My fucking android

      Услышать на подходе к дверям офиса странное жужжание было неожиданно, но не настолько, чтобы не понять, чьих это рук дело. И не важно, что там происходило — если что-то в принципе происходило, два придурка по-любому были неподалёку. В любой другой день можно было бы дать им по подзатыльнику и лишить месячной премии, но сегодня не было времени на разборки, и капитан Фаулер, быстро оглянувшись назад, скрипнул зубами и ворвался в помещение офиса, едва стеклянная раздвижная дверь дала ему это сделать. В следующую секунду прямо в лицо ему врезалось нечто. Это самое «нечто» и издавало те самые звуки, и, при ближайшем рассмотрении, когда Фаулер – помогала реакция опытного копа – поймал летающий объект одной рукой, оказалось игрушечным вертолётом на радиоуправлении. — Рид! — взвыл Фаулер и до хруста сжал в руке жалобно трепыхающуюся и жужжащую игрушку. Ещё одна такая жужжалка продолжала висеть под потолком. — Ну вот, — Гэвин бросил пульт и закинул ноги на стол. — Я уже был так близок! Это не считается за твою победу, даже не думай! — А, по-моему, вполне считается, — возразил Ричард. У него джойстика не было, и он даже не взглянул на свой вертолёт, но тот начал медленно спускаться по спирали, пролетел над самой головой Фаулера, едва не задев блестящую лысину, и плавно опустился на стол. – Задача состояла в том, чтобы преодолеть полосу препятствий и первым добраться до финиша. Причины неудачи одного из соперников, которые могут послужить остановке игры и обнулению счёта, не оговаривались. — Эй вы, — рявкнул Фаулер, потерявший дар речи от такой наглости. – Какого хрена вы устроили в офисе игры в догонялки?! Заняться нечем? Вы в курсе, что ваша заработная плата напрямую зависит от количества успешно завершённых… — Да, в курсе, — махнул рукой Рид, и Фаулер побагровел бы, если бы, конечно, мог. — Не волнуйтесь, капитан, — встрял Ричард. — Все текущие дела, принадлежащие нам, закрыты с пометкой “раскрыто”, статистика раскрываемости по участку за последний месяц выросла почти вдвое, при этом показатель преступности снижается в обратной арифметической прогрессии, и на данный момент из обращений населения разве что лишь благодарственные письма. Так что, фактически, делать нам действительно нечего.       Капитан угрюмо зыркнул на парочку. Тут он поспорить не мог — самолично вчера смотрел отчёты, удивляясь более чем позитивным тенденциям, и туева хуча раскрытых дел действительно была на счету у — будь они неладны! — звёздного тандема Рид–Ричард. Если бы не этот факт, Фаулер бы уже давно уволил их двоих и вздохнул бы свободно, больше не беспокоясь каждую минуту, как бы они чего не выкинули. Но, увы, уволить столь успешных детективов было бы как минимум глупо, а как максимум — сказалось бы на работе всего отдела, на его зарплате и, скорее всего, карьере, так как его бы попросту не поняли сверху. Но самое ужасное было то, что говнюки прекрасно знали, что им ничего не будет. — Если лично вам нечем заняться, то хотя бы не отвлекали бы других, более ответственных работников, — сказал Фаулер, чтобы что-нибудь сказать. «Да, точно!», «Мы им говорили, они не слушают», «Достали!» – раздалось со всех сторон. Фаулер бросил уже заглохший вертолёт, который всё ещё сжимал в руках, в мусорное ведро. — Слушайте сюда, недоумки. С минуты на минуту приедет шеф полиции, он выразил желание своими глазами взглянуть на работу участка. И только попробуйте меня опозорить, шкуру сдеру!       Напарники переглянулись. Внезапный визит шефа был известием неожиданным и не самым приятным, учитывая их недавнюю аферу с привлечением сей личности, причём без её непосредственного ведома. Угроза оказаться раскрытыми нависла где-то сверху, и от неё знатно так тянуло пиздецом. Ведь одно дело — дипломатическое игнорирование начальственных просьб, приказов и прямых угроз, а совсем другое — ложь в глаза. — Блядь, — произнёс шёпотом Гэвин. — Уже можно бежать прятаться? — Не думаю, — так же шёпотом откликнулся Ричард. — Вероятность случайного поднятия темы в разговоре минимальна. — Сколько? — Двенадцать процентов. — Пиздец. — Во всяком случае, повлиять на это мы уже не сможем, так что предлагаю, ради капитанского спокойствия, создать иллюзию рабочей деятельности.       Гэвин хмыкнул и убрал в ящик стола оставшийся одиноким вертолёт.       Шеф явился через минут двадцать, окинул проницательным взглядом офис, склонившихся над терминалами сотрудников. Гэвину показалось, что на них с Ричардом его взгляд задержался на пару секунд дольше и сделался… любопытным? Возможно, показалось. Гэвин не обратил внимания, а, точнее, сделал вид, что не обратил, и с усердием застучал пальцами по клавиатуре. Шеф направился к аквариуму Фаулера. Гэвин больше не видел, что происходило, но Ричард напротив то и дело стрелял глазами за его спину. — Судя по мимике и жестикуляции, шеф находится в благодушном расположении духа, — тихо докладывал он. — Вероятнее всего, он доволен работой отдела и выражает капитану Фаулеру благодарность. — А кэп? — Капитан… в замешательстве и испытывает противоречивые чувства. Его улыбка выглядит не самым натуральным образом.       Ричард замолчал, непонятно зачем прищурился, словно ему так виделось лучше.       На столе зажужжал конференц-телефон, и Гэвин чуть не подпрыгнул от неожиданности. — Детективы, зайдите ко мне, — прозвучал из динамика подозрительно и почти угрожающе мягкий голос капитана.       Пока Гэвин шёл этот короткий путь от своего рабочего места до лесенок аквариума, он уже успел попрощаться со значком детектива и репутацией всегда выходящего сухим из воды говнюка, и порадоваться, что куклы всё-таки провели свою революцию, и «неисправных» дроидов больше не списывают на деактивацию. Шеф, однако, встретил их доброжелательной улыбкой, в отличие от Фаулера, который мрачно смотрел исподлобья. Но последний, впрочем, смотрел так всегда, по крайней мере, на них двоих точно, так что Гэвин немного расслабился — увольнять их, вроде как, пока что, никто не собирался, а шеф даже не настроен был ругать. Напротив, он с чувством пожал им обоим руки. — Поздравляю, детективы, ваши успехи не могут не впечатлять, — провозгласил он. — Я давно за вами наблюдаю, и — подумать только! — этим парням ничего не стоит обскакать ФБР! Одно только дело «Чёрного Пеликана» уже тянет на смену значка, надо было просто видеть лицо Перкинса, когда он узнал о вашем триумфе. Берегите таких сотрудников, капитан, на них держится всё.       Капитан совсем скис и вяло угукнул. Гэвин же расплылся в довольной лыбе. Его опасения не только не оправдались, а, в принципе не имея места быть, ушли в минус. Шеф приехал не просто так, «посмотреть на работу офиса», он приехал посмотреть на них с Ричем. — Спасибо, сэр, ваше мнение крайне важно для меня и моего напарника, — сказал он. — То, что вы даёте такую высокую оценку нашей работе, придаёт ей особую значимость. Хотя, безусловно, нет лучшего показателя успешности деятельности полицейского, чем спокойствие граждан, и я всегда рад служить на благо Соединённых Штатов Америки.       Гэвин поймал офигевший взгляд Фаулера и ухмыльнулся про себя. — Рад слышать, — удовлетворённо кивнул шеф, не замечая смятения коллеги. — Помните, офицеры, я слежу за вашими достижениями, и, если так пойдёт и дальше, то — я полагаю, капитан Фаулер согласится со мной — заслуженная награда не заставит себя ждать.       Фаулер ничего не ответил, и шеф, видимо, счёл это за полную солидарность. — Я бы на вашем месте начинал готовиться к экзамену на повышение, — подмигнул он Гэвину, затем ещё раз пожал всем троим руки, совершенно не по-деловому отсалютовал и вышел из кабинета. Гэвин обернулся к капитану. — Какого хрена это сейчас было? — осведомился тот. — С каких это пор ты говорить научился? — С тех, как у меня в напарниках ходячий модулятор умных фраз, — усмехнулся Гэвин. — Научишься поневоле.       На виске капитана пульсировала венка. Гэвин наблюдал за тем, как она поднимается и опадает, и ощущал себя прекрасно. — И почему таким паразитам, как ты, Рид, всегда так везёт? — спросил капитан скорее у своей столешницы, чем у Гэвина. Тот пожал плечами. — Поверьте, капитан, я удивляюсь этому явлению уже почти тридцать семь лет, но, знаете, меня пока что всё устраивает.