***
Медик с ненавистью разглядывал спину коленопреклонного монолитовца. «Сейчас!..» Сталкер направил в его сторону автомат и услышал смешок Скелетона…***
Перед ним Поле… Огромное, бесконечное, бело-зеленое. Заросшее высокой, сочной травой и полевыми цветами… Застывшее. Ни ветерка, ни движения, ни обычного для летнего дня трескотни и жужжания насекомых. Нет времени. Нет сегодня. Нет завтра. Только этот момент. Миг в котором навсегда застыли невыносимая голубизна неба и сияние раскаленного солнца. — Смотри! От наполняющего это неподвижное безвременье шепота, мужчина вздрагивает и резко поворачивается. Посреди накатанной машинами колее стоит она, Лилит, и одета она не в привычный ему городской камуфляж, а в легкое, белое платье, и Прицел снова поражается ее красоте и хрупкости. — Ты очень красивая, — говорит он ей, когда внезапно налетевший из ниоткуда порыв ветра отбрасывает в сторону ее распущенные волосы. В ответ Лилит ласково улыбается и пальцем указывает туда, где у самого горизонта в полупрозрачной белесой дымке угадываются размытые очертания Четвертого энергоблока. — Смотри! Мужчина снова нервно оглядывается. За спиной никого нет, и он вновь поворачивается к ней, но она уже не смотрит на него. Она идет к станции. Идет не торопливо, мягко ступая по траве босыми ногами, и рукой… Рукой она сжимает ладошку маленькой светловолосой девочки. «Какого?..» — дальше он додумать не успевает. В тот момент когда Прицел сам себе задает этот в общем-то естественный вопрос, Лилит что-то говорит, слов он не разбирает, и девочка оборачивается… «Сонька… — изумился он. — Но откуда, как?! Как?!» Спина тут же покрывается холодным потом, и ему почему-то становится холодно. Очень холодно. Он мерзнет в зное этого противоестественного, жаркого дня. А со всех сторон грохочет. — Смотри! Смотри!!! Смотри… И багряное, в темных разводах туч и всполохах молний, небо… — Папа! — смеется его дочь, и так же как и Лилит указывает в сторону станции… А оттуда уже в панике несутся толпы разъяренных мутантов. И он, хоть и знает, что все бесполезно, вскидывает автомат. — Назад!!! Он передергивает затвор и снова слышит смех. Девочке не страшно, зверушки кажутся ей забавными… — Лилит!!! — срывая горло зовет ее Прицел, и очередью сбивает с ног мчащегося первым кровососа. — Лилит! Назад!!! Беги!!! Бегите!!! Он все стреляет и стреляет, бежит к ним. Бежит бесконечное количество часов, пробивается через застывший, плотный воздух и стреляет… Стреляет и стреляет. И потом, когда у него все-таки выходят патроны, его палец все равно намертво вжимает спусковой крючок. — Нет… Он падает на колени, а Лилит подхватывает его дочь на руки. — Смотри, — говорит она, и мутанты сметают их фигурки. Крики… Визги… И хруст. — Нет, — всхлипывает Прицел, зажимает руками уши и вжимается в землю. Они все еще кричат. А он… Он снова чувствует на себе чей-то взгляд. — Смотри! Опираясь на автомат, Прицел тяжело поднимается на колени. Мутантов нет. Красного неба нет. И растерзанных фигурок тоже нет. Только она. Стоит в белом платье под ярким солнцем посреди сочной зелени живая и ослепительно красивая. Стоит и улыбается. И прижимает руки к груди. — Смотри, — шепчет девушка, тянется к нему, и он видит, что ее проклятое платье все залито бьющей из нескольких ран на ее груди, кровью. Она не понимающе смотрит на свои окровавленные ладони и переводит на него жалобный взгляд. — Это ты виноват! Почему ты допустил это? — говорит девушка и падает. И он сидит теперь на земле, укачивает ее тело и снова слышит ненавистный приказ. Она снова стоит перед ним, и он опускает взгляд и видит, что держит в своих руках не свою сестру, а изломанное, окровавленное тело дочери. — Это ты во всем виноват!!! — плачет Лилит. — Ты… Но вдруг… — ИДИ КО МНЕ!!! ИДИ КО МНЕ!!! ВО СЛАВУ МОЮ… И все его чувства, ощущения, весь его мир заслоняет собой этот голос… Прекрасный голос. Его голос. Дарующий покой и блаженство. Зов. Приказ. — СЛУШАЙ МЕНЯ! «Великий вернулся!!!» Прицел замирает от пронзающего его тело восторга, отбрасывает в сторону маленькое тельце и становится на колени перед сияющим голубым светом кристаллом. Он склоняется все ниже и ниже, упирается лбом в землю, трепещет, растворяется в этом теплом сиянии… И все равно, там, где-то очень и очень далеко, на самых задворках сознания он слышит ее имя.***
"Монолит… Великий вернулся…" Нет… Ничего… «Приснится же такое! — разочарованно вздохнув, Прицел вытер со лба холодный пот. — И причем здесь Сонька?» Хотя… Вспомнил же он о ней днем… «Прости меня, Великий. Прости недостойного слугу своего!» Прицел хотел было опуститься на колени, но вдруг дернулся как ошпаренный. Его, как в недавнем кошмаре обдало холодом, и спина вмиг покрылась мурашками… Взвыла сирена. «Что-то случилось. С ней что-то случилось. Она не вернется.» Сглотнув, он щелкнул выключателем. Лампа не загорелась, и Прицел выругавшись, потянулся за сигаретами, откинулся на спинку кресла и провел ладонями по лицу. Закурив, он встал из-за стола, и подошел к стоящему у стены шкафу. Вытащив оттуда облегченный комбинезон, он положил тлеющую сигарету в пепельницу, натянул его на себя поверх обычной белой футболки и камуфляжных штанов. Закинув всегда лежащие наготове рюкзак и автомат на плечи и надев шлем, он захватив с полки респиратор, вышел в коридор. Его наручные часы показывали полтретьего утра. Под недоуменными взглядами братьев, он подошел к лестнице. — Ты куда, брат? — один из парней попытался остановить его, но Прицел стряхнул его руку. Поднявшись, он толкнул дверь и втянул ноздрями, пахнущий озоном, жженой резиной и горелым мясом, трупы братьев они уже убрали и предали огню, воздух. «Снова выброс… А она где-то там, и с ней что-то случилось», — подумал он и приготовился шагнуть за порог. — Брат? Прицел оглянулся. У подножия лестницы стоял Скелетон и встревоженно смотрел на него. — С ней все в порядке, брат, — негромко проговорил он. — Все в порядке. Она просто спряталась. — Нет, — Прицел низко опустил голову. — Нет. — Не надо, брат. Но Прицел уже шагнул вперед, и тут Скелетон взбежал по лестнице и дернул его назад. — Приди в себя, брат, — еле слышно, зло, прошипел он. — Ради Монолита, приди в себя. Мы не можем потерять еще и тебя. Утром. Прицел сжал зубы и растерянно посмотрел на Скелетона. — Ради Монолита… — снова прошептал его брат. — Ради Великого… И тут снова взвыла сирена. Но уже другая... — Неверные!!! — выкрикнул один из братьев. — Неверный в зоне видимости! — раздалось в наушнике. — Приди в себя! — Скелетон нервно огляделся по сторонам и дернув автомат, оттолкнул в сторону Прицела, вывалился за дверь. Его длинная, нескладная фигура на мгновение заслонила льющийся из дверного пролома красный свет… Прицел тряхнул головой и резко выдохнул, встретился взглядом с одним из братьев. Тот недоуменно хмурился. Как во сне, Прицел махнул рукой, и его брат опустил голову. — Искоренить, — словно издалека услышал он свой собственный тихий голос, и соклановец восторженно посмотрел на него. — Во славу Монолита, уничтожить неверных. А мысль не отпускала. Вертелась в голове: «Что-то случилось. С ней что-то случилось» — Уничтожить врагов Моно… — начал говорить в рацию его брат, и растерянно постучал по гарнитуре. — Отбой!!! — орал в наушнике голос Скелетона. — Отбой, братья. Он нужен нам живым!!! «Что за?» — подумал Прицел и взяв автомат на изготовку, вышел за дверь…