«Что это за колющая боль в груди?»

-Бро, ты че такой вялый ходишь? Еще один. Что же от меня не отстанут! Почему, если я никогда не забочусь о них, то они должны. Не знаю я уже что со мной происходит! -Заболел. -Сильно? -Может драться начнем? Киришиме не то чтобы интересно, что происходит с его другом, просто маленькая капелька беспокойства проедает его совесть, как растворитель. А стоит ли с ним сегодня упорно сражаться? Парни приняли боевые стойки, приблизив кулаки к челюстям, чтобы обезопасить эту зону. Так как сегодняшнее задание на тренировку-бой без причуд, то и драться придется «по-обычному». Конечно, боевые искусства иногда требуются в сражениях, однако, когда соперник с сильной причудой, зачем ему тратить силы на какие-то удары ногами и руками? Этого не могли понять многие ученики, которым либо просто лень, либо правда не блещут умственными способностями. -В пол силы? Киришима действительно думал, что бить со всей силы по больному товарищу будет правда глупо. -Просто ебошь. Ну, в конце концов Эйджиро решил прислушаться к другу, используя всё по максимуму. А ведь после Спортивного фестиваля парень на месте не сидел, прокачивая свои навыки. Он стал заметно быстрее передвигаться, не давая противнику уследить и предугадать его действия, а так же подкачался, что придает большую мощность ударов. Конечно, Бакугоу тоже со всех сил тренировался и ему удалось достичь некоторые цели по совершенствованию своего тела, но в данный момент никак не мог их продемонстрировать. Взгляд никак не мог сконцентрироваться на Киришиме, а на атаки не хватало энергии, приходилось просто защищаться, оставаясь в глухой защите. В итоге красноволосый понял с чем связано бездействие оппонента и затащил друга в здание, скрывшись от взгляда учителя, представив всё так, словно они дерутся в помещении. Как только Эджиро это удалось, он перестал атаковать и просто встал перед блондином. Тяжелое дыхание Кацуки, сопровождающееся кашлем никак не устраивало парня, и он всё-таки решил дать ему отдохнуть. -Т-ты чего остановился? Парень посмотрел на блондина так, словно увидел самого тупого человека в мире, который несет всякую ересь. -Ты себя видел, Бакугоу?! Да если я тебя сейчас пальцем толкну- ты упадешь! Киришима так и сделал, продемонстрировав действие своих слов. Но он же не знал, что из-за такого маленького толчка Бакугоу и правда рухнет на землю, словно мешок с камнями. -Может тебя в больничку? Кацуки вмиг отрекся от такой идеи, не желая признавать слабость. Всё что угодно, но не унижаться перед всеми, теряя сознание из-за маленькой простуды. Придурок. -Ты хоть понимаешь, что тебя всего трясет?! Ты вроде горячий, но холодный пот стекает по лицу! Ты постоянно корчишься от боли, когда я даже не касаюсь тебя! ЭТО НЕНОРМАЛЬНО. А еще… Высказывания Киришимы прервал резкий кашель собеседника. Бакугоу не переставая кашлял, задыхаясь из-за нехватки воздуха. Парень прижался к стене, схватившись за грудь. Снова эта режущая боль. Но на этот раз она чувствовалась еще и в районе живота. Голова начала раскалываться, добавляя звон в ушах. Эджиро с паникой наблюдал за происходящим, не понимая, что делать или как помочь другу. Неожиданно в комнату забежали Мидория и Тодороки. Изуку увидел насколько плачевно состояние блондина и присел перед ним, схватив того за плечи. -Ты обещал рассказать мне, если что-то пойдет не так! Мы же с Тодороки недалеко дрались! Ты обещал, придурок, обещал! Как только Мидория увидел на ладони Бакугоу кровь он мгновенно поменял выражение лица на предельно серьезное и попросил Шото и Эджиро оставить их вдвоем. Пусть парни не поняли зачем это требуется, но раз Изуку знает, что делать, то доверились ему. Как только дверь с громким скрипом закрылась, Мидория прикоснулся ладонями к щекам Кацуки и направил его лицо к своему, чтобы тот смотрел только на Изуку. -Кто это? Бакугоу не понимал смысла вопроса, пока зеленоглазый не начал перечислять имена. -Урарака? Яойороза? Ашидо? Джиро? Асуи? Киришима или Тодороки в конце концов?! Блондин попытался отвести лицо в другую сторону, но Изуку держал очень крепко. На губе показалась кровь, тоненькой струйкой стекающая по шее изо рта. Бакугоу понял, о чем говорит Деку и начал думать. Что же ему соврать, дабы не говорить, «Мне нравишься ты, Деку». Это ведь так нелепо! И как он вообще понял?! Кацуки решил проигнорировать вопрос, стыдясь своего же сердца. -Бакугоу Кацуки, если хочешь жить, немедленно отвечай, кто занял место в твоем сердце?! На душе блондина помимо боли появилась неприятная тяжесть. Его имя и фамилия, произнесенные суровым голосом Деку стали так ненавистны ему. Вот «Каччан»-это другое дело. Сразу бабочки в груди порхают, хотя, если предположение зеленоглазого верно, то там не только бабочки. -Один человек. Господи, сейчас этот блондин раздражает Изуку больше всего на свете! Неужели так трудно ответить, если это касается его жизни?! Мидория повторил вопрос, но уже с большим напором, стараясь расколоть друга. -Это человек из нашего класса. Да ты Америку открыл, Кацуки! Велосипед придумал! Тут-то Деку не выдержал. -Ааа, Каччан, ты блевать розами хочешь?! Добиваешься разрыва своих органов?! Тебе нравится боль, которую ты ощущаешь?! У тебя Ханахаки, как ты не можешь понять?! -Да от куда ты можешь знать насколько мне херово?! -Во-первых, у тебя лепестки изо рта выпадают. Ты даже этого не замечаешь, тупица. А теперь, я расскажу тебе кое-что. Помнишь, год назад, меня месяц или два в школе не было? Хотя, с чего тебе это помнить… -Я помню, тебя четыре недели не было. Честно сказать, Изуку польщила такая точность воспоминаний друга, связанная с ним. -Я целыми днями блевал этими самыми розами, которые мало того еще и шипами прорезали мне горло! Я с точностью могу понять испытываемую тобой ужасающую боль от которой наизнанку вывернуться хочется, дабы не ощущать её впредь. Хотя, скажу большее, я в конце концов сдох бы в своей комнате никому ненужным плаксой, если бы мне кое-кто не вручил причуду! Только благодаря этому человеку я сейчас могу спасти твою жизнь и стоять рядом с умирающим тобой! Олмайт сделал меня своим приемником, даже не подозревая, что мне оставалось дня четыре! В голове Изуку метались самые разные мысли. «Это же секрет» «Я обещал никому не рассказывать» «А если Каччан умрет, что я буду делать?» Но в итоге парень твердо решил для себя: «К черту секреты, это уже полноценная моя причуда и все имеют право знать, сколько Олмайт потратил сил для моих тренировок!» Сказать, что блондин был в шоке-ничего не сказать. Всё это время он правда думал, что Деку обманывал его, скрывая такую могущественную силу, прикрываясь сопливой личностью или еще хуже того, жалея его. Так еще этот идиот мог потерять дорого ему человека, даже не заметив его смерти! Он не замечал страданий Деку. Просто продолжал калечить его. Теперь еще и выясняется, что он кого-то любил. Если не до сих пор. От этого Бакугоу почувствовал боль в два раза сильнее. Ханахаки распространяется от стресса. И правда, каждая негативная мысль добавляла сил этим проклятым розам. Чуть ли не теряя сознания, Бакугоу сумел прошипеть фразу, а после этого закрыл глаза. -Я тебя люблю. На лице зеленоглазого растянулась улыбка. Румянцем залились веснушчатые щеки юноши. Теперь в сердце Мидории наконец расцвела красивая красная роза, а не завядшие сорняки. Эта роза была настоящей Ханахаки. Не мутацией и так далее, а самой свежей и прекрасной розой взаимной любви. При получении причуды Один за Всех, шипы недоброжелательных роз пропали. Заросли цветков перестали распространяться по организму, разрезая органы. Сила регенерации причуды позволила «усыпить» недуг и заживить раны довольно быстро. А теперь этого не требовалось. На душе полегчало, а в животе словно запорхали бабочки. Такое приятное ощущение. Теперь-то не осталось проблем, как спасти Бакугоу. -Я тоже тебя всегда любил. И до сих пор люблю. Деку аккуратно докоснулся рукой до холодной щеки Кацуки и прильнул к губам своего любимого. Легкая дрожь пробежала по телам обоих. Сердца в бешенном ритме бились, чтобы вот-вот выпрыгнуть и стать еще ближе друг к другу. Таким нежным и неловким поцелуем мог наградить Бакугоу только ЕГО Деку. Он так хотел ответить на него! Но сил совершенно не было, лишь «замертво» лежать на бетонном полу, наслаждаясь действиями возлюбленного. Это так волнительно. Сколько времени эти двое ждали данного момента? Как долго они уже сливаются в сладком поцелуе? Это никого не волновало. Для них словно весь мир приостановился, словно принадлежал только этим двоим. Мидория оторвался от этих мягких, но на вид грубых губ и прислонился к лбу Бакугоу. -Теперь, мы будем вместе. Тело Кацуки до сих пор изнывало адской болью, но заметно стало лучше. То ли розы распустились, повторяя Изуку, то ли было уже всё равно. Счастье и ликование в полной мере перекрывало все недуги. -П-придурок, какой же ты милый. Бакугоу как можно нежнее положил руку на голову Деку, зарываясь пальцами в его волосы. Такой заботливый тон, что стало непривычно. На секунду Изуку показалось, что это очередной сон. Вот он сейчас проснется в своей комнате и снова на душе станет так гадко, что он заплачет. Сейчас же Мидория изо всех сил обнял парня, утопая в слезах. Слезах счастья. -Как же я рад! Казалось бы, всё так хорошо кончилось. Вроде все счастливы. Или нет? Тодороки стоял за стеной в ближайшей комнате. Дрожащая рука схватилась за грудь, сжимая одежду сильной хваткой. Зрачки сузившись, в панике забегали по комнате словно что-то искали.

«Что это за неприятная колющая боль?»