Ты такой...

       Сколько Лань Ванцзи знал Вэй Ина, тот всегда был главным зачинщиком неприятностей и смуты. Однако в семейной жизни Вэй Ин избегал споров и даже из-за несогласия с методами воспитания молодого поколения в клане его супруг, хоть и возмущался, но ругаться и скандалить ни с ним, ни с кем-то из старших не спешил. Это приятно удивляло. Дети уже пошли в пятый класс, и Сяоин радовала своими достижениями. Сяолуну учеба не давалась, но в классе он был заводилой и со всеми дружил, как когда-то Вэй Ин. Впрочем, несмотря на то, что были очень разными, их дети держались вместе. Сяоин прикрывала шалости Сяолуна перед чужими и строго выговаривала брата дома. — Это была дурная идея, подложить кнопку на стул Цзинь Лина, — голос дочери был слышен даже в гостиной, где Лань Чжань по старой привычке устроился с документами. — Зато как заверещал этот павлин! Нелюбовь Вэй Ина к Цзинь Цзысюаню словно перешла по наследству, и теперь Сяолун так же непримиримо относился к Цзинь Лину — сыну Цзинь Цзысюаня и Цзян Яньли. — И чему ты радуешься? Тебе нравится причинять боль другим людям? — продолжала поучать младшего брата Сяоин. — Нет, но… это же задавака Цзинь Лин! — То, что Лань Сычжую больше нравится общаться с Цзинь Лином, чем с тобой, а ты с ума сходишь от ревности, еще не повод так себя вести. Лань Сычжуй был старшим сыном Лань Сичэня и Цзинь Гуанъяо. Степенный и рассудительный юноша с мягкой улыбкой очень походил на своего отца. — И вовсе я не ревную! — воскликнул Сяолун. — Да? А твое поведение говорит об обратном. Старшие кузены — Лань Сычжуй и Лань Цзинъи — часто присматривали за Сяоин и Сяолуном. Впрочем, о каких-то романтических чувствах было еще рано говорить, статусная принадлежность детей будет ясна минимум еще через три года. Вот только интриги и страсти среди младшего поколения всегда бушевали нешуточные. С кем дружить и против кого, а с кем вовсе не стоит связываться — решалось чуть ли не каждый день по новой. Впрочем, даже никогда ничем таким не интересовавшийся Лань Ванцзи помнил, что Вэй Ин привлекал его всегда с самой первой их встречи.

* * *

Стандартный медицинский осмотр в четырнадцать для определения статусной принадлежности пошел не по плану. Лань Чжань вместе с Вэй Ином ожидал сына рядом с дверью педиатра. — Но я хочу быть альфой! — губы Сяолуна, выскочившего от врача, задрожали, и он часто заморгал, силясь остановить слезы. — Но, милый, мы не можем на это как-то повлиять. Такие вещи решают не люди, — увещевал сына Вэй Ин. — Разве ты не говорил, что хочешь быть таким же, как папочка? — Хочу… Но омегой быть не хочу! — Послушай, А-Лун, папочка тоже был совсем не в восторге от того, что будет омегой, — признался Вэй Ин. — Я думал, что Лань Чжань вырастет омегой, и когда-нибудь мы с ним станем семьей. Мечтал, что буду большим и сильным и смогу защитить себя и всех, кто мне дорог. Но ты знаешь, я и будучи омегой много чего могу, и всяким нехорошим альфам лучше не злить твоего папочку. Так ведь, Лань Чжань? То, что когда-то Вэй Ина расстраивала собственная статусная принадлежность, Лань Ванцзи слышал впервые. Он-то помнил, что Вэй Ин всегда улыбался, шутил над различиями полов и статусов, вел себя так, будто ему все едино: альфа он или омега. — Вэй Ин всегда Вэй Ин, — подумав, ответил Лань Ванцзи. — Неважно, ребенок или омега. И если бы был альфой или женщиной, ничего не изменилось бы. — Вот, слушай папу. Лань Чжань никогда не врет, — активно закивал Вэй Ин. — А еще подумай вот о чем: Лань Сычжуй же альфа. Так что утри слезы и улыбнись! Такая ерунда не должна расстраивать моего сыночка. Сяолун успокоился и чуть неуверенно улыбнулся. Когда они вернулись домой, Сяолун уже как ни в чем не бывало рассказывал всем, что будет самым «классным» омегой и что это «круто» — быть, как папочка. Лань Ванцзи смотрел на сына, а видел перед собой маленького Вэй Ина, который вел себя точно так же когда-то очень давно — больше тридцати лет назад. — Спасибо тебе, Лань Чжань, — обнял его со спины Вэй Ин. — За что? — удивился он. — За то, что ты есть. Я так люблю тебя и наших детей. — Я тоже, — отозвался Лань Ванцзи. — Всегда тебя любил. Все верно, его любовь к Вэй Ину росла вместе с Лань Ванцзи и когда-то из совершенно невинной стала тем всепоглощающим чувством, ради которого и стоило жить.

* * *

Интерес дочери по отношению к Вэнь Чжулю — сыну бывшего альфы Вэй Ина и Мо Сюаньюя — Лань Ванцзи совсем не радовал. Пока малышка была еще совсем ребенком и не научилась скрывать ауру, наблюдать за движением ее похожей на туман ауры в присутствии мальчика Вэнь было для Лань Чжаня сплошным мучением. Тогда он понял недовольство и вспышки гнева дяди, который, видимо, точно так же видел, как аура самого Лань Ванцзи тянется и льнет к Вэй Ину. После статусного определения Сяолун получил второе имя — Лань Син. Тогда же Сяоин стала Лань И. Но, несмотря на то, что детям уже было по шестнадцать, дома все равно все продолжали пользоваться «детскими именами». — А-Ин стала совсем большой, — приговаривал Вэй Ин, укладывая волосы дочери в замысловатую прическу. — И все же помолвка в столь раннем возрасте… Милая, подумай еще раз. Все эти договорные браки до добра не доводят. — Ага, как же договорные, — проворчал из кресла увлеченный игрой на телефоне Сяолун. — Не будь она такой отмороженной, прыгала бы на одной ножке и орала от радости. Да и женишок этот ее такой же, слова лишнего не дождешься. Вот уж где два сапога пара и оба левые. По-моему, этот Вэнь Чжулю ничем, кроме физкультуры, уроков самообороны и единоборств, не интересуется. — Неправда, — встала на защиту жениха дочь. — Ему нравятся история и холодное оружие. Вэнь Чжулю состоит в клубе исторической реконструкции. — Скукота какая! — простонал Сяолун. — Ну а сам что? Так и сохнешь по Лань Сычжую? Их свадьба с Цзинь Лином уже предопределена. Пора уже перерасти эту детскую влюбленность. Обратил бы внимание на Сун Ланя или его друга Сяо Синчэня, оба к тебе неравнодушны — выбирай, какой милее. — А я обоих хочу, — с вызовом заявил сын. — Бесстыдник! — возмутилась дочь. Лань Ванцзи промолчал, полагая, что в любовных делах каждый сам кузнец своего счастья и лезть в душу даже и к собственным детям не стоит. — Ну, ну, не ссорьтесь. Прическа готова, можем выходить встречать жениха с родителями, — прервал перепалку Вэй Ин. Лань Ванцзи все думал, насколько бы ему было легче с сыновьями-альфами. Отдавать в чужую семью сначала дочь, а позже и сына-омегу было тягостно. Вэй Ин, уловив его смятение, приотстал от детей и взял его за руку, молчаливо поддерживая и приободряя.

* * *

Без детей в доме стало слишком тихо и пусто. Лань Ванцзи наконец понял Вэй Ина и то, как тому бывало неуютно в особняке клана Лань, подчинявшемуся строгому распорядку, олицетворявшему покой и благонравие. Сяоин вышла замуж за Вэнь Чжулю и была вполне счастлива. Сяолун снимал квартиру со своим то ли Сун Ланем, то ли Сяо Синчэнем, а может, и обоими сразу, но в ауре сына был отчетливый след только одного альфы, а дальше лезть разбираться в чужие отношения представителю клана Лань не пристало. — Скучно без нотаций А-Ин и возмущений А-Луна, — привалился к его плечу Вэй Ин, отвлекая тем самым от документов, которые Лань Ванцзи взял посмотреть домой. — Но, знаешь, и свои положительные стороны в том, что дети выпорхнули из гнезда, есть. Теперь можно откровенно приставать, не ныкаясь по углам собственного дома, и не сдерживать стонов. Или вообще махнуть куда-нибудь и устроить себе медовый месяц. Вы с Лань Сичэнем неплохо натаскали Лань Сычжуя и Лань Цзинъи, и теперь можете позволить себе продолжительный отпуск. — Мгм, — согласился Лань Ванцзи с супругом, вдыхая родной любимый запах с нотками разгорающегося возбуждения. — Пойдем на свидание. Повторим все с самого начала. Помнишь, как мы ходили в кино? Я так хотел тебя тогда, а ты был прямо истукан истуканом. Это сейчас я знаю, что нужно делать, чтобы Лань Чжань перестал изображать ледышку… — с этими словами Вэй Ин скользнул с дивана на пол гостиной и, устроившись между ног Лань Ванцзи, принялся стягивать с него домашние тонкие штаны вместе с нижним бельем, высвобождая уже возбужденный член. Лукаво поглядывая на него из-под ресниц, Вэй Ин дразняще невесомо гладил бедра, целовал низ живота и вылизывал впадину пупка, игнорируя требующий внимания член. — Вэй Ин, — позвал Лань Ванцзи, когда терпеть неспешную пытку стало невмоготу. — Хочешь меня, Лань Чжань? — томно прошептал Вэй Ин, точно так, как когда-то мечталось. — Да! Горячий рот, накрывший сосредоточие его желания, заставил застонать. Вэй Ин умел и любил ласкать так, что с каждым движением юркого языка, казалось, волны наслаждения смывали все наносное и оставалась лишь обнаженная душа, вся как на ладони. Комната перед глазами поплыла. Вэй Ин оседлал его бедра, обнял за шею и задвигался, принимая глубоко и жадно. Как в первый раз. Как и всегда. Такой горячий, любимый — и весь его. Только его… — Вэй Ин. — Да! — раздался страстный возглас в ответ. — Как хорошо, Лань Чжань. Они замерли в объятиях друг друга, неспешно целуясь и разделяя это мгновение полного удовлетворения на двоих. Тишина дома больше не казалась давящей. Было слышно, как рядом замедляется дыхание разгоряченного Вэй Ина. — В конце концов, мы можем заняться разведением кроликов! — выдал неожиданное предложение Вэй Ин, возвращаясь к прерванному разговору. — На территории клана запрещено заводить домашних животных и тем более убивать, — напомнил Лань Ванцзи. — Что?! Да не собирался я их убивать. — Мгм? — Ладно, я действительно люблю крольчатину, но своих-то есть не стал бы. — Мгм?.. — Правда-правда! Лань Чжань, ты должен мне верить. — Мгм… Лань Ванцзи мало интересовали кролики. Вид Вэй Ина, оставшегося в одной распахнутой рубашке, возбуждал и заставлял забыть обо всем остальном. — В действительно серьезных вещах я тебя никогда не обманывал, — продолжал что-то доказывать ему Вэй Ин. Лань Ванцзи уже не слушал. Уткнувшись носом в шею супруга, чтобы дышать его сладким вкусным ароматом, он целовал обнажившиеся ключицу и плечо, гладил и сжимал приятно округлые ягодицы, ощущая, как Вэй Ин вновь возбуждается. — Ах, Лань Чжань, пожалей меня. Не наказывай, — в самое ухо зашептал Вэй Ин, который очень любил такие игры. — Ты слишком большой и сильный, укатал своего омегу совсем. Смотри, меня уже не держат ноги. — Идем в спальню, — согласился Лань Ванцзи. — Приляжешь. — Пощади, Лань Чжань! Я без сил. Ведь ты так жестоко отымел меня только что, — по дороге причитал Вэй Ин, тогда как в его ауре все больше и больше ощущались возбуждение и нетерпение. Оказавшись в их постели, Вэй Ин перевернулся на четвереньки, отползая от края, и, соблазнительно изогнувшись, выставил на обозрение аппетитные ягодицы, между которыми влажно блестел от смазки вход. — Не смотри, Лань Чжань. Это неприлично. Лань Ванцзи помог Вэй Ину снять рубашку и стянул остатки собственной одежды. Он гладил Вэй Ина по спине, все ближе подбираясь к ягодицам. — Ах, поосторожнее. Там все еще влажно от того, что Лань Чжань кончил внутрь. М-м-м… Проверив пальцами готовность Вэй Ина продолжать, Лань Ванцзи поторопился заполнить собой нетерпеливо крутившего бедрами супруга. — Помедленнее… осторожнее, Лань Чжань. Ох! Ты такой жестокий, — вопреки собственным словам Вэй Ин нетерпеливо двигал бедрами навстречу и пах все более соблазнительно. Мольбы о пощаде и просьбы быть поосторожнее наконец перешли в полные удовольствия и страсти стоны, когда Лань Чжань ускорился, резче подаваясь на Вэй Ина, заполняя его короткими быстрыми толчками, доводя себя и его до разрядки. Привычка Вэй Ина дразнить его никуда не делась. Особенно тот любил выставлять его зверем в постели, хотя Лань Ванцзи никогда не делал Вэй Ину больно и не злоупотреблял собственной силой. Отчего-то эти игры очень нравились Вэй Ину, и раз тому доставляло это удовольствие, то и Лань Ванцзи не спорил. — Пойдем на свидание, Лань Чжань, — едва придя в себя, пробормотал Вэй Ин. — Как пожелаешь, — поцеловал он супруга в висок. — Ах, Лань Чжань. Ты такой Лань Чжань, что только я могу быть твоим омегой. — Только ты, — согласился с супругом Лань Ванцзи. Другого партнера и жизни Лань Ванцзи не желал; все, чего он хотел, у него уже было. Он был счастлив каждый день, который провел вместе с Вэй Ином, и надеялся, что так будет продолжаться еще долго — всю их жизнь.