***
Бродяга с трудом разлепил веки и пошевелился. Было мокро, холодно и очень больно. И что-то давило сверху. Рефлекторно он попытался столкнуть это с себя, и задохнулся от резкой, пронзившей каждый его нерв, боли. Не в силах сдерживаться, мужчина застонал, замер. Левая нога горела огнем и отчаянно дергала. Стараясь дышать глубоко и ровно, монолитовец снова заставил себя пошевелиться… «Живой…» — подумал он и внезапно оскалился. «В бой защитники Монолита…» — ударило его изнутри, и Бродяга резко столкнул с себя прошитое осколками, изуродованное мертвое тело сталкера-нейтрала. «В бой защитники Монолита!» — прошептал он про себя и оперевшись о землю, заставил себя приподняться. Чуть не упал, в ушах свистело, а мир, словно в бешеном танце, закачался и закружился вокруг него. — В бой! — прохрипел он и сплюнул. Призыв Проповедника поднимал на ноги и тяжелораненых бойцов. «Отомстим за павших братьев наших» Он бросил взгляд на то что осталось от Волчка, взорвавшаяся рядом с ним граната отшвырнула мертвеца к стене, а осколки, посекли, вырвали из тела куски мяса. Бродяга благодарно прикоснулся к висящей на поясе Ночной Звезде и потянул с пола автомат. Испорчен. И пистолет никуда не годится. Мужчина провел рукой по бедру. Вот оно. Осколок. Хорошо что нерв не задет, а то бы двигать ногой он не смог. «Да будет благословенно вечное их единение с Монолитом…» — он достал из подсумка аптечку и наложив жгут, сунул меж зубов упаковку бинта, сжал изо всех сил челюсти, и резко, не давая себе время на раздумья рванул металл из своего тела. Перед глазами поплыло. «Смерть…» — Бродяга глубоко вдохнул, задержал воздух, плеснул на рану дезенфицирующий раствор… Тело дернулось. Монолитовец сглотнул, он получал много ран, имел на теле множество боевых отметин. «Вот и еще прибавилось… Ну ничего, еще потанцуем…» — подумал он и скривившись от боли, закончил. «Лютая смерть тем, кто отвергает Его священную силу!» И по новой. «В бой…» Бродяга еще раз оглядел помещение. В голове все еще звучал голос ныне покойного Проповедника. Нож. Он подобрал с пола нож. Опираясь на испорченный автомат, монолитовец, подволакивая раненую ногу, заковылял к лестнице. Улица встретила его непроглядной темнотой. За соседним домом кто-то сначала печально выл, а потом совсем по-детски заплакал, а в кустах, совсем рядом, послышалось невнятное бормотание, и Бродяга по-крепче сжал рукоятку ножа. «Зомбированный. Оружие…» — отстранённо, сквозь торжественные слова, подумал мужчина. Ходить по ночной Припяти с одним ножом — чистое самоубийство, а умирать сейчас не входило в его планы. «Успел ли он отправить сообщение своим? — подумал Бродяга про долговца. — Надо предупредить парней…» И девушка. Лилит. Сестра? Враг? Он и сам не знал, но оставить, бросить её он не мог. Как и не мог оставить смерть Волчка безнаказанной. Нерационально? Да, но… «Отомстим за наших братьев павших… " — это было сильнее доводов разума. Они не могли уйти далеко, в отключке он был с минуту, не более. Так и есть, вдали, меж деревьев, мелькнул и погас луч света. Мужчина медленно похромал в сторону стенающего зомби. — Уа… — промычало тело. Бродяга остановился. Свет фонаря высветил разлагающуюся, грязную рожу кадавра. Мертвяк затрясся, щелкнул челюстями. Пары передних зубов у него не было. Впрочем губ у него тоже не было. И хорошего куска мяса на левой руке. В рваных ранах виделись розоватые кости и сухожилия, шевелились личинки. «Жрать наверное сильно хотел, — усмехнулся бывший монолитовец. А мертвяк начал поднимать автомат… — Ольно… — вдруг пожаловался он. — уа — Спокойно, — ровно проговорил Бродяга и успокаивающе развёл руками. — Свои. И замер… «Свои… Свои… Свои…» — эхом отдалось в голове, и он подумал, как много раз, за глаза, сталкерня называла их зомби. — Иди сюда, — мягко позвал он кадавра, и мертвый сталкер застонал. — Овой… — вырвалось из изуродованного рта. — Да, парень, — Бродяга мягко улыбнулся. — сейчас ты пойдёшь домой. Стянув рюкзак мужчина вытащил банку. — На, — протянул он ее зомбированному. — Уа, — в ответ мертвяк протянул руки, а Бродяга вложив в ладонь мёртвого сталкера тушенку, схватил того за запястье и толчком отправил на землю. — Сейчас ты будешь дома, — тихо повторил монолитовец и вонзил нож в шею зомби. Хлынула вонючая жидкость. Привычно, с небольшим усилием, мужчина провел лезвием и дёрнул. Плоть поддалась. Хрустнули позвонки. Голова отделилась от тела, и монолитовец сноровисто принялся обыскивать обезглавленного мертвеца. «Неплохо…» — довольно подумал он и повесив на плечо автомат и рассовав магазины по разгрузу, за волосы поднял голову. Пару секунд он пристально вглядывался в синюшное, гнилое лицо. «Зомби… — снова подумал монолитовец. — Как становятся зомби?» Первая мысль — контролер. Контролер, выброс, пси-аномалии. И Радар. Выжигатель. Дятел. Дуга. Как только его не называли сталкеры! Подавитель Агрессии… Тем, кто выжил под его излучением автоматически позволялось узреть сияние Великого Монолита… Вот в памяти всплыла картина. Мертвый лес. Небольшая поляна с двух сторон отгороженная кустарниками. И зеленый, со следами ржавчины, неизвестно какими ветрами занесенный сюда железнодорожный вагон, головы на кольях, костер, и мотающие головами, молящиеся люди вокруг него. И девушка. Плачущая, сидящая на земле и со страхом смотревшая на него, красивая девушка. Мужчина нахмурился, дальнейшее вспоминалось плохо. Но он помнил свои чувства. Он был доволен. Очень доволен. Двое врагов Монолита, пытавшихся осквернить Великого были мертвы, а неверная сидит тихо и покорно ждет своей участи… Он отбросил голову в сторону, и из земли взвился столб ярчайшего пламени.***
Когда неожиданно взвыла сирена Медик, подчиняясь рефлексу выработанному у всякого сталкера, дернулся. «Беги!!! В укрытие! Беги!» — вопило все его существо. Не до конца проснувшийся сталкер скатился с матраса, вскочил, осоловело огляделся по сторонам и облегчённо выдохнул. Он находился в подвале магазина «Книги». Глядя на него, что-то жующие сектанты рассмеялись, и Медик криво ухмыльнувшись, повалился обратно на матрас. Денек у него выдался еще тот. Насыщенный. А Прицел, его почему-то не пристрелил. Вот так-то, хотя по-логике должен был. Но нет, когда он наставил на монолитовца автомат, тот обернулся, а Скелетон рассмеялся. — Смотри и помни… — единственное, что произнес сектант, и Медик обреченно опустил оружие. Взвыла сирена, извещающая нападении. Монолитчики словно ошпаренные вылетели за дверь. «Выброс же… Опять… — подумал сталкер. — И кто вздумал в такое время шариться?..» Мужчина недоуменно нахмурил лоб и приготовив оружие, тоже встал со своего спального места. Осторожно выглянув в коридор, увидел как мимо торопливо прошли еще двое сектантов. Держа автоматы наготове, парни стали подниматься по лестнице. Сталкер осторожно двинулся за ними. А сверху уже вовсю вопили свои призывы фанатики. — Не стрелять!!! Не стрелять! — услышал он среди хаоса из матерков, отрывистых приказов Прицела и стрельбы, голос Скелетона. Громыхнула короткая очередь, и следом послышалась ругань. — Какого хрена? Какого хрена, падла? Ты не слышал приказа? Вдруг прогремел одиночный выстрел и послышался короткий стук мертвого тела об пол. Поднявшись по лестнице, Медик увидел с десяток фанатиков сгрудившихся вокруг лежащих на полу тел, а стоящий рядом Прицел смотрел в выбитое окно, сквозь которое лился кровавый свет. Почувствовав на себе взгляд сталкера, монолитовец обернулся и убрал пистолет в кобуру. — Сейчас ударит, неверный. Спускайся… — и обращаясь к сектантам приказал. — Несите его вниз. Размашистым шагом Прицел направился к выходу из магазина. — Что происходит?.. — хотел было спросить сталкер, но Скелетон выругался и дернул его за плечо. Обычно пофигистически настроенный монолитовец выглядел непривычно обеспокоенным. — Вниз, — коротко проговорил он, а сам бросился следом за Прицелом. Низкий, нарастающий, исходивший из-под земли гул, заставил сталкера скатиться в подвал. Дверь за ним прикрыл один из сектантов. В подвале монолитовцы о чем-то возбужденно переговаривались, а на них волками смотрели двое весьма потрепанных жизнью мужиков, по виду из бандитов. «Ренегаты… — злорадно усмехнулся Медик. — Нашли куда сунуться.» По-видимому их кореша и пристрелил Прицел. Но сектанты не обращали на них никакого внимания, и Медик несмотря на колокольный звон в голове, прислушался к их разговору. — Воля Монолита, брат. — Монолит вернется. Это знак… Голова взорвалась на мелкие осколки.