AvP: Эволюция

      Магов в Скайриме не любили. У многих на памяти до сих пор вертелся потоп, устроенный Коллегией в Винтерхолде. Потом было нашествие враждебных приведений, и даже прошлогоднее появление драконов порой связывали с происками какого-нибудь колдуна-даэдропоклонника.       Как бы то ни было, Фаренгара такое отношение удручало. Будучи придворным магом при ярле Вайтрана, он часто ловил на себе косые взгляды недоброжелателей. Казалось, что и сам Балгруф терпел слугу только из-за традиции правителей городов держать у себя экспертов в сверхъестественных делах. Впрочем, во время вторжения драконов Фаренгар внёс неоценимый вклад в разгадку тайны их внезапного появления. О чём, конечно, никто так и не узнал. О странностях магов в целом и Фаренгара в частности ходило немало историй, порой глупых и обидных, и потому шутки сопровождавших его стражников не казались чем-то необычным.       Они шли по узкой дороге, проложенной между редкими полями и каменистыми пустырями. Ночь была темна, как история Тамриэля, луну то и дело затягивало тучами. Верхушки лесов на горизонте сливались с чёрным дымчатым небом. Трое солдат в кольчужных доспехах внимательно осматривались по сторонам. В руках у них горели факелы, и командира отряда Гвэна это сильно настораживало: в абсолютной темноте на открытом пространстве они были идеальной мишенью. Но без света тоже нельзя было обойтись.       Гвэн, высокий светловолосый норд сорока лет, состоял на хорошем счету и у командира городской стражи Кая, и у самого Балгруфа Старшего, особенно отличившись в прошлогодней обороне Вайтрана. Из всех троих он единственный носил желтый плащ с вышитой лошадиной головой. И герб бы гордо развевался за спиной солдата, если бы его не опоясывали ножны двуручного меча. Опытный Гвэн в любой момент был готов выдернуть из-за спины верное оружие.       — Сколько ещё идти, Фаренгар? — вздохнул второй, старец Освин, махавший секирой так, как не смог бы ни один молодой. — Вечно ты себе на уме.       Третий, арбалетчик Айкин, согласно хмыкнул.       — Уже скоро, — ответил маг.       Фаренгар носил тёмно-синий балахон с капюшоном. Он шёл впереди, вёл остальных за собой в неведомое место, о котором не хотел говорить. В отличие от стражников, дорогу себе он освещал сочащимся из ладони мягким светом, похожим на сияние луны. Магия была красивая, но едва ли её хватило бы для всего отряда.       — Не нравится мне всё это, — вновь запротестовал Освин. — Из Ривервуда ни весточки. Караваны не ходят, даже разведка так и не вернулась!       Айкин хмуро сплюнул под ноги. Он был скуп на слова, но мысли товарища по оружию всегда демонстративно поддерживал каким-нибудь жестом.       — Именно поэтому мы должны дойти. Все эти странности последних дней связаны.       — И как же, господин придворный маг?       — Что-то надвигается, — бросил Фаренгар. — Я чувствую. Будто саму структуру мира повредили снаружи.       — И поэтому мы плетёмся неизвестно куда поздней ночью.       — Нет, — ответил маг. — Мы уже пришли.       — Твою же в душу… — не сдержался Освин и добавил ещё несколько крепких слов.       Руины Западной сторожевой башни считались проклятым местом. Весь охранный гарнизон на этом рубеже Вайтрана сжёг дракон Мирмулнир в самом начале вторжения. На похоронах закапывали одни кости, не удалось даже опознать павших. Самого дракона убили здесь же, но с тех пор люди побаивались этих обломков. Верхняя часть башни была начисто снесена, камень оплавило огнём демонической силы, проход вовнутрь завалило. Отстроить на руинах новый гарнизон ярл так и не решился: всю казну проела гражданская война, а в ремонте первоочерёдно нуждался сам город.       Скрытая в темноте башня появилась будто из ниоткуда, а у её подножия поблескивал в свете факелов скелет поверженного Мирмулнира. Огромные кости, в чьих рёбрах мог бы поместиться не один человек, торчали остриями вверх, а чуть поодаль валялся просевший в землю череп.       — Плохое место, — со злостью бросил Гвэн, осматривая обломки. — Можем угодить в засаду.       Айкин умудрился найти щель в одном из поваленных блоков и водрузил туда факел. Сняв арбалет со спины, он зарядил оружие болтом и обхватил поудобнее. Фаренгар подошёл к костям, преклонился перед черепом и положил на него ладонь. По костям пробежали жёлтые искорки.       — Эй, сумасшедший маг, что ты там делаешь?! — испуганно прикрикнул Освин.       Придворный колдун поднялся и вернулся к отряду. Взволнованный, он осторожно осмотрел окрестности. Помимо каменных блоков и старых костей больше его взгляду не открылось ничего.       — Не понимаю… Мне было видение. Это место… Оно должно было что-то открыть, но нет!       — Здесь только кости, — со вздохом сказал Гвэн. — Кости и смерть.       Неожиданный шорох заставил солдат встрепенуться. Гвэн и Освин вмиг бросили факелы и расчехлили оружие. Меч, секира и арбалет разбили местность на три сектора, и с каждой стороны из-за громадных обломков доносились скрежет и шипение. С луны спала чёрная тучевая пелена, руины Западной башни осветило бледным светом.       — Это дыра принесёт нам только гибель! — прохрипел Освин. — Помолитесь Талосу, пока можете. Преподобные Девятеро, примите мою душу!       — Молчать! — бросил Гвэн. — Фаренгар, впереди!       У останков дракона, в десятке метров от мага, стояла чернявая девочка. Блёклое бардовое платье и серая юбка до пят сидели на ней мешковиной. Тёмные волосы то ли отсвечивали при свете луны, то ли были не по возрасту седыми, — понять было сложно. Десятилетняя на вид, она прятала руки за спиной, будто чего-то стыдилась, взгляд был острый, но не выразительный, а бледное лицо вовсе не выражало эмоций.       — Да это же Дорти! — Освин повернулся к девочке. — Дочка кузнеца из Ривервуда, Алвора!       — Стало быть, и отец здесь, — предположил Гвэн. — Или нет? Девчонка напугана.       — Спокойна, как утопленник, — прокомментировал Айкин.       Дорти сделала несколько шагов к Фаренгару, всё так же пряча руки. Её твёрдый шаг и прямой стан не выражали ни ужаса, ни восторга, а взгляд оставался недостижимо равнодушным.       — Дорогая, ты правда из Ривервуда? — как можно ласковее спросил Фаренгар. — Что там происходит?       — Ривервуд, — повторила она холодным безэмоциональным голосом. — Ривервуд… Эта та деревня, где жили люди?       — Не нравится мне она… — Пальцы старика Освина до лёгкого хруста вцепились в рукоять секиры. — Может, её обратил вампир? Поднял некромант?       — Нет, — опроверг Фаренгар. — Я чувствую в ней жизнь, но она… другая.       — Вы умный. — Дорти попыталась улыбнуться, но получилось это неестественно жутко. — Вы мне подойдёте.       — Да убить её надо от греха подальше!       — Что это? — девочка кивнула в сторону костей. — Оно такое большое…       Фаренгар понимал, что именно эта встреча и была предсказана видением. Неведомая сила знакомилась с миром, и маг стал для неё проводником. Нужно было перехватить инициативу, пока это представлялось возможным.       — Дракон, — мягко ответил волшебник. — Самое опасное существо в нашем измерении.       — Вы так думаете?       — Ну, есть принцы даэдра и преподобные Девятеро, но все они находятся за границами материального мира.       — Это хорошо, — заключила Дорти. — Вы сказали «они». Было бы трудно убить сразу всех.       — Хах… Боюсь, это доставило бы немало хлопот. Нет никого, способного сразить таких могучих существ.       — Но дракон, — задумалась девочка, а голос был такой же сухой и мёртвый. — Где я найду живого дракона?       — Они все сдохли! — прикрикнул Освин. — Довакин их убил.       — Довакин… Он тоже дракон?       Фаренгар снисходительно улыбнулся.       — Довакин — не совсем дракон. Он такой же человек, как и мы.       — Как вы? Как и моя оболочка? Тогда неинтересно. Я хочу дракона.       — Надо показать её Данике, — прошептал Гвэн. — Фаренгар, сможешь захватить?       Маг коротко кивнул в ответ. Но внимательную Дорти это не устроило.       — Не пытайтесь. Ты мне подходишь. — Она внимательно посмотрела магу в глаза. — А остальных — убить.       Из-за спин отвлёкшихся на девочку стражников донеслось леденящее кровь шипение. Освин первым повернулся к врагу и увидел высокого двуногого монстра. Демоническое отродье имело чёрное скелетообразное тело, когтистые лапы и длиннющий могучий хвост, оканчивающийся острым, будто клинок, наростом. На вытянутой щитообразной голове не было видно глаз, а внутри раскрытой пасти цокала клыками ещё одна. Больше всего неведомый зверь походил на ящера. На дракона.       Ужасающий зверь кинулся на Освина, но опытный воин вовремя уклонился и нанёс удар секирой по мощной шипастой шее. Зелёная кровь брызнула в стороны и попала на броню солдата. Топор в руке начал растворяться на глазах.       — Проклятие Мерунеса! Что это такое?!       Освин отбросил топор, и тот за считанные секунды распылился в труху. Но этого было слишком мало для сегодняшней ночи. Броня на теле также начала плавиться и достала человеческую плоть.       — Аааа! Аааа! Снимите её! Снимите!       Освин свалился на землю, пытаясь отцепить нагрудник, но он не поддавался, а через минуту и вовсе провалился меж рёбер, проеденных кислотой. Раненый стариком чёрный демон всё ещё оставался жив.       Не меньшая напасть настигла Айкина. Тот заметил второго монстра с фланга и метко выстрелил ему в грудь. Стальной болт, застряв в чёрной коросте существа, лишь на секунду остановил ящера. Трясущимися руками Айкин выудил из колчана ещё один и попытался вставить его в арбалет, но от паники руки выпустили оружие, и стрелок остался ни с чем. Неожиданно хвост монстра обогнул Айкина и проткнул его в спину. Крепкий нарост-жало беспрепятственно прошёл через кольчугу. Насадив жертву поглубже, ящер вывернул хвост в сторону и сбросил павшего противника. Задыхающегося и захлёбывающегося кровью Айкина, с пробитым позвоночником, рёбрами и лёгкими, ожидали последние секунды агонии.       Вовремя уклонившийся от второй хвостовой атаки Гвэн выставил двуручный меч лезвием вперёд и сделал резкий колющий выпад, будто копьём. Пронзив монстра насквозь, командир перебитого отряда оттолкнул оружие, кислота на котором уже подобралась к рукояти, и выудил из ножен на поясе кинжал. Подарок Йорлунда Серой Гривы, лучшего кузнеца Скайрима, ценился необычайно дорого, и в любом другом поединке Гвэн с лёгкостью доверил бы ему жизнь. Но здесь, спустя минуту боя он достал последнее оружие с одной мыслью: умереть, как подобает истинному норду.       Оцепеневший от ужаса и непонимания Фаренгар вдруг словно очнулся. Разведя ладони, он вызвал в каждой по сгустку огня и стремительно направил руки в сторону ящера, убившего Освина. Пламя вырвалось из ладоней и окатило монстра, словно струя жидкого металла. Магический огонь был намного сильнее обычного и, главное, продолжал гореть по одной воле мага. Чёрная кожа чужеродного ящера посерела и превратилась в пепел, а кислотная кровь испарилась в огненной сфере, которую сдерживал Фаренгар. Завоняло горящей плотью и костями.       Оказавшаяся за спиной мага Дорти потянула его вниз и быстрым движением схватила за горло. Фаренгар оказался между Гвэном и исчадием Обливиона. По крайней мере, стражник подозревал в ней именно отпрыска даэдра. А ещё он понял, почему она скрывала руки. Её ладони были больше, чем у любого мужчины. Они словно состояли из двух человеческих, срощенных на месте отсутствующих больших пальцев. Оставшиеся восемь достигали в длине не меньше тридцати сантиметров и имели пять фаланг. Насколько позволял увидеть тусклый лунный свет, кожа на руках была бледно-жёлтого оттенка. Одна восьмипалая ладонь душила Фаренгара. Вторую же Дорти вытянула по направлению к Гвэну. Мгновение, и кисть оторвалась от руки. Вмиг преодолев три метра, она легла на лицо солдата. Огромная ладонь полностью накрыла рот и нос, а восемь длиннющих пальцев сцепились на затылке. Хвостовой отросток обвил широкую солдатскую шею. Гвэн потянулся к монстру в попытке сбросить того с лица, но его мышцы налились усталостью, ноги подкосились, а мысли стремительно угасали. Олицехваченный стражник повалился на землю вслед за подчинёнными.       Дорти ослабила хватку, продолжая держать колдуна на уровне своего лица. Почти потерявший сознание Фаренгар с жадностью заглотал холодный скайримский воздух. Луна на небе ушла в сторону, отсвечивая из-за спины. Бледный поток падал на девочку, давая разглядеть её маленькую фигурку и уродливую восьмипалую руку. На месте второй из обрубка ползли наружу отростки, напоминавшие пальцы с пятью фалангами. Демоническая особь выращивала новую конечность.       — Ты определённо тот, кто мне нужен, — спокойно промолвила Дорти.       Её глаза неестественно выпучились, а после из них обильно брызнула кровь, заляпав онемевшего от страха Фаренгара. Из дыр на месте глаз поползли новые пальцы-отростки. Ещё по одному выползли из ушных раковин, а новая пара разорвала ноздри.       Маг не мог осознать, что видел. Чудовищное зрелище не поддавалось никаким объяснениям. Лицо Дорти окончательно разорвало изнутри, и на месте, где должен находиться мозг, Фаренгар углядел ещё одну ладонь. Она было не бледно-жёлтой и гладкой, как руки девочки, а грязно-красной, с наростами и шипами. Посередине ладони зияла дыра, в которой колыхался ещё один короткий отросток. Кровавый лицехват выпрыгнул из черепа девочки и оседлал лицо Фаренгара.        Изуродованное тело Дорти, дочери Алвора из Ривервуда, свалилось на землю вслед за остальными.