***
Несмотря на соперничавшую с Варией позицию русских мафиози, Дмитрий Рогозин, имеющий право командования присутствующей частью семьи Джиг, принял решение, которое должно было способствовать банальному выживанию. Взяв группу ближайших доверенных людей, он перебрался с корабля Вонголы на корабль, где находились Вария с Торикай, и пошел на встречу с отрядом убийц. Офицерский состав самого известного итальянского отряда убийц расположился за столом с мрачным и недружелюбным видом. Рогозин знал, как будет выглядеть его предложение, но все же озвучил его, зная, что босс Варии известен как своим гневом, так и нетерпением: — Я не могу говорить от лица главы своей семьи, — начал он, сразу же перейдя на итальянский, — но я не последний человек в своей семье и могу принимать такие решения. Мне хотелось бы установить более дружеские отношения между нашими семьями. Нам обоим было бы выгодно поделиться друг с другом техниками боя с разных концов света. Босс Варии, Занзас, фыркнул в сторону. Их капитан, перемотанный многочисленными бинтами, озвучил очевидное: — В данной ситуации это предложение более выгодное для вас, чем для нас. Вария лучше всех справилась с долбанутым иллюзионистом. — Я понимаю это, — кивнул Рогозин. — Поэтому мое предложение долговременное. Союз между Варией и Джиг будет означать, что мы сможем рассчитывать на силу друг друга. В случае военного конфликта, даже если против самой Вонголы, Вария может рассчитывать на наших бойцов. На этот раз их босс ничем не проявил своего отношения, сверля Джиг бордовыми глазами. Не видя реакции своего босса, все остальные его офицеры тоже безмолвствовали. Ближайшие люди Рогозина, зная, на какие переговоры они пришли, хранили угрюмое молчание. Он прикладывал все усилия, чтобы не выглядеть просителем, но их положение было очевидным. По итогам прошедшего боя Торикай понесли наибольшие потери, Вария обошлась наименьшими и даже смогла дать некоторый отпор. Вонгола, несмотря на всю свою известность, была где-то посередине — не дав полноценного отпора, но и не потеряв столько людей. А Джиг выглядели оказавшимися не в том месте, не в то время. Они были семьей, еще лишь набиравшей известность, созданной не так давно, и, несмотря на весь боевой потенциал и то, что босс выделил не пятнадцать, как рассчитывал Дмитрий, а двадцать пять бойцов, чтобы не уступать Торикай, все равно мешались под ногами. Те же, в свою очередь, взяли полсотни бойцов, ведь располагали большой численностью. В итоге им это все равно не помогло, конечно. Шестеро офицеров Варии оказались куда эффективнее. Даже больше, чем сотня Вонголы. Новую численность бойцов пересмотрели уже перед самым отправлением на остров, в самый последний момент. Быстрота реакции Вонголы и Торикай, после решения увеличить численность Джиг, просто поражала. Для Джиг не была секретом текущая обстановка между Вонголой и Варией. Вероятно, следовало ожидать военного конфликта между ними в ближайшее время. Возможно, Джиг сумели бы даже отхватить там немалый кусок, а сейчас им просто нужно было больше силы. — Твоя семья может стоять рядом с Варией при условии сохранения долга перед Варией, и только так, — низким грубым голосом ответил Занзас. — Но, возможно, мы все же сможем рассчитывать на дальнейший обмен опытом? — уточнил Рогозин. — Посмотрим, — буркнул босс Варии. Этого уже было достаточно, на большее можно было не рассчитывать. Боевые техники и умения и так ценились наиболее дорого в теневом мире, а те же навыки и техники с пламенем стоили еще больше. В каюту после быстрого стука влетел сородич Дмитрия, доложив: — Туман вернулся! Рогозин, не сдержавшись, выругался сквозь зубы. Доказательства он видел в круглое окно каюты и без вестника. Все присутствующие, не сдержавшись, повскакивали со своих мест, едва завидев, как в море снова поднялся шторм с молниями. Деймон Спейд вернулся вновь, с помпой и пафосом, будто специально извещая всех о своем приходе. Будто говорил, что снова пришел убивать. Офицеры Варии приготовились к бою и направились наверх, на палубу. Джиг следовали за ними. Рогозин на ходу отдал команду связаться со всеми остальными и передать им новые данные. Поднявшись наверх, Джиг тут же закрыл рукой нос от резкого запаха. На этот раз Спейд снова решил дать понять, что готов уничтожить все, что стоит на его пути. Как сказал один из хранителей Девятого — таков никем не контролируемый Туман. У Деймона Спейда более нет никаких сдерживающих факторов, и он может пойти вразнос, когда только ему вздумается. Прожекторы на кораблях разгоняли тьму и позволяли рассмотреть целый небольшой холм из обескровленных голов, которые иллюзионист оставил на палубе. Несколько людей Вонголы и Торикай уже стояли там с чувством боли и отвращения на лицах в луже растекавшихся остатков крови. Головы трупов были синие, а лица — искажены в ужасе, заставляя лишь гадать в содрогании о том, что пережили несчастные перед самой смертью. В большой куче были все: и Вонгола, и Джиг, и рядовые Варии, и Торикай. Каждый отряд, что был отправлен на остров, навскидку был полностью вырезан. Вряд ли кто-нибудь из них успел спастись. Их просто вырезали, как скот, не беря пленных. Не медля, Вария и Вонгола с разных палуб атаковали пламенем зависшего в воздухе иллюзиониста. Хранители Девятого особенно старались попасть выстрелами в Спейда. Их пламя было ощутимо интенсивнее оного у рядовых бойцов. Пламя Ярости выделялось на фоне остальных мощью и силой, настолько ярко сияя, что, казалось, весь железный корабль, на котором стояла Вария, и тот, на котором обосновалась Вонгола, окрасились в оранжево-алые блики. Отдача от выстрелов пламени Ярости закачала металлическое судно сильнее. Но, как и прежде, Спейд просто исчез, чтобы оказаться в совершенно другом месте — прямо над кораблем. Остатки Торикай достали оружие с готовностью начать еще один бой, даже если он будет для них последним. Бойцы обернулись туда, спеша найти его взглядами… а затем что-то неясное и полупрозрачное пронеслось во тьме, там, где не доставал толком свет. Это нечто было похоже на огромную руку. — Эта техника! — поразился Спейд, все же успев уклониться и пропустить эту полупрозрачную руку мимо себя. Иллюзионист почти позабыл обо всех остальных, всматриваясь в воздух, где должен был находиться владелец этой техники. Недолго ему пришлось это делать. Белое пятно ярко выделилось на фоне темного неба. — Ты!.. — только успел крикнуть Деймон Спейд, но тут же резко обернулся назад, отскакивая в сторону и уклоняясь от потока белого полупрозрачного пламени, стремительно твердеющего и превращающегося в матовые кристаллы. Закристаллизовавшееся пламя под своим собственным весом стало падать вниз. К счастью, оно пролетело достаточно, чтобы основной массой упасть в воду. Мелкие кристаллы осыпались на головы стоящих внизу. Многие бойцы успели увидеть, откуда появился этот сильный поток необычного полупрозрачного пламени. Они скрестили взгляды на юноше, стоящем на крыше надстройки корабля, в традиционном японском одеянии и с японским же мечом. — Дракон Дождя! — только и выкрикнул Спейд, а затем растворился в воздухе. Никто сразу же не поверил, что Туман исчез с концами, поэтому ждали его следующего появления, но того все не было видно. Парень с катаной спрыгнул на палубу. Его тут же встретил крик: — Вро-о-о-ой! Отродье, какого черта ты тут забыл?! — заорал капитан Варии, подскочив к парню. — Неужели скажешь, что я зря пришел, Скуало? — рассмеялся парень звонким смехом. Блондин весь в белом и с настолько светлым цветом волос, будто они тоже были белыми, мягко приземлился рядом с ними. За его спиной явственно можно было увидеть перьевые крылья цвета снега. Они были настолько маленькими, что никак не могли позволить ему летать, но тот, похоже, обладал пламенем. И, судя по вспыхнувшему оранжевым кольцу, — пламенем Неба. — Прости, Ямамото-кун, я не смог его поймать, — улыбаясь так, что светлые глаза сжались в щелочки, весело отозвался он. — У меня тоже ничего не вышло, — ответил черноволосый японец с широкой улыбкой. — И чему ты тут радуешься, вро-о-ой! — зло закричал на него Скуало, попытавшись замахнуться мечом, а затем схватил его рукой за шею и отвернул в сторону. — Что это за техника? — услышал Рогозин хриплый шепот капитана Варии, так как стоял недалеко. — Откуда этого хлыща достал? — Это, скорее, он меня достал, — снова заулыбался парень. — Кто это такие? — спросил хмурый Рогозин, сообразив, что варийцы с ними знакомы. — Кстати, да, что это была за техника такая и можем ли мы тебе доверять, Бьякуран? — спросил Бельфегор, обращаясь, видимо, к блондину, делающему вид, что он тут совершенно случайно оказался. По лицу Урагана Варии, наполовину скрытому челкой, было не очень понятно, как тот настроен, но плотно сжатая линия губ явно свидетельствовала о серьезности ситуации. Глава Торикай, Цуру Сэтоши, практически скрипел зубами, обуреваемый сильнейшими чувствами. Ничто, ранее казалось, не могло заставить его потерять самообладание, даже боевые потери. — Технику мне показала Аки-тан, — казалось, блондин просто валял дурака. — Точнее, покажет потом. М-м-м, на второй вопрос можно уже не отвечать? — Одна ошибка, мусор, и ты лишишься головы, — грубо бросил босс Варии и развернулся, направившись обратно вглубь корабля. — Думаю, это значит, что он может остаться, — озвучил свои мысли Луссурия. Тот выглядел не очень хорошо: слишком бледный и не такой оживленный, как обычно. Раны скрывались за плотной кожей формы. — Вро-о-ой, ты, недоумок! — услышали все окружающие крик Скуало, до этого момента переговаривавшегося с черноволосым парнем. — Ты хоть отцу сказал?! — Ха-ха, — смех Ямамото вышел неловким. — Честно сказать, позабыл. Слишком спешили. Но, я думаю, он поймет. — Да черта с два! Я бы тебя за это неделю без перерыва гонял! — Скуало продолжал распаляться и, пользуясь тем, что молодой парень в пределах досягаемости, ударил его по затылку рукой. А потом еще раз. Ямамото отпрыгнул в сторону, уклоняясь от подзатыльников, которые заставили его согнуться пополам, и снова неловко засмеялся: — Не надо, отец называет ее вакаданна, так что поймет. — Уверен, она тоже тебе врежет, вро-о-ой! — снова заорал капитан Варии, замахнувшись мечом плашмя. Рогозин недоумевал, наблюдая за этой картиной, зато Цуру Сэтоши все прекрасно понял. Он узнал едва ли не последнего из Асари-гуми и того беловолосого парня, который улыбался и жевал вытянутый из кармана зефир с самым непосредственным видом.***
Вечером мы сделали привал, пока еще было светло, чтобы приготовиться к ночи. Поставили палатки, развели огонь, распределили дежурства, привязали пленного к дереву — все прямо как в обычном походе. Успели вовремя, поэтому, когда стало темно, у нас уже все было готово. После такого насыщенного дня я чувствовала усталость и сильную сонливость, поэтому, поев вместе со всеми, тут же забралась в спальник. Первыми дежурили Конрад с Гокудерой, и я слышала их переругивания вполголоса. Оба уже получили по шапке за шум, поэтому старались не издавать излишне громких звуков. Хром тоже была в патруле, но к ней никаких претензий не было. Общим собранием было решено, что третьим наблюдающим обязательно должен быть Туман. Шум сверчков и легкого ветра, шелестевшего листьями, прерывался также хмыками Рёхея и Койо. Пленному завязали рот лентой, но он не переставал пытаться донести нам, кто тут обязательно победит. Поэтому они с Рёхеем устроили даже такое соревнование с хмыканьями. Койо допросили, но ничего толкового он не сказал. По сути, среди самоуверенных выкриков о том, что он один знает, насколько крутой у них сообщник против Вонголы, удалось вычленить единственную полезную информацию о убежище Шимон. Даже о собственном кольце Койо не смог ничего конкретного сказать, а я, получив его в руки, также ничего не смогла сказать о том, чем же именно отличается в строении это кольцо от колец Вонголы, что создает такой эффект от обычного пламени Солнца. Так что единственная важная информация была лишь оговоркой. Шимон прятались на острове в замке, который был как-то скрыт, поэтому с вертолета его не будет видно. Этот остров действительно много лет принадлежал Шимон. Когда-то на нем проживало множество людей, но в итоге все пришло к тому, что из семьи остались только эти подростки, а остров был в развалинах. Мы уже видели ступеньки и каменные арки. Кое-где по пути нам встречались фундаменты снесенных подчистую построек. Сейчас даже невозможно было определить, чем это было когда-то: все поросло густым тропическим кустарником. Сами подростки Шимон не знали, как это произошло. Они были уверены, что это Вонгола их планомерно уничтожала, оттого и такая ненависть. Родители каждого действительно были убиты, и спастись ребятишки могли, только собравшись вместе. Трудно представить, каково им было, ведь они остались сиротами лет в восемь в среднем. Койо не умел держать язык за зубами и на эмоциях, как и Рёхей, мог выдать много чего. Его чувства ярко прослеживались на лице, потому можно было понять, насколько тяжело им было. В то же время, зачем это все Вонголе, непонятно. Реборн сказал, что о Шимон даже не слышал, что уж тут говорить о планомерном уничтожении этой семьи, но он все равно уточнит. Для этого потребовались бы ресурсы, мало того — пошел бы шум в Альянсе с вопросами «как?» и «за что?». Просто так, по велению левой пятки, никто не смог бы уничтожить другую семью. Даже Вонгола. По крайней мере, безнаказанно. Это могла быть еще одна причина, почему здесь Вендиче. Их обязанность как раз — следить, чтобы такой травли не было. Шимон внезапно стало просто жалко. Они были жалкими, но жалкими не как семья, не слабаками. Просто настолько избитыми буквально ни за что. Они не заслужили этого. А теперь они заплатят за чужой обман и свою попытку отомстить. С их стороны это была даже не просто месть, а еще и попытка выжить в мире мафии. Они могли бы спокойно развиваться, чтобы удержаться на плаву, как раз после получения колец Шимон, но считали, что Вонгола продолжит на них охоту. Их атака на церемонии в их же глазах не была глупостью, а была попыткой к выживанию. Мне все сильнее кажется, что это Спейд их науськивал и обманывал, а Вонгола на этот раз действительно ни при чем. Потому что рассматривать вариант того, что тюремщики ничего о травле не знают, при наличии тех самых Вендиче на острове… Но была и еще одна вещь, которая меня беспокоила. И я сейчас держала ее правой рукой, наблюдая, как отблескивает пламя на медальоне. То, во что превратилось мое кольцо. Домик для Беса, но в то же время, возможно, что-то еще. Шкатулка Пандоры. Что мог оставить в нем Деймон Спейд? Пока что медальон никаких неожиданных финтов не выкидывал. Но это не значит, что они не появятся потом. Зачем-то же Спейд пришел в личине Талбота. Хотя он уже, похоже, не первый десяток лет изображает этого эксцентричного деда. Может быть даже, Талбот — это его настоящее тело? Беззубый, сморщенный дедок с ирокезом и в панталонах. Почему бы и нет? Чувство юмора этих Туманов не знает границ. Но сейчас до него все равно не добраться. Могу ли я что-то с этим сделать? Да ничего. Ребята на проверку уже выпускали зверей, и Бес также вышел, не заметив никакой проблемы. Конечно, постоянно держать зверей на воле нельзя, иначе мы сильно просядем по запасам пламени, поэтому все звери сейчас находятся в своих вместилищах. Медальон переполнен пламенем Неба, и только. Даже если там обычный жучок, я его не чувствую. Хотя какая-то ерунда бы просто сгорела даже в нейтральном пламени Неба. А предполагать что-то серьезное уже страшно, потому что фантазия разыгрывается. Опустив руку, поерзала в спальном мешке, устраиваясь удобнее. Мукуро не стал расстилать спальник и дремал, прислонившись к старому бревну в метре от меня. Его глаза были прикрыты. Кёя все еще где-то наверху, летает над нами. Реборн спит, сидя у камня. Хотя спит ли, не ясно — слишком сильно натянул шляпу на глаза. Рядом с ним расположился Базиль. Тот просто расстелил небольшое покрывало прямо на земле. Тсуна и Расиэль тоже в спальных мешках. Закрыв глаза, провалилась в сон. Странный сон. Я видела перед собой сражение Мукуро и Деймона. Они действительно были очень похожи. Эти двое скрещивали трезубец с косой и успевали обмениваться язвительными комментариями. — Думаешь, сможешь уберечь ее от меня? — спрашивал Спейд с ухмылкой одними губами. — Уверен, что справишься? — Я справлюсь, — уверенно ответил Мукуро, хотя уверенность эта, похоже, была напускная. — К тому же Акира ценнее, чем ты думаешь. Еще немного, и она сравняется с твоим боссом, Примо Вонголой. Поэтому ты пришел за ней? Хочешь убить ее? Звякнув оружием, которое друг у друга блокировали, они оба отскочили в стороны, разрывая расстояние. — Должен признать, в ней есть что-то. Так что это действительно интересный экземпляр, — ответил Спейд с расслабленным видом исследователя в лаборатории. — А вот остальные пока не проявили себя, — закончил он свою фразу, стоя рядом со мной. Я посмотрела на Спейда, стоящего рядом, и перевела взгляд на того, что продолжил бой, в котором шло столкновение оружий и иллюзий из пламени Тумана. Тот, что продолжал сражение, находился будто за тонким стеклом, пропускавшим все звуки. — Да-да, — подтвердил тот, что стоял рядом, с улыбкой. — Я и здесь, и там. Зато мы можем побеседовать, пока Мукуро отвлечен. Военная форма сидела на нем как влитая, даже старомодные белые брюки и высокие сапоги смотрелись вовсе не старьем. Уверенная, довольная улыбка слегка искривляла его губы. Было в нем что-то такое, позволявшее себя так держать. Аристократическое. — Чего ты добиваешься? — прямо поинтересовалась я, пытаясь не делать резких движений. — Энма и остальные хотят взять тебя в заложники, чтобы Десятый босс Вонголы почувствовал то же, что и они. Но я предлагаю поступить иначе. Сделай это добровольно. — Добровольно сдаться в заложники? — вопросительно приподняла я бровь, не сумев скрыть сарказма. — Не волнуйся, ты просто будешь наблюдать за всеми боями рядом со мной. Ничего более. Это абсолютно безопасно для тебя. — Зачем тебе это? — Сама понимаешь, ты не сможешь сражаться в бою за «гордость», как еще одна моя карта. Ты можешь разрушить всю задумку, чего бы мне вовсе не хотелось. — Зачем тогда привел меня сюда? — нахмурилась я, не понимая причин. — Ради интереса, конечно, — шире улыбнулся иллюзионист. — Я же сказал, тебя пришлось вписать в план в самый последний момент. Будет очень неприятно, если ты откроешь глаза моим марионеткам, — шкодливо и опасно прищурился он. — То, что верхушка Вонголы в курсе моего участия, ведь твое достижение. Он не спрашивал, а утверждал. Я попыталась держать лицо непроницаемым и не поддаваться. Не нравилось мне это. Ни один вариант. Правда, в бою я вряд ли смогу выиграть. Опыта противостояний иллюзиям не хватает. Тем более такого уровня. Но… — Нет, — твердо ответила, еще раз взглянув через тонкое стекло на Мукуро, что уверенно держался в сражении. Снова взглянула на того хохлатого, что был рядом, сверля меня холодным взглядом. Видимо, думал, что я не смогу отказаться от такого предложения. — Ты ведешь свою игру, — пояснила я. — С чего бы мне тебе верить? — Можешь не верить, — развел руками Спейд. — Я же сказал, что для тебя это безопасно. В конце концов, я оставляю тебе выбор: пойти со мной добровольно или быть забранной силой. — Хорош же выбор, — не сдержавшись, выдохнула сквозь зубы. — В качестве приятного бонуса, я готов пойти тебе навстречу, — снова сладко улыбнулся Спейд. — Я сражусь с тобой ровно трижды. Три поединка. Я буду сражаться с тобой, и если ты проиграешь, я не убью тебя. У тебя будет еще один шанс в следующий раз, чтобы убить меня. Слишком уж сладкие для меня условия. У меня будет много попыток, но я в своих действиях полностью вольна, в отличие от него. Звучит как сделка с дьяволом. Вроде бы все в мою пользу, но в дураках в итоге я же и останусь. — Я так понимаю, время поединков ставишь ты. И ты будешь с ними тянуть, пока не пройдут все бои с Шимон. А что случится, когда все семь боев закончатся и эти три не в мою пользу? — уточнила я. — Хороший вопрос, — мужчина медленно кивнул, не спуская с меня синих глаз. — Смотреть в будущее и просчитывать наихудший для тебя вариант — важное умение. Но вынужден оставить твой вопрос без ответа. Это в моих интересах — не раскрывать тебе всего. — С тобой, должно быть, интересно играть, — улыбнулась в ответ, наученная обмениваться улыбками с Торикай. — Но не на этих условиях. У Тсуны не весь набор хранителей, некоторые из них мои. И они не Вонгола. Как насчет такой игры: мы доберемся до твоего настоящего тела и ты перестанешь делать гадости. — Звучит как обещание наказания, — засмеялся тот. — Но, увы, все четыре семьи не смогут найти мое настоящее тело. Кроме того, никто из них не сможет одолеть меня. — А как насчет Вендиче? — прищурилась я. — Те за мной давно присматривают, — ответил он снисходительно. — Но я правила не нарушаю. По крайней мере, ни разу не был пойман, — он опять улыбнулся так же сладко. Прищурившись, я рассматривала его лощеное лицо… и не видела выхода. Мне нужна была хоть одна малейшая подсказка. Хоть что-то, что можно будет использовать против него. Иначе все может закончится чьей-то смертью, и очень даже вероятно, что моей. Никто не сможет мне сказать, не надоумил ли он тогда Нану убить меня в будущем. Он же сказал — пока не поймали. — Значит, я сейчас пойду с тобой, Шимон убивают, ты исчезаешь и затем через десять лет убиваешь меня руками моего близкого человека? Вопрос, что называется, пальцем в небо — лишь бы перевести на нужную мне тему. Но ответа не было — он увильнул: — Знаешь, почему Шимон так хотят твоей смерти? — Спейд улыбнулся довольно, едва не облизываясь от удовольствия. — Емитсу убил их семьи? — пожала плечами, припомнив то, что папаша обвинялся в убийстве родителей и младшей сестры Энмы. — Верно. А кто на самом деле убил их? Я. А кто убил людей Внешнего Советника? Тоже я. Никому не найти никаких концов. Красиво сделано, не так ли? — А если вернемся к финалу всей этой игры, — попыталась я снова. — Что будет в итоге? Зачем все это? Какая цель достойна всей этой заварушки? — Все мои действия только ради одной высшей цели, — Спейд прекратил улыбаться и сказал это серьезно. — Все ради Вонголы. Дальше лезть не следовало — это я сразу поняла. — Тогда каким боком здесь я? Почему ты сначала меня позвал на остров, а теперь хочешь убрать, чтобы не мешала? — Именно потому, что мешаешь. Есть такая редкая порода людей, с которыми ни в коем случае нельзя пускать все на самотек, и ты, к сожалению, относишься к ним. В этот момент тонкое стекло треснуло. Резко и быстро, разлетевшись в разные стороны. Там стоял Мукуро с таким огнем в прищуренных разноцветных глазах… А затем я вновь оказалась на той просеке, где мы остановились на ночлег. Никто не спал. Все стояли напряженные, с оружием в руках и готовностью к бою. Только смотрели почему-то на меня. А рядом со мной сидел на коленках Рокудо, склонив голову. Он открыл глаза, посмотрев на меня. В спальнике оказалось безумно жарко, и я вся была в поту, поэтому быстро выпуталась оттуда. Сев, еще раз огляделась и сказала: — Все в порядке. Мукуро вовремя среагировал. — Ей, босс! — взволнованно воскликнул рыжий с блестящим от пота в свете от костра лицом. Только я это сказала, как Рокудо обхватил мое лицо ладонями и, никого не стесняясь, приложил свой лоб к моему. Я застыла, подозревая, что это так нужно, а Мукуро не двигался. Только дышал учащенно с закрытыми глазами. Когда так прошло пару минут, я поняла, что никаких манипуляций с пламенем не происходит. Он просто так сидит. Поэтому положила руки поверх его ладоней и произнесла успокаивающе: — Ты молодец, справился. Если ты меня сейчас отпустишь, я никуда не исчезну. Рокудо с силой выдохнул через нос и отстранился, открыв глаза. Только в следующий миг земля подо мной провалилась. И это была точно не иллюзия.***
Я оказалась в длинном и скользком тоннеле, в котором воняло влагой. Короткий, но быстрый спуск, пока я не оказалась в небольшой темной пещере, подсвечиваемой только сиянием моего пламени на руках, а уже только затем — еще одна подреальность… и чертов Деймон Спейд. Выглядит так, будто он начал на меня охоту, честное слово. Только теперь стало понятно, что он специально вымотал в сновидении Мукуро, чтобы тот не смог быстро найти меня. — Не хочешь по-хорошему — все равно будет по-моему, — Туман уже стоял с оружием и готовностью к бою. Я быстро поднялась на ноги и сосредоточилась, сконцентрировав пламя. Все-таки мне точно понадобится усиление и ускорение тела. Значит, Гроза? Но в боевых навыках я уступаю. Выходит, бить Серо, держась на расстоянии? Но я уже пробовала, и он ранил меня. Хорошо бы одновременно использовать два навыка. Пока не вижу, чем могут быть полезны все остальные смеси. С помощью пламени Облака я не смогу поглотить пламя Тумана, так как оно слишком разреженное и толку с этого будет немного. То же самое про смесь с Дождем. Я могу превратить в ледяные кристаллы свое пламя, но пламя Тумана скорее осыплется безобидной изморозью в лучшем случае. Пока я стояла, приготовившись к бою, и пыталась придумать тактику, Спейд, как ни странно, тоже не двигался. Он будто ждал первого шага от меня. Этого я не могла понять. Снаружи не было источников света, поэтому и в кармане пространства было очень темно. Свет от слабого пламени, которое я собрала в кистях рук, достаточно разгонял тьму, чтобы я могла не только чувствовать, но и видеть иллюзиониста. Тот практически не двигался, даже моргал редко. Только смотрел на меня синими глазами, поблескивавшими во тьме. Я видела его достаточно четко: несмотря на плохое освещение, пламя, сиявшее в глазах, усиливало зрение. Не спуская с него глаз, я медленно достала перчатки, которые, к счастью, оставила в карманах, и надела их. После чего не выдержала и спросила: — Чего ты ждешь? Он выглядел будто зачарованным, напоминая змею, завороженную мелодией и движениями флейты музыканта, но готовую броситься и впрыснуть яд. — Так уж у нас сложилось, что мы по очереди удивляем друг друга, — Спейд почему-то понизил голос до разборчивого шепота. — На этот раз твоя очередь. — Давай удивлю, — предложила в ответ, — я не хочу с тобой сражаться. Спейд даже не моргнул, пристально меня рассматривая, а затем, спустя паузу, спросил: — Тогда что ты хочешь? Я недоуменно изогнула брови. Разговор получался странным, как будто мы говорили о разном, либо, что вероятнее, Спейд, как истинный Туман, вкладывал в разговор двойной смысл. — Это ты меня похитил прямо на глазах моих хранителей. И теперь ждешь, что я буду делать? — я попыталась понять и раскрыть его замысел. До меня донесся тихий и неспешный смех, хотя Спейд не раскрывал рта, лишь растянул губы в слабой улыбке. — По логике, похищенный должен сопротивляться и предпринимать попытки выбраться. Но у тебя нестандартный ход мыслей. Как по мне, самый нормальный и логичный. Если на меня не нападает заведомо более сильный противник, то зачем мне первой начинать этот бой? При том, что я не получу с него ничего. Разве что сомнительный предсмертный опыт. Спасибо, потренируюсь на Варии. Мне ведь даже отстаивать хранителя не надо, как было с Вендиче. Лучше потянуть время и понадеяться, что меня отсюда вытащат. Но вслух я сказала иначе: — Одолеть тебя — забота тех четырех семей. Я только хочу добраться до Шимон, — пожала плечами. — Они прекрасно и без моих превозмоганий справятся. — Не очень у них получается, как видишь, — развел он руками, продолжая держать косу. — Скорее выходит, что это я о них позабочусь. Но если говорим о тебе, то разве тебе не хочется меня проучить? Вопрос ввел меня в еще большее недоумение. Не отомстить, не убить, а именно «проучить»? В смысле, Спейд пытался меня убить, сорвал церемонию наследования, похитил меня на глазах хранителей, из-за чего те меня теперь даже в душевую одну не отпустят, ну и в конце концов — использовал детей-подростков, что обернется для них смертельным исходом. Проучить?! — Нет, ты издеваешься надо мной, — утвердительно произнес Спейд, помотав головой. Видимо, мое недоумение отразилось на лице. По моему разумению, скорее, Спейд издевался. — Нет, правда, — попыталась я реабилитировать ситуацию. А то мало ли, что ему еще в голову взбредет. — Зачем мне ты? Занимайся своими делами: разрушай или возрождай, Вонгола или Шимон, выращивай помидоры, паси овец, в конце концов — строй дальше свои коварные планы. Зачем меня-то трогать? Похищать, пытаться убивать? Вон тебе Альянс. Хочется побороться — с ним и борись. Зачем детей-то вмешивать? — Дети Шимон — это остатки той семьи Шимон, которую я знаю, — голос Спейда стал высоким и злым, заставив меня напрячься. — Я должен уничтожить заразу подчистую, не останавливаясь на полпути. А юного Десятого требовалось сделать сильнее. Заставить его понять, что босс Вонголы должен действовать более жесткими мерами, либо убить его и освободить место для другого. Если бы ты не привела тот Альянс, то все бы закончилось потасовкой двух примерно равных по силе детей. — Так у тебя идея-фикс — это сделать Вонголу еще мощнее, — поняла я, припомнив, что то же самое говорил Талбот. Возможно, поэтому Вонгола, несмотря на все противоположные усилия Девятого, все еще не просто держалась на плаву, а занимала первое место среди мафиозных семей. — Я ведь говорила тебе, что Занзас станет боссом сразу же после Тсуны. Тут неважно, кто босс семьи, ты хочешь возвысить саму организацию. — Вонгола держится на трех китах: пламени, пулях и страхе, — переиначил Спейд поговорку, все же собравшись. Он успокоился и быстро собрался, едва я поняла, что убивать меня не собираются. Хотя выходил ли из себя на самом деле, неясно. — Ты занят определенно не тем, — покачала я головой, не спуская с него глаз. — Ты прервал церемонию Вонголы и сейчас занят какими-то детишками, вместо того чтобы искать заговор в самой верхушке Вонголы. Возможно, мне удастся натравить Спейда на Девятого, но слишком надеяться на это не буду, как и давать прямых указаний. Это будет выглядеть подозрительно. К тому же, пока Спейд поймет, что враг сам Девятый босс Вонголы, он доставит Вонголе немало хлопот. Не думала, что буду стрелочником, но реально: зачем моему ма-а-аленькому Фениксу большая проблема Вонголы? На лице Спейда появилось что-то похожее на ощущение досады. Удалось ли мне его убедить уйти в закат? Хотя были там, на его лице, и сомнения. Сомневался он, скорее всего, в том, стоит ли оставлять Шимон в покое. Он упомянул о том, что хочет довести дело до конца. — Если ты думаешь о Шимон, то не беспокойся. Я со своими хранителями о них позабочусь. Спейд снова надолго замолчал. Хотя это хороший знак: это значит, что он задумался о моем предложении разойтись миром, но я все равно не расслаблялась, сверля его взглядом и напрягши все чувства. — Выходит, хранители все же твои? — голос иллюзиониста снова стал тихим и вкрадчивым, как будто он пытался рассмотреть все, что скрыто во мне за внешней оболочкой. — Кто? Ямамото Такеши готов ради тебя из могилы вылезти. Рокудо Мукуро, определенно. Хибари Кёя, без сомнений. Сасагава Рёхей, конечно же. Эрнесто Конрад, называющий тебя боссом. И тот Ураган? — Верно, — кивнула, не став скрывать очевидного. Про Ямамото я решила пока не говорить. Еще неизвестно, было ли это инициативой Шимон или планом Спейда, a.k.a. план Девятого, чтобы все-таки заставить Тсуну прийти на церемонию. У меня, конечно, ко всем троим счеты, но пока разумней об этом умолчать. Не та расстановка сил. — Почему же ты тогда не отправилась к Девятому с просьбой стать Десятой? — снова спросил он. — Вонгола дала бы тебе всю свою силу и власть для достижения твоей цели. Разве не ты хотела защитить близких? Прежде чем я успела ответить, Спейд внезапно рассмеялся неожиданно громким смехом и ответил сам: — Ну разумеется! Ты не из той породы, что идет легким путем. Ты тот человек, что создаст маленькую семью и возвысит ее к вершине мира. Он продолжал хохотать, найдя в этом что-то неочевидно смешное. Даже голову запрокинул и положил руку на лоб — настолько ему было весело. Я только недоуменно изогнула бровь. Хотя бдительность не теряла. Все же мы еще ни к чему конкретному не пришли. Я подождала, пока Спейд не успокоится и не перестанет хохотать, настолько театрально запрокинув голову, а затем спросила: — У меня пока нет желания как-либо связываться с Вонголой, поэтому наши с тобой интересы здесь не пересекаются. Дети и без тебя разберутся, Шимон в любом случае проиграет, а Альянс только лишний геморрой для тебя, так почему бы не разойтись в разные стороны? Какой смысл тебе вообще вмешиваться в историю? Все прекрасно разрешается. Спейд на этот раз не подавал признаков смеха, а пристально меня рассматривал. Что-то было в его взгляде… такое… нехорошее. — Причина в давней истории, произошедшей между мной и Примо. Но ее я тебе не поведаю. Если твоя гиперинтуиция настолько сильная, как говорят, ты сама мне ее расскажешь. В конце концов, в твоих венах течет его кровь. Я снова стала ломать голову. Конечно, о помощи гиперинтуиции речи и не шло. Будь у меня какой-то голос в голове, подсказывавший мне, что делать, я б, наверное, стала медиумом. Или жительницей психбольницы, как вариант. — Именно это не дает мне покоя, — продолжил иллюзионист, пока я молчала. — Именно поэтому я не могу отступить. Я больше не могу слишком затягивать, поэтому Вонгола… или Феникс разделились, чтобы поскорей встретиться с Шимон. Между нами я все еще готов предложить тебе прежние условия. Только два боя вместо трех — один ты уже использовала во время церемонии наследования, — растянул он губы в улыбке, посматривая на меня с самым хитрым видом. — Как только конфликт с Шимон будет исчерпан, при любом его исходе, мы разойдемся в разные стороны. Но до тех пор ты находишься рядом со мной и не вмешиваешься в конфликт. Разве это не прежний вариант сделки с моим похищением? Хотя на этот раз он не давит, а действительно предлагает почти равные условия. Я, конечно, все равно нахожусь в прямой опасности — тут ничего не меняется. — Как я могу тебе верить? — спросила я. — Ты сдержишь свое слово? Иллюзионист выполнил неглубокий поклон, будто в дань вежливости, и, не спуская с меня взгляда сиявших в слабых языках пламени глаз, сказал: — Рядом со мной ты будешь в полной безопасности, обещаю. Да ладно, кто ему поверит?! Но все же взгляд у него в этот момент твердый, без той прежней постоянной хитринки. Конечно же, полностью ему доверять нет смысла. Туман и ложь почти синонимы. Именно поэтому у меня есть план «Б» на случай, если Альянс все же не добьет Спейда и тому удастся сбежать. Но я полностью полагаюсь на то, что четыре семьи все же завалят старого иллюзиониста окончательно. Все-таки численное преимущество на их стороне, да и не самые последние семьи я за собой привела. Видимо, по результатам первого боя между альянсом семей и Спейдом те его здорово потрепали, поэтому иллюзионист хочет теперь ускорить события. Моя же задача противоположная — потянуть время, пока альянс семей мафии не выполнит то, зачем он, собственно, здесь. Если же Деймон Спейд все же спасется, я сделаю все, чтобы тот далее причинял неудобства кому-нибудь другому. — Чем поклянешься, что выполнишь озвученные тобой же условия? — спросила, внимательно его рассматривая на предмет признаков лжи. Все же сделка с Туманом — это сделка с дьяволом. Даже если тот исполнит свою часть, то может вывернуть в свою пользу. В то же время, если я сейчас начну бой, наше противостояние так и продолжится. Если я попробую сбежать с острова — Спейд меня сейчас так просто не отпустит. Он уже наверняка строит на меня планы, похожие на планы Емитсу: кровь и пламя так просто на ветер не выбросить. Возможно, удастся убедить его отвернуться от Вонголы и оставить ее в покое. Нет уже ни его прежнего босса, Примо, ни Второго, что был ему наиболее приятен. Но все же что-то еще его держит. — Чем угодно, хоть своим настоящим телом, — спокойно отозвался он, слегка приподняв брови, будто говоря: «Что тебе еще надо?». — Ты ни слова не сказал про ребят, что на острове. Мои хранители и Тсуна, что насчет них? — моя подозрительность не утихала, я желала знать все. — Как я уже говорил, они сейчас разделены. Каждый встретится с кем-то из Шимон и сразится, уже без разницы, чьи они хранители. Я не собираюсь вмешиваться в их бои. Для меня пока абсолютно нет никакого смысла кого-нибудь из них убивать, — Спейд вновь сохранял спокойствие и самообладание. Нет, это все очень подозрительно. Чего он добивается? Отрезать меня от хранителей, но не навредить. Специально столкнуть ребят с Шимон, но просто наблюдать. К тому же он все еще ни слова не сказал, что будет после того, как пройдут все бои с Шимон. — А как насчет того, что будет после окончания истории Шимон? — спросила я. — Тогда у тебя появится смысл нарушить свое слово? — Как только конфликт будет исчерпан, — Спейд слегка улыбнулся, — если ты того не захочешь, ты никогда больше не услышишь мое имя. Сейчас было явно что-то не то. Но вытянуть из него в этот момент правду невозможно. Начну сильнее копать и явно давить — иллюзионист может разозлиться. Придется принять эти условия и просто подождать, пока альянс четырех семей не начнет вновь действовать. Как можно незаметнее сделав глубокий вдох, решила все же: — Хорошо, но прежде я должна увидеть своих хранителей, чтобы убедиться, что все в порядке. Легкая улыбка вновь тронула его губы, а ясные синие глаза блеснули: — Верное решение. Я знал людей с таким взглядом, и их никогда не удавалось обмануть, несмотря на все попытки. Я решила не комментировать это.