Home Sweet Home/Дом, милый дом

Рук остался на несколько дней и помог Нику и Ким освоиться с новой главой их жизни, убедившись, что Ник вошел в привычный ритм сна, а Ким было комфортно. В общем и целом они разобрались в жестком графике. Всё это время Рук не мог найти в себе сил попросить их о помощи. Он решил оставить всё как есть и самому во всем разобраться. Он пойдет к Акуле, но не уверен, что тот его вспомнит. Он сидел на диване в ангаре, пакуя свои вещи, как он сказал Нику. Пара пыталась сказать ему, что затея опасна, и что он может остаться, если захочет. Он не собирался оставаться, потому что оба понятия не имели, насколько все усложнится. Радио было настроено на частоту Иосифа, но ничего, кроме статики, не раздавалось из динамиков. Было нервозно, но он знал, что это означало разочарование Иосифа. Он ненавидел свою слабость, она грызла его изнутри, его тянуло позвонить своей половинке. Бумер положил голову на колено Рука и заскулил от напряжения, исходящего от мужчины. Рук погладил собаку, пытаясь успокоить его и себя, но другой рукой он крепко держал рацию. *** Он ехал по грунтовой дороге, прижимаясь к какой-то скале, Бумер высунул голову в окно. Рук снова и снова обдумывал свой план. Позвонить Иосифу, не позволять ему слишком много говорить, поставить ему условия. Закончив с этими пунктами, ему нужно будет повесить трубку и дать Иосифу время подумать. Ангелы, к сожалению, пришли в норму и буквально заполонили округу. Рук поехал на заправку, заправился и прихватил немного еды. Он сел на стойку, достал рацию и настроил его на частоту Иосифа, глубоко вздохнув. Он нажал на кнопку и не отпускал. — Иосиф? Иосиф, это Рук. Нам нужно поговорить, — он подождал несколько минут в тишине. Он услышал такой знакомый вздох в той спальне. — О, мой милый, наконец-то ты ответил. У меня… — Рук не дал ему закончить. — Если ты хочешь, чтобы я вернулся, «вел себя хорошо» и не убивал твоих людей, тогда тебе придётся выполнить несколько условий. Во-первых, если я вернусь, тогда все мои друзья должны быть освобождены. Им будет обеспечен безопасный выезд из округа Хоуп на автомобиле с достаточным количеством бензина, чтобы добраться до следующего города. Также у Стейси есть выбор, так как Иаков — его пара. Если он ему так нравится, то пусть остаётся, но это будет решено между ним и мной, наедине. Я не хочу, чтобы Иаков запугивал его. У моих друзей также должна быть еда и вода на время их поездки. Мое второе требование — чтобы ты не заковывал меня в цепи и держал блажь подальше. Я ненавижу этот наркотик и хочу пожить с трезвым рассудком. Я знаю, чего хочу, и требую, чтобы так все и оставалось. Мое третье требование — чтобы ты оставил в покое непокорных тебе местных жителей. Я серьезно, если они не хотят присоединяться, то, черт возьми, не заставляй их. Все, вешаю трубку и даю тебе время подумать. Если все мои требования будут выполнены, я вернусь и останусь дома, — на последних словах он заколебался, он знал, что это недостаточно хорошая сделка. — Я позволю тебе связать нас, позволю тебе официально скрепить нас узами. Я никогда не покину тебя, и если люди попросят, я поддержу твои начинания, но я никого не стану заставлять. Я сделаю все, что ты попросишь и даже больше, если ты согласишься с моими требованиями. Стояла напряженная тишина по ту сторону динамика, Рук повесил трубку, прежде чем смог что-либо услышать. Иосиф мог изменить его мнение всего несколькими словами, и если он отступится, его непременно поймают. После этого Иосиф больше никогда его не отпустит, так что ему придется правильно разыграть свои карты. *** Прошло три дня, его желудок постоянно сводило. Рук почти не ел, но Бумер наслаждался едой. У пса тоже были проблемы, он беспокоился о своем человеке. Радио начало жужжать. Рук щелкнул по нему, но он подождал еще минуту, прежде чем настроиться на нужную частоту. Голос Иосифа был все таким же бархатным, несмотря на помехи. — Любовь моя, ты здесь? У Рука пересохло во рту, и он нажал на кнопку. «Да», — медленно поднял палец. Воздух внезапно стал терпким, и у него закружилась голова. — Я выполню все твои требования, но у меня есть и свои. Первое — признание от людей. Я и моя семья имеем право распространять нашу религию так же, как и любую другую. Все собранные тобой на нас данные и материалы останутся здесь. Я хочу использовать блажь и попытаться получить информацию от твоих друзей. Так или иначе, с ними все будет нормально. Это также означает, что ты сообщаешь своему правительству или тому, кто послал вас, что беспокоиться не о чем. Во-вторых, я хочу изменить твоё имя, если мы хотим быть связаны. Понятно, что твоя фамилия, очевидно, станет «Сид», — Рук закатил глаза, тихо посмеиваясь над тем, что даже не знает своё настоящее имя. — Наконец, если мы хотим сблизиться, мы делаем это по-моему, а не как принято во всём мире. Это не обсуждается. Рук должен был признать, что это были довольно легкие условия, учитывая то, что было поставлено на карту. — Звучит справедливо, я вернусь домой завтра. Так нормально? Я хотел бы проводить остальных. — Всё для тебя. Ты проводишь их, и мы будем счастливы. — Но мне не нравится твоя идея с искажением памяти. Ты же знаешь, как это делается? Это вообще безопасно? Я бы предпочел, чтобы ты напрямую угрожал мне, чтобы они молчали. — Я никогда не причиню тебе вреда, и ты это знаешь. — Да, но они могут и не знать. Мне просто не комфортно от этого решения. Я хочу поговорить с ними. Может, если я расскажу им, они действительно успокоятся. Мы также можем лишить их всех доказательств, телефоны, например, и тому подобное. Если они когда-нибудь вернутся, мы сможем утаить этот факт. Я просто хочу, чтобы они были в безопасности. Иосиф вздохнул, наслаждаясь голосом своей пары. У него было такое доброе сердце, он хотел только лучшего для других. Настоящий воин знает понятие компромисса, знает борьбу и мир. Его пара была удивительной, почти идеальной, и он не мог быть более благодарным. Он был готов снова увидеть молодого человека подле себя. — Иосиф, ты меня слушаешь? — от этой фразы Иосифа рассмеялся, они оба звучали как старая супружеская пара, отчего теплое чувство разливалось внутри, и он ответил: — Конечно, моя любовь, мы достигнем компромисса, но это мое последнее сообщение. Уже очень поздно, и ты знаешь, о чём я говорю. Иди отдохни получше, я с нетерпением жду завтрашнего дня. *** Рук не терял времени, мчался в сторону округа Иосифа. Он остановился и собрал несколько рюкзаков с едой и водой на всякий случай. Он прибыл и увидел несколько ангелов в нескольких грузовиках. Рук был крайне удивлён, но не успел пошевелиться, пока глаза не закрыли. — Угадай, кто? — голос безошибочно принадлежал Вере, что заставляло его нервничать. Ее руки были мягко убраны, а кисточка на руке Иосифа была безошибочна. Рук повернулся и жестом показал: «Почему так много грузовиков?» На что Иосиф устало улыбнулся. — Я сделал объявление об этом событии по радио. У тебя большая семья, и, так как ты и просил, я дал им шанс уйти. Объявилось больше народу, чем ожидалось, но только около тридцати обращали внимание. Рук был доволен тем, как Иосиф организовал рекламу, чтобы больше людей получило шанс на освобождение. Осталось только поговорить с Праттом. Иосиф отвел его в комнату, хотя Вера и надулась на отсутствие внимания со стороны Рука. Стейси посмотрел на Рука и сказал: — Я должен остаться, я знаю, ты хочешь, чтобы я ушёл и был в безопасности, но я должен… — Рук поднял руки, потрясенный внезапным ответом. — Ты уверен? Это действительно неожиданный ответ. Иаков заставил тебя сказать так? Пратт быстро закачал головой: — Нет, я серьезно. Моя пара, возможно, не та, кого я ожидал, но… Никто в моей семье не мог сберечь свою пару. Трагедия всегда настигала их в самое неподходящее время. Я хочу сохранить свою, чтобы чувствовать себя полноценным. Я знаю, что это безумие, потому что он сумасшедший. Мне жаль. Рук погладил его по спине, чтобы успокоить беднягу. Руки Пратта дрожали, он просто смотрел на землю, и Рук точно знал, что он чувствует. Может быть, это был какой-то трюк, который знали все Сиды, или, может быть, они просто сломали их окончательно. Тем не менее, они сидели и обсуждали, понимали и принимали решения. Рук не мог заставить Пратта по двум причинам. Прежде всего, он нашел здесь свою настоящую пару, это была судьба. Во-вторых, потому что Рук оставался здесь, и ему не хотелось признавать, что боялся остаться один. Шериф был готов вернуться за ними, но Рук рассказал ему все, что было на кону. Шерифу явно не понравились условия, и он будет стремиться аннулировать их в течение нескольких лет. С другой стороны, многие благодарили Рука и желали ему удачи. Хадсон была так же недовольна всем, как и Шериф, но, что удивительно, Маршал удержал ее. Он даже подвел ее к машине и сказал, чтобы она успокоилась, сосредоточившись на остальных. Было труднее, чем ожидалось, видеть, как все его друзья уходят, но всё это было сделано для них. Иосиф, с другой стороны, был очень рад их отъезду. Это значило, что его паре больше не за чем было бежать. Кроме того, он и его паства были свободны от осуждения и подавления. *** Прошло два дня подготовки к церемонии, все культисты были на месте. Событие имело огромное значение, так как оно случалось не часто из-за того, что большинство людей уже были связаны. Это было событие для двух людей без меток, чтобы иметь шанс на вечную любовь и привязанность, красивое, но болезненное событие. Иосиф твердой и уверенной рукой повел Рука к ступеням к воде. Церемония напоминала свадьбу, повсюду были цветы, и люди были чистыми в кои-то веки. Всё было украшено в белое, люди были одеты в свои лучшие одежды. Между тем двое без меток были почти голыми, как и велела традиция. Эти двое должны быть оголены в тех местах, где будут их метки, в данном случае — спины. Иосиф завел его по пояс в воду, достаточно близко к бортикам, чтобы люди всё слышали. Рядом были микрофоны и камеры. Иосиф потер ладонями руку своей пары, время от времени усиливая хватку. Пратт и Иаков сидели ближе всех к сцене, он был своего рода подружкой невесты, а Бумер сидел рядом с ним. Иаков просто хотел быть рядом с братом и своей парой. В конце очереди были Вера и Иоанн, оба с довольными выражениями лица. Всё шло по плану за исключением пары заминок и незапланированных сделок. Иосиф начал зачитывать строки церемонии; по существу, это был брачный обет. — Любовь моя, согласен ли ты быть вместе в болезни и здравии, и ничто не разлучит нас, кроме смерти. Принимаешь ли ты соединение наших душ, что завершат свое творение друг для друга, ознаменовывая всепоглощающую любовь? Рук крепче сжал руки Иосифа, он знал, что это последний шаг. — Да, я принимаю тебя навеки, если ты согласишься быть моим. Я прошу взамен, чтобы ты любил меня и все мои недостатки. Я прошу дополнить меня и мою душу, — ему нечего было просить у Иосифа, кроме того, что он и так сделает для него. — Согласен. Получив утвердительный ответ Иосифа, Иаков и Иоанн встали и вошли в воду, неся несколько инструментов. Иаков стоял позади Рука, а Иоанн — за Иосифом. Вера элегантно спустилась вниз, держа поднос, от неё едва шли круги по поверхности воды. Она держала миску с водой, что выглядело странно. Рук не осмеливался ни о чем спрашивать, он ничего не испортит. У Иакова и Иоанна были иголка и черная бутылка. Они окунули иглу, но она была покрыта прозрачной субстанцией. Иосиф слегка кивнул и жестом попросил Рука не шевелиться. Острая боль покалывала его кожу. После примерно пятидесяти быстрых уколов, жжение прошило всю спину. Рук стиснул зубы и был рад, что всё закончилось, и Иосиф притянул его к себе. Одна рука лежала на пояснице, а другая придерживала его голову, укачивая Рука. Он уткнулся лицом в изгиб шеи Иосифа, боль продолжалась. Иоанн и Иаков отошли, их работа наконец-то была сделана. Иосиф медленно отпустил его, несмотря на то, что Рук цеплялся за него. Иосиф держал за бок, поднял руку и крикнул: — Как я делаю со многими из моих детей, я хочу дать моей паре его имя, — он повернулся к Иакову, который протянул миску, наполненную красной краской. Иосиф окунул в нее пальцы и повернулся к Руку. Он нарисовал узор на голове и украсил высокие скулы. — С этого момента ты, моя пара, будешь известен, как Элайджа Сид. Все ликовали, когда Иосиф обхватил ладонями его лицо, а затем поднял руки вверх. Затем он повернулся к Вере, которая шагнула вперед, улыбаясь. — Теперь, любовь моя, мы связаны, — он снова прижал к себе Рука, когда Вера протянула чашу, Иаков и Иоанн окунули руки. После они начали очерчивать метку. Ничего не случилось, лишь прохлада и комфортное чувство. Вера подошла к ним с тканью, связала их руки и кивнула. Огонь охватил спину Рука, и он закричал. Было так больно, но Иосиф держал его крепко, несмотря на то, как сильно его пара извивалась в руках. Сам Иосиф сдерживал болезненные стоны, он должен был быть сильным для своей пары. После того, как все стихло, Вера повернулась и объявила: — Я стала свидетелем их союза и объявляю его заключённым! Все словно обезумели, кричали и аплодировали, подбадривая их, даже Пратт. Иосиф вел Рука назад и позволил людям окружить их и поздравлять. А после началась настоящая вечеринка, было так много еды, явно рассчитанную на целый полк. Пока все веселились и праздновали, Рук прижимался к Иосифу, гладя Бумера. Люди, что подходили с поздравлениями, баловали пса, давая ему перекусить. Это было утомительное испытание для пары, но ощущение было новым. В душе они никогда не чувствовали себя полноценными, считали себя деформированными. Но теперь они были связаны, и никто не мог осудить их или разлучить. Теперь такой станет их жизнь, так все закончилось, и начнется новая глава. Рук мог только гадать, какой будет жизнь у его друзей, и надеялся, что все будет хорошо. А сейчас он хочет праздновать. Его медовый месяц будет наверняка… интересным.