Проблема

— А Большой Город — это и правда большой город? — спросила Лана, ткнув Харкнесса локтем. — Нет, он маленький, — ответил он, чувствуя, как по спине пробежало тепло. — Там сплошная пыль и развалины. Он повидал немало сражений. И народ там… странный. Неорганизованный. Шумный… — А еще они приняли Харкнесса и его андроидскую сущность. — Они хорошие люди. — Значит, хорошо, что ты им помог, — сказала Лана. На другом конце моста Тоби и двое других охранников смотрели в сторону Пустоши. Они высматривали торговый караван, который должен был прибыть, Чокнутый Вольфганг опаздывал уже на целые сутки. Сигрейв, мистер Лопес, Тед Стрэйер и Брайан Уилкс терпеливо ждали на мосту, уставившись на воду. Харкнесс поднял лицо к небу. Он точно не знал его оттенок в RGB. Не был уверен, который час. Не мог сказать точную температуру. Но знал, что небо голубое, с жёлтыми вкраплениями. Он знал, что сейчас утро. Знал, что на улице тепло. Система не давала ему ответы, но… это и не было нужно. Он и сам всё это понимал. Синева под веками всё ещё постепенно угасала. Неторопливо растворялась в темноте. Харкнесс всё ещё чувствовал пульсацию в своих проводах. Низкий, тихий гул, который так и не успокоился, но и не доставлял неудобств. Прошлой ночью система связалась с ним. Пронзила его безграничной энергией. Затанцевала вокруг его сердца. Наполнила его своими зарядами. Она была здесь. Активная. Живая. Она работала не так, как раньше, но это было нормально. Он мог жить, не нуждаясь в ней так, как раньше. Он проследил за заряженной нитью в голове. Она вела его в никуда, куда-то, куда угодно, открывала целый мир, который был ему знаком, но всё-таки уже не был тем же. Совсем как и внешний мир. — Как сегодня твоя голова? — спросила Лана, озабоченно глядя на него. Её волосы отливали золотом, словно она носила на голове солнечный свет. Харкнесс задумался, смог бы он когда-нибудь рассказать ей о том, кто он такой. Рассказать, что внутри у него провода и металл. Стала бы она тогда вот так улыбаться ему? Выкинула бы его с корабля? Теперь это уже, пожалуй, не имело значения. — Думаю… мне уже лучше, — сказал он. Лана улыбнулась. Тоби на другом конце моста окликнул её и помахал рукой над группой жителей Ривет-Сити. Должно быть, Вольфганг наконец-то прибыл. Лана выпрямилась. — Ты идёшь? — спросила она. Харкнесс оглянулся на дверь Ривет-Сити. Всё ещё закрыта. Он отказался, наблюдая, как Лана поправляет причёску и посматривает на Тоби. — Я рад за тебя, — сказал Харкнесс. Лана, заправлявшая за ухо светлую прядь, замерла. Её губы медленно растянулись в улыбке. Вытянув руку, она сжала его плечо, что Харкнесс расценил как проявление привязанности. — Я за тебя тоже рада, — сказала она и направилась к остальным горожанам. Он смотрел ей вслед и чувствовал себя разоблачённым. Словно все его провода были доступны чужому взору. Словно его коды оказались на виду. И тут дверь за спиной распахнулась. Он услышал знакомые шаги, приближавшиеся к нему, внутренний радар Туннельной Змеи сходил с ума. В руку ткнулось что-то холодное и мокрое. Харкнесс опустил глаза и увидел запотевшую бутылку ядер-колы, с которой на его кожу стекал конденсат. Он скользнул взглядом по этой бутылке, по сжимавшей её руке, вверх, к Бучу, который открыто смотрел на него, растянув губы в едва заметной ухмылке. Харкнесс взял бутылку, поднёс к губам и сделал глоток. Кола была сладкой. Холодной. Освежающей. Буч сел рядом, сунув обе руки в карманы. Он был только что из душа. Волосы аккуратно уложены. Куртка застёгнута, воротник поднят вверх. На нём не было ни следа прошлой ночи. Но Харкнесс помнил, как выглядел рассвет, проливавшийся на обнажённую веснушчатую кожу. И то, что кола на языке была холодной, уже не имело значения. Не успел он передать бутылку Бучу, как тот сам сдвинул его пальцы и украл бутылку из его руки, как мелкий преступник, каковым он и являлся. Харкнесс повернулся к нему. И застыл. Он смотрел, как Буч пьёт, кадык подрагивал с каждым глотком. Харкнесс обвёл взглядом его шею. Вверх, до изгиба губ. Они плотно обхватывали горлышко бутылки. От этой картины по телу пробежала беспокойная дрожь. Буч выпустил бутылку изо рта, громко причмокнув при этом. Облизал губы. — А знаешь, на камерах нас не видно, — сказал он. Харкнесс не ответил, не в силах справиться со внезапной сухостью в горле. — Камеры наблюдения. Они же на мосту, да? Дерьмо. — Ты что, опять пробрался в надстройку? — Эй, чувак. Я ничё не сделал. Меня твои охранники впустили. — Буч пожал плечами. — Они мне доверяют или типа того. Потому что мы спим в одной комнате, — продолжил он, нахмурясь. — И… это проблема? — Это просто… легче, знаешь. Ну, то есть, всю мою жизнь мне приходилось… — его голос затих. — С тобой всё легче. — Он обвиняюще уставился на Харкнесса. — …Иногда, — добавил он. — По большей части ты всё ещё мудила. — Действительно. Но никто не улыбается мудилам так, как ему улыбался Буч. — Могу выбросить тебя с корабля, если хочешь, — сказал Харкнесс. Он мог. Он так и сделал бы. — Ну попробуй, железный дровосек, — с вызовом сказал Буч, разворачиваясь к нему; это плавное движение снова напомнило Харкнессу об их соединении. Неразбериха внутри дёрнулась. И он испытал потребность сделать что-нибудь. Пихнуть. Схватить. Толкнуть Буча к ограждению. Прижать и смотреть на него. Охотиться. Теперь он вспомнил это чувство. Узнал его. Мог понять. Это была изменённая форма потребности, которую он испытывал, когда был охотником на андроидов. Потребности, которую он ощущал, будучи шерифом безопасности, следившим за проблемами. Его система расценивала Буча как его миссию. Она рассматривала его как кого-то, кого Харкнесс должен был продолжать преследовать. Только вот он не хотел подчинять, нейтрализовывать или стирать Буча. Он лишь хотел… он лишь хотел заявить свои права на него. Ведь Буч был его неотъемлемой частью. Видимо, что-то отразилось на лице Харкнесса, потому что Буч наклонился ближе. Его пальцы на бутылке дёрнулись, словно он хотел прикоснуться. — Я не могу тебя пометить, — сказал Буч глубоким голосом. — Так нарисуй где-нибудь змею. — Да? — спросил он. Дразняще и серьёзно. Харкнесс кивнул, наслаждаясь тем, как под кожей гудят шальные заряды. Сигнализируя о том, как сильно он его притягивал. Ухмылка Буча растянулась. Он снова обхватил губами горлышко бутылки. Допил колу, не сводя глаз с Харкнесса. Когда он повернулся, чтобы поставить бутылку на пол, его глаза округлились. — Джонни? Харкнесс развернулся к мосту. К ним и в самом деле шёл Святой. Пепел осыпался на его серый комбинезон, когда он постукивал по сигарете в зубах. Похоже, он тащил за спиной рюкзак. — Шефчик, — поприветствовал Святой Харкнесса. К Бучу же он обратился «Привет, синтоёб». В ответ Буч толкнул деточку из Убежища. От удара Святой отшатнулся, коротко хохотнув на выдохе. — Какого хуя ты тут забыл? — требовательно спросил Буч. — Прокладываю водный маршрут до Большого Города, — просто ответил Святой, потянувшись за спину. — И, эм… — Он вытащил из рюкзака большой предмет неправильной формы и передал его Харкнессу. Предмет был замотан в полотно. В руках он казался тяжёлым. Твёрдым. Странно… знакомым. Харкнесс развернул свёрток… Это была его плазменная винтовка. — Слушай, — начал Святой, — не то чтобы я не ценил твой подарок, но после того единственного раза, что я её использовал, мёртвый чувак оказался не мёртвым. И вернулся с пятерняшками. — Это просто потому, что ты лошара, Заморыш, — протянул Буч. Святой на это замечание кивнул. Он сделал глубокую затяжку и снова заговорил. — Я, эм… ещё подумываю о том, чтобы сорвать чаепитие компании «Коготь». — Губы Святого вытянулись в привычной усмешке. — Зашёл спросить, не хотите ли вы пойти со мной? Харкнесс окинул Святого взглядом, отметив, что он не несёт с собой ничего полезного. Опираясь на предыдущий опыт их совместной работы, он сомневался, что Святой и впрямь «армия из одного бойца», как говорили о нём слухи. Харкнесс бросил взгляд на Ривет-Сити позади. Лана же удержит корабль на плаву? Кроме того, в городе охраны больше, чем действительно необходимо. Их сумка в комнате всё ещё не была разобрана с тех пор, как они вернулись из Большого Города, она так и лежала на неиспользуемой койке. Харкнесс посмотрел на Пустошь. Как Большой Город справляется теперь, без него Буча и Святого? Харкнесса не мог не заинтересовать этот новый союз: Святой, Змея и Андроид. Опустив глаза на свою плазменную винтовку, он ощутил сильный всплеск эмоций оттого, что снова держит её в руках. Как будто ему предложили ещё один вариант, о котором он даже не думал. Он чувствовал, что всё у него под контролем. Он чувствовал себя больше, чем машиной, больше, чем человеком. — Ладно, — сказал он. Святой усмехнулся. — Эй, эй, притормози, — Буч в неверии уставился на него. — Ты об этом вообще хоть на секунду задумался? Ты же здесь шериф. — Он развёл руки в стороны, указывая на корабль. — В смысле, детка… — Его голос стал ниже и мягче, он смотрел на Харкнесса серьёзно, напряжённо. Буч шагнул ближе и схватил его за руку, распространив тепло от своей ладони. — Разве на корабле нет проблем? Что-то сжалось в груди. И Харкнесс стиснул руку Буча, там, где, он знал, он оставил свой след. — Есть, конечно, — сказал он, чувствуя, как под пальцами пульсирует жизнь. — Но я же беру её с собой. Конец.