То, что изменило их жизни.

      Команда и поддержка вышли на улицу, тренер пытался объяснить что-то кому-то, а может он был в ярости на Микасу за то, что она ударила его племянника по прекрасному лицу, но мужчину не слушал вообще никто. Эрен, Леви и Энни рассматривали лицо такой же рассерженной Аккерман, что от злости смыкала челюсти так, что у нормального человека наверное уже треснули бы зубы, кулаки побелели от того, настолько плотно они были сжаты, по секрету, такого состояния подруги боялась даже Леонхарт. — Нужно очень постараться, чтобы до такой степени вывести меня из себя, но этот упырь смог сделать это только лишь появившись на горизонте, сука. — плюнула брюнетка и попыталась глубоко вдохнуть. — Аккерман, я еще раз повторяю, извинись перед моим родственником немедленно! — оба Аккермана повернулись на «приказ» мужчины, что уже даже покраснел от негодования, но увидев сгустившуюся ауру над их головами, тут же закрыл рот и отвернулся. Мужчина просто испугался их. Прелести, которыми наслаждались по своей натуре весьма угрюмые одноклассники.       Жан старался объяснить Мине, что такие явления никак не скажутся на их игре и прочем, за что Каролина действительно переживала. Кирштейн лишь иногда исподлобья поглядывал на свой прошлый объект воздыхания, порой ловя себя на мысли, что даже такая она прекрасна, за что сразу же корил себя, поворачиваясь обратно на свою девушку. В голове он сравнивал их почти во всем: характер, поведение, манеры, внешность. Он сравнивал даже то, какой уют они приносят, появляясь на глаза. К его сожалению, превосходила Микаса. Когда она появилась в квартире, помещение словно наполнилось её атмосферой и харизмой, она несла в себе так много качеств и прочего, что Жан не может объяснить, что Аккерман будто вакуумировала все, где находится.       Мина не такая, она… наверное, обычная, что не плохо. Кирштейн сам по себе весьма и весьма хорош собой, у него было много возможностей завести отношения и в прошлой школе и где-либо еще, что рассказывал Эрен, но никто так и не приглянулся ему. Одной лишь Микасе удалось с первого же взгляда, с первой минуты их контакта просто заворожить. Это еще раз подчеркивает их разницу с Каролиной. Мина порой даже как будто бесхарактерная, Жан видел это так часто, что уже перестал спрашивать, почему она себя так ведет. Самый главный вопрос, который возникает у него в голове почти каждый раз, пока он пытается уснуть: «А не встречаюсь ли я с ней только ради того, чтобы перестать думать о Микасе?» Терзается, мучается, но ему не с кем поговорить, потому что Жану кажется, что его, элементарно, не поймут. Он закрывается в себе и не понимает, что делать. А Мина этого не видит. Может быть у нее такая же проблема?       Оттолкнув от себя все эти мысли, Кирштейн ободряюще приобнял девушку за плечо и повернулся к тренеру, что снова говорил по телефону. Справа он услышал голоса друзей и решил вернуться к ним вместе с дрожащей Каролиной, что правда испугалась того удара Микасы и не хотела подходить к ним. — Мина, что за дела? — спросил Жан, в руку которого вцепилась девушка. Она взглянула на него своими тусклыми серыми глазами и неуверенно ответила. — Не общайся с ними, они ненормальные. — продолжила шепотом. — Микаса вообще руки распускает на незнакомцев, я запрещаю тебе к ней подходить, как она вообще могла кому-то нравиться. Как она тебе могла нравиться?       Яркие глаза парня расширились и он с агрессией вырвал руку из рук девушки, что еще более испуганно отпрыгнула назад, задев какого-то члена команды. — Ты вообще в курсе, о ком говоришь, Каролина? — сквозь зубы тихо шипел Жан. — Тебе с этими «ненормальными», — он пальцами изобразил кавычки, — еще работать и по городам разъезжать, это во-первых, а во-вторых, почему ты решила, что можешь так про них говорить и запрещать мне что-то, эти люди мне роднее всех, они мои друзья и семья, Эрен и Леви вообще мне почти родителей заменили после их смерти, только эти двое были со мной. То, что связано с ними — связано со мной, то есть их вторая половина в первую очередь. Не смей так больше про них говорить. — Жан, все в порядке? — голос донесся из-за спины парня — Микаса, успокоившись, услышала возглас друга. — Микаса, не лезь к нему, занимайся своими делами! — теперь кричала Мина, распугав того самого члена команды, которого случайно пихнула в спину. Бровь Микасы дернулась вверх от удивления и потом поползла ко второй на переносицу от негодования, с чего вдруг она стала на нее повышать голос, думала Аккерман. — Все в порядке, не обращай внимания, — Жан сказал это повернувшись через плечо, глядя в сторону брюнетки, — Мина сейчас извинится. — Не надо, идите лучше сюда. — ответила она с легкой улыбкой. Все-таки спокойный голос Жана правда умел расслабить. Леви часто говорил ей, что когда назревал какой-то конфликт, Кирштейн одним только звуком мог все уладить, это у них с Энни талант такой. Жан кивнул и повернулся обратно к девушке, ожидая объяснений. — Ты что творишь, а? Она тебя подругой считает, всегда тебе помочь пытается, а ты на нее ни с того, ни с сего орать начала. — Кирштейн с укором глядел ей в глаза, молясь не услышать то, к чему пришел еще давно, эта мысль не давала ему покоя еще больше, чем его собственное самокопание. — Она мне не подруга. — В точку. То самое, чего он боялся. — Эта баба ненормальная, она психическая. Как только что-то не понравилось, так она давай руки распускать. — Заткнись. — В тот день, когда я ей сломала украшение, она набросилась на меня, кричала и вообще. Я ее так боялась после этого, что решила, что, — не смей говорить этого, просто замолкни, — извинюсь, — нет, блять, нет, — чтобы она меня не трогала. Как же тяжело её терпеть. — Заткнись, Мина. — прошептал Жан ей в лицо, наклонившись. Рот приоткрылся от удивления. — Вот в чем ваша разница, основная разница — она умеет ценить тех, кто ее окружает. Сколько бы ее не обижали, не расстраивали или предавали, сколько бы людей не умерло рядом с ней, на ее руках или глазах, она все равно любит каждого, с кем она общается. Она не лицемерка, а ты… — его перебили. — Во всяком случае, я могу сказать что-то, что меня не устраивает, в лицо. — Голос Микасы снова раздался из-за спины Жана, но оказался гораздо ближе, чем кто-либо мог подумать. По спине Каролины побежал холодный пот, а ее глаза забегали по лицу парня, в поиске поддержки и помощи. — Простите, что вклинилась в ваш разговор, я увидела, что у вас что-то случилось и подумала, что могла бы помочь, но услышала нелестные речи о себе и решила немного задержаться. — Она досадливо поджала губы и улыбнулась краешком губ. — Спасибо, Жан, что отстаивал мою честь, это правда благородно. — она хлопнула его по плечу и развернулась обратно, кинув на Мину пристальный непонимающий взгляд, словно говоря: «Все ведь было нормально, так почему?». — Ты знал, что она сзади? — почти утверждая, спросила Мина. Жан кивнул. — Понял это, как только она начала говорить с тобой. — он громко шмыгнул носом и языком провел по верхнему ряду зубов, слегка приоткрыв рот. Так он собирался с мыслями. — Ты хочешь еще что-то сказать? Меня друзья ждут. — он посмотрел назад. На глаза попалось опечаленное лицо Микасы. Ее глаза блестели от накативших от обиды слез, она рассказывала Энни, Эрену и Леви, что услышала. Все внимательно ее слушали, а Леви заботливо гладил ее по голове, это успокаивало даже окружающих. — Нет? Мина, я не могу больше так. Я куплю тебе билет обратно и ты улетишь домой. Я хочу расстаться, между нами все кончено. — Это все? — ее глаза также наполнились слезами. — А как же «дело не в тебе» и прочее? — она схватила его за ладонь, чтобы он не ушел. — Нет, Мина, тут как раз дело в тебе. Я заебался каждый вечер слышать, как ты поливаешь всех грязью, своя жизнь не интересная, так ты решила обсудить жизни моих друзей со мной. Микаса и Энни тебя приняли в свой неразлучный дуэт, легендарный я даже сказал бы, ты и их обсуждаешь. Со мной! — он выдернул руку и отошел назад. — Я поговорю с тренером и скажу, что ты улетаешь первым рейсом. С вещами могу помочь и привезти их после окончания игр. Удачи в будущем, Мина. — он махнул рукой на прощание и отошел к друзьям.       Первое, что сделал Жан — по-дружески, крепко обнял Аккерман. Он извинялся перед ней за то, что сказала его девушка. Микаса посмеялась и похлопала его по спине, сказав, что все в порядке и ему не стоит волноваться. Потом Жан попросил прощения у Леви, что обнял его девушку, тот точно также хлопнул его по плечу и ответил, чтобы он не заморачивался на этот счет и пусть он обнимается с кем угодно сколько хочет. — Почему Мина сюда не идет? — риторически спросила Микаса, не ожидая ответа. — Мы расстались, только что, я сказал, что устал слушать ее бред про всех и терпеть больше этого не намерен. — Ответил Жан, глубоко вздохнув. Эрен шутливо пожал ему руку. — Ну, по-прежнему никто кроме Микасы не смог затуманить твой разум. — шепотом высказался Эрен, за что получил мягкий подзатыльник от Энни, уловившей взгляд Леви. — Прости.       Прошло некоторое время с тех пор, как ребята прибыли в новый еще более роскошный отель и расположились в номерах. Проживающие в квартире с номером «семь» очень долго уговаривали дать им один трехместный номер и один двуместный по соседству. Удалось, сразу после заезда девочки побежали в номер с Леви, Эрену и Жану, что уже почти дрались, решая, кто будет спать вдвоем на одной кровати. Девочки предложили сыграть в камень-ножницы-бумагу, проиграли Леви и Жан.