Другая история

      Многочисленные улочки в какой-то момент слились в единое пятно, но у них не было ни одной возможности, чтобы остановиться и обдумать дальнейшие действия. Впереди виднелся склон, и там уже что-то происходило: то и дело возникали какие-то блики и вырывались столпы оранжево-красного пламени, поэтому стоило спешить. В какой-то момент Макото довольно негромко, но нервно заметила, что если бы они владели шюнпо, то смогли продвигаться намного быстрей, но ее замечание уже не имело никакого смысла — они ничего не могли изменить или исправить.       Путь привел их на довольно обширную площадь, которая своей пустотой вызывала смешанные чувства в душе Ишиды. Вокруг была довольно просматриваемая область, поэтому никто не мог подобраться к ним незаметно, но эта тишина только сильнее вызывала подозрения. Будто кто-то ухитрился притаиться и ждать.       На одной из покатых крыш появилось четверо. Ишида не был уверен, что они намеренно прятались, но они однозначно караулили здесь. Путники остановились. Двое шинигами были облачены в хаори, что только усложняло дело. Макото опустила руку на рукоять меча, но не спешила доставать его, наблюдала.       — Недопустимые действия для лейтенанта. И как вы объясните свой проступок? — заговорил один из капитанов.       — Не припомню, чтобы в мои обязанности входило оправдываться перед вами, капитан Тоусен, — с легкой ухмылкой заметила девушка.       Ишида же мог только нахмуриться. Едва ли их спутница может найти способ обойти других шинигами без сражения. И ее язвительность это только подтверждала.       Двое шинигами без хаори выдвинулись вперед и переместились с крыши на площадку прямо перед ними. И такой расклад был понятен, вряд ли для их задержания нужны капитаны, хоть подобное сложно признать.       Макото не пыталась их атаковать, не доставала меч. Она будто чего-то выжидала. Но противники не разделяли ее настроя, они довольно быстро обнажили мечи и двинулись в ее сторону. Их атака была отражена совсем неожиданно кем-то очень массивным, вставшим между Макото и ее противниками.       — Капитан Зараки? — изумленно вымолвила она, не отпуская рукояти меча.       — Что ты делаешь, Зараки? — довольно спокойно, но грубо спросил один из капитанов.       — Кажется, здесь назревает веселье, и я никак не мог это пропустить, — со стойкой усмешкой ответил тот.       Но неожиданно повернул голову в сторону Макото и, окинув ее единственным открытым глазом, спросил:       — Они ведь связаны с Атанабаши Кохуро?       Шинигами медленно кивнула, добавив:       — Я веду их к нему.       — Значит, вся заварушка на склоне. Но, пожалуй, я начну отсюда, — он отвернулся, демонстративно махнул мечом.       Макото отпустила рукоять.       — У вас нет причин помогать нам.       — Мне они и не нужны, — сухо ответил он. — Идите.       Его немногословность хоть и удивляла Ишиду, но больше он был заинтересован в другом — почему неожиданной помощник был знаком Кохуро? Вряд ли Атанабаши успел с кем-нибудь подружиться за те дни, которые они провели здесь.       — А если все же хотите причины, — вдруг заговорил капитан Зараки, — то мне просто хочется отдать должок Кохуро. Если я уберу препятствия на его пути, то снова смогу сразиться с ним.       — Вы неправы, капитан Зараки, — лишь вымолвила Макото и подозвала спутников следовать за ней в один из боковых проходов.       — Умеют же некоторые обломать кайф, — сухо рассмеялся Зараки.       Шинигами и риока продолжили путь. Ишида сначала удивился, что никто не препятствовал им, но, обернувшись, заметил, что к тому капитану присоединились еще два шинигами, из-за чего их сражение превратилось в трое против четверых. Это было только кстати.       — Не думал, что кто-то вроде него будет помогать Кохуро, — негромко заметил Гандзю.       — Если верить отчетам, то Атанабаши победил его. Полагаю, это до сих пор задевает его, — ответила ему на это Макото. — Правда, я до сих пор не понимаю, как Атанабаши это удалось.       Ишиде такая ремарка не понравилась, что он и высказал пусть и мягко, но довольно прямо.       — Чтобы временный шинигами практически без подготовки смог достичь уровня капитана… Извини, я не могу в это поверить.       — Вы говорите так, будто Кохуро не первый временный шинигами, с которым вы имеете дело, — грубо бросил ей Ишида.       Но вместо какого-то ответа встретил только молчание. У нее было много вариантов ответить или хотя бы смерить его взглядом, но она не сделала ничего из этого. Подобное показалось квинси странным, но он не стал развивать эту тему. Впереди уже маячил подступ к склону.       Там их ждал новый сюрприз: по лестнице бежал Абарай Ренджи и нес на руках Кучики Рукию.       Все остановились и в оцепенении взглянули друг на друга. После чего сдавленно заговорил Ишида, не зная, как ему следовало себя вести с бывшим противником:       — Так ты теперь с нами? — спросил он у Абарая.       Тот кивнул и недоверчиво уставился на Макото:       — Что насчет тебя?       — Ты разве еще не понял? — брезгливо хмыкнула она в ответ.       Своего отношения к окружающим и конкретным личностям Кусараги никогда не скрывала — полезно было расставлять все точки над и сразу, без неловких ситуации. Особенно с такими личностями, как Абарай Ренджи.       — Поведение Куросаки действительно удивило меня, — согласился он. — После всех его действий… — Абарай запнулся.       Как рассудила Макото, его поток мыслей остановила Рукия, возможно даже не подозревая об этом. Куросаки и Абарай часто цепляли друг друга. Ичиго даже не стеснялся делать это в присутствии Рукии. Но Ренджи… он искренне беспокоился о чувствах подруги, поэтому все их препирательства оставлял в стороне от нее. И хотя Макото было сложно признать это, но подобное качество в лейтенанте шестого отряда она искренне ценила.       — Это что я уже успел сделать? — из ниоткуда между присутствующими возник Ичиго и сразу же бросил насмешливый взгляд в сторону Ренджи.       — Ты и сам знаешь, — прошипел тот в ответ.       — Понятие не имею, что ты там себе нафантазировал, — отмахнулся Куросаки.       — Капитан, я думала, вы будете сражаться на склоне, — прервала их препирания Макото.       Она не особо любила вмешиваться, но сегодня Кусараги весь день была сама не своя. Все происходящее сильно давило на нее, особенно после того, как она обрела свой новый дом. После стольких лет терзаний… Но она не могла отступить. И не особо желала этого.       — Там никого не осталось, кроме капитана Кучики. Но он больше увлечен другим противником, — с притворной досадой на лице ответил Ичиго.       — Тебе все же стоило увести Кохуро, — Рукия попыталась приподняться и посмотреть в лицо Куросаки, но сил хватило лишь на добродушное негодование. — Зачем вообще позволять ему сражаться с братом? У него ни единого шанса, — хоть Кучики и пыталась оставаться спокойной, но голос ее уже срывался.       — Не волнуйся, это для его же блага, — улыбнулся ей Ичиго. — Он стал намного сильнее с вашей последней встречи. Так что лучше подумай о себе.       Рукия явно хотела что-то сказать, возможно даже возразить такой уверенности, но Куросаки не дал ей:       — Все здесь собрались не для того, чтобы слушать твои упреки и просьбы вернуться домой. Да, большинство помогает тебе из-за Кохуро или меня, но даже такая причина не может быть обесценена мнимой заботой. Если ты действительно заботишься о нас, то ни к чему быть безвольным камнем на пути к смерти и просить нас уйти, подумать о себе, не мешать тебе умирать…       — По сути, и мы ведем себя, как эгоисты, если подумать, — вклинился Ишида, поправив сползшие очки. — Уж простите, что порчу момент.       — Думаю, ты прав. Но все же я хочу сказать только одно — пока ты будешь тянуть все на себе, ты только из раза в раз будешь причинять боль тем, кого любишь.       Рукии нечего было возразить. Она осела на руках Ренджи и уставилась куда-то в сторону не в силах что-то сказать вообще. Больше никто не поднимал эту тему.       — Но что вообще происходит? — поинтересовался Ишида у Ичиго. — Я перестаю тебя понимать.       — По-моему, ты и не начинал, — хмыкнул Куросаки. — Но вам не о чем беспокоиться. Для крысы вы не представляете никакой ценности. Ему нужна Рукия. Я надеюсь, — тихо добавил он в конце.       После исчез, оставив всех со смешенными чувствами. Но Макото не сомневалась в нем и его решениях, чего нельзя было сказать об остальных.       — Думаю, у нас нет времени разбираться в ситуации, — откашлявшись, начала Кусараги, но ее голос все равно казался севшим от долгого молчания. — Идите к Атанабаши, а я помогу Абараю, — обратилась она к риока.       — Ты уверена, что хочешь помочь мне? — искренне удивился Абарай, не забыв выделить слово «мне».       Ни для кого не было секретом, что Кусараги его ненавидела. С самой их первой встречи она прониклась к нему беспочвенной антипатией и не особо старалась изменить отношение. Возможно, из-за влияния Куросаки, который неосознанно задвигал Ренджи и соперничал с ним, а, может, из-за некоторых аспектов своего прошлого. Макото точно не знала. Но что было у нее не отнять — она умела забыть о своих интересах ради общего дела.       — Ты мне неинтересен. Если тебя убьют, я даже не расстроюсь, — грубо отрезала Кусараги, но быстро смягчилась и добавила: — Но у нас есть общая цель — помочь Кучики. Поэтому я буду тебя прикрывать, пока ты держишь ее на руках.       На том они и порешили. Бывшие пленники побежали к другу, а Макото присоединилась к Ренджи. Но весь путь она украдкой смотрела на Рукию, которая была явно чем-то обеспокоена. Возможно, Кучики все еще переваривала слова, сказанные Куросаки. Возможно, думала о чем-нибудь еще. У Кусараги не было ответа. И она не решалась спросить — не в тех отношениях они состояли.       — Я все же не понимаю… — тихо заговорила Рукия.       — Если бы мы сами хоть что-то понимали… — глухо заметил Абарай.       — Я не о том, — тяжело вздохнула Кучики. — Я об Ичиго. Что с ним стало?       — По-моему, он как всегда в своем репертуаре, — фыркнул Ренджи и даже не пытался скрыть неприязни к Куросаки.       — Нет, он очень изменился. За слишком малый срок. Что же все-таки настолько сильно уничтожает его?       Макото невольно охнула. Она была поражена подобным замечанием. Кусараги всегда была рядом со своим капитаном, особенно в последнее время, но она понятия не имела, о чем говорила Кучики. Если Куросаки так раздавлен, то почему только эта хрупкая шинигами заметила это?       Макото сглотнула. После мотнула головой, освежая мысли. О чем она только думала? Капитан Куросаки всегда был таким скрытным, и Макото искренне рада, что есть хотя бы одно существо во всем мире, которое понимало Ичиго. Даже если он пытался скрыть свое состояние от нее.

***

      Ичиго остановился перед массивной дверью архива. Именно здесь в глубинах бараков пятнадцатого отряда хранились все сведения, скопленные за столетия существования всей деятельности подобного подразделения. Вся, даже самая малозначительная информация о всех необычных людях, складывалась здесь и передавалась тем, кому она требовалось: будь то слежка или более глобальное — решение дальнейшей судьбы.       Обычно Куросаки буднично относился к этому месту, но сегодня в его сердце поселился давно позабытый страх. Его пробивал мандраж, руки упорно не хотели открывать дверь. Ведь все его мнимые подозрения могли подтвердиться здесь. Фактически решалась новая судьба, куда более значительная, чем просто чья-то жизнь.       Дверь со скрипом открылась. Ичиго осторожно ступил внутрь. Все лежало на своих местах — Макото с первого дня появления в отряде навела свои порядки в архиве, поэтому все было в поистине идеалистическом виде. Но кое-что в этой чистоте настораживало Куросаки, напрягало настолько неявственно и смутно, что он невольно ежился от одной только мысли. Ичиго повернул налево и подошел к самому крайнему шкафу, легким движением извлек данные о Кохуро. Рука быстро смяла угол страницы.       — Он был здесь, — прошипел себе под нос Ичиго, швырнув взятое куда-то вглубь одной из полок. — Но так просто я не сдамся, — после этих слов он вновь воспользовался шюнпо и направился в другую часть Сейретея — обитель Совета Сорока Шести.       Все замки уже были сняты, а внутри перед Куросаки раскрылась удивительная картина предательства Айзена по отношению к своему лейтенанту — Момо Хинамори. Та лишь успела вскрикнуть от удара мечом в грудь и обмякла на полу. Но подобное не тронуло сердце Ичиго. Он за недолгую жизнь повидал слишком много куда более страшных вещей.       — Я и не думал, что ты осмелишься показаться здесь. Ты ведь уже был в своем архиве? — Айзен полудобродушно полузлорадно улыбнулся.       Да, они оба притворялись излишне спокойными и миролюбивыми, хотя надобности в этих масках больше не было.       — Интересное же у тебя обо мне мнение, — Ичиго усмехнулся. — Я никогда тебя не боялся, по сравнению с твоими искренними почитателями, — довольно насмешливо заметил он.       — Видимо, поэтому именно ты и оказался предателем. Надеюсь, ты не сильно расстроился из-за моего искреннего желания подтвердить свои догадки в твоем архиве? — Соуске убрал зампакто в ножны и подошел ближе к собеседнику.       Было в его поступках что-то угрожающее, но Ичиго не подмечал подобных вещей. Айзен мог делать все, что его душе угодно, он все равно не сможет пробить броню, которую Куросаки так старательно выстроил вокруг себя. Но в то же время Ичиго удивляло спокойствие Соуске, абсолютно не напускное. Он всем своим видом демонстрировал полную уверенность и точный просчет каждого возможного пути. Хотя Куросаки прекрасно знал, что это не так.       — Ты не выглядишь удивленным. Я так и не смог добиться твоего доверия? Эх, из меня никудышный шпион, — Куросаки вздохнул. — Хотя, — он зловеще ухмыльнулся, — я ведь успел кое-что заполучить.       Айзен явно не оценил сказанное. Его лицо приобрело злобный оттенок.       Но дальнейшие препирательства прервал появившийся капитан Хитсугая. Он застыл в оцепенении, но быстро пришел в себя — вид полумертвой Хинамори придавал ему диковинную решимость. Тоширо уже понял, кто причинил боль Момо, он достаточно услышал из разговоров двух капитанов. Но Ичиго помешал ему атаковать, встал между ним и Айзеном.       — Стой, капитан Хитсугая! Я понимаю твои чувства, но тебе не победить его! — Ичиго изредка косился на Соуске, но всецело был сконцентрирован на разговоре.       — Уйди с дороги! Если ты знал об этом, давно должен был обо всем рассказать!       — Да кто бы мне поверил?! Даже сейчас вы все еще не доверяете мне!       Это все равно не остановило юного капитана — его сердце уже переполнилось яростью. Но Айзен был сильнее. Это и решило весь исход недолгой стычки. Капитан Хитсугая пал. Ичиго не стал вмешиваться в само сражение, считая, что сделал достаточно для его предотвращения, но после победы над Тоширо Куросаки все же не смог стоять в стороне. Он склонился над ним и применил все свои знания, чтобы залечить раны Хитсугаи. Тот лишь тихо произнес:       — Теперь я верю. Прошу, помоги лучше Хинамори.       — Я не уверен, что она жива, — Ичиго и сам иногда удивлялся своей жестокости.       Но его равнодушие к окружающим было закономерным. Годы уничтожили в нем всякую мягкосердечность, которой он был подвержен будучи совсем маленьким. Любые разговоры и мысли о ценности жизни каждого существа Куросаки уже давно отбросил, уяснив раз и навсегда: «Либо убьешь ты, либо убьют тебя». К тому же само его положение обязывало стать жестче. Мягкосердечный капитан мог расположить к себе подчиненных, но в ответственный момент все его слабости вылезли бы наружу. Другое дело — черствость. Нет нужды считать. Нет нужды переживать. Нет очередного балласта на сердце.       Жаль, Ичиго равнодушен далеко не ко всем. Он все еще любил. Все еще имел маячки среди других. И он понимал поверженного Хитсугаю. Поэтому сразу же добавил:       — Мне жаль, но моих навыков не хватит, чтобы помочь ей.       Он взглянул на лицо Тоширо. Этот беловолосый ребенок его уже не слышал.       Ичиго переключил взор на Айзена. Ни он, ни Гин не мешали Куросаки, лишь молча наблюдали за его тщетными попытками помочь другому капитану. Они чересчур упивались той толикой власти, которая была у них сейчас.       — Тебе нравится наблюдать за этим? — обратился к Соуске Ичиго.       В душе не было ни капли ненависти к нему. Будто бы Куросаки неосознанно разделял все его взгляды. Но это было не так. Они с самого начала выбрали разные пути с схожей отправной точки.       — Нет, это естественное поведение для тех, у кого есть сердце, — спокойно ответил Айзен.       — Что же тогда так увлекает тебя?       — Я мимолетно подумал лишь об одном, — Соуске улыбнулся одними уголками рта. — Как же легко вывести из себя одного, причинив боль другому, — его тон стал жестче. Он явно наслаждался этим.       — Понятно. Тебе действительно сложно это понять, — ухмыльнулся Ичиго и поднялся.       Все, что он мог сделать для капитана Хитсугаи, было сделано. Остался только Айзен, которому явно не понравилось замечание Ичиго. Его лицо тронула нотка негодования, глаза странно блестели из-под линз очков.       — Хотел бы я быть таким же равнодушным наблюдателем. Ни о чем стороннем не думать, никого не любить, — продолжил свою мысль Куросаки, игнорируя чувства присутствующих. — Но мне этого не дано. Я либо живу ради кого-то, либо я теряю смысл и умираю.       — Если бы эти слова были правдой… — Соуске вернул себе прежний спокойный вид.       — Да, я причиняю боль другим, тем, кого люблю, но лишь потому, что желаю им только лучшего. И пусть я буду их единственным врагом, — Ичиго обогнул Тоширо и продвинулся к Айзену.       Битвы было не миновать.       — Тебя действительно сложно зацепить, — Айзен притворно вздохнул. — Но все же ты торопишь события. Капитану пятнадцатого отряда ни к чему вмешиваться в проблемы Сейретея.       — Действительно, — из темноты к ним вышла капитан Унохана в сопровождении лейтенанта Исане.       Айзен не поменял выражения лица. Ее появление не удивило его. Но Ичиго все равно вставил свое слово:       — Я знал, что у меня могут возникнуть проблемы из-за твоего предательства, поэтому я заручился поддержкой капитана Уноханы. Она догадывалась о происходящем, а я лишь подтвердил ее догадки, — закончил он и вновь зловеще ухмыльнулся.       — Себя ты спас. Но моим планам это не помешает, — Айзен прошел ближе к Унохане, посмотрел ей прямо в глаза. — Он рассказал вам все?       Рецу строго взглянула на него и кивнула. Даже если Ичиго действительно что-то не сказал ей, Айзен все равно не стал бы его дополнять. Он хоть и был любителем вести светские беседы с целью манипуляции оппонентом, но в то же время всегда объективно оценивал свое положение. Поэтому лишь добавил:       — Что ж, это облегчает мне работу. Нам пора заканчивать, Гин.       Ичиго встрепенулся, но не успел и глазом моргнуть, как Айзен и Гин исчезли.       — Черт, — выругался он.       — Иди за ними, — спокойно произнес Унохана, вся эта ситуация будто не трогала ее. — А я разберусь здесь.       Ичиго уже понял, чего она добивалась, поэтому сразу же поспешил за Айзеном. И даже нужды в выслеживании не было — Куросаки знал, куда направлялся Соуске.       Вскоре в его ушах зазвучал голос Исане…