- Виржиния -
Я смотрю на цифру на весах и начинаю мелко дрожать. Мне это совсем не по душе и по возможности я предпочла бы не знать, что набираю вес. +кг с последнего взвешивания. Это даже звучит жутко. Медсестра сообщает мне об этом и внимательно наблюдает за моей реакцией. Я выдавливаю улыбку из последних сил, но получается как-то истерично. Я никогда отсюда не выйду походу. С момента моего злоключения я набрала до 35 килограмм, потом как-то снова потеряла в весе, а перспектива прибавить ещё хоть один начала выводить меня из себя. Какой в этом смысл? Я не изменюсь, у меня не получится. Я выйду и похудею снова (это единственное утешение). С друзьями я больше переписывалась, чем виделась, пришлось даже смириться с тем фактом, что большинству из них я стала не нужна, когда пропала возможность затащить меня на какую-то вечеринку или пройтись по магазинам. Агата и та писала редко, часто задавала вопрос: «Ты в порядке?», на что мне неизменно приходилось отвечать: «Конечно». Сообщения – это просто. Для них не надо задействовать мимические мышцы, в моём случае улыбки были совсем вымученными. Я возвращаюсь в свою комнату и валюсь на кровать, накрывая голову подушкой. Хочется задушить себя к чёртовой матери, но потом я успокаиваюсь, достаю тетрадь и записываю, что съела на обед, методичненько считая калории. Мне жаль, но я неисправима. Агата: «Хэээй, ты там ещё жива, моя старушка?» «Пока да))» Агата: «Ништяк, мы тут с тобой позавчера медсестру в больнице до нервного тика довели (она увидела соотношение моего роста и веса, а твой её вообще добил)» «Оу, мне так жаль, передай ей мои извинения» Мы переписываемся ещё минут двадцать, она плачется, что ей плохо, её постоянно тошнит и она не может покушать в своём любимом KFC, как же так! Точнее может, но потом будет загибаться над белым другом. И терять в весе. Я снова ей завидую. Потому что она так может. Может спокойно делать, что хочет без контроля врачей – до жути назойливых. Моя мама соизволила позвонить им один раз, узнать, что там со мной, а после снова не выходила на связь от слова вообще. Безразлично. Я уже давно ждала от неё лишь пополнения счёта своей карты и не более того. Будь она рядом – она лишь стремилась бы поскорее сбежать. Просто всем тоже было плевать.- Агата -
Всё шло не так уж и плохо. Мы дружно топали с уроков, уже даже миновали ворота, как вдруг меня довольно резко дёрнули за воротник парки. Я оборачиваюсь и вижу только плечо этого человека, но шмотки его я узнаю почти сразу. - Опять ты, - только и выдаю я, как-то даже печально вздыхая. – Ты ещё не сдох? - Я же сказал, что тебе жопа, пошли, поболтаем, - так и тащит. Я покорно переставляю ноги за ним, потому что определённо не очень горю впутывать в это своих подруг, но сама продумываю, что бы такого выкинуть. Саша, однако, опешила маленько от его наглости, но решительным шагом нагнала нас и выставила руку с перцовым баллончиком прямо перед его лицом (пришлось опять же чуточку задрать руку). - Я позову кого-то из учителей, - заявляет Огнева. - Только я имею право как-то вредить этой дуре, руки убрал живо, - типично-пугающим голосом произносит Саша. Я тихо хихикаю (даже как-то нервно). - Да ты тоже нарываешься, я смотрю, - но он меня всё-таки отпускает. - Да ты не смотри, ты подумай. Это не больно, - фыркаю я, отходя поближе к подруге, которая выглядит, как серийный убийца. - Ничего, только подожди, курица, я знаю о тебе кое-что, что поможет превратить твою жизнь в сказку, - ещё и скалится, посмотрите-ка на него. – Вспомнишь пару летних эпизодов. Я резко вскидываю голову, глядя на него как-то поражённо. Что-что он сказал? Он имел в виду то, о чём я подумала? - Ты чего? – Саша замечает это моё замешательство. – Проваливай, давай, пока я не устроила поножовщину, будет больно. На этот раз в охапку меня сгребает уже она, а Василиса возвращается не с кем-то из учителей, а с Котовым и Волковым. - Ты опять за своё? – хмуро заявляет Котов. – Ещё хоть раз услышу, что ты достаёшь наших девчонок и из команды полетишь. - Ты в порядке? – спрашивает у меня Волков, а я мыслями вообще улетаю далеко-далеко от настоящего, снова срываясь в чёртовы кошмарные воспоминания. – Агата?.. Я возвращаюсь в реальность, в которой испытываю тот же необъяснимый (или объяснимый?) страх, граничащий с животным ужасом. И где спустя какое-то время прихожу в себя. Откуда он знает?- Василиса -
После встречи с этим непонятным парнем, мы расходимся по домам. Дома я проверяю сообщения и снова – ничего. Фэш давно ничего мне не писал, хотя по сути общение мы пытались поддерживать. Но вот он снова пропал. Желание сплавить его куда подальше как-то стремительно прошло. Но я хотела усесться сразу на два стула – и быть сразу с двумя парнями, что, конечно, не очень хорошо. Но, похоже, Фэш снова улетел в Америку (другого объяснения я не видела). И к своему ужасу я понимала, что ещё раз этого не выдержу, я должна была съездить к нему домой. Да хоть что-нибудь сделать! Но я решила не спешить с этим, поэтому прихватила Диану и отправилась с ней в торговый центр. Мы бродили по магазинам, обсуждали какие-то мелочи, и всё бы прошло, как обычно, если бы не встреча с Захаррой. Мы пересеклись прямо в магазине вкусняшек. И одного взгляда на Захарру хватило, чтобы понять – сейчас она растерзает Диану к чёртовой матери. - Надеюсь, ты счастлива, стерва, - шипит она, глядя ну просто до крайности неприязненно. Диана смотрит сочувственно и виновато, и слишком понимающе, что, видимо, бесит Драгоций ещё больше. – Не смотри на меня так, ты прекрасно знала, что делаешь! Ты всё разрушила, да чтоб тебя. - Захарра, успокойся, пожалуйста, ты же понимаешь, что он тебя не любил, ваши отношения давно себя исчерпали, - взывает Диана. - Да пошла ты! И насколько уместно будет спрашивать у неё про Фэша? Наверное, совсем неуместно, да? Жаль. Захарра стремительно покидает магазин, кинув свои покупки куда-то. Мы с Дианой переглядываемся. - Мне жаль её, но он действительно её не любил. Дело даже не во мне, - она пожимает плечами. - Это было вполне ожидаемо, она очень вспыльчивая, - вздыхаю я.