быстро выпалил второй товарищ, подав знак первому.       Я все всматривалась и никак не могла понять, что у них такое висит на поясе, а потом этот второй мужчина развернулся к свету и я смогла рассмотреть фестивальную маску, гротескно изображающую демона, которую обычно надевают на праздник.       — Ей! — взревел пуще прежнего рыжий, отчего оба охранника вжали головы в плечи. — Вы что, сукины дети, пост собрались оставить?! Да я вас за такое на тренировках сгною!       Устав от препирательств, я дернула его за руку, которую продолжала держать, и из рыжего разом будто весь пар вышел. Он повернулся и наклонился, сказав совершенно другим тоном:       — Сейчас все будет, мы идем. Все хорошо?       — Давай где-то подождем медиков, — предложила я.       — Конечно, — быстро согласился он, открыв передо мной дверь, а затем вновь неожиданно рявкнул: — Где Ямада?!       Двое у входа ему что-то сказали, я же, быстро сняв шлепанцы, пока Конрад стягивал ботинки, была занята рассматриванием всего вокруг. Внутри, как и ожидалось, оказался просторный коридор с деревянным полом, по бокам которого находились тонкие стены, покрытые интереснейшим многодетальным рисунком замысловатых чудовищ. Каких тут только не было — маленьких и больших, рогатых и с костяными наростами, с когтями, хвостами, огромными ртами или ручищами. Вместе с приятной полутьмой в длинном пустынном коридоре, чудовища внушали и даже вызывали трепет.       Рыжий свернул несколько раз. Так как я была занята рисунком, то не сразу поняла, что мы пришли. Конрад отодвинул дверь, сливавшуюся со стеной, и шагнул внутрь.       Первое, что бросилось в глаза — количество вооруженных людей. Около дюжины мужчин в официальных костюмах разнообразного покроя и с фестивальными масками демонов на поясах рассыпались то тут, то там. В центре находился избитый мужчина с кровоподтеками на лице. Его одежда была измята, лицо измучено. Он стоял на коленях перед громадным мужчиной, который держал его за волосы и в данный момент предлагал:       — Либо ты говоришь, либо я продолжаю.       Этот мужчина просто громадный. Одно большое скопление мышц, закованных в белый костюм с красной рубашкой, на которой расстегнута пуговица воротника и отсутствует галстук. Зато есть толстая золотая цепочка на шее и на левой руке. На правой золотое кольцо с рубином.       Как только Конрад открыл дверь, мужчина поднял на него откровенно бандитское лицо, покрытое шрамами. Но, как и Занзасу, они ему шли, придавая этакую внушительность, служа напоминанием о пройденных боях. Несмотря на все это, даже видя, что его темные волосы стали длинней и он зачесал их назад, я его узнала.       — Я слегка занят, Эрнесто, — прогудел он басовито. — Если можешь, подожди немного.       — Ей! — возмущение и гнев смешались в голосе рыжего. — Отложи свои дела сейчас же! Как ты вообще смеешь?! — рыжий вновь прервался, не закончив распекать, так как я дернула его за руку.       Это заметил один из мужчин. Он явно знал о вспыльчивом темпераменте рыжего и тут же подал голос:       — Со-хомбутё, это новенький? Он выглядит очень измученным. Осмелюсь предположить, что он долго был без крыши над головой. Но он молод для корпуса стажеров, — сообщил он исключительно вежливо и доброжелательно, но у Конрада глаза кровью налились.       Он медленно повернулся к стремительно бледнеющему мужчине. У рыжего явно мозги набекрень съехали, поэтому я чуть сильнее сжала его руку своей, заглядывая в лицо. Конрад это заметил и с чем-то непонятным в глазах рассматривал мое лицо. Точнее темные очки, все еще скрывавшие мои глаза.       — Я проведу его, положитесь на меня, — ослабевшим голосом, предложил бледный мужчина в попытке реабилитироваться.       Конрад резко поднял глаз на него. Сквозь сжатые зубы явно должен был политься длинный поток брани, но, спустя минуту борьбы с собой, рыжий выдал четко и спокойно, обещая, что так и будет:       — Если кто-нибудь приблизится к ней ближе, чем на два метра — пристрелю на месте.       Оценив угрозу по достоинству, вооруженные мужчины таки отступили от нас на пару шагов. Пора было брать дело в свои руки, пока рыжий действительно не достал оружие. Думаю, на базе Феникса это можно сделать. Но… блин, я понимаю, что волосы слиплись от алкоголя, вылитого на меня Занзасом, и душ мне просто некогда было принять, а большая одежда на мне висит мешком, я уже не говорю о шлепанцах, которые явно попались Скуало первыми на глаза, но это ведь все не от меня зависело!       Вздохнув, я отпустила ауру пламени, позволив ей затопить собой просторное помещение, и спокойно попросила:       — Не сходи с ума.       На Кёю это раньше действовало отрезвляюще, так что, я надеялась, на Конрада это тоже сработает. Как ни странно, сработало это не только на него. Ауру почувствовали все присутствующие и перевели внимание на меня. Эту реакцию просто невозможно было проигнорировать.       Фуюки, кажется, научился чувствовать пламя и узнал его — у него натурально отпала челюсть. Странно, Мураками и Коичи отреагировали спокойнее. Хотя Вария их предупредила, а Конрад, похоже, нет.       Я медленно подняла черные очки и вскинула руку, поздоровавшись:       — Йо!       — Акира-сама… — медленно и потрясенно выдавил Фуюки.       Он явно узнал меня, но смотрел с подозрением. И правильно, ведь я могла быть иллюзией.       — Знаю, слегка усохла, — подтвердила его наблюдения.       — Но как это возможно?! — воскликнул он.       — Потом! — влез Конрад, проявив нетерпение. — У тебя были бойцы с пламенем Солнца! Дай одного сюда!       Фуюки кивнул одному из мужчин, у которого на поясе висела желто-красная маска, и тот не без опаски, напряженно приблизился к Конраду, который почти подавлял:       — Надеюсь, ты умеешь подавать пламя Солнца без вреда?!       Мужчина заверил в своих пусть и не больших, но способностях, почтительно склонив голову. Конрада называли «со-хомбутё» — это руководитель штаба. Понятно, что Фуюки и его компания перевели все в близкую к якудза систему, но рыжий действительно стал, что называется, «правой рукой». Не то чтобы я не ожидала подобного, но… скажем так, были сомнения. Конрад и так практически вырос в мафии, но в низких кругах, поэтому должен был набраться опыта и понять, чем жили верхние круги. В принципе, я надеялась полагаться на него.       — Это кумитё?! — смерил меня недоверчивым прищуром другой мужчина с маской зеленого цвета на поясе. — Этого не может быть! Это ребенок! — он посмотрел на Фуюки, желая объяснений и воскликнул: — Ямада-сама!       — Значит, это неожиданная встреча, о которой говорил Коичи? — спросил Фуюки, исследуя меня с ног до головы. — Акира-сама, я в вас не сомневался, но как это у вас получилось?       — Во-первых, я не ребенок, — нахмурилась я, — Во-вторых, я не совсем та Акира, что ты знаешь. Я из прошлого десять лет назад.       Судя по глазам Фуюки, выдвинутое мной простое и понятное объяснение таковым для него не было. Он явно представлял нечто невероятное. Я не могла развеять его фантазии, так как сама не знала, почему задержалась здесь дольше, чем на пять минут. У меня не было никаких объяснений этому.       — Медик… — рычаще раздалось сбоку.       Конрад начинал терять терпение и, казалось, готов был разорвать кому-то глотку. Зубами. От него ощутимо распространялась аура пламени, отчего сам воздух казался наполненным электрическим напряжением.       Фуюки тоже это понял и поторопил своего человека. Меня отвели в другую комнату и, судя по взгляду на избитого мужчину, сидевшего тише воды, ниже травы, намеревались с ним быстро закончить. Кто это и почему с ним так, я выяснила позже, задав вопрос мужчине с пламенем Солнца. По его словам, этот человек подозревался в работе на другую семью, так что ничего хорошего ему не светит.       Ну, этим занимался Фуюки, он знал детали, поэтому я не стала вникать и вмешиваться. Этим я могла только ухудшить дело, ведь меня послушаются, но будут ли мои выводы и решения правильными, учитывая, что этого мира я совсем не знаю?       Меня посадили на подушку и накачали пламенем Солнца. Оставалось лишь дождаться прибытия квалифицированных медиков, потому что ничего другого предложить не могли. Мне действительно стало лучше и голова перестала болеть, правда рыжий так давил на мужчину, молчаливо поджимавшего губы на все нападки, что я не выдержала. Когда по моей просьбе мы остались вдвоем с Конрадом, я просто его обняла, позволяя пламени Неба обволакивать его полностью.       — Все хорошо. Мы в безопасном месте. Скоро будут медики, — спокойно убеждала его я, хотя, по идее, должно быть наоборот.       Мы так посидели немного, и рыжий как-то неуверенно обнял в ответ, ничего не сказав. Я не рискнула поднимать голову, чтобы взглянуть ему в лицо, достаточно судорожно сжимавшихся пальцев на плечах, где останутся синяки. Поэтому просто уткнулась носом в рубашку, пропахшую сигаретным дымом.       ***       — Внутренних повреждений нет, это главное. Может болеть голова, но вскоре это пройдет. Все остальное легко поправимо. Ешь много, даже если не сильно хочется, и спи побольше. Иначе пламя Солнца совсем тебя истощит, Кира-чан, — тепло улыбнулась мне девушка, которая будто источала внутренний свет. — А теперь помоги мне уговорить этого буку, который сопротивляется лечению.       Киоко похорошела за десять лет. Действительно похорошела. У нее и так было кукольное личико в средней школе, а сейчас еще и приятные глазу формы появились, и длинные волосы ей очень шли. При том, что она оставалась худой и хрупкой, и с таким же невинным добрым взглядом.       — Сасагава-сан, можно? — постучались в дверь. Я уже оделась, потому, получив разрешение, в комнату вошел незнакомый мужчина. — Я уже позаботился об Эрнесто, не волнуйтесь.       — Спасибо, Ичиносе-сан, — ответила ему улыбкой Киоко. — Надеюсь, с ним все хорошо?       — Вообще-то не очень. Хоть он и довольно крепкий, благодаря пламени Грозы, и сильно не пострадал, но без пламени Дождя довольно сложно его успокоить. Он рвется сюда, но пока что удается его сдерживать. Я хотел узнать, не требуется ли вам помощь.       — Нет, все хорошо, Ичиносе-сан. Передайте это Конрад-сану, — все так же дружелюбно ответила Киоко.       Мужчина кивнул и исчез за дверью. Молодой, до тридцати лет, вежливый, и должна заметить, что он держит себя в форме.       — А он вроде бы ничего, — проводив его взглядом, пока не закрылась дверь, сказала я. — Между вами что-то есть?       — Что ты, Кира-чан?! — мгновенно вспыхнула Киоко, покраснела и отвела глаза. — Цветы и пару свиданий еще ничего не означают.       — Да-да, — согласилась, не удержавшись от улыбки. Киоко такая Киоко. — Так он тоже из корпуса медиков?       — Ичиносе-сан? Да. Уже два года с нами работает и показывает хорошие результаты, — она тяжело вздохнула. — Кира-чан, пожалуйста, останови свою гиперинтуицию. Я еще не знаю, стоит ли продолжать, и чувствую себя неловко, обсуждая это с тобой. Тсуна-кун все-таки твой брат, и я долгое время представляла его в качестве своего мужа.       — Не имею ничего против других кандидатур, — пожала я плечами. — Тсуна, конечно, мой брат, но тебе с ним всю жизнь жить, а не мне, поэтому тут выбор полностью за тобой. А что, Тсуна до сих пор мечтает жениться на тебе?       — Только мечтает, — вздохнула она. — Пять лет назад, в свои девятнадцать, я бы не раздумывая согласилась на предложение руки и сердца. Но его не было, и сейчас… Сейчас я вижу, что он не единственный добрый и понимающий парень. Есть и другие, более решительные и даже чем-то похожие на братика. Я понимаю, что у Тсуны-куна есть обязанности босса, но теперь я действительно могу выбирать.       — В любом случае, — подытожила я, — рада за тебя.       Киоко через десять лет оставалась все таким же добрым и немного наивным человеком, с этакой чистотой во взгляде, что придавала ей определенного шарма. Но также она стала более сосредоточенной и сильной. Я сейчас не про бойцовские навыки, хотя со своим пламенем Солнца, на мой взгляд, она управлялась очень хорошо.       Дверь резко распахнулась с таким грохотом, будто ее хотели пробить насквозь.       — Ей, отпустите меня! Сейчас же!       Конрад едва не упал, удерживаемый тремя (!) мужчинами.       — Пустите его, — разрешила я.       — Все в порядке, — подтвердила Киоко и ее послушали.       Рыжий в мгновение ока оказался передо мной и с хищным прищуром смотрел на Киоко, которая дружелюбно ему улыбнулась:       — С ней все будет хорошо, главное, покорми и дай подольше поспать, Акаге-сан. Я сообщу братику, что Кира вернулась.       — Теперь ясно, почему Хибари прислал то сообщение, — слышавший все Фуюки протиснулся в двери, закрыв их перед любопытно прислушивавшимися. — Он сказал, что скоро будет, но не объяснил причины неожиданного приезда, — пояснил он. — Никогда не сомневался в его информированности.       — Хибари?! — взвился рыжий, растопырив руки и оглянувшись, будто Кёя, сверкая глазами, стоял уже где-то рядом. — Ни за что!       — А? — удивилась я такой реакции. — Почему?       — Если он тебя найдет, — повернулся ко мне Конрад, — то я тебя больше не увижу.       Приподняв бровь, я пыталась понять скрытый смысл этой фразы. Кёя в настолько сильном бешенстве? Но чем я могла его так вывести, учитывая, что умерла полтора года назад? Разве что самим фактом своей смерти, мда.       Каким станет через десять лет Занзас, я увидела. Где-то лучше, где-то хуже, но в целом, остался все тем же мудаком. Так каким стал Кёя?       — Почему вы все здесь столпились? — донесся женский строгий и недовольный голос.       Дверь открылась, и я выглянула из-за рыжего, чтобы увидеть вошедшую, голос которой показался мне знакомым. Японка. Черноглазая, черноволосая. Лицо бледное от пудры, глаза ярко подведены. Одета в красивое черно-синее платье, расписанное цветами. Вместе с длинными спицами, удерживающими строгую прическу и мечом на поясе, она выглядела так… серьезно. Нет, Мегуми и раньше могла выглядеть серьезно, но я уже как-то отвыкла от такой Мегуми.       Ее сопровождали двое девушек. Одна одетая под школьницу, в юбке и чулках, с бантом на блузке, волосы связаны в высокий хвост, а за спиной тоже меч. Вторая с распущенными волосами, в простой белой майке, просторных штанах и вьетнамках, выглядела более по-простому и держала ножны меча в руке.       — Синьор Эрнесто…       — Ямада-сама…       — … там… — невпопад ответили ей из толпы, которая действительно собралась в коридоре.       — Что у вас за хаос творится? — фыркнула Мегуми. — Фуюки, не можешь сам справиться?       — О чем ты? — Фуюки не дрогнул даже мышцей на лице, смотря на нее со снисходительной улыбкой. — Всего лишь Азазель-сама вернулся.       Мегуми широко распахнувшимися глазами обшарила комнату и остановилась на мне, все еще выглядывающей из-за спины Конрада, который выпятил нижнюю губу и глянул на нее исподлобья:       — Даже не думай.       Мгновенное преображение. Буквально за секунду исчезла строгая глава банды, смотревшая на всех вокруг исключительно свысока. На ее щеках появился румянец, а глаза заблестели. Она захлопала ресницами и широко открыла рот с накрашенными красной помадой губами.       — Мегуми-сан?! — услышала я хоровое потрясенное, сказанное исключительно мужскими басами.       Конрад полностью перегородил мне обзор. Мегуми и раньше меня временами пугала. Встретились две силы, и мне становилось как-то не по себе от понимания, что я попаду в руки кому-нибудь из них. Затискают же! До смерти!       — Травоядные, — холодно и негромко грянуло, и что Мегуми, что Конрад отпрянули в разные стороны, словно дерущиеся кошки, облитые водой.        Из-за этого я смогла увидеть Кёю.       Хибари практически не поменялся, все такой же холодный, сдержанный и правильный. Выпрямленный, как струна. Лишь подрос, возмужал и более коротко подстригся, укоротив челку, да надел официальный костюм с фиолетовой рубашкой под низом. Вдобавок он показался мне более спокойным, только дело во взгляде или в появившейся едва заметной улыбке, я не поняла. Кёя вообще редко улыбался, чтобы вот так. Чаще всего перед интересным боем, но в те моменты его глаза блестели предвкушением, сейчас же нечто иное. Более спокойное.       — Только не ты! — воскликнул Конрад, неожиданно схватившись за оружие.       — Хибари, я не дам тебе и пальцем к ней прикоснуться! — неожиданно горячо поддержала его Мегуми.       Бойцы Фуюки держали почтительное расстояние перед Хибари, жавшись к стенам, которые не выдержали такого издевательства и проломились. Девушки, сопровождавшие Мегуми, приготовились к бою, но явно боялись вступать в сражение с Кёей. Даже Мегуми и Конрад, признавая силу Хибари, приготовились сражаться всерьез, а вот сам Кёя совершенно не нервничал. Даже оружие не достал. Он зарылся рукой во внутренний карман, заставив всех вокруг затаить дыхание, и вытащил оттуда темно-оранжевый кубик, покрытый какими-то узорами.       — Я принес коробочку, — спокойно сообщил он, смотря на меня.       С любопытством рассматривая небольшую коробочку, тем не менее я не спешила подходить. Непонятна реакция Конрада и Мегуми. Может, в будущем Кёя не настолько хорошо расположен ко мне? Нет, он и в прошлом мог меня ударить, но все-таки не верится как-то. Чтобы за десять лет все настолько поменялось? Не может быть!       — Полагаю, я могу идти, — прервала напряженную тишину Киоко, мягко дружелюбно улыбаясь, но со смешинками в глазах. Как бы это странно ни звучало, но мне показалось, что она обратилась к Хибари: — Кире-чан пока что запрещаются сильные физические нагрузки. Да и от обычных в первые сутки ограничить. Хорошо кормите ее, прямо до отвала, иначе от моего лечения будет больше вреда, и дайте хорошо выспаться в течение двух-трех дней минимум.       Киоко безбоязненно пересекла возникшее вдруг поле боя и прошла мимо Хибари. Миновала продолжающих лежать и наблюдать мужчин, застывших в том положении, в котором упали, и исчезла за поворотом коридора, сопровождаемая моим потрясением.       Сколько уже нахожусь в этом времени, все время хочется сказать: «Охренеть!», только с разными интонациями, но все громче и громче.       — У тебя есть кольцо? — привлек мое внимание Кёя, а когда я заторможенно кивнула, легко бросил мне в руки коробочку.       Коробочка вблизи оказалась совсем маленькой, сантиметров пять на сторону. А узор оказался причудливым переплетением оранжевых языков пламени.       Я достала из поясной сумки небольшую шкатулку, которую дал мне босс Варии, и открыла ее. Раньше было как-то не до этого, теперь этот момент ничто не могло больше отложить.       Образовывающих шестиугольник углублений для колец в черном бархате было семь, но колец присутствовало всего три. С голубым и красным круглыми камнями — кольца хранителей. Они тоже были из металла, похожего на чернёное серебро. Оправой им служили два пера — сверху и снизу. Точно такое же, только с зеленым камнем, я видела на руке Конрада. В центре же находилось кольцо, которое мне было нужно: с оранжевым камнем, скрытым за силуэтом птицы, поднявшей крылья. Если подумать, то кольцо Маре, что я видела, и кольцо Скуало тоже были светлыми, будто серебряными.       Достав кольцо и вернув шкатулку в подсумок, вопросительно посмотрела на Хибари.       — Собери свое пламя в кольце и просто вставь камень в отверстие на коробочке, — пояснил он.       — А почему нельзя сразу передать пламя без посредника в виде кольца? — полюбопытствовала я.       — Кольцо перестраивает энергию пламени в определенную структуру, которую может принять коробочка, — ответил мне Кёя с все той же едва заметной улыбкой кончиками губ. — В ином случае коробочка может разрушиться.       Фуюки, Мегуми и Конрад, как и все остальные присутствующие, просто застыли, наблюдая за моими манипуляциями. Пока что не начавшийся бой был приостановлен. Под столь пристальным вниманием я не могла толком собраться, поэтому прикрыла глаза и глубоко вздохнула.       Зажечь кольцо и вставить камнем в коробочку. Звучит несложно. Но столько подводных камней… Кольцо должно быть из материала, способного выдержать жар пламени.       По весу мое кольцо было тяжеловатым, да и на пальце сидело свободно. Видно, что рассчитывалось на кого-то постарше, я же могла его надеть даже на большой палец. Я попыталась сосредоточиться и подать в него пламя, как делала это обычно, и с закрытыми глазами сосредоточилась на ощущениях.       Кольцо холодило кожу, но камень легко впитал в себя пламя Неба, которого я сразу подала как можно больше. Оранжевое пламя, подскочившее на добрый метр, заставило Конрада и Мегуми отскочить от меня, разрывая расстояние. Пламя все так же имело температуру, и сразу же стало жарко. Но лица обоих были отнюдь не испуганными.       — Босс… — восхищенно выдохнул рыжий, в глазах которого отражались пляшущие оранжевые всполохи огня.       — Пламя Неба, — удовлетворенно ухмыльнулся Фуюки.       — Но как?! — потрясенно воскликнула одна из помощниц Мегуми. — Хибари-сан ни слова не сказал про решимость!       Сама Мегуми смотрела на это все настолько большими глазами и с таким выражением лица, что, кажется, и слова вымолвить не могла.       — С ее уровнем владения пламенем этого не нужно, — Кёя довольно, по-кошачьи, жмурился. — Теперь коробочка.       Стараясь не думать о том, что может ожидать меня внутри небольшой коробочки, я соединила кольцо с ней, и через несколько мгновений что-то внутри задрожало, будто желая вырваться наружу. Почувствовав, что эта маленькая коробочка впитала в себя около четверти моего резерва пламени и сейчас может просто разлететься, я вытянула руку подальше. С замиранием услышала, как открылись створки у отверстия, выпустившие наружу сгусток оранжевого пламени. Крупный сгусток приземлился на землю и быстро оформился похожим на иллюзию образом с единственным различием — пламя было оранжевым и более подвижным.       «Лев, пожалуйста, лев!» — мысленно взмолилась я.       Проступили первые очертания — зверь был не мелким, доставал мне до пояса, если я встану ровно. Развернулся длинный хвост с двумя зазубринами на конце, напомнившими мне то ли хвост самолета, то ли плавник. Он встал на четыре толстые и гибкие лапы и вытянулся в длину. На спине у него оказался нарост, который можно было идентифицировать как плотно прижатые крылья. Голова была чуть приплюснутой, с длинными прижатыми ушами и острыми зазубринами на скулах, будто усами. Кожа потемнела, покрывшись очень мелкими черными чешуйками, которые разглядеть можно было лишь вблизи. Зверь поднял веки и с любопытством воззрился на меня ярко-оранжевыми глазами, но с вертикальным зрачком, который расширился, став нормальным — круглым.       Он опасливо прищурился и зашипел, показав ряд белых острых зубов. Кто-то издал вопль, заставивший зверя быстро развернуться вокруг своей оси и тихо предупреждающе заворчать-зарычать.       Я не смогла бы при всем желании объяснить, что это за вид, но я знала, кто это. Он, а в его половой принадлежности я не сомневалась, очень сильно напоминал нарисованного дракона из одного мультфильма. Потому и имя сразу же придумалось.       — Беззубик, — улыбнулась я такому неожиданному сюрпризу, и зверь шустро развернулся, приоткрыв пасть. — Нет, просто Без.       Зверь смотрел на меня с подозрением, но не упускал из виду остальных присутствующих, которые не спускали с него глаз. Он не понимал, что им от него надо, и ему это явно не нравилось. Вспоминались слова Скуало, который предупреждал, что зверь будет моим отражением. А я, пусть настороженно отношусь к новым опасностям, но первая не нападаю.       — Смотри, у меня такое же пламя, как у тебя, — сказала, продемонстрировав оранжевые языки пламени на руке. Такое же пламя явно чувствовалось и от зверя.       Получивший всего секунду назад имя Без, по-кошачьи пригнув голову, подкрался и настороженно обошел меня кругом, будто знакомясь. Я понимающе улыбнулась и, не делая резких движений, медленно протянула руку, собираясь погладить. Он сам подставил голову и присел, обвив вокруг себя хвост. Чешуйки практически не ощущались. Кожа оказалась мягкой и теплой на ощупь. Мы встретились одинаковыми глазами, и малейшие опасения исчезли.       Такая маленькая копия дракончика больше умиляла, чем устрашала, хотя для зверя он был довольно крупный. Особенно сейчас, когда он успокоился и стал выглядеть безмятежно и безобидно. Вообще, Без выглядел как ящерица, но повадками напоминал кота.       — Я знала! Я знала! — истончившимся не своим голосом повторяла Мегуми и, судя по взгляду, была потеряна для общества.       — Здесь все свои, — сказала я зверю, погладив этого большого крылатого кота.       Без теперь с любопытством всех рассматривал, не чувствуя угрозы. Фуюки смотрел так гордо, будто это его коробочка, а Конрад забыл обо всем, даже о Хибари, который продолжал едва заметно улыбаться.       — Чтобы вернуть его в коробочку, просто скажи ему, — сказал он.       — Без? — вопросительно посмотрела я на дракона, не уверенная, как мне стоит это сделать.       Но зверь меня понял и, коротко кивнув, вновь превратился в оранжевый сгусток пламени, который втянулся во вновь открывшую створки коробочку. Я взяла ее в руки, чувствуя, что она продолжает источать слабое тепло.       Хибари неспешно приблизился, заставив Конрада преградить ему дорогу, а меня обратить на них внимание.       — Не стой у меня на пути, — холодно предупредил Кёя, выпустив удушающую ауру пламени.       Как я и думала, через десять лет он станет еще сильнее, еще опаснее… и, вероятно, еще более неуправляемым.       — Акаге-сан, я бы не хотел стать свидетелем драки со-хомбутё и сайко-комон, — добавил Фуюки, тем не менее не спеша встревать.       «Сайко-комон» — это старший советник. Интересную должность прикрепили к Кёе, хотя я всегда знала, что с ним можно посоветоваться и совет будет дельным. Правда, если Хибари будет относиться к вопросу непредвзято.       — Я не отступлю, — набычился Конрад. — Ты, Хибари, совершенно не умеешь делиться!       — Я не желаю ни с кем делиться, — посмотрев на него свысока, ледяным тоном заявил Кёя.       Не поняла. Чем делиться? Мной, что ли?!       — Прекратите, — нахмурившись, попросила я, пряча коробочку в поясную сумку. — По-моему, я уже говорила, что против того, чтобы меня делили.       Одно неуловимое мгновенье — и вот из маленькой фиолетовой коробочки появляются тонфа, объятые фиолетовым пламенем, клубившимся над сталью. Первый удар Конрад успевает заблокировать рукояткой оружия, второй выбивает из него дух, и рыжий оседает на пол.       — Ты ведь не убил его? — осторожно уточняю, заметив, что Конрад не двигается.       — Нет, — хмыкает Хибари, продолжая свой путь.       Подойдя на расстояние вытянутой руки, он как-то загадочно улыбается, глядя на меня сверху.       — Что такое? — с подозрением уточняю.       — Хм… — тянет он, протягивает руки и поднимает меня за подмышки. — Ты меньше, чем я помню.       — Я еще расту! — возмутилась я.        Никогда не переживала на этот счет, но, кажется, после Занзаса я начинаю по этому поводу комплексовать.       — Я забираю ее, — предупреждает Хибари, притягивая меня к себе… и сажает на руку, как маленького ребенка!       — Что ты делаешь?! — возмущаюсь я, упираясь руками в его плечи в попытке вырваться.       Кёя игнорирует всех: лежащего Конрада, начинающую приходить в себя Мегуми, почтительно провожающего его взглядом Фуюки. Придавливает меня второй рукой за спину, сильнее прижимая к себе, проходит мимо расступившихся перед ним мужчин и выходит во двор, где ожидает его не кто иной, как повзрослевший Тетсуя. Он тоже аккуратно одет в официальный костюм, но с белой рубашкой, а на голове все еще та сложная прическа батоном. Тетсуя молчаливо подстраивается под шаг Кёи и идет позади. Я могу его рассмотреть, так как Хибари продолжает меня все так же удерживать.       — Кёя! — возмущаюсь я снова, не выдержав этого издевательства. — Отпусти меня! Я могу идти сама!       — Нет, — коротко отвечает он, явно не собираясь спорить.       — Хотя бы посади меня за спину, — предлагаю я альтернативу, уже согласная на такой вариант.       — Нет.       — А если на нас нападут? — захожу с другой стороны. — У тебя ведь будут заняты руки.       — У меня есть коробочка, которой хватит для большинства противников, — все так же безэмоционально отвечает.       — А если это будет капитан Мельфиоре с кольцом Марэ? — вкрадчиво вопрошаю.       Кёя поворачивает голову, взглянув на меня с прищуром, и уточняет:       — Ты уже встречалась с одним из них?       В этот момент я отчетливо поняла, что лучше молчать, и действительно ничего не ответила, только Хибари все равно все понял и нехорошо прищурился.       — Мне казалось, ты признал мое право на самостоятельность как раз после Конфликта Колец, — попробовала я снова. — Разве через десять лет что-то поменялось?       — Нет, — ответил он, вновь посмотрев перед собой, так как мы пересекали ворота. — Я доверяю твоим решениям… точнее, решениям тебя из этого времени. Ты могла о себе сама позаботиться, но не ты сейчас. Сейчас ты словно маленький зверек.       Я думала этот кошмар закончился, но не-е-ет…       — Я тебя сейчас укушу, — сердито поджав губы, предупредила его.       Он как-то весело и очень обидно хмыкнул, этим вынудив меня действительно выполнить свою угрозу. Тем более что его открытая шея — вот она, прямо передо мной. Но когда я с силой сжала зубы на ней, выбрав безопасный участок, Кёя лишь засмеялся таким тихим и приятным бархатистым смехом, который я, кажется, никогда не слышала, а затем посмотрел на меня с улыбкой:       — Я был прав. Сейчас ты и есть маленький зубастый зверек.