***
О том, что деньги, взятые в долг, отдавать придётся по-любому, он, естественно, знал, как помнил и то, что оговорённый срок истёк несколько дней назад. Неудачно вложенные средства прогорели под ноль — подвёл компаньон, который, польстившись на низкую цену, закупил по дешёвке некачественный товар. Разумеется, реализация провалилась, а сумму-то затратили всю. На кой он ввязался во всё это без какого-либо опыта, Тимур и сам не смог бы ответить, не иначе как нечистый попутал! В любом случае кусать локти было уже поздно. Но, вероятно, в душе ещё оставалась надежда на русский авось. И то обстоятельство, что расплата внезапно обернётся вопиющим кошмаром, ему, среднестатистическому мужику под тридцатник, даже в голову не приходило. А кто бы предвидел подобное?***
Шанин старался понапрасну не лихачить. Вёл аккуратно, но по трассе его габаритное авто летело под добрые двести с лихвой. Владимиру откровенно надоело любоваться однообразными видами сквозь лобовое стекло, равно как и периодически коситься в сторону водителя. Поездка в напряжённом молчании начинала порядком угнетать. Одолевало и самое банальное любопытство, грозившее превысить предел его терпения. Наконец, он не выдержал: — Ром, я вот одного не могу понять, за каким хером оно тебе надо? Шанин лишь плотнее сомкнул челюсти. Отвечать совсем не хотелось, тем более — вдаваться во все нелицеприятные подробности. Пальцы крепче сжали руль. — За кривым, — грубо отсёк он. — Я тя звал? К чему базар? Он притормозил у обочины. Впереди показались силуэты новостроек, которые светлыми пятнами выделялись на фоне ночной темноты. Недострой уже года три простаивал из-за обанкротившегося инвестора — кризис сильно ударил и по недвижимости. — Выходи и пиздуй, дальше я сам, — небрежно бросил он, разблокировав двери, и заглушил мотор внедорожника. — Отсюда поймать попутку на раз, через час будешь дома, — уже почти без раздражения добавил Шанин и облокотился на руль. Выжидающе уставившись на своего спутника, машинально запустил пальцы в волосы. Однако тот отрицательно качнул головой и определённо не спешил покидать своё пассажирское место. Даже демонстративно пристегнул ранее оставленный без внимания ремень безопасности: «Бережёного Бог бережёт!». — Шанин, не дури. Одного не пущу! Хрен знает, какие сюрпризы там будут. Не на крестины едешь, — с этими словами Владимир лишь удобнее устроился на сиденье, с непреклонным видом усевшись поглубже. Привычка таскаться за старым товарищем по всяким авантюрам, не вдаваясь в подробности таковых, стойко выработалась ещё со времён института. Вот и сейчас, когда вместо намечающихся шашлыков тот вдруг резко сменил планы, Ильин не собирался нарушать устоявшиеся годами традиции. Но впервые его настолько серьёзно смущали детали предстоящего мероприятия. Шанин включил зажигание, и машина тронулась, стремительно набирая скорость. Впереди возвышались коробки домов. Неподсвеченные окна, которые при более внимательном осмотре оказались частично разбитыми, негласно указывали на то, что эта стройка давно заморожена. К тому же это был достаточно удалённый от центра район. Поначалу туда стекался тусить весь отвязный молодняк. Подходящее место, где можно подальше от родительских глаз пить, курить и ширяться. Так бы оно и продолжалось, но после трупа в результате разборок местной гопоты подростки были вынуждены перебраться на более спокойную территорию. — Поближе паркуй. Наверное, тащить придётся. Если жив, — Владимир, прищурившись, пристально вглядывался сквозь боковое стекло. — Фонарь-то есть? Место помнишь? Тут подъездов до хера и больше. — Есть. Разберёмся, — глухо буркнул Роман, доставая из бардачка пару походных фонариков, протянул один другу и вышел из машины. Ночной воздух был насыщен прохладой. Яростный колючий ветер нагло норовил пробраться под одежду, вызывая желание зябко поёжиться и поскорее вернуться в тепло. Типовая панельная многоэтажка, крайний слева подъезд. Мужчины торопливо поднимались по эвакуационной лестнице. — Четвёртый. Вроде здесь, — Шанин кивнул на зияющий тёмный проём. Бетонные конструкции пустовали без лифтов и дверей. Нигде не наблюдалось даже мазка элементарной «косметики», одни неоштукатуренные голые стены своими невзрачными серыми перегородками разделяли пространство на отдельные комнаты. Жутковатое местечко! Передёрнув плечами, Владимир вслед за Романом шагнул в темноту. — Батарейка скоро сядет, — он хорошенько потряс фонарь. Помещение, как на беглый взгляд показалось Роману, было метров в пятнадцать, а внутри его… Выхваченное лучом фонаря неподвижное тело, комом скорчившееся в углу у стены. Тут же накрыло удушливой волной, тошнотворным запахом блевотины, мочи и крови. — Блядь! — Владимир тоже зарылся носом в рукав, глуша подкативший рвотный позыв. — Да тут просто праздник был… Уроды! Роман наклонился к лежащему ничком человеку и приложил пальцы к его шее. Пульс прослеживался, поэтому он, не разворачиваясь, отрывисто бросил: — Звони Игорьку! — Куда ему? — Владимир пошарил по карманам, чертыхаясь, извлёк сотовый. — Пусть сразу на дачу ко мне и медкомплект привезёт свой. Полный! Не обращая внимания на отвратное амбре, Шанин за плечи осторожно перевернул мужчину. Еле слышный хрип с разбитых в кровь губ. Обнажённое тело было сплошь покрыто гематомами. Синяки расплывались на бёдрах, смазанные кровавые подтёки уже засохли тоненькой корочкой. Роман на секунду зажмурился, словно не желая верить тому, что всё это происходит с ним наяву, здесь и сейчас. Затем незаметно сморгнул и сглотнул. Трудно было не заметить свежие сигаретные ожоги, мелкими язвами рассыпавшиеся по коже пострадавшего. Опухшая кисть руки смотрелась устрашающе неестественно, а тёмные пряди волос слиплись от пота и спермы. Владимир неслышно подошёл сзади и, потрясённый увиденным, присел на корточки рядом с другом, тихо присвистнув: — Шанин, мать твою, тут больница нужна, какая дача? — Что Игорь? — намеренно не отвечая на вопрос, кратко уточнил Роман. — Будет. Чёрт, как мы его до машины-то, а? В покрывало бы какое обернуть. Рассеянным взглядом Владимир окинул помещение, но кроме кучи разорванных и отвратно пахнущих тряпок, что когда-то, видимо, были одеждой, ничего подходящего не узрел. — Не фиалка, не завянешь. Дотащим, — нервно усмехнулся Шанин. Веселиться не тянуло — напротив, хотелось убраться отсюда как можно быстрее. — Он как лёд, сколько так пролежал? Лёгким точно хана, воспаление обеспечено! — Володь, не паникуй! Лучше подсунь под него, я приподниму, — Роман сейчас же расстегнул и скинул свою куртку. Как оказалось, было сподручнее застегнуть одёжу на молнию в виде спального мешка и оставить руки парня внутри, чтобы не заморачиваться с рукавами. Лишние сложности совсем ни к чему! Роман обернулся, кивнув другу: — Свою тоже давай сюда! Низ ему хоть прикроем. Того заметно перекосило, но он, быстро рассовав по карманам брюк документы и карточки, снял куртку без возражений. — Засветимся если, то пиздец. У тебя нал-то есть, на откуп? У меня минимум, зато кредиток хуева куча. Сказал бы заранее, тормознули бы где у банкомата. — Да в это время сюда даже менты не суются, нахрен надо кому! Бомж только если выползет. — Тогда дружно взяли и весело понесли! — Владимир решительно взялся за дело, перехватив несчастного за ноги. Уже в машине Роман почувствовал, как накатывает внутренний мандраж. Слегка потряхивало. Да какое там «слегка»! Он опустил стекло и, достав из бардачка пачку, зубами вытянул сигарету. Колотило давно и изрядно. Никотин приятно горчил на языке, заполняя лёгкие и щекоча рецепторы, расслаблял нервы. — Хочешь, я поведу? — участливо предложил приятелю Владимир. Он оглянулся на заднее сиденье: перед глазами навязчиво крутились кадры, как они тащили до машины кое-как укутанное тело этого левого мужика. Ну хотя бы не труп, что уже хорошо! Шанин же просто покачал головой, выкинув окурок, закрыл окно и завёл мотор.***
— В душ хочу, сил нет, — Владимир с тоской разглядывал свои перепачканные рубашку и брюки. — И дёрнуть чего-нибудь крепенького… Шанин, долго в молчанку играть будешь? Бесит! В отличие от Романа, который сосредоточенно хмурился, лишь изредка бросая короткие ответы, его самого так и тянуло поговорить. Взвинченные нестандартной ситуацией нервы и тревожные мысли будто за верёвочки дёргали изнутри. — Кто он, Ром? Не видел его раньше в твоём окружении. Мысленно застонав и преодолевая желание тупо приложиться лбом о руль, желательно несколько раз, Шанин искоса метнул на Ильина укоризненный взгляд. С другой стороны, как ни подумай, а разъяснения требовались. После всего этого дерьма — вместо приятного уикенда на природе — и сорванных выходных другу, специально приехавшему из другого города, чтобы увидеться, объяснить — это меньшее, что следовало немедленно сделать. — Богданов Тимур, двадцать восемь лет, частный предприниматель, автосервис. Ну как — «сервис»… Шарага шиномонтажная в жопе мира. Сход-развал и подобное. Гастарбайтеров туда набрал за копейки. И ту просрал. Деньги занял у одного мужика со связями. Влез в торговлю маслом, а масло-то сливочное, прикинь? Ну и привет, пролетел со свистом, — Шанин удручённо качнул головой. — Да на хер мне его биография? Детей от него не рожать. Тебе-то он кто, ёбт? Брат? Сват? Роман криво усмехнулся в ответ: — Конкурент. В некотором роде… — Не пизди, ты же по недвижимости, с хуя ли? — удивился приятель. — С него. Бабу увёл. — Ты у него? — Он у меня. Владимир вскинул брови. Затем, обернувшись, критическим взглядом воззрился на человека, лежащего на заднем сиденье. За время пути изувеченный Тимур даже не шевельнулся. — Ты всерьёз или прикалываешься? Высокий, видный Шанин, даже по его мужским меркам относительно вопросов красоты, однозначно выигрывал. Плечистый, крепко сбитая фигура, волевой типаж. Не модель, понятно, но бабы на таких обычно вешаются. Конечно, сравнение с худощавым побитым телом и разукрашенным синяками невыразительным лицом, ещё и с отросшей щетиной, что редкой порослью «украсила» подбородок, было не в пользу последнего. Но, даже не принимая во внимание эти факторы, Роман лидировал по всем статьям. — Как схлестнулись-то? Где угораздило? — недоверчиво поинтересовался у него Ильин. — Работал у меня в фирме. Недолго, с полгода. Оклада нет, зарплата же на процентах от сделок, а клиентов пока наработаешь… Кризис ещё… Сам знаешь. Ну и просидел, кукуя. Потом ушёл, своё дело открыл. — Ты уволил? — Я. На хер мне агент, с которого дохода нет. — А баба эта? — Сотрудница. Владимир, скептически прищурившись, скривил губы: — С какого перепуга начальника на рядового менять? Конец света нагрянул? И как я пропустил? Шанин, закатив глаза, покачал головой: — Тут уж не ко мне вопрос, Володь. Женская логика, понимаешь? Пары минут хватило, чтобы переварить услышанное, которое постепенно складывалось в единую картину. — Что уволил, ему ни жарко ни холодно, и так полгода без нала торчал. В чём подвох, Ром? — Он ко мне приходил, когда влетел с маслом этим своим. Ошалеть — где колёса, а где продукты? Нахрен в пищевую отрасль было лезть? Денег просил одолжить, нормально?! У меня! Я охерел тогда… — Избил? — Ильин покосился на друга. — Послал. — Любой бы послал. На хуй теперь к себе тащишь? Ну домой бы закинули, пусть его девка в медсестру поиграет. — Да разбежались они. Покрышки — не цацки, видать, щедрости не оценила, — прищёлкнув языком, съязвил Шанин. — Предлагал же в больницу… Ром, вправо уйди, сзади «бэха» уже заебалась подмигивать. Пропусти, а то человек на тот свет торопится. Дорога свободная, припёрло же в левый! — с досадой поморщившись, искренне возмутился Владимир. Шанин тут же перестроился. Плёвое дело! Синяя «БМВ» в крайнем левом рванула вперёд, лихо пролетев мимо, и вскоре превратилась в точку на горизонте. — Так почему не в больницу? Игоря сдёрнул. Он в охуе был, спасибо, что не послал туда же, — настойчиво продолжал давить друг. Роман устало потянулся, расправляя затёкшие плечи. Закусил губу и уткнулся набыченным взором в лобовое стекло. — Я там был, Вов, когда его под раздел пустили. С самого начала был. Мужик этот, у кого он деньги занял, на «шоу» пригласил. Думал, так, знаешь… припугнут, ну помнут слегка, не без того, а тут… Блядь! Больница — это же менты, сам подумай, с таким-то пациентом. Тяжкие телесные, улавливаешь? И контору свою светить на весь мир ни хера не улыбалось. Он потёр глаза и, снова вытащив пачку, закурил. Ильин шумно вздохнул. Подробности нравились всё меньше. — А мужик этот, с «шоу»? Ты каким боком там? — На корпоративах раньше пересекались и по работе. Гуров Борис — слышал, может? Занимался одно время недвижимостью, затем в автосервисе раскрутился, своя сеть салонов теперь у него. С Богдановым они с института знакомы, — густыми клубами выпуская дым, ответил Шанин. — Ни хуя не пойму, — Ильин открыл бардачок, придирчиво перебрал содержимое полости и вытянул оттуда пачку «Дирола». Выудил пластинку жвачки, закинул её в рот. — Жрать хочу, как чёрт! Что за бандитские заманухи? В криминале никто не состоит, а заёбы вышли — сплошь статья на статье! — Гуров мутит дела на стороне. Не в курсе деталей, но команду себе он сбил серьёзную. Шиномонтаж Богданова они же отжали. Я тогда ещё на психе был и попросил Бориса подсобить. Он мне услугу был должен, ну типа — баш на баш. А Богданов у него после всего этого денег занял, — терпеливо пояснил Роман. — Пиздец просто. Подстава-то тупая, вопрос на уровне песочницы. Только игры не детские. Не ожидал от тебя, — с укором произнёс Владимир, когда осмыслил всю ситуацию в целом. — Да я знал, что ли?! Я ж не совсем конченый! До сих пор колбасит! Ты бы его лицо видел, когда эти козлы с него штаны сорвали, — не отрываясь от дороги, Шанин лихорадочно шарил рукой в бардачке в поисках дежурной заначки. Щелчок. Новая сигарета не спасает, но очередная затяжка — повод отвлечься. Горечь во рту. — Я свалил, блевать тянуло. Жесть такая, что… Эти мудаки поржали, что душевная организация, блядь, у меня типа тонкая! Потом в машине сидел… Рулить не мог, колошматило так… Затем к себе на дачу двинул. Как не влетел куда — не знаю, как в тумане, автопилот полный. Почти доехал. В башке прояснилось, а перед глазами дурак этот, морда разбита, жопа разворочена, зарёванный… Развернулся и назад. Тебе позвонил. Ильин, запустив пальцы в русые пряди, закрыл глаза и откинулся назад. — В башке не укладывается, — он тряхнул головой и оглянулся. — Тормозни на минутку, он там ещё дышит? Счастье, что в отключке мужик, доехать бы без концерта. Тимур дышал тяжело и прерывисто. Лицо бледное, чёрные круги под глазами значительно прибавляли возраст. — У него виски уже седые, гляди! Тридцати ещё нет, — Владимир с жалостью бросил взгляд на парня. — Блядь, как он жить-то после такого будет? Тут в петлю только. Шанин судорожно сглотнул и отвернулся. Думать об этом сейчас не хотелось… Совсем! Он загонял мысли в самый дальний угол, стараясь не сорваться, чтобы банально не наорать на друга. На душе было тяжело и тошно, и в первую очередь — от себя самого. — Ещё с полкилометра, там уже поворот на посёлок. Игорю набери, где он сейчас? — Сам очкуешь, что ли? — Ильин сардонически хмыкнул и вытащил сотовый, глядя в окно. — Давно тут не был, а дорогу ещё помню. Тем временем, миновав будку охраны, машина уже въехала на территорию коттеджного посёлка и привычным путём двинулась вглубь. Небольшой двухэтажный коттедж Романа, обнесённый сплошным высоким железным забором, издали не особо выделялся на фоне соседних построек. Разве что выглядел несколько проще — вблизи. Приятель одобрительно кивнул, указав на ограду: — Хорошая штука, снайперов ещё по углам посадить — и можно дружить с любым соседом. — Да моим похер на всё, лишь бы музыка ночью не долбила, а так — хоть потоп, — равнодушно отозвался хозяин дачи, доставая ключи. Спешно разобравшись с замком, отворили ворота. Шанин загнал внедорожник в гараж, а после они перетащили Богданова в дом, разместив парня на диване. — Заебался я его сегодня таскать! Вес бараний, а руки уже отваливаются, рост, что ли, или кости тяжёлые? — недовольно пожаловался Владимир. — Аптечку лучше тащи, там, в буфете, в нижнем ящике, — кивком указал ему Роман. — Где застрял-то наш хренов целитель? — Чёрт, пиздец дивану будет. Плёнка целлофановая тут есть, дачник? Шанин не успел ответить — у ворот просигналила машина, и тут же зазвонил его сотовый.