«Сого-кун, ты еще такой ребенок!»
— И вовсе я не ребенок! — возмущался восьмилетний Сого. — Я уже взрослый! Меня сегодня даже записали в волейбольный клуб! — Не рановато ли? — усмехнулась Мицуба. — До сетки хоть достаешь? — Мицу! Девушка засмеялась и потрепала братишку по непослушным, как и он сам, волосам. — Порви их там всех, — потянув мальчика за щеку, добавила она. На следующий день Сого впервые сыграл в волейбол. Из игроков он был самым младшим и самым низким, и оттого мальчика терзали противоречивые чувства. Семпаи шутили над ним и не воспринимали всерьез, и это не могло не злить. Но Сого не имел права сдаться, ведь сестра верит в него, и он старался изо всех сил. И вскоре стал играть не хуже семпаев, наконец завоевав их доверие. Однако окончательно все изменилось с появлением в их клубе новенького. — Знакомьтесь, криворукие долбоебы, это Ято Камуи, — бодро представил рыжего мальчугана тренер. Сого нехотя оторвался от изучения неба за окном. — Сого-чан, вы с ним одногодки, так что обязательно подружитесь. — Еще пару недель назад я бы сказал, что мы начали разводить детсад, — пошутил кто-то из команды. — Но Сого-чан играет на нашем уровне, так что, может, и новенький окажется хорош? — Так тебе тоже восемь? — в один прыжок новичок оказался рядом с Окитой. — Тренер-сан сказал, что мы одногодки. — Угу, — Окита даже не кивнул, устремив взор на половицы спортзала. — И ты и правда играешь на уровне семпаев? — вдумчиво уточнил Ято. — Ну… наверно, — неопределенно промямлил Окита. — Не доверяй его скромности, — хмыкнул либеро, закидывая на голову Сого локоть. — Этот ребенок — машина! В иссиня-фиолетовых глазах Ято вспыхнул азарт. — Интересно. — Что такое? — капитан команды подошел к либеро, присоединяясь к просмотру импровизированного поединка на мячах. — Наши мелкие решили проверить навыки друг друга, — ухмыльнулся тот. — Творить такое еще в младшей школе… Представляю, какие из них вырастут монстры. — Вы точно монстры! — крикнул им спустя неделю связующий команды-противника. — Впервые проигрываю детям, — доигровщик соперников пораженно глядел на итоговый счет. Сого же глядел на свою руку, еще хранившую на себе ощущение хлопка. Они с Камуи настолько обрадовались победе, что в эйфории дали друг другу пять. Сжав ладонь в кулак, Окита бросил на Ято хмурый взгляд и отвернулся к окну. Он совершенно точно не хотел бы дружить с этим странным ребенком. Ято Камуи слишком шумный и самоуверенный. Слишком… другой, непривычный для Сого. И это пугало. Ведь он не знал, как себя вести и что говорить. И подобное… напрягало. И потому, заметив Камуи у парковки перед зданием клуба, Сого машинально ускорил шаг, искренне надеясь, что произойдет чудо и он пройдет мимо Ято незамеченным. Небеса оказались глухи: чуда не произошло. В момент, когда Сого шагнул с крыльца, взгляд Камуи упал точно на него. — Сого-чан! — тут же расплылся он в бесючей лыбе, зачем-то сильно замахав руками. Окита поморщился от прозвища, данного ему семпаями, и продолжил усердно не смотреть в сторону назойливого одногодки. — Иди сюда! Окита прикинулся, что ничего не услышал и уж тем более не увидел, и пошел дальше. Пока путь не оказался заблокирован Ято. — Эм… Я думал, ты уже ушел, — без тени совести соврал Сого, с каждой секундой все сильнее проклиная себя, свою опрометчивость и ситуацию в целом. — Я жду папу, — несмотря на явное недружелюбие собеседника, Камуи ответил ему с улыбкой. — Повезло, что сегодня тепло. Сегодня мы как обычно всей семьей поедем за город! — О… здорово, — протянул Сого без капли воодушевления. — У нас большая семья, знаешь? Я, мама, папа, Кагура. — Кагура? — озадачился Окита. Звучит, как имя домашнего питомца. Собака, что ли? Или кот? — Моя младшая сестренка! — Ято просиял. — А у тебя есть братья или сестры? — Старшая сестра, — Окита сам не понимал, зачем ответил. Но Мицуба его всегда учила, что на заданные вопросы принято отвечать, иначе это будет дурным тоном. Правда, также она говорила, что не стоит отвечать на все подряд, но в данной части учений старшей сестры в свои восемь Сого мало что мог разобрать. — А родители? — мгновенно оживился Ято, которому наконец ответили. — Умерли. — Понятно. Скучаешь по ним? — Я их даже не помню. — Понятно, — повторил Камуи, вновь отворачиваясь к парковке, наверняка изучая ее в ожидании машины отца. Сого поднял глаза к небу. Этот Ято Камуи… действительно странный. Он яркий, живой и… совсем не такой, как Сого. Глядя на него, Сого чувствовал что-то вроде зависти. Мицуба слишком больна для поездок за город, да и большой семьи у Окиты нет. И хоть Мицу всячески пыталась скрыть от брата свою болезнь, Сого все знал. Это извечная ошибка взрослых — думать, что дети ничего не понимают. — О! — из мыслей мальчика вырвал окрик Ято. — Папа едет! Оба уставились на подъезжающий авто ярко-красного цвета. — Залетай, разбойник, — усмехнулся мужчина, выглянувший из водительского окошка. — Это твой друг? — взор незнакомца перешел на Окиту. — Да, — не задумываясь ответил Камуи. — Па, можно, он с нами поедет? — Конечно, — отец Камуи согласился так же быстро. — Садись, приятель, мы тебя подбросим. — Эм… не стоит, — Окита вежливо отказался. Мицуба скоро должна прийти за ним и будет очень волноваться, если по приходу никого не обнаружит. — Меня сейчас заберет сестра. Обычно мы с ней идем друг другу навстречу… — Значит, ты живешь где-то недалеко, — тут же заключил Камуи, приставляя руку ко лбу козырьком и всматриваясь в дома в округе. При этом тот вариант, что у Окиты, к примеру, просто не было машины, он не рассматривал. — Я пойду с ним, па, — заявил он. — Скажи маме, чтоб отложила мой обед. Остынет же! Прежде чем Сого или Канко опомнились, Камуи уже бросился с парковки, хватая мальчика за ворот футболки. — Куда идем? — спросил он с предвкушением. — Эм… туда… — Сого указал направление, по которому сразу оказался утянут. Всю дорогу Ято непрестанно о чем-то болтал, и не привыкший к такому Окита порядком устал. Появление на горизонте Мицубы стало сродни глотку свежего воздуха, и, конечно, ее внимание приковалось к спутнику младшего братишки. — Это твой друг? — задала она тот же вопрос, что и отец Камуи, с мягкой улыбкой. — Мы не д… — Да, — как и недавно, выпалил Ято без задней мысли. — Я Ято Камуи, приятно познакомиться! — Ох… Окита Мицуба, взаимно! Сого скривился от официальных поклонов этих двоих. Как ни крути, а с тех пор из клуба они возвращались вместе. Камуи стабильно провожал его до появления Мицубы, после чего убегал, никогда не задерживаясь дольше. И Сого к этому даже успел привыкнуть. В чем, разумеется, ни за что не признается. — Камуи-чан! — зычный голос тренера отвлек мальчишек от игры. Сого так и не понял, почему тоже отреагировал на чужое имя. — Отвлекись на минутку, к тебе пришли! Сразу же после этого в зал влетел маленький яркий вихрь, и по удивленному вскрику «Кагура, ты что здесь забыла?!» Сого понял, что это и есть та самая сестра Камуи. — Ты сбежала из школы?! — Ято старательно казался злым, но кричать на любимую сестренку был явно не в силах. — Но я хотела тебя уви-идеть, — провыла девочка, явно немногим младше них, такая же рыжая, как брат. Окита подошел ближе, и на него взглянули такие же иссиня-фиолетовые глаза. — Побудь-ка с ней, — пользуясь случаем, Камуи впихнул в руки Сого маленькую ладошку Кагуры и помчался догонять тренера. — Извините! Можно я на сегодня… — Ты и есть друг моего брата? «Сого-чан»? — спросила Кагура, внимательно рассматривая человека, которому ее только что нахально доверили. Окита рассеянно кивнул. Кагура улыбнулась. — Ты мне нравишься! Сого моргнул, ощущая, как что-то теплое растеклось по груди. — Можем идти, — рядом с ними возник Камуи, и Сого выпустил ладонь девочки. — Пока-пока, Сого-чан, — та ничуть не расстроилась, доказав это широкой улыбкой. — Да, Сого-чан, пока-пока! — Камуи также расплылся в довольной лыбе. Шумные Ято ушли, оставив Окиту среди кипевшей вокруг тренировки. Они действительно совсем не такие, как Сого. Но это… весело? — У Кагуры сегодня день рождения, — оповестил Окиту Ято через неделю. — Ты приглашен. Мицуба-сан, естественно, тоже, — добавил он, едва заметив попытки протеста в виде нахмуренных бровей. — Я… спрошу у нее, — сдался Окита. Глупо надеяться, что сестра, давно не покидавшая стен их дома, не согласится. Так и произошло. И Сого не оставалось ничего иного, кроме как пустить все на самотек. Мицуба редко куда выбиралась, чтобы не обострять приступы, и лишить ее долгожданной возможности повеселиться вне дома он не посмел. И тем не менее, Сого сомневался в правильности решения, даже стоя на пороге и вслушиваясь в шаги после дверного звонка. Может, соврать, что ему плохо, пока не поздно? Или придумать, что они не выключили утюг? Двери открылись, отметая все отговорки. На них с легким недоумением смотрела красивая женщина с пронзительными зелеными глазами и рыжими волосами в аккуратной прическе. — Добро пожаловать! — поприветствовала она гостей, пропуская их в дом. — Мы вас уже заждались! — из глубин комнат выпорхнул Камуи. — Сого-чан, Мицуба-сан, проходите, — и Сого уволокли к столу. Несмотря на волнение Окиты, вечер прошел хорошо, и по итогу он даже почти не жалел, что все-таки пришел сюда. — Я рад, что ты пришел, — точно прочел его мысли, произнес Камуи, когда они оба вышли на крыльцо подышать вечерним воздухом. — …Мицу счастлива, и это главное, — пробормотал Окита, устремляя взор к небесам. Ночь шаг за шагом вступала в свою власть, зажигая в темном полотне звезды и неоновые вывески. «Хотел бы я, чтобы мама и папа тоже сейчас были здесь…» — Сого-чан, — Ято сел на ступеньки и тоже уставился ввысь, — я как-то слышал, что мертвые уходят на небо. Может, прямо сейчас ваши с Мицубой-сан мама и папа смотрят на вас? Сого замер, а после медленно повернулся к Камуи. — Как ты… — Ты постоянно смотришь на небо, — Ято заглянул ему в глаза. И улыбнулся. — Наконец-то ты посмотрел и на меня. В ту ночь они проговорили до рассвета. И Сого понял в полной мере слово «друг». Он никогда еще не делился с кем-то столь личным, но этот ребенок… Слишком шумный и самоуверенный, слишком другой, непривычный для Сого, он стал тем самым, кому можно было открыться, кому можно рассказать свою боль. И пусть он все еще не знал, как вести себя и что говорить, Сого просто изливал свою душу и действовал по наитию. И… если честно… на самом деле он очень рад, что пришел сегодня. — Твоя успеваемость резко упала, Окита Сого, — Хиджиката Тоширо, вызвавший его к себе на большом перерыве, смерил мальчишку недовольным взглядом из-под сложенных в замок рук. — Если это продолжится, как твой преподаватель я буду вынужден заставить тебя бросить волейбольный клуб. — Сенсей! — Сого возмущенно вскочил со стула, прекрасно зная, что не в силах что-либо изменить. — Мне стоит вызвать твоего опекуна? — холодно предположил Хиджиката. Окита молча сел на место. Нет… Только не Мицу. Она никак не должна узнать, что у него проблемы. Не стоит… заставлять ее беспокоиться лишний раз. — Я… Не надо, — сдавленно обронил он и выбежал из кабинета. — Окита-кун! — тут же врезаясь в кого-то, поймавшего его за плечи, тем самым не дав упасть. — Будь осторожнее, не бегай по коридорам. — Извините, Кондо-сенсей, — Сого усиленно делал вид, что все в порядке. — Я не смотрел, куда иду, так что… — Я прекрасно вижу, когда от меня что-то скрывают, — Кондо тепло улыбнулся. — Ну, насильно лезть в душу не буду, но если захочешь поделиться, то приходи после занятий. Я буду в своем кабинете. Сого кивнул и поспешил вернуться в классы. Учитель Кондо Исао — очень хороший человек, но напрягать его не хотелось. И потому сразу после занятий Сого ушел на тренировку, не зная, что Исао прождал его до самого вечера. Не явился он и на следующий день, и на последующий. И вообще избегал Кондо неделю, после его уроков сбегая со звонком. Кондо же словно все понимал и даже не пытался поднимать ту тему. Возможно, Сого и дальше так бегал, если бы Тоширо во время очередной «воспитательной беседы» не набрал номер Мицубы при нем. — Алло? — растерянно проговорили в трубку. Окита понял, что произошло худшее. — Добрый день. Ваш брат… — Я… Я брошу волейбол! Он сам не верил, что сказал это. Но это сработало. — Простите, я ошибся номером, — Тоширо сбросил звонок. — Вместо пустой траты времени тебе стоит нанять репетитора, — равнодушно заметил он, поднимая взор на сникшего Сого. — Кто это будет, можешь выбрать самостоятельно. Закусив губу от обиды, Сого выскользнул в коридор. Нанимать репетитора в начальной школе… поистине дурной знак. Это стыдно. Это позорно. Его засмеют. Но если и придется позориться, то он пойдет лишь к одному человеку. — Окита-кун? — Кондо растерянно глядел на младшеклассника, жавшегося в дверях его кабинета. — Я… все же хочу поговорить, — прошептал Окита, уставившись себе под ноги. — Мо…можно, Вы станете моим репетитором? С тех пор прошел целый месяц, и за все это время Сого так и не появился в клубе. Каждый день после уроков он оставался в кабинете Исао и губкой впитывал упущенный материал. Камуи звонил к ним домой каждый день, несколько раз даже приходил лично, но Сого так к нему и не вышел. Мицуба явно беспокоилась, но брат успокаивал ее тем, что уже просто перерос игры в волейбол. — Ты справляешься лучше, — похвалил его Кондо-сан на одном из их занятий. — В прошлый раз ты на этом же месте застрял намертво, а сегодня смог решить сам. — Эм… спасибо? — с неуверенной улыбкой Окита посмотрел на тетрадь. Хорошо, если у него и правда начало получаться. — Ух, сегодня было особенно сложно, — ворчали одноклассники после урока математики. — Мы ведь еще совсем дети! Зачем так мучить? — Не нойте, в средней и старшей школах будет куда сложнее, — фыркнула одна из девчонок, и мальчишки завыли громче. Сого же ограничился вздохом: в отличие от других, ему сегодняшнее задание показалось не таким уж тяжелым. Кондо-сенсей превосходно объясняет, такими темпами скоро можно будет обходиться и без репетиторства. — О! Пацаны, айда после школы в футбол? — Давайте! У меня и мяч есть! — …снова стало хуже. «Голос Кондо-сенсея», — мгновенно среагировал Окита и озирнулся. Кондо обнаружился в метрах пяти от них, разговаривающий с Хиджикатой. Уже хотевший подойти, при виде Тоширо Сого замер. А заслышав свою фамилию, напряг слух. — Окита-кун так старается, но, боюсь, все напрасно, — Кондо выглядел непривычно расстроенным, да и голос звучал не особо обнадеживающе. — Эй, Окита! — позвал его кто-то из класса. — После уроков пойдешь с нами играть в футбол? — Да не пойдет он, — откликнулся его приятель. — Окита у нас каждый день усердно учится, все дела. — Нет, — Сого развернулся к ребятам. Внутри горела обида. — Сегодня я в деле. На следующий день он тоже ушел с одноклассниками, сбежав от Кондо-сенсея прежде, чем тот опомнился. Так прошло еще несколько суток. Увлекаясь игрой с классом, Сого порой задерживался до темноты, каждый раз находя для Мицубы что-нибудь в оправдание. В тот день он снова вернулся ближе к ночи, столкнувшись в прихожей с ожидаемо не спавшей сестрой. — Где ты был? — с порога спросила она, складывая руки на груди. — Как обычно. — Не ври. Сого сглотнул. — Хиджиката-сенсей сказал, что сегодня тебя не было на репетиторстве, а в клубе по плаванию члена по имени Окита Сого нет и никогда не было. Черт возьми, Хиджиката… — Мне сразу стоило догадаться, что что-то не так, когда Камуи-кун сказал, что ты перестал ходить в клуб по волейболу. — Мицу, я… — Почему ты просто не признался мне, что ходишь к репетитору? — в словах Мицубы отразилась та же печаль, что и на лице. Грусть от недоверия любимого человека. Окита чувствовал себя действительно ужасно. Он ведь всего лишь не хотел заставлять ее беспокоиться. — Я… не хотел, чтобы ты переживала, — наконец выдавил он. — И… мне было стыдно. Ему действительно было стыдно признаться, что в свои восемь он нуждается в репетиторе. И потому специально для Мицу он придумал легенду про увлечение плаваньем. Вот только Сого ненавидел плавать. Точно так же, как ненавидел себя за свой проблемный характер. Мицуба вздохнула и потрепала его по волосам. — И тем самым заставил меня переживать еще сильнее, — заметила она, все же улыбнувшись. И прижав несмышленого братишку к себе. — Сого, милый, я просто не могу не беспокоиться о тебе, я ведь твоя сестра. И это нормально. А своим поведением ты вынудил беспокоиться не только меня. Кондо-сан тоже очень волнуется, как и Камуи-кун. Окита слушал, с трудом удерживая слезы. Он действительно идиот. — Я… завтра же извинюсь перед Кондо-сенсеем и приду к нему на репетиторство, — пообещал он. — С Камуи… тоже поговорю. — Вот и славно. — Я очень рад, что с тобой все хорошо, Окита-кун, — Исао был искренне счастлив. — Это ведь Вы сказали Хиджикате, что я прогуливаю репетиторство, — а вот Окита, напротив, был очень зол. — Зачем? Он позвонил к нам домой, и… — Я ничего ему не говорил, — Исао выглядел озадаченным. — Даже о том, что я стал хуже учиться, хотя занимался с Вами? — напомнил Окита с вызовом. — Это ведь даже неправда! Я наконец начал хоть что-то понимать в вашей дурацкой математике! Вы сами мне говорили! Если я Вам больше не нужен, так и скажите! — Ты и правда молодец, Окита-кун, — желая успокоить нерадивого ученика, Кондо опустил ему руки на плечи и встряхнул. — Поверь, учить тебя — одно удовольствие. — Тогда почему Вы сказали Хиджикате такое?! — Единственный раз, когда я говорил с Тоширо о тебе, — Исао надавил на плечи Сого сильнее, пытаясь удержать на месте, — это когда твоей сестре стало хуже, и родители одного из наших учеников вызвали скорую, пока ты был в школе. — Что… Сого не верил своим ушам. Казалось, в сердце взорвался целый тайфун. Мицубе становилось хуже? И она умолчала об этом? И она-то говорила о доверии?.. — Она просила не говорить тебе, поскольку хотела скрыть от тебя свою болезнь, — Кондо виновато чесал затылок. — Окита-сан не хотела, чтобы ты беспокоился за нее. «И тем самым заставила переживать еще больше». Сого с иронией усмехнулся. Они слишком похожи. — Кондо-сенсей… Простите меня, пожалуйста. Мужчина удивленно моргнул. А затем улыбнулся. — Все в порядке. Домой они возвращались вместе. Кондо подвез Окиту к самому дому и умело отказался от приглашения Мицубы на чай: наверняка не хотел смущать своего маленького ученика еще больше. — Хороший у тебя учитель, — проговорила Мицу, провожая уезжающую машину с крыльца. — Он мой репетитор, — с гордостью представил Исао Сого. — Ох! Тогда мне нужно было настоять на чае! — Думаю, он бы все равно отказался, — хмыкнул Сого, возвращаясь в дом. — Такой уж он человек. — Ничего не слышу! — Мицуба зажала уши и со смехом побежала за братом. — Пригласи его к нам в следующий раз! Или это сделаю я! — Мицу! Их смех растаял в глубине комнат. — На сегодня все, Окита-кун. Ты как всегда молодец, — довольный проделанной работой, Кондо вернул Оките его тетрадь. — Спасибо! — не менее счастливый Сого принялся закидывать все в рюкзак. — Кстати, сестра до сих пор не сдалась и ждет Вас на чай, — хихикнул он. — Если ты тоже этого ждешь, я мог бы зайти на выходных, — Исао вдумчиво приложил палец ко рту. — Правда? Здорово! — Тебя подвезти? Или пойдешь куда с ребятами? — Исао игриво повел бровями. — А, нет, — это вышло настолько нелепо, что Сого едва подавил смешок. — Меня сегодня встретит Мицу. — Тогда хорошо. Будьте осторожны по дороге. — Обязательно! До завтра, Кондо-сенсей! — Да, — мужчина улыбнулся краешком губ. — До завтра. Однако стоило Оките выйти из кабинета, и приподнятого настроения как не бывало. В коридоре стояла Мицуба, очевидно, пришедшая раньше и теперь ожидавшая его. И ожидавшая не одна. Милая и смущенная, она как будто расцвела в компании стоявшего с ней человека. — О, вот и он. — Сого! Сого с отсутствующим выражением лица смотрел на направлявшихся к нему сестру и Хиджикату Тоширо. — Почему ты здесь? — все же найдя в себе силы, он посмотрел на Мицубу. — Хотела устроить тебе сюрприз, — глаза девушки привлекательно сверкнули. — Ну, и заодно лично пригласить Кондо-сана к нам домой. — А он? — Окита ткнул пальцем в Тоширо. — Он показал мне дорогу, — призналась Мицу. — Ну, и так как он твой учитель, то мы немного поболтали… От румянца на ее щеках Сого перекосило. Этот придурок Хиджиката… — Мы домой, — Сого схватил сестру за руку и повел прочь. — Стой, а как же Кондо-сан? — Я уже пригласил его. — Но… Окита сам не знал, что именно его разозлило. Еще никогда он не видел Мицубу такой. Такой наивной и стеснительной. Такой… женственной и… — Кажется, я влюбилась, — выдохнула Мицу, прижав ладошку к губам, когда они вышли из школы. Окита оступился и чуть не упал. — Жаль, конечно, что он переводится… А вот Сого совсем не жаль. Но он все-таки спрашивает: — Куда? — В Старшую школу N. От нас далековато… — Почему туда? Ему не было интересно, но ответ заставил мальчика снова споткнуться. — Туда переводят Кондо-сана, и Хиджиката-сан решил уйти вместе с ним. Рука, сжимавшая запястье сестры, обмякла. — Я… совсем забыл, — произнес Сого бесцветно. — Я же обещал сегодня сыграть с ребятами. — Да? Но я такого не помню, — Мицу озадаченно посмотрела на брата. — Это нормально. Я ведь и сам забыл. Иди домой без меня. — Что? Сого! Прежде чем Мицу успела возмутиться, Сого сбежал. И сколько бы Мицу ни ждала, домой он не возвращался. С приходом ночи нервы девушки окончательно сдали, и она набрала номер единственного человека, который мог достучаться до ее брата хоть как-то. — Извините, что так поздно, Кондо-сан… Сого не знал, насколько правильное место выбрал для пряток, но кабинет Исао находился на первом этаже, а окно мужчина постоянно держал открытым, чтобы «наслаждаться природным дыханием», и вообще это место стало первым, что пришло в голову. Даже если сестра додумается искать его в школе, кабинет Кондо слишком велик, чтобы достаточно быстро найти всего одного ребенка. Да и, в отличие от окна, двери Исао всегда запирает, так что попасть сюда без ключа весьма проблематично. Так Сого думал ровно до того момента, как проснулся от поворота ключа в замочной скважине. Сого полез под стол, но зажженный свет сдал его с потрохами. Сердце испуганно забилось в такт торопливым шагам в его сторону. — Окита-кун, — вошедший опустился на корточки, и Сого увидел Кондо-сана. Запыханный и взъерошенный, он облегченно сполз на пол и загреб мальчика в охапку. Сого обдало приятным запахом мужского одеколона. — Слава Ками, — выдохнул учитель ему в макушку. — Ну и напугал же ты нас. Нужно сообщить Оките-сан. — Не… не надо, — пробормотал Окита в чужой пиджак. Пальцы сами вцепились в воротник Кондо, к глазам подступили слезы. Почему… Ну почему этот человек… — Почему все выходит именно так? — голос прозвучал слишком сдавленно даже по меркам Исао, тут же напрягшегося: Сого сразу ощутил это. — Почему Вы уходите? Почему Мицу в него?.. Почему даже Вы идете именно с ним? Почему он может пойти за Вами в эту дурацкую Старшую N, а я нет? От легкого хлопка по спине Сого вздрогнул. — Отчего же, — произнес Исао, ероша его волосы. — Ты тоже можешь пойти за мной. Сого отстранился и недоверчиво посмотрел на учителя. — Правда? — А то! — ухмыльнулся тот. — Просто, когда придет время, поступи в Старшую школу N. Сого надулся. — Это долго, — недовольно изрек он. — Ничего, — Исао наконец отнял ладонь от его головы. — Я подожду. Окита не знал, в чем тут секрет, но от этих слов ему стало легче. Однако отпускать Кондо-сенсея так надолго он все еще был не готов. Кроме сестры, Кондо-сенсей — единственный взрослый, к которому он так привязался. Ведь Кондо-сенсей, он… — Наверно, если бы мой папа был жив, он был бы похож на Вас, Кондо-сенсей, — Сого и сам не знал, зачем сказал это вслух. Но он действительно думал и чувствовал то, о чем говорил. Особенно сейчас, когда, услышав его слова, Исао сжал его с новой силой. Сого неведома отцовская любовь. Но ему хочется верить, что она именно такая. Исао отпустил его только после обещания тут же вернуться домой. Он не отвез Сого лично лишь потому, что прибежал сюда, забыв о машине, но все же звякнул Мицубе, чтобы та не беспокоилась. Это было их договоренностью с Сого в обмен на то, чтобы Исао не шел в дом Окита вместе с ним. Сого взял с него это слово, поскольку не собирался возвращаться. Не прямо сейчас. Сперва он хотел посетить еще одно место. Швырять камушки в окно спальни Камуи оказалось жутковато. Казалось, что вот-вот выйдет кто-то из взрослых и отругает его на чем свет стоит. То, что родители Камуи добрые, не значит, что соседи у них такие же, а окна комнаты Камуи выходят аккурат на соседский двор. Младший Ято как-то говорил, что там живет подозрительный мужлан, до сих пор неженатый и большее время проводивший в Америке. «Тут он только по праздникам, причем очень большим», — говорил мальчик тогда. Сегодня праздника не было — по крайней мере, Сого таких не знал, — но перестраховаться все же не мешало. — Какого черта, — на пятый камешек окно со злым скрипом отворили. — Кто здесь… О, Сого-чан, — Ято растерянно уставился на друга. На друга ведь еще… да? — А я уж думал, ты меня совсем забыл! — с широкой лыбой Ято спрыгнул с подоконника. Окита ощутил приступ вины. — Как ты вообще? — Да… долго объяснять. — Я послушаю. Окита чудом не расплакался еще раз, понимая, что пришел по адресу. Как и на дне рождения Кагуры, они проговорили всю ночь. Гуляя по спящему городу, затаившемуся в загадочных сумерках. Пришедшие под утро к дому Окиты, они оба получили вполне заслуженную оплеуху сразу от обеих женщин — Коока и Канко тоже пришли, так как Кагура услышала разговор ребят ночью и поделилась этим, когда наутро Ято хватились сына. В тот раз им сильно влетело, дошло даже до домашнего ареста. Однако именно с тех пор Камуи и Сого стали не разлей вода. Даже будучи в разных школах, каждый день они умудрялись найти друг для друга время и вместе похихикать с выходок Кагуры, что активно пыталась следовать за братом везде и всюду. Сого не стал возвращаться в волейбол, вместо этого посвятив себя учебе, чтобы поступить в Старшую N и потом, вновь сидя перед Кондо-саном, смотреть ему в глаза без стыда. Но к окончанию тренировок Камуи он всегда приходил к клубу, откуда дальше оба держали путь на поиски приключений. Сого впервые смог назвать Камуи другом вслух. А потом случилось это. Втайне от брата Мицуба пошла с Тоширо на свидание. Сого не знал, что эти двое общались, иначе тут же запретил бы. Ведь именно с того дурацкого свидания начался вечный кошмар. Как будто Оките не было больно уже от того, что он их увидел. Мицуба призналась Тоширо. Тоширо ей отказал. И ее медленно исчезнувшая улыбка разбила сердце Сого на куски. Ведь к тому времени он уже знал: Мицу скоро умрет. Болезнь съедала ее день за днем, лишая воли к жизни и надежды. Эта глупая любовь придавала ей сил все это время. А теперь с легкостью все растоптала. Сжав губы, Мицу убежала, и каждый ее шаг отдавался болью в душе младшего брата. В момент, когда Хиджиката развернулся, чтобы уйти, Окита бросился на него с кулаками. А тот придурок молча стерпел все удары. Как же Сого его… — Ненавижу, — даже не думая это скрывать, прорычал он. — Знаю, — единственное, что сказал тогда Хиджиката. Настолько тихо и жалко, что Сого даже расхотелось продолжать его бить. Окита ушел, надеясь, что сестра уже дома. Но дома оказалось кошмарно пусто. — Куда же ты могла пойти, Мицу? — мальчик выбежал со двора, размышляя, откуда начинать поиски. Когда отчаянье уже совсем его охватило, к Оките подбежала соседка. — Ох, вот ты где! — нервно пробормотала женщина, переводя дух. — Идем со мной. — Я сейчас не могу, — он даже не задумался, куда вообще его хотели вести. Все мысли были только о Мицубе. — Пожалуйста, идем, — соседка почти взмолилась. — Там Мицу-чан… авария… Сого пошел за ней немедля. Зрелище было ужасным. Океан крови, покореженная красная машина… и ее труп. Бездыханный, холодный. Будто фарфоровая кукла. Он был настолько ошарашен, что не смог заплакать. А дальше несколько дней, как в тумане. Похороны, заключение соседкой опекунства… он не помнил всего. Помнил лишь белое безжизненное лицо на разбитом асфальте и жестокое «несчастный случай». День за днем он словно терял рассудок. И когда крыша почти слетела, он пришел к Ято, но дом оказался пустым. Тогда он пошел к окнам бывшего кабинета Кондо, но те впервые оказались закрыты, а за стеклом звучали незнакомые голоса. — Точно… учитель ведь уже перевелся. Не зная больше, куда податься, он вернулся домой. Немые стены встретили его холодом и вкусным запахом недавно приготовленной соседкой еды. Сого упал на кровать, утыкаясь лицом в подушку. Слезы все еще не текли. …Слабый стук в стекло эхом раздался по одинокому дому, заставляя проснуться. Сого не сразу понял, что к нему кто-то пришел. У соседки есть ключ, а Кондо-сенсей позвонил бы в звонок. Остается только один человек, способный на подобную шалость. Сого молча поднялся с кровати. За окном стоял и правда Камуи. Весь в бинтах, очень бледный, при виде Окиты он сразу же улыбнулся. — Вечерочек, Сого-чан, — как обычно бодро произнес он. — Не желаешь пройтись? Ночь сегодня такая теплая. Ночь была ледянющей. Но Окита прыгнул в окно, не захватив даже куртку. — Сильно болит? — спросил он, когда они пришли на детскую площадку, и указал на бинты. — А, пустяки, — отшутился Камуи, взором устремляясь к чернеющему небосводу. — Жаль, нельзя просидеть так вечно. — Почему? Можем. — Меня накажут, — Ято глухо усмехнулся. — Хотя меня и так накажут. Все-таки я сбежал из больницы. — Из больницы?! — Окита чуть не свалился с турника, на котором они сидели. То, что Камуи именно сбежал, его ни капли не удивило. — Ты что, подрался? Ято снова взглянул на небо. — Хуже. Я сегодня потерял маму. Сого посмотрел на друга, затем — на небо. И все понял. — Понятно. А я на днях потерял сестру. — Понятно. Тучи на небе сгущались, приближая наступление сумерек. — Нам обоим не везет, да? — Камуи выдавил ломанный смех, неотрывно глядя на небеса. В самом начале их дружбы Ято сказал, что Окита всегда смотрит на небо, но теперь сам, казалось, видел только его. — Один хороший человек мне говорил, что умершие смотрят на нас оттуда, — вспомнил Окита вдруг. Под смех Ято он тоже поднял голову к небосводу. Холодный ветер продул обоих до самых костей. — А знаешь, — Ято спрыгнул с турника и повернулся к Сого, — недавно прилетел мой дядя. Давай переночуем у него? — Давай. В холостяцком логове Абуто они наконец разделили свою утрату. Как оказалось, семья Камуи тоже попала в аварию. Они, как обычно, ехали за город всей семьей. За рулем, как всегда, сидел Канко. У мужчины теперь множественные переломы и разбита голова. Чтобы наложить швы, его побрили налысо, а жаль: пышная была шевелюра. Кооке и Камуи повезло меньше: они впали в кому. Камуи очнулся сегодня утром, всего через час после смерти матери, больше так и не проснувшейся. Не пострадала только Кагура, которую женщина заслонила собой. Когда Абуто зашел в свою спальню, где постелил мальчишкам, те уже спали. Они так и уснули: полусидя, среди подушек, голова к голове. Мужчина осторожно уложил их и накрыл одеялом. — Такие юные, а уже перенесли столько боли, — выдохнул он. Абуто прилетел этой ночью, потому что соскучился по брату и его семье, никак не зная, что вместо радостного застолья попадет на похороны. — Я это сделал! — пятнадцатилетний Сого стоял перед списком зачисленных в Старшую школу N и не верил глазам. Он поступил, правда поступил! Теперь он снова сможет каждый день видеться с Кондо-сенсеем. — Ох, ну, слава Ками, — раздалось где-то еще. Обернувшись, Сого увидел Кагуру, смотревшую на списки чуть поодаль, и весьма удивился. Все эти долгие семь лет с семьей Ято он не общался. Наутро после ночевки ребят у дяди Камуи они узнали, что Канко стало хуже, и Абуто решил забрать его с собой за границу к лучшим специалистам. Камуи и Кагура попросились с ними, и Абуто послушался, понадеявшись, что вне дома пережить смерть мамы детям станет легче. Но, похоже, не стало: Ято вернулись через полгода, однако связь с Сого уже оборвалась. Во многом, из-за переезда Сого к соседке-опекуну, вышедшей замуж и потому сменившей адрес и фамилию. И вот, теперь, спустя столько времени, он наконец увидел хоть кого-то из Ято, но совершенно не знал, что сказать. За семь лет все слова для них, что он хранил в сердце, словно исчезли. И Сого прекрасно знал причину. За эти долгие семь лет он провел собственное расследование смерти сестры и выяснил много любопытных вещей. Семь лет назад за рулем той проклятой красной машины, убившей Мицубу, сидел Ято Канко. Тринадцать лет назад из-за оплошности хирурга Ято Кооки, не справившейся с операцией, прямо на операционном столе погибла мать Сого. Его отец, не выдержав горя, повесился в тот же день. Ято, которых он считал друзьями, забрали все, что у него было. Родителей, что он не помнил, любимую сестру. В день, когда он узнал обо всем этом, он от чистого сердца пожелал, чтоб лучше вместо Мицубы сдохла вся их семья. — Со…Сого! — искренняя растерянно-радостная улыбка Кагуры вызвала лишь отторжение, а ее объятия — желание вытошнить прямо здесь. — Мы так скучали по тебе! Ты куда пропал? Мы ходили к твоему дому, но он продан… — Почему ты здесь? — максимально спокойно уточнил он. Хотя хотелось выть, хотелось кричать и плакать. Убийцы его семьи, его счастья… Они даже хуже, чем Хиджиката. — Ох… Так ты все же поступил сюда? Камуи тоже поступил в эту школу! — радостно сообщила Кагура. — Он не знает, что я здесь, но сам бы он точно не пришел проверить списки… А! Я тоже планирую поступить сюда в следующем году! — Понятно. Сердце заныло пуще прежнего, когда на миг среди толпы будущих старшеклассников и учителей промелькнул Хиджиката. Сможет ли Сого продержаться здесь три года бок о бок с этими монстрами? — Так… как твои дела? Где ты сейчас живешь? — Ято смущенно заложила прядь волос за ухо, и Окита смутно поймал ощущение дежавю. Так вела себя Мицу рядом с Тоширо. В голове сам собой выстроился план мести. — Я отлично! И тоже безумно скучал и рад встрече! Давай сегодня сходим в кино? Вроде бы, там крутят «Бэтмена»…***
— И почему я вдруг вспомнил все это? Окита перевернулся на спину на огромной двуспальной кровати. Тетушка и дядюшка еще на работе, так что можно и понаглеть. «Придурок Хиджиката, все из-за этих его слов… Зачем он приходил вообще? Только за этим?» — Мне жаль, Сого, — виноватый голос Тоширо, прождавшего у его дома несколько часов, вновь зазвенел в голове. — Я действительно любил твою сестру. Но… когда ты пропал, я бросился на твои поиски и услышал ваш диалог с Кондо-саном. Я… не мог принять ее чувства, ведь это бы ранило тебя. А ты — ее дорогой брат. Прости. — Зачем ты это сказал, придурок? — Сого смотрел в потолок. — Зачем сказал это только теперь? Ненавижу. Я и правда тебя ненавижу. Ненавижу… За восемь лет со смерти сестры Сого впервые позволил себе заплакать.***
— Камуи, дурак! — Кагура влепила брату затрещину. — Так и знала, что ты у Абуто! Вечно ты сюда убегаешь! — Я не просил тебя бежать за мной, — Камуи потер затылок и отвернулся к окну, взглядом ища серое небо, спрятанное за облаками. Уж столько лет прошло, а привычка осталась… Чертов Окита, научил на свою голову, подонок. О том, что в той аварии погиб кто-то еще, Ято узнал лишь год назад. И новость о том, что умершей оказалась сестра Сого, Мицуба-сан, стала для него шоком. Ему поведала об этом старушка, выкупившая дом Окита и теперь живущая в нем, одна из его тогдашних соседей. В тот раз Камуи пришел узнать, поступил ли Сого в Старшую N, как собирался, а добрая женщина, решив, что перед ней его друг, рассказала все, что смогла вспомнить. Она рассказала и о том, как Сого переживал, и о том, что винит во всем неких людей по фамилии Ято, повинных также в смерти его родителей. И в тот же день Кагура вдруг привела Окиту к ним на ужин и объявила своим парнем. К тому моменту Камуи и Кагура уже были не так близки, чтобы обсуждать личное, да и Кагура бы не поверила. И потому все, что оставалось Камуи, это смотреть на выходки Сого сквозь пальцы. И на то, как он изводит его сестру, и на то, что именно Сого порекомендовал Канко работу, начавшую забирать все его время, которое он мог подарить семье. Камуи знал, что поступал неразумно, обвиняя Кагуру в том, что мама погибла из-за нее. Как знал и то, что винить в ее смерти отца — неразумно тоже. Он понял это, когда узнал о причине ненависти к ним «Сого-чана». Он не хотел становиться таким, как Сого, и ненавидеть кого-то за простое стечение обстоятельств. Но исправлять что-либо поздно. Поздно пытаться наладить уничтоженные отношения. И это касалось не только сестры, но и отца. — Он тоже здесь, — произнесла Кагура, вырывая брата из капкана эмоций и мыслей. Покосившись на двери, Камуи заметил на пороге Канко. — Бесполезно, — хмыкнул Камуи, занавешивая окно к черту, скрывая небо за плотным светлым полотном штор. Кагура выскользнула, оставив их наедине. Отца и сына, забывших друг о друге из-за собственных обид. — Камуи, — Канко говорил непривычно спокойно. — Как ты? Камуи оскалился. — С чего вдруг такой интерес? — Ты не ночевал дома. — Это все, что ты хотел мне сказать? — Я ушел с той работы. В спальне Абуто повисло молчание. — Муцу нашла мне место получше, где по желанию можно работать удаленно, не беспокойся. — …Причем здесь я? — Камуи разглядывал зеленый ковер под ногами. — При том, что теперь я буду уделять вам с Кагурой больше внимания, — мужчина выдавил вымученную улыбку. — Мне вас не хватало. Прости, что понял это только сейчас. — Ты… ведешь себя странно, — Камуи действительно так считал. Но всхлип Кагуры за дверью давал ясно понять: это реальность. Их самое заветное желание наконец осуществилось. Отец вернулся в «семью», вернулся к ним. Отец, который сперва был убит горем, а после — работой и попросту забивал на них. Отец, который до смерти матери души в них не чаял. Заядлый трудоголик бросил ради них работу и теперь стоит здесь, в десять утра, в будний день. Лично пришел за сбежавшим из дома сыном. Это казалось настолько несбыточным, что, когда Канко протянул к нему руки и прижал к себе, Камуи замер ледяной статуей. И теперь, спустя столько лет ощутив тепло и надежность отцовского тела, был готов зареветь. — Па…па… — язык, казалось, разучился произносить это слово. Но у него получилось. Руки сами нашли сильную спину отца. С громким шмыганьем в комнату влетела Кагура, врезаясь в них и тоже утопая в отцовских объятиях. Никто из них не пошел в школу или на работу в тот день. По неофициальной версии для всех они уехали по семейным делам. И они правда уехали — за город, на природу. Как когда-то в детстве, на целый день, с палатками, рыбалкой и шашлыками. Будто Коока вовсе не умирала. — А знаете, в вашем возрасте ваш папа был главарем банды! — заявил слегка выпивший Канко, переворачивая шашлык. — Паппи, бред несешь, — засмеялась Кагура, чистившая рыбу. — Правда?! — а вот Камуи, подбрасывавший дрова в костер, верил. — Расскажи! — Что ж… В те времена все называли меня Умибозу и у меня был собственный байк… — Круто! А сейчас он есть? — Камуи, не слушай этого лысого старпера! — Кажется, был где-то на чердаке… — Вау, научишь кататься? — Обязательно! — Паппи, оставь Камуи и шаосин* в покое! — А с вашей мамой я познакомился, когда она вступила в мою банду… — Ого! — Эй, ну хоть мамми не приплетай, лысый черт!