Трафальгар Д. Ватер Ламми. Начать жизнь с нуля.

      Прошла неделя с тех пор, как я оказалась на острове, называемом Балтиго. Белая почва и скалистая местность, всё что бросалось в глаза в первые минуты прибытия. Но, пройдя по берегу пару миль, мы вышли к скалам, среди которых располагалось высокое, будто замок, строение. Это и было убежищем и домом революционеров.       Меня приняли довольно-таки радушно и, на удивление, на острове было много детей разного возраста. Каждый день они проходили боевое обучение: от рукопашного боя до боя с оружием. Мне тоже позволили присоединиться к совместным тренировкам, но кроме этого, меня еще обучали пользоваться силами дьявольского фрукта. Тренером был Бартоломью Кума, что по ходу не только меня, но и большинство из местных удивило. На вопрос одного из членов революционной армии, Драгон ответил, что Куме больше всех известно об этом фрукте. Но я-то не спорю, меня всё устраивало. Есть учитель? Отлично. Он много молчит? Чтобы говорить, иногда, собеседник не обязателен.       Пусть звучит немного шизофренически, но так и есть.       — Итак, что я узнала о фрукте… — сверля взглядом страницу книжки, милостиво предоставленную учителем Кумой, разглядывала картинку черного фрукта, смутно напоминавшего крупный абрикос. Только с завитушками… Симпатичными завитушками. Наверняка он был вкусным. — Сила фрукта подчиняется не каждому, кто его съел. Зачастую, человек сжигает себя заживо, при этом огонь разъедает каждую часть тела постепенно, что причиняет невыносимую боль обладателю. Зашибись! — вскрикнула так, что сама себя испугалась. Не, ну крик души. Хорошо хоть рядом сидел только молчаливый Кума, втупившись, извините, в свою библию. Он уже наизусть должен её изучить такими темпами.       — Ты ведь боли не чувствуешь? — подал голос «медведь», на что я отрицательно покачала головой. — Значит эту главу пропускай.       — Как мило, — тихо ухмыльнувшись, вновь опустила глаза на книгу. Если Ламми носила браслет из кайросэки, а я уже знаю, что вещи из этого материала сдерживают силу фруктовика, то малышку фрукт отверг. И судя по тому, что органы и всё остальное у меня на месте, то родители быстро сориентировались с нахлынувшей проблемкой. — Поэтому Кухо-Кухо, — именно так зовется мой фрукт, от слова черное пламя «Kurohomura», — рекордный по использованию, как ни один другой. Это как?       Бартоломью оторвался от библии и, как мне кажется, посмотрел на меня.       — Это к тому, что многие люди, которые его съели, в конце концов умирали, а фрукт после смерти обладателя возрождается.       — Получается какая-то цепочка… — нахмурив лоб, я вновь уставилась в книгу. — Фрукт Кухо-Кухо имеет свойство разъедающего пламени, которое, к чему бы не прикасалось, сжигает до тла, при этом причиняя неимоверную боль живому организму. Потушить его можно либо с помощью обладателя фрукта, либо морской водой.       — Что губительно для любого фруктовика, — дополнил Кума. — Есть еще один вариант погасить твой огонь. Воля.       — Да, я читала о ней, — начала рыться в воспоминаниях, — только это больше похоже на сказку о магии, чем на правду.       — Магии? — если бы этот киборг мог показать удивление, я думаю, оно бы сейчас было на его лице. — Нет, это вполне реальная вещь. И сильные люди этого мира владеют хотя бы одной. О Воле поговорим позже, читай дальше.       — А дальше особо нечего читать. Только то, что полностью раскрыть потенциал Кухо-Кухо никому не удалось и, что долгое время его местонахождение было неизвестно, — и как же он попал в руки... в рот… маленькой девочки? Где она его откопала? — Значит, первое, что я должна сделать с этой силой, это научиться её контролировать. Если я подожгу всё и не смогу потушить, то быть беде. Только, если у вас нет подходящего пожарного шланга… — почувствовав, в прямом смысле, как меня прожигают взглядом, я быстро откашлялась и улыбнулась. — Когда приступаем?       — Завтра утром. После зарядки пойдем к юго-западной скале, там рядом море и людей поблизости нет.       После этого Кума ушел, а я осталась сидеть в комнатушке одна. Пусть здесь и очень много людей, мне досталась отдельная комната. Ну как комната, каморка, которая скорее всего в прошлом была маленькой кладовой, даже окна отсутствовали, что немного меня напрягает. Не очень люблю темноту, но выбирать не приходится. Я хотела бы к кому-то подселиться, но не разрешили, пока я не смогу контролировать свою силу. В первый же день, после изнурительной тренировки, когда с удовлетворением легла в постель, чтобы поспать, я загорелась. И не почувствовала бы это, если бы не крик одного из ребят. После, мало того, что на ночь заставляют надевать наручи из кайросэки, что делают меня вялой, словно амеба, так еще и переселили в пыльную каморку, для еще большей безопасности. А может и оттого, что я ребят перепугала, так они не хотят со мной в одной комнате находиться? Скорее всего так и есть, просто в лицо никто этого не говорит. Неженки какие.       Да и на тренировках… и на обеде… никто со мной особо не хотел говорить, кроме старших. Ну спалила я комнату к хренам, но никто же не пострадал, кроме, конечно, спальной утвари. Ладно, Аня, признайся, что ты бы тоже на их месте до усрачки испугалась.       — Но я же извинилась, — слабо пробурчала я сама себе, как бы убеждая саму же себя.       Послышались шаги и стук в дверь, и это вывело меня из шизофренического состояния.       — Ламми, ты тут? — в дверном проёме показалась розововолосая голова Лиды. — Тебя не было на ужине, поэтому я и забеспокоилась. Тебе нехорошо?       — Нет, всё отлично, — махнула протестующе рукой, — мы с учителем Кумой засиделись за книгой. Да и не проголодалась я… — бурчание живота выдало меня с потрохами. Хотя голода я и правда до этого не чувствовала. К тому же в этой комнате совсем легко можно потеряться во времени.       — Вот, — женщина развернула газетку, а из неё вытащила миску с кашей и мясом, — я решила, что ты не откажешься.       — Не откажусь, — улыбнулась в ответ я, и с благодарностью взялась за пищу.       — Как продвигаются тренировки? Тяжело?       — Немного. Моё тело не привыкло к таким нагрузкам, а завтра еще начну изучать силу своего фрукта, что немного страшит меня. Но я доверяю учителю…        Лида погладила меня по голове и присела на стул, где сидел Кума раньше.       — Рада, что с тобой всё в порядке, — тихо проговорила она, с улыбкой наблюдая за моим поеданием каши. Тень от керосиновой лампы падала на её лицо, и я заметила какую-то грусть в её глазах.       — С Вами что-то случилось? — от моего вопроса женщина вздрогнула, что не укрылось от моего взгляда. — Вы мне нравитесь, Лида-сан, и когда меня что-то тревожит, то я говорю об этом именно Вам. Хотелось бы чтобы мои чувства не были односторонними…       — Такая маленькая, а говоришь словно уже взрослая девушка, — мягко проговорила Лида. — Ты правда хочешь услышать мою историю?       — Конечно, хочу, — отложив пустую миску, я облокотилась на столик, приготовившись слушать.       — Ну… будет тяжело и, может быть, ты не всё поймешь, но ладно. Мне правда нужно выговориться. Знаешь, раньше, я проживала на одном из островов Гранд-Лайна, назывался он Ореховым. Остров имел малехонькое, но всё же королевство Орехово. Наш правитель был стар, а преемников не было, поэтому из Мирового Правительства нам направили человека, который готовился сесть на трон. Первым делом он построил базу дозора, чем угодил последним, а главным поставил своего сына, младшего лейтенанта Марси. Вот с этого всё и началось, — прикрыв глаза, женщина словно окунулась в воспоминания, отчего её лоб нахмурился, показывая глубокие морщинки. — Сначала повысили налоги. Только, что брать с людей, которые торговали орехами, делали из них лекарства и выращивали продукты для своего же пропитания? Мы были небогаты, но нам всего хватало, и люди не жаловались. Однако, после того, как от нас потребовали больше, чем мы могли дать, горожане восстали. Хотели устроить просто протест, но благодаря Марси, началось кровопролитие. Это испугало народ, и бунт приутих. Король, сначала, пытался встать на нашу защиту, но в конечном итоге перешел на сторону сына. И, сказать честно, королевством правил не столько он, сколько этот ублюдок Марси. Почувствовав власть над народом, он стал почти неконтролируемым. Когда начали появляться странные группировки, а наши ореховцы пропадать один за другим, мы снова подняли бунт, который опять же закончился кровопролитной битвой.       Лида глубоко вдохнула, и я предложила стакан с водой, который она тут же опустошила.       — Куда мы только не пытались обратиться, даже связывались с дозорными с других островов, но наши просьбы игнорировали. Я тогда была еще совсем молодой девушкой, но уже активно выступала против власти Марси. И именно мне, одной из первых, стало известно, что наши люди не просто так пропадали, их продавали… в рабство! — глаза тут же загорелись огнём злости, а кулаки сжались, ногтями впиваясь в ладони. Даже эти мелкие детали не ускользали от моего взгляда, но я продолжала слушать Лиду, не смея её перебивать даже мимолетными фразами. — Узнав об этом, у меня в голове будто что-то переклинило, и я залезла в замок короля, чтобы уничтожить и Марси, и правителя. Не знаю, на что я надеялась. Просто была движима своими чувствами. Слава небесам, меня перехватил один молодой парень из дозорных… И просто отключил. А проснувшись, оказалось, что нахожусь у себя дома, в целости и сохранности. И я бы посчитала всё это сном, не сиди он у моей кровати. Ларс… — тепло назвала имя этого парня Лида, — он сказал, что уже долгое время наблюдал за мной и.… влюбился. Ох, столько всего после этого было. И крики, и слезы, и даже пыталась его убить… злость брала своё, но он не отбивался, терпел, и лишь тогда, когда я обессиленно упала на колени, он обнял меня.       Пару минут мы просто молчали. Вокруг было настолько тихо, что я слышала биение своего сердце и учащенное дыхание Лиды.       — Он перешел на Вашу сторону?       — Да, — улыбнулась та, — хотя не так. Он и был на нашей стороне. Не всем дозорным, служащим при Марси, нравилось такое положение дел, но недовольных быстро устраняли, и Ларс вел тихую войну. Именно благодаря ему приехала проверка с вице-адмиралом. Всё-таки сумел достучаться к Маринфорду. Но… тот ублюдок купил даже вице-адмирала, того, кто несет свою Справедливость. Ларса схватили, казнили, а от него остался лишь маленький сверток с малышом в руках…       — У Вас есть дети? — я было уже улыбнулась, но увидев, как крупные слезинки покатились из глаз врача, замерла. — Не может быть…       — Да… Через пять лет моего ребенка убили в очередной перестрелке, а меня схватили, хотели продать в рабство. В это время появился Драгон с революционной армией. Они просто за ночь вычистили всю гниль из нашего королевства. От нашего острова остались только руины… Но люди даже после этого не пали духом. Драгон двинул такую речь, что подняло руки опустошенных людей. И они начали всё сначала, отстроили дома, выбрали нового правителя… Руководить народом всё равно кто-то должен и мы выбрали достойного человека. А когда революционеры отплывали, я напросилась с ними. Предложила свои услуги, как врача, ведь в этом деле я не одну собаку съела за столько лет.       — А что же сейчас с вашим домом?       — Насколько знаю, всё хорошо. Пару лет, после всего переворота, было неспокойно, приезжали дозорные, даже кто-то из адмиралов, им предоставили все подтверждающие факты о насилии со стороны прошлых правителей и, можно сказать, выстояли свою свободу. Но если бы не революционеры, мы бы еще не скоро обрели её, — женщина утерла рукой мокрые щеки и пригладила волосы. — Вот так, Ламми, я и оказалась здесь. А сегодня годовщина смерти моей дочери… Ей было бы восемнадцать лет, если бы она… была жива.       Я подошла к ней и обняла. Лида нуждалась в этом, я чувствовала, и, когда она прижалась ко мне, громко всхлипывая, я сама почувствовала, как по щекам текут слезы. Мне так хорошо известно, как это терять близких людей из-за войны… Мой брат… мой любимый старший брат тоже погиб, но я никому не могу это поведать, никому не могу открыть душу.       Когда Лида успокоилась, мы еще немного поговорили, она сказала, что через неделю уезжает на задание, и ушла. А у меня осталась такая жгучая тоска на душе, что нужно было чем-то себя занять. Лучше пойти потренироваться. Пару километров можно пробежать, думаю это меня немного отвлечет. ***       — Еще раз, — скомандовал учитель Кума и я, выбравшись из-под мелких камней скалы, раздражённо фыркнула. Удивительный факт номер «хер знает какой» из этого мира: даже если ты влетаешь в скалу со всей долбанутой дури, то максимум, у тебя что-то хрустнет, заболит, и может быть, сломается. Если бы в моём прошлом мире меня так зашвырнули, то я бы давно кормила червей в земле. И фигня еще в том, что даже сломанные кости срастаются намного быстрее, чем я думала.       — Сколько меня можно бить об эту чертову скалу?       Кума пожал плечами и махнул рукой, типа «нападай».       — Кто ребенка только учит таким словечкам? — покачала головой Инадзума, которая решила посмотреть на «веселое представление», и на силу моего дьявольского фрукта.       — Кто-кто? Жизнь… — буркнула в ответ я, и вновь побежала на Куму, зажигая левую руку пламенем. Уже пятый день меня тренирует Бартоломью и мало кто знает, чего я натерпелась за всё это время. — Бездушная киборгная кукла! Нельзя ж так ребенка бить!       — Я всего лишь отбиваюсь, — тихо пробормотал мишка и с легкостью отбил очередную атаку. Но краем глаза я заметила, как медвежья рука идет прямо по курсу на меня, быстро пригнувшись, ускользая от атаки, зажгла две руки и ударила его в нижнюю часть голени… Куда доставала… Но увы, и от этой атаки Кума ушел, прихлопнув меня ногой, из-за чего лицом я вляпалась в песок.       — Неплохо среагировала… — отхлебнув красное вино, проговорила Инадзума, на что я, выплевывая песок, горестно взвыла. Почему я не могу никак его достать? Что за напасть-то?! Кстати, сейчас я местное тело из этого мира похвалила: мои зубы остались целы после поцелуя с песком.       — За пять дней тренировок – плохо.       — Она шестилетняя девочка, Кума, — покачала головой женщина, а я старалась сесть, но ни ноги, ни руки уже не хотели слушаться.       — Это сильный ребенок, к тому же фруктовик, — монотонно проговорил киборг, но у меня в голове эти слова заели… и подбодрили. Он считает меня сильной?! Меня, беспомощную мелкую девчушку, которая еле делает утреннюю зарядку и проигрывает в боях почти всем детям? Не знаю, где он здесь сильную меня увидел, но это реально придает сил.       — Еще раз, — вскинулась я, и вновь побежала с пылающими кулаками на Куму. ***       — Лида-сан, Вы надолго уплываете? — после очередных прощальных объятий, женщина всхлипнула и вновь полезла обнимать меня. — Задушите же…       — Ой, прости-прости, — утирая слезы, промямлила женщина, — просто я так не хочу тебя покидать! Кто же будет лечить твои раны? — бросила злостный взгляд на Куму и несколько человек, что участвует в моих тренировках, а после вновь хлюпнула носом. — Ты же мне как дочь…       — Я тоже Вас люблю, Лида-сан, — улыбнулась в ответ и, услышав крики, командующие идти на борт, подтолкнула женщину в сторону корабля. — Не раскисайте, не навсегда же прощаемся.       — Да, но мы можем и год отсутствовать… Я буду присылать письма!       — Буду отвечать, — подняла правую руку я, в знак обещания, и вновь улыбнулась. — Берегите себя.       — Ты тоже, малышка, — поцеловав меня на прощание, Лида взобралась на корабль и, вскоре, отплыла.       Никогда не любила прощания. Сразу вспомнилось, как я прощалась с мамой перед тем, как уйти на войну. И после того памятного дня, уже ни разу её не видела… и не увижу. Почувствовав, как ко мне кто-то подошел, обернулась.       — Пошли тренироваться, — это был Эдвард, один из местных мальчишек, на четыре года старше меня. Он один из первых, кто начал со мной общение. Не скажу, что стали друзьями, но тренируемся в поединках мы парно. — И хватит слезы пускать, вон нос как покраснел. На клоуна похожа.       — Уж спасибо за сравнение, — хмыкнув, я утерла слезы. Не со зла он, знаю, поэтому не обижаюсь. Вон как зырит, переживает. Схватила его за руку и потянула в сторону полигона. Сейчас у нас свободное время, так что его тратить зря? Плюс погода сегодня отличная, пасмурно и не жарко.       Сегодня решили тренироваться с оружием… Ну, с палками. Острое нам на самообучение пока не давали. Бывали всякие случаи, уже научились.       Выпад, блок, выпад, попадание. Бьет он, падла, больновато, не жалея. Но, в сравнении с первыми тренировками, попадает по мне намного реже, что самого Эдварда бесит ужасно. Благодаря тренировкам с Кумой, да и с самим мальчишкой, я начала неплохо уклоняться от атак. Теперь еще научиться быстро и больно бить, и вообще будет супер. А так, я-то попадаю, но от моих ударов даже Эдвард не чешется, не то что Бартоломью. Правда, фруктом я не пользовалась, тогда бы ему было больно.       Эд сделал мне подсечку, но прежде чем упасть, я выставила руку и, оттолкнувшись, сделала выпад ногой, попав парню прямо в лицо. С носа потекла кровь, но он только смахнул её и снова пошел в атаку. Только успела присесть перед его выпадом, как палка в сантиметре прошла со свистом над головой, попал бы – было бы неприятно. Не теряя времени, хотела своей ударить по ногам, но он, быстро среагировав, наступил на середину, что поломало «оружие», а другой ногой попал бы в лицо, если бы я вовремя не поставила блок. Откатившись назад, оттолкнулась ногами от земли и со всей силы влетела прям головой в парня. От неожиданности, Эд пошатнулся, и я кулаком ударила ему в живот, но, как видимо, урона он особо не получил, потому что его палка хорошенько прошлась по мне, отчего я упала на землю. Концом деревяшки он хотел «добить» меня, но кистью руки я сместила удар в сторону, потянула оружие на себя и, когда он наклонился ко мне, ударила со всей дури в живот. Закашлялся, но тут же перехватил ногу. Реакция была быстрее меня, и, оттолкнувшись перехваченной ногой об Эдварда, я заехала ему в бок другой ногой.       — Это… было… хэх… — присев, держа больной бок Эд, с усмешкой наблюдая за моим кряхтением. А мне ведь тоже не хило попало. Я чувствовала металлический вкус крови во рту, отчего, поморщившись, сплюнула.       — Теперь от моих ударов больно?       — Только от ног, — честно признался парень и откинулся на спину, тяжело дыша. Я последовала его примеру и легла рядом с ним. — А я?       — Перед последним ударом палкой, ты сдержался. Результат — плохо! — Эд рассмеялся, на что я повернула голову, скептически глядя на него. — Как ногой по лицу, так нормально, а как палкой, то не смог? Странное у тебя чувство жалости…       — Я не жалел… просто, так получилось, — прикрыв ладонью потное лицо, парень вздохнул. — Тебе только шесть, ты будешь еще расти, и твои удары станут намного сильнее… не перетруждай себя сейчас, Ламми.       — Поменял тему, — буркнула я и добавила, — семь, Эд.       — Что семь?       — Мне семь лет. Сегодня день рождения… походу.       — Ты вспомнила? — приподнялся парень так резко, что я даже вздрогнула. — Почему не сказала?       Ну как вспомнила, приснилось. Редко, но мне снятся сны, связанные с жизнью Ламми, и я поняла, что это не совсем сны, а её воспоминания, её жизнь. У неё были замечательные любящие родители и старший, на четыре года, брат. Лица его я пока не могу увидеть, как и родителей, всё размыто. Только пятнистая шапка брата и его любовь к медицине мне вспомнились. В груди после снов становилось больно, а сердце разрывалось от тоски и потери. Они, как бы, мне чужие, но родные сердцу.       Но самое интересное другое, то, что день рождение Ламми совпадает с моим из прошлой жизни. Двадцатое октября. Не судьба ли?       — А что говорить? Просто стала старше на год, вот и всё, — пожала плечами и заметила, как нахмурился мальчишка. — Ладно, пошла я искать учителя Куму.       — Ты и так изранена… — начал был Эд, но я только махнула рукой и поспешила к берегу. Может, он еще там?       Добравшись до порта, я разглядывала корабли армии. Такие могучие, большие, с белыми парусами. Хотелось бы отправиться путешествовать на одном из них… Увидеть острова, а их очень много, и большинство из них просто невероятны. Как Бартоломью и говорил, в замке есть большая библиотека, где я могу часами зависать. Сначала читать было тяжело, но потом приучилась, и теперь просто проглатываю книгу одну за другой. Всё равно вечерами особо нечего делать, особенно в выходные дни. А здесь они тоже бывают: когда нет тренировок и можешь делать, что захочешь. Но развлечений тут мало…хотя нет, кроме библиотеки их тут нет. Время от времени приходят газеты, их разносят чайки. Только подумать… Кстати, они оказались очень неглупыми птицами и, если не оплатишь товар, могут заклевать, а потом и вовсе могут перестать давать газеты, пока снова не задобришь.       — Ты чего так выглядишь, Ламми? Подралась? — от мыслей меня отвлек седовласый Саку.       — Тренировалась с Эдвардом. Ты случаем господина Куму не видел?       — А, Кума… — почесал затылок старик, затягиваясь подпаленной сигаретой. — Где-то час назад они с командиршей Бетти ушли к восточному порту. Там разгружают прибывшие вчера корабли.       — Командирша Бетти?       — А, ты еще не знакома ведь с ней, — как-то странно улыбнулся старик… подозрительно.       — Вы чего?       — Бело Бетти — одна из командиров Революционной армии, командующая восточной армией. Грубая баба, злословная… Как её только терпят наши товарищи? Эх, ладно, я за работу. Тебе туда, — махнул рукой Саку и принялся за большой белый мешок. Ну, мне всё равно не хотелось возвращаться в замок. Если и не найду Куму, то хоть посмотрю на восточную армию и, может, увижу их командира.       Морской воздух ласкал лицо и раздувал волосы, которые я решила распустить после тренировки с Эдом. Лида сегодня так сильно затянула их в хвост, что голова разболелась, поэтому сейчас было просто блаженством распустить их и наслаждаться свободой.       — Осторожней с ящиками, идиоты! Хэнки, морского ежа тебе в жопу, не кури рядом с боеприпасами. Взорвёшь всё нахрен.       Во горлопанит кто-то. Спрятавшись за большой камень, который располагался в несколько милях от восточного порта, начала рассматривать обстановку в порту. Там было три корабля, и из всех выносили множество ящиков. Не удивительно будет, если во всех находится оружие. А горлопанит молодая, с виду, светловолосая особа женского пола. На ней был открытый черный плащ и галстук, ниспадающий на голую грудь. Так как женщина была повернута в мою сторону, я могла хорошо её разглядеть: короткие светлые волосы, на которых была цилиндрическая черная шляпа, такой же черный плащ с рукавами до локтей, но он был полностью открыт, открывая вид на неприлично короткую юбку и чулки. Главное, что даже при энергичном движении её грудь не оголялась полностью, будто приклеен плащ к ним.       Всё забываю, что здесь законы физики можно послать ко всем чертям собачим.       Кричала она громко, на что её подчиненные, вжав голову в плечи, выполняли приказы, чуть ли не снося друг друга. Пугает эта баба… Хах, весело.       Посмотрев по сторонам, я не заметила Куму и решила, что делать мне здесь нечего, но тут наткнулась взглядом на сверлящую меня Бетти.       — Малая, что прячешься, словно страус? Вышла, быстро!       — Это мне, что ли? — показала пальцем на себя я, не до конца веря, что она могла меня заметить.       — Тут мельче тебя я никого не вижу. Разве что таракана.       — Здесь их нет, — подняла я удивленно бровь, но всё же вышла из-за камня. Пару человек остановилось поглядеть на меня, конечно же, я такое удивительное явление, что меня нужно сверлить взглядом. Но женщина на них прикрикнула, и те бросились за работу.       — Какая дерзкая малявка. Что забыла тут?       — Гуляла, — пожала плечами, — услышала дикий ор и пошла на звуки.       Было страшно, если честно, но я буду не собой, если дам себя унизить. Кем бы ты не была, беловолосая стерва, но до русских матерных мужиков тебе далеко.       — Вообще я искала учителя Куму, мне сказали, что он пошел сюда.       — Учителя? Он-то? — громко засмеялась Бетти. — Чему же он тебя учит, мелочь?       — Пользоваться силами дьявольского фрукта…       — Мммм… — склонив голову набок, она с интересом посмотрела на меня. — Еще один фруктовик прибавился в наши ряды. А Драгон молодец. Ты откуда такая взялась?       — Из города Флеванса, — Бетти вздернула бровь и нахмурилась. Я даже почувствовала, как настроение её сменилось.       — Он пошел в замок тем путем, — показала она на одну из дорожек.       — Спасибо, — поклонившись, как требовали местные правила, я покинула общество командирши. Не думаю, что она хотела пожалеть меня, но взгляд мне её не понравился.       Кума-Кума, где же ты? Как Золушку ищу, по всему королевству. Хах… Тут, что-то привлекло моё внимание, сбоку, меж зарослей деревьев. Тихо, не спеша, я подкралась и выглянула. На одном из камней, собственной персоной, сидел Бартоломью Кума, читая, внимание, свою библию. Да что ж он там нашел такое? Или в ней появляются новые страницы, как вино в бокале Инадзумы?       — Ты что-то хотела, Ламми-тян? — тихо спросил медведь и я вышла из укрытия. — Если бы не Воля, я бы тебя не заметил.       Опыт так просто не пропьешь, господин. Жаль, что нельзя такое сказать, не поймут же.       — Старалась, — сев возле него, я прижалась спиной к дереву, — хотела позвать на тренировку, но пока отыскала Вас — устала.       — Ты потрепана, — это был не вопрос.       — С Эдвардом дралась. Можно сказать, что сегодня я его сделала.       Кума промолчал, а мне так было спокойно и безмятежно, даже в сон потянуло. Раны немного саднили и, увидев это, Лида опять начала бы причитать и на всех кричать. Обидели ребенка… Представив эту сцену, я усмехнулась, чем и привлекла молчаливого учителя.       — Думаю, можно немного потренироваться… — захлопнув книгу, медведь поднялся. — Ламми, ты всё еще плохо контролируешь огонь. Подожги дерево.       — Что? — я встрепенулась и быстро встала. — Что значит подожги дерево? Я ж этот, и без того редкий, лесок сожгу!       Кума молчал, а значит он это говорил серьезно. Из ума выжил киборг. Может он сломался?       — Я не могу…       — Делай.       Одно слово, и больше пререкаться не хочешь. Сказал, как отрезал. Ну, будешь сам виноват, и будешь сам отчитываться перед Драгоном!       В ладони загорелось пламя, черное, маленькое, но такое опасное для всего живого и неживого… Из такого мелкого огонька, может разгореться пожар, способный сжечь весь этот лесок. Контролировать… ага, легко сказать.       Я подошла к дереву и зажгла древесину. Оно постепенно вспыхнуло и пламя начало ползти вверх, разжигаясь все больше.       — Сдерживай его, — подал голос Кума, а я и так пытаюсь. Полностью сосредоточившись на пламени, я всеми силами хотела потушить его. Но оно всё больше разжигалось. Сердце колотилось, как сумасшедшее. — Не бойся своей силы, она – это часть тебя. Черное пламя — это и есть ты. Сейчас твои руки душат дерево, ослабь их, отпусти.       Руки? Ослабить хватку? Не бояться… На глаза начал стекать пот, но, когда пламя начало переходить на другое дерево, я в душе прокричала ему остановиться. Погоди, не сжигай, остановись! Выставив перед собой руки, я начинала понемногу сжимать их в кулаки, а пламя понемногу стало сжиматься. В конце концов, не знаю сколько времени прошло, оно потухло. Полностью сожгло дерево, но другое не подпалило… я справилась?       Хотела бы спросить Куму, но в глазах поплыло и, перед тем, как отключиться, почувствовала, как меня подхватили, а после прозвучал над ухом женский голос:       — Слишком жестоко даже для тебя, киборг, не находишь?