Начать жизнь заново

      Когда Эбби добралась до мед отсека, все уже были там. Конечно, женщине хотелось ругаться, хотелось выплеснуть эмоции, но она понимала, что сейчас точно не время. У них итак есть проблемы, а с дочерью она как-нибудь потом разберется. Однако, когда Эбби вошла и заметила виноватые лица детей, злость сама по себе ушла.       — Как Дийоза?       — Нормально, — моментально отозвался Джексон, радуясь, что Эбби не стала их распекать. По крайней мере, сейчас. — Мы с Кларк провели операцию, взяли материала на две инъекции. Как думаешь, если перелить кровь заключенного кому-нибудь из нас, это сработает?       — Не знаю, пока рано об этом говорить. Хорошо, конечно, что все сработало, но пока рано что-либо обсуждать на эту тему. Сейчас нам не помешает Мэди, взять кровь и у нее, — женщина подошла сначала к спящей Дийозе, чтобы проверить ее. — Мы можем взять костный мозг еще раз только через неделю, не раньше. Но, если переливание крови заключенного не поможет, мы все равно погибнем.       — Почему? — искренне удивился Беллами, все остальные просто молча ожидали объяснения от Эбигейл.       — Потому что костный мозг можно взять относительно безболезненно только из бедра, но это опасно. Вы уже взяли две дозы, вместо одной, и теперь восстановление займет около двух месяцев. Сами посчитаете? — Эбби проверила заключенного и вновь повернулась к ребятам. — Я не дам вам убить Дийозу ради костного мозга.       — То есть нам просто нужна беременная? — уточнил Джордан, вызывая искреннюю улыбку у всех.       — Можно и так сказать, — отозвалась Эбби. — Завтра проведем операцию еще одну, если Дийоза согласиться, но она все равно будет последней. Предлагаю ввести сегодня-завтра костный мозг Кларк, у нее все-таки черная кровь.       — А остальные? — Кларк внимательно смотрела на мать, в тайне сожалея, что не позволила Эбби ввести себе инъекцию. Тогда бы сейчас не приходилось думать, будет ли мать в безопасности.       — Будем надеяться, что переливание поможет, — спокойно отозвалась Эбби. — А вот теперь объясните мне, чем вы думали, когда усыпили меня?       Кларк замерла, не ожидая подобного поворота. Нет, она понимала, что Эбби все же прочтет ей лекцию, но точно не была готова к тому, что отчитывать будут всех. И, судя по напряжению, витавшему в воздухе, девушку поддерживали все.       — Мы сделали это, чтобы защитить тебя, — Кларк посмотрела на мать, не зная, что еще сказать.       — Мы хотели как лучше, — добавила Рейвен, чувствуя потребность хоть что-то сказать.       — Ты ведь и сама не хотела этим заниматься, — вставил Джексон, но все же предусмотрительно сделал шаг назад, на всякий случай.       — А я вообще пообещал Кларк защищать вас, — Беллами же, наоборот, сделал шаг вперед, невольно прикрывая Кларк от возможного гнева матери.       — Все высказались? — Эбби усмехнулась, переводя взгляд с одного на другого. — Отлично, а теперь говорить буду я. Если вы еще раз, дорогие мои дети, решите вот таким способом вывести меня, вам очень не понравятся последствия. Я не маленький ребенок, меня не нужно защищать, особенно от самой себя. И, кстати, Беллами, ты мне тоже обещал защищать Кларк, если ты об этом еще не забыл. А теперь все брысь отсюда, мне нужно работать.       — Мам, я… — начала было Кларк, но была остановлена совсем недружелюбным взглядом матери.       — Оставь меня с пациентами, Кларк, мне нужно работать.       Беллами взял подругу за руку, уводя из отсека подальше от Эбби. Он видел, что женщина злится, видел, что ее что-то гложет помимо проблем с возможностью выйти с корабля, но вряд ли Эбигейл станет с ним откровенничать. Да и он не станет лезть в душу к матери Кларк, слишком высокого мнения был об этой сильной женщине.       — Итак, что мы теперь будем делать?       Эбби вздрогнула от неожиданности и обернулась. Октавия сидела на том же месте, где и до того, как женщина всех выгнала, и явно не собиралась уходить. Девушка была совершенно уверена в том, что Эбби нуждается в ее помощи и женщине почему-то не хотелось ее выгонять. В конце концов, Эбигейл ведь хотела понять Октавию.       — Почему ты решила, что желание выгнать всех не относится к тебе? — Октавия усмехнулась, поднимаясь.       — Потому что тебе нужна моя помощь, — девушка улыбнулась, подходя к Дийозе. — Эбби, ты можешь пытаться быть сильной и казаться всем таковой, но меня не обманешь. Мы пережили шесть лет в бункере и, поверь мне, я знаю тебя, как и Кейна. Я знаю, что он ненавидит меня, винит в том, что я сделала, чтобы спасти своих людей. Но еще я знаю, что ты так не думаешь. Я практически уверена, что ты понимаешь меня. Согласна, понимаешь не во всем, но понимаешь лучше, чем кто бы то ни был, включая моего брата.       — Я понимаю, почему ты делала некоторые поступки, но я тоже многого не понимаю, — Эбби ненадолго замолчала, проверяя пульс спящей Дийозы. — Ты права, Маркус ненавидит тебя, но не я. Вам придется поговорить друг с другом, если, конечно, мне удастся его вытащить.       — Удастся, — девушка улыбнулась, глядя прямо в глаза женщине. — Ты вытаскивала зачастую с того света совершенно незнакомого человека, неужели не справишься с задачей спасти любимого?       — Ладно, давай пока не будем об этом. Лучше помоги мне, принеси чистые шприцы, возьму кровь на анализ у заключенного, — Октавия кивнула, отходя к столу, пока Эбби осторожно начала вводить Дийозе препарат, чтобы та очнулась от наркоза с наименьшими последствиями для себя и ребенка.       — Вот шприцы, — Эбби отошла от женщины и подошла к спящему под снотворным заключенному. — Ты берешь кровь у него на анализ?       — Да. Передай, пожалуйста, рацию, — Октавия включила и поднесла почти в притык к губам Эбби. — Кларк! Кларк, ответь!       — Мам? — голос дочери доносился через помехи в рации. — Что-то случилось?       — В каком порядке вы вводили кровь и мозг в заключенного?       — Сначала переливали кровь, потом вводили костный мозг, — на мгновение Кларк замолчала, а затем в голосе прозвучала тревога. — Все нормально?       Но Эбигейл уже отключилась, возвращая рацию Октавии и полностью погружаясь в работу. Девушка смотрела за Эбби, и вдруг задумалась, какого это: быть нужной всем? Какого это, знать, что в тебе нуждаются?       Она вспомнила, как отправила Эбби в карцер. Со времени, когда они обнаружили себя запертыми под завалами, прошло почти три года. Конечно, Эбби и Джексон предупреждали Октавию, что возможна эпидемия, но та надеялась, что их минует эта участь. Однако, она ошиблась.       Маркус пришел к ней рано утром, практически ворвался в комнату, злой, как черт. Октавия даже не сразу поняла, что Кейн принес очередные ужасные новости. Оказывается, эпидемия все-таки началась и сейчас Эбби пытается спасти тех немногих из заболевших, кого еще можно спасти.       Октавия ворвалась в мед блок, но тут же была остановлена Индрой, которая была настроена категорически и не собиралась пускать Бладрейну к больным. Но и сама девушка, увидев, что происходит, замерла у дверей.       Люди лежали где попало, кашель сотрясал их, многие хрипели и из горла вырывались сгустки крови. Запах болезни пропитал помещение и лишь снующие туда-сюда Эбби и Джексон, кажется, не замечали этого. Парень осматривал пациентов, Эбби помогала тяжелым, старалась облегчить их страдания. Иногда мелькал Маркус, он обтирал пациентов, поддерживал Эбби, когда кто-то умирал.       — Почему это случилось сегодня? — Октавия старалась говорить потише, чтобы не привлекать лишнее внимание. — Почему так резко?       — Не резко, Октавия. Эбби и Джексон уже давно говорили, что заболевших становится все больше, — напомнила Идра, замолкая, когда к ним подошел Миллер. — Есть что-то новое?       — Да, прошелся по всем комнатам, много больных. У них пока что есть только симптомы и они не слишком тяжелые, — Миллер бросил короткий взгляд на Октавию и снова продолжил докладывать Индре. — Мы собрали их всех в большом зале для совещаний, они ждут, когда Бладрейна и Эбби решат, что делать дальше.       — Я приму любое решение Эбби, — отозвалась Октавия, вновь бросая взгляд на Эбби, рядом с которой сейчас был Маркус. Он обнимал ее за плечи, она откинулась ему на грудь, и Октавия со щемящей грустью смотрела на их пару. Однако, когда Эбби обернулась, девушка почему-то взгляд отвела. А вот женщина уверенно подошла к группе.       — Я же просила тебя объявить эпидемию! — Эбби была зла и Октавия моментально вскинулась.       — На основании чего? — она встретилась взглядом с женщиной, внутренне содрогнулась, но дрожи не выдала.       — У нас уже были заболевшие, — парировала Эбигейл, делая шаг вперед и явно не собираясь смиряться перед девчонкой, которая даже младше ее дочери. — Но ты же сама умная, тебе никто не указ! Думаешь, они от одного твоего взгляда вылечатся? Знаешь, скольких мы уже похоронили? Знаешь, сколько детей? У нас их почти не осталось! Ты обрекла народ на бездетность!       — Хватит! — Октавия сама не поняла, что именно в словах Эбби задело за живое, но в тот момент, когда произносила следующую фразу, она совсем не думала головой. — Думаю, сутки в карцере научат тебя хоть чему-то.       Рядом охнул Миллер, Индра выругалась, но Эбби и глазом не моргнула. Она смотрела в упор, бросала вызов, и Октавия с ужасом поняла, что сотворила. Она осознала, на что обрекла своих людей, но слова вернуть уже не могла.       — Октавия, Эбби — врач, — осторожно начала Индра, но Эбигейл ее перебила.       — Не надо, — она обернулась в поисках Джексона и подозвала парня, вместе с которым подошел и Маркус. — Джексон, тебе придется лечить остальных без меня.       — Что случилось? — Маркус посмотрел на Октавию, та ответила ему спокойным уверенным взглядом.       — Эбби поместят на сутки в карцер.       Октавия еще помнила то время, когда они с Кейном понимали друг друга, поддерживали и она знала, что он на ее стороне. Но сейчас, видя горящий ненавистью взгляд Маркуса, Октавия поняла: теперь у него одна сторона — Эбби. И переступив черту, девушка поняла: Маркус с удовольствием убил бы ее, лишь бы Эбигейл была в безопасности.       — Она врач, — вмешался Джексон. — Я не справлюсь один, очень много больных. Они умрут без помощи Эбби.       — Я приняла решение, — Бладрейна обернулась и вышла из отсека, а к Эбби подошли двое охранников и, не касаясь, повели к карцеру. Здесь, даже среди землян, Эбби была авторитетом и к ней в любой ситуации относились с уважением.       Октавия вновь вернулась в настоящее и заметила, что Эбигейл смотрит на нее в упор. Женщина стояла около стола, в глазах грусть, руки теребят край футболки. Октавия грустно улыбнулась, отводя взгляд.       — Прости за карцер, — Эбби выгнула бровь, усаживаясь на свободный стул напротив Октавии. — Маркус после этого стал ненавидеть меня?       — Не уверена, — Эбби не хотела этого разговора, она вообще не хотела обсуждать Маркуса, потому что любое упоминание о нем отзывалось болью. — Маркус относился к тебе по-особенному и, наверное, твои изменения принять так и не смог. Он видел в тебе маленькую девочку, но когда начался Темный год, когда ты убивала на его глазах, Маркус словно перестал видеть в тебе ту девочку, которой ты была до Конклава, ту девочку, которую он хотел защищать. Мне кажется, это не ненависть, это отчаянная попытка уничтожить Бладрейну.       — Я помню, как он поддерживал меня. Он был рядом, когда погиб Линкольн, он держал меня, когда Пайк пустил Линкольну пулю в лоб. Он поддержал меня, когда я шла на Конклав, он дождался меня, когда я выиграла, не бросил. Знаешь, мне даже в какой-то момент показалось, что он относится ко мне, как к дочери. Он уделял нам с Беллом время, переживал за нас, — девушка сделала глубокий вдох. — Я действительно верила, что Кейн на моей стороне. Но он никогда не был на моей стороне. Единственная, кто была нужна ему — это ты.       Эбби не знала, что на это отвечать. Не то, чтобы она сомневалась в чувствах Маркуса, просто не привыкла их обсуждать с кем-либо, да и на душе скребли кошки после того, как узнала о том, что было известно Кейну. Все то время, что Маркус лежал при смерти, женщина не могла избавиться от чувства вины, не могла усмирить сердце. И боялась даже самой себе признаться, что уже не была уверена в сильной любви Маркуса. Хотя, последнее время Эбби вообще ни в чем не была уверена.       — Вам с Маркусом стоит поговорить, — Дийоза застонала и Эбби подскочила, моментально оказываясь рядом с ней и словно забывая о разговоре. — Дийоза?       — Эбби, — имя, произнесенное хриплым голосом, было практически неузнаваемым, но доктор поняла ее. — Док.       — Как ты себя чувствуешь?       — Рада, что ты здесь, — женщина попыталась встать, но Октавия оказалась проворнее, уложив Дийозу обратно. — Нога болит, голова немного кружится.       — Это нормально, — спокойно отозвалась Эбби, осматривая зрачки Дийозы. — Нога будет болеть около недели, может дольше, голова пройдет сегодня-завтра, сейчас дам тебе таблетку. Зрачки немного расширены, но это тоже в пределах нормы. Поздравляю, операция прошла успешно.       — Получилось?       — Да, — Октавия улыбнулась, передавая Эбби шприц с препаратом. — А что это?       — Витамины в жидком виде, это для ребенка, ему проще будет пережить операцию, — Эбби сделала укол и посмотрела на девушку. — Можешь сходить к Джордану за едой для Дийозы? Заодно и нам с тобой захвати, думаю, мы обе давно не ели.       Октавия кивнула, оставляя женщин одних. Эбби принялась осматривать ногу, проверила ее на чувствительность, согнула в колене, разогнула. Женщина не была уверена, что Дийоза согласится сдать еще раз костный мозг, все-таки это довольно опасная процедура.       — Хочешь спросить о чем-то — спрашивай. Кстати, ты неплохо обучила Кларк и Джексона, они меня, хотя бы, не зарезали, — Шармейн улыбнулась, спокойно глядя на Эбигейл.       — Наш эксперимент удался. Но один человек не сможет снабдить кровью даже 100 человек, не говоря уже о 350.       — Вам нужен еще костный мозг.       — Да, но провести операцию раньше, чем через две недели, все равно не получится, — Эбби взялась слушать плод. — С Хоуп все нормально, по крайней мере сейчас девочке ничего не угрожает.       — Я помогу нам, все-таки не хочется, чтобы с дочерью что-то произошло. Но у меня одно условие: как только вы возьмете вторую порцию костного мозга, вы перельете мне черную кровь. Так Хоуп сможет выжить, даже если я умру.       — Я обещаю, — Эбби взяла Дийозу за руку и улыбнулась. — Я сделаю все, чтобы Хоуп выжила.       — Даже если со мной что-нибудь случится? — Дийоза сжала руку женщины, заставляя посмотреть себе в глаза.       — Обещаю. В любом случае.