Оптимальный уровень ненависти

День с самого начала обещал быть странным. Гэвин проснулся от того, что на него пялились две пары глаз — Саманта растянулась на коленях Ричарда и положила лапу на хозяина. Им обоим пришлось выслушать недовольное бурчание на тему «это капец крипово, я вам не музейный экспонат» и увидеть неловкие поиски трусов и футболки. Отвоёванное одеяло, которым Гэвин прикрывался, постоянно спадало. Вакуумные пакеты рвались один за другим; из большинства своих подростковых вещей он уже вырос, поэтому ограничился свободными пляжными шортами с принтом из ананасов и белой майкой, что так и норовила задраться на животе. В таком непрезентабельном виде он отогнал машину в гараж и застрял там на пару часов, обнаружив под куском брезента до блеска начищенный серебристо-красный мамин Харлей. В лучшие свои годы Ви-Род выдавал сто тридцать лошадок. «Заказать запчасти, что ли?» — подумал Гэвин, прошурудив его внутренности. Если колымага Андерсона ещё на ходу, то и у этого красавчика тоже был шанс. — Думала, вы проспите до вечера, — прервала его размышления Брида, одетая в свободный брючный костюм. Она не спустилась, оставшись у внутренней двери в дом. — Что хотите на завтрак? — Что угодно, — ответил Гэвин, вытирая испачканные руки о какую-то тряпку. — Только прямо на кухне. Брида знала его слишком хорошо: сначала накормила яичницей с беконом, сварила божественный кофе и только потом под невинным предлогом увела в малый зал, прикатив туда целую стойку с одеждой. — Посмотрите сами. — Она кивнула на большое зеркало возле окна с открытыми шторами. — На вас майка скоро треснет! А ту вашу одежду я забрала в стирку, хотя с таким количеством дырок это бы не носили даже панки из моей молодости. Выбор нового шмотья всегда был болезненной темой. Во-первых, это отнимало просто кучу времени, во-вторых, под конец шоппинга Гэвин чуть ли не палил из табельного по навязчивым консультантам. Он старался больше заказывать по интернету, но в этот раз Брида его опередила. Когда только успела? — Всё, что не понравится, оставьте здесь. — Она пристроила на диване рядом внушительную стопку коробок с бельём и носками. — Я отправлю обратно курьером. Гэвин, скрипя зубами, согласился. Не ехать же на встречу к Тине в одних шортах, хотя она видела его и в более экстравагантном виде. После той операции под прикрытием в мужском стрип-клубе они напились прямо на месте и составили свой «Кодекс Братана», где шестой статьёй значился пункт, запрещающий упоминать случившееся в «Игуане». Отсеяв меньше половины одежды, Гэвин переоделся в тёмно-зелёный свитер, джинсы и чёрную косуху, а остальное отнёс в свою комнату, где в кресле его дожидался Ричард. — Готов, Девятка? — Да, — отозвался тот, просканировав его взглядом и поднявшись. — Офицер Чэнь подтвердила встречу. — Отлично. — Гэвин принял из рук Ричарда свой полностью заряженный телефон с ворохом пропущенных звонков и смс, состроил оскорблённый вид и направился в гараж. — Только зарулим по пути на Вудвард-авеню. — Проложить короткий маршрут? — Расслабься, навигатор, — со смешком отказался от предложения Гэвин и, устроившись на водительском сидении, врубил погромче радио. Детройт утопал в слякоти, температура вновь сделала скачок, уйдя в плюс. В предпраздничный день на улицу высыпало больше народа. Некоторые из них гуляли вместе с андроидами, разделив поровну пакеты с покупками, или вообще с ними под ручку. Гэвин поморщился, спросив у самого себя, когда эта хрень начала его волновать. — Я быстро, — сказал он, заехав на стоянку со стороны Гарфилд-стрит. Ричард только сдержанно кивнул. К музею современного искусства выстроилась целая очередь. Пришлось растолкать людей, чтобы протиснуться к самому входу. Гэвин показал улыбчивому сотруднику код на телефоне, и его провели мимо касс к специальной стойке. Он забрал там плоскую подарочную коробку и вернулся в машину. Они с Ричардом всю дорогу молчали, но это не напрягало. Тина ждала их в центре города в семейной кафешке, где с удовольствием уплетала странного вида салат. — Ох, как тебя расписало, — вместо приветствия присвистнула она, заправив за ухо прядь волос. В нерабочее время её было почти не узнать — светлое шерстяное платье подчёркивало стройную фигуру. — А ты решила закадрить здесь всех парней? — Гэвин ей подмигнул, но, увидев поджатые пухлые губы, выпалил: — Можешь не жалеть меня. — Ты так проебался, Гэвин. — Она редко ругалась, а когда до этого доходило, делала всё с чувством. — Но я рада, что ты жив. Весь Департамент на уши поставил. Фаулер грозился то забрать тебя к себе домой и воспитывать как ещё одного ребёнка, то приковать на ночь наручниками где-нибудь в участке. К этому делу теперь на пушечный выстрел тебя не подпустят. Всё верно, он сам отказался от подкрепления и налажал. После такой подготовки вся спецоперация пошла псу под хвост. Удивительно, как ему значок оставили. Гэвин не просто засветился, он досадил мафии, всё знакомство с которой до этого ограничивалось «Крёстным отцом» и игрушкой для плойки. — Есть крыша над головой? — с беспокойством добавила Тина. Гэвин кивнул, и на этом допрос закончился. — Что для вас? — К ним подошла официантка-андроид, у которой Тина заказала чай для себя и большой имбирный латте — Гэвину. Молчащий до этого Ричард спросил, могут ли они уже начать. — Показывай, что вы там ещё накопали. Пока он говорил, воспроизводя записи прямо у запястья, Гэвин грел руки о чашку, а Тина изредка задавала уточняющие вопросы и под конец достала из вороха цветастых пакетов телефон. — Для начала я свяжусь с местной полицией, есть там один знакомый офицер, — добавила она мечтательным голосом. — Думаю, у них тоже что-нибудь есть. Они с Гэвином сошлись во мнении, что спрос на биокомпоненты в Детройте не особо велик — Киберлайф оформляла для девиантов специальную страховку. А вот беглые андроиды в Канаде — другое дело. Только на границе сейчас всё так жёстко контролировалось, что было до сих пор непонятно, как её пересекли контрабандисты. Взятка во время шмона? Слабое место в патруле или полезные связи? Вопрос о подрывниках также оставался открытым. — Моя очередь, — сказала Тина и вывела на экран несколько интересных фото. — Ваша информация неплохо продвинула мне дело. Вот, откопала в архивах одного сомнительного местечка. Пришлось оцифровывать, пока Браун отвлекал хозяина. Кадры напоминали закрытую ретро-вечеринку: на фоне блестели короткие платья девушек, а в фокусе оказался один из близнецов Кваттроки в белоснежной рубашке и подтяжках, которые оттягивал на себя ухмыляющийся Элайджа Камски собственной персоной. Его было почти не узнать из-за надвинутой на глаза чёрной шляпы борсалино, но рядом с ним угадывался смазанный силуэт RT600 — Хлои. — Ваши действия были незаконны, — озвучил очевидное Ричард. — Ага. Настучишь на меня? — Тина выгнула бровь. — Нет. Вопросы этики не важны, если это мешает расследованию. — И как тебя угораздило, Гэвин? — сочувственно протянула она, усмехнувшись. — Давай дальше, — буркнул тот. Он ей ещё даже ничего не рассказывал. — Пока всё. У меня не было времени допросить Камски, хотя он вряд ли пойдёт на контакт, особенно при таких сомнительных уликах. И мы не знаем, откуда у клана Кваттроки биокомпоненты. — Мародёрство во время революции? — предположил Гэвин. — Кто знает. Тот склад, где тебя держали, подорвался. Даже Коннор не смог там ничего разнюхать. — Ты хотела сказать — вылизать? — ухмыльнулся он. Тина прикрыла рот ладонью, подавив смешок, а потом обратилась к Ричарду: — Слушай, Камски с большей вероятностью поговорит с андроидом. Может, вы к нему сгоняете? Я прикрою перед Фаулером. — Возможно. — Диод коротко мигнул жёлтым. — Я отлучусь, нужно отправить сообщение техникам Киберлайф. — Он поднялся и исчез где-то в стороне уборной. — Ну, и как он? — поинтересовалась Тина, толкнув Гэвина ногой под столом. — Ты о ком? — Святая наивность. Ты в последний раз так улыбался, когда Стив упал с лестницы, сломав ногу. — Я к этому не причастен. — Гэвин поднял руки ладонями вверх. — Значит, либо кто-то из твоих бывших снова навернулся, либо появился кто-то ещё. — Тина наклонилась над столом и заговорила тише. — Ты ведь в курсе тотализатора? — Даже знать не хочу. — Обречённость в голосе скрыть не удалось. — Тогда сам напросился. — Она пожала плечами и достала из пакета подарочную коробку с пышным красным бантом. — Мы так и не встретились на Рождество, а в участке я бы не смогла насладиться твоим лицом. Коробку Гэвин принял с опаской. Тина подбадривала его улыбкой, коварности которой мог позавидовать сам Сатана. — Давай сначала я отстреляюсь, — проговорил он твёрдо и, достав из внутреннего кармана подарок, отдал его подруге. Та быстро его открыла, восхищённо охнула и рванула к Гэвину, чтобы крепко обнять со спины. — На целый год, с допуском на все закрытые мероприятия! Ты продал за него душу? — Если у меня какая-то хуйня, — предупредил Гэвин, погладив Тину по руке, — заберу абонемент обратно. — Ещё спасибо мне скажешь. — Она села на своё место, продолжая улыбаться. В коробке оказался тёмно-синий шарф из жутко приятного на ощупь материала, чёрные кожаные перчатки и почти пол-литра гель-смазки в двух тюбиках. В открытке поверх всего этого великолепия было написано: «Защита от холодных и одиноких ночей ;)» — Тебе лучше бежать из страны, — упавшим тоном сказал Гэвин. Тина осталась невозмутима: — Как говорится, от любви до ненависти рукой до тумбочки подать. Это была старая общая шутка, после которой Гэвин просто физически не смог по-настоящему разозлиться, только щекам стало жарко. — Как же я тебя ненавижу, Тина. — Это глубоко взаимно. — Говорить о своих чувствах во время передачи подарков — это одна из социальных традиций? — Они резко повернулись на отстранённый голос Ричарда. Тот стоял чуть позади Гэвина, который едва успел судорожно закрыть коробку и прижать её к себе. — Детектив, вы покраснели. — Это от холода! — Сердце загнанной птицей забилось в груди. — Но мы в помещении. Тина уже без стеснения смеялась в голос. — Ладно, мальчики, хорошо вам отметить Новый год, — сказав это, она собрала свои вещи и свалила быстрее, чем Гэвин успел придумать достойный ответ. — Почему так долго? — наконец выдал он. — Я связался с Коннором и получил адрес Камски. Мы поедем? — Ричард выразительно приподнял брови. Накинув косуху на плечи, Гэвин встал и свободной рукой вытащил из кармана завибрировавший телефон. К загородному адресу прилагалось сообщение от неизвестного номера: «Не беси румбу, а то получишь по роже. ХА». Гэвин натянуто улыбнулся с неправильного окончания фразы, хотя сообщение Хэнка, не умеющего в современные мемы, больше настораживало, чем веселило. «Хороший знакомый, старик? ГР». «В бюро мер и весов он стал бы эталоном говнюка. ХА». Ответ пришёл так быстро, что Гэвин заподозрил неладное. Хэнк не отличался особым рвением ко всяким технологическим штукам, он и телефоном-то редко пользовался, предпочитая общение лицом к лицу. Выйдя на улицу, Ричард ответил на вопросительный взгляд так, словно ждал именно этого. — Сообщения пишет Коннор. — Чем? Прямо из башки? — У андроидов есть что-то вроде внутренней связи. Гэвин собирался пошутить про оргии по вай-фай, но Ричард неожиданно прижал его к машине, не дав открыть дверь, поцеловал в щёку и тут же отстранился. — Это что такое было? — Вы красиво смущаетесь. — Он растянул губы в улыбке. Несмелой, но такой настоящей, что у Гэвина к чертям вылетели все связные мысли. Он не мог прекратить без подозрений относиться к любому проявлению чувств и сам притянул Ричарда обратно к себе, чтобы поцеловать в губы и не видеть вот это всё. Легче, впрочем, не стало. Дорога до Камски запомнилась плохо. Однако прежде чем нажать на звонок пафосного особняка, Гэвин взял себя в руки. Им открыла Хлоя и проводила в холл. Она вернулась уже через пару минут и повела не успевших заскучать детективов к дальней двери, за которой располагалась просторная гостиная: — Элайджа ждёт вас. С одной из белых стен спускался искусственный водопад, на других висели абстрактные картины. Сам Камски, одетый в одни лишь тёмные штаны, лежал с планшетом на коленях на сером угловом диване с алыми подушками, а рядом ещё одна Хлоя сидела за ярко-красным роялем, дизайн которого, по виду, придумывали в самой Тэсла, и играла что-то из классики. В воздухе едва ощутимо пахло пластиком. — Мистер Камски, — кивнул Гэвин. — Это Ричард, а я... — Гэвин Рид, — закончил за него Камски, отложив планшет на низкий прозрачный столик. — Не думал, что когда-нибудь познакомлюсь с вами. — Мы к вам по делу. — Гэвин не подал виду, что слова его как-то задели. Одним знающим мудаком больше, одним меньше; он уже не бесился как раньше и не пытался убедить, что это лишь простое совпадение. — Не сомневаюсь, — сказал Камски с улыбкой, но в голосе слышалась лёгкая досада. — Как вы это объясните? — Гэвин не тянул кота за яйца и попросил Ричарда показать фото. Камски полминуты изучал голограмму снимка, после чего его тон стал мягче. — Это было очень давно, поэтому никаких контактов, увы, не подскажу. — А для Киберлайф в порядке вещей сотрудничать с мафией? — насел на него Гэвин. — Мистер Рид, как вы видите, это была не деловая встреча. — Камски хлопнул ладонью о ладонь, после чего Хлоя перестала играть и отошла к двери — тишина на секунду оглушила. — Эллиот — очаровательный юноша, увлекающийся наукой. Мне редко удаётся найти интересных собеседников. — Зато даты на обороте снимка удивительным образом совпадают с вашим уходом из компании. — Интуиция Гэвина помалкивала, однако и без её сигналов он прекрасно понимал шаткость собственного положения. Если передавит, то потом проблем не оберётся. — Это — причина? Вам угрожали? Сделали предложение получше? — Нет, мы с компанией просто не сошлись в вопросах этики. Мафия была ни при чём. Слегка остудив свой пыл, Гэвин оглянулся в поисках места, куда можно было бы присесть. На диван к Камски совершенно не хотелось. Вместо этого он пристроился на серой тумбе у панорамного окна, слегка подвинув статуэтку из кучи сплетённых между собой голубых треугольников. — Они занимаются контрабандой биокомпонентов. Вам что-нибудь известно об этом? — Нет. — Камски поднялся, направившись прямо к Гэвину. — Это разве не вредит вашим акциям? — Поверьте, по сравнению с новым советом директоров в Киберлайф это меньшая из угроз. Подойдя ближе, Камски вдруг остановился напротив Ричарда. — Модели RK одни из самых передовых. — Он поднял руку к его лицу, но провёл по воздуху, так и не прикоснувшись. — Базируются на моих последних разработках. Высокий уровень адаптивности, самая гибкая программа. Они могут спасти хозяина от всего, даже от самого себя. — Камски повернулся к Гэвину. — Машина, в исходный код которой заложена имитация сопереживания и заботы. Удивительно, правда? — Не ебёт, — осклабился Гэвин. — Любой андроид — это само по себе прекрасное создание. Но девиация — неоспоримое чудо. Камски вдруг подошёл к нему вплотную, встав между разведённых ног и опустил взгляд. Гэвин предпочёл думать, что тот хочет достать что-то из ящика в тумбе, а не пялился на его промежность. Камски был симпатичным мужиком, но волнение кольнуло живот не от этой внезапной близости — прищуренные серые глаза сверлили их обоих тяжёлым взглядом. — Хлоя, — позвал Камски. Та встала рядом с ними. — Знаете, возможно, я вспомню что-то ещё. Но прежде… Есть один тест. Гэвин не настолько отчаялся, чтобы верить вот таким хитрожопым манипуляторам. Сначала всю душу из тебя вытрясут, а в итоге ничего за неё не дадут. Дохлый номер. — На тесты у нас нет времени. — Дуло Глока упёрлось в подтянутый живот. Голос стал ниже и вкрадчивее: — Выкладывайте, что мы ещё должны знать про Эллиота. И мы съёбываем. — Превышение полномочий, детектив? — Как вижу, чужие секреты вы неплохо храните. Сбережёте и этот? Понимать последствия своих действий — не равно отказываться от них; что-то Гэвин зачастил играть с огнём, как бы не обжечься. Но на этот раз удивительным образом пронесло. — Что ж. В другой раз, Ричард. — Камски тонко улыбнулся и отошёл на шаг, кивнув. — Тогда я вам больше ничем не помогу. Гэвин спрыгнул с тумбы и, убедившись, что Ричард пойдёт за ним, обогнул вставшую на пути Хлою с чуть нахмуренными бровями. Голос Камски остановил их уже у дверей: — Мистер Рид, если бы я не уважал вашу семью... Он не закончил, но Гэвин понял и так. — Ага. Пошли, Девятка. Пока твой создатель окончательно не присел мне на уши, обратив в свою кибер-дрочерскую веру. — Когда другая Хлоя закрыла за ними дверь, Гэвин выплюнул: — Сраный техно-хиппи. Он махнул Ричарду, чтобы тот садился в машину. Всю обратную дорогу они спорили, зачем на самом деле Кваттроки используют подрывников. В итоге пришли к согласию только в том, что для простого заметания следов это чересчур шумная компашка. Дома Брида накормила Гэвина ужином, а после отозвала в другую комнату поговорить наедине. — Я всё знаю, — сказала она трагичным шёпотом. — Так бывает, Гэвин. Вам нечего стыдиться. Чего? Дверь в комнату тогда же была закрыта! — Ричард мне всё рассказал. Он давно не пацан, чтобы краснеть, когда поймали на горячем, но внутри всё равно что-то ёкнуло. Какого хера Ричард вообще трепался? С трудом удержав лицо, Гэвин попытался что-то сказать в своё оправдание, однако его перебили: — Вы не праздновали Рождество! Это ужасно. Понимаю, работа, но такой светлый праздник. — Брида ободряюще сжала его плечо. — Хотя это всё поправимо, завтра же Новый год. Я напишу вам с Ричардом список продуктов. Ёлка уже стоит в большом зале. И, пожалуйста, сделайте мне подарок — нарядите её, а я приготовлю для вас праздничный ужин. Гэвин мог послать матом начальство и угрожать пушкой одному из самых влиятельных людей в Детройте, но в такой ситуации максимум, на что его хватило: — Не надо. — Усталым голосом, полным сомнений. — Гэвин! — произнесла Брида строго и широко улыбнулась. — У меня не так много способов поблагодарить за всё то, что сделали ваши родители и вы лично. А вам не помешает развеяться. Представив, как она оставит их с Ричардом наедине, Гэвин ощутил то самое волнение, как в доме Камски. Если отбросить работу и расследования, они не так часто проводили время вместе. Не то чтобы Гэвин хотел узнать своего ведроида получше, но… Но. — Ладно. — Этим словом он, считай, подписал себе приговор. Брида вся просияла, напомнила, что игрушки в кладовке на первом этаже, и, пожелав спокойной ночи, удалилась. Может, Гэвину повезёт: Ричарда закоротит, он обернёт гирляндой напарника вместо ёлки и задушит до того, как придётся сесть за праздничный стол и дарить подарки. Чёрт. Вот о последнем Гэвин подумал только сейчас; завтра даже с таким количеством оставшихся в Детройте людей в магазинах будет не протолкнуться. Нужно пораньше выбраться в город. Он бы заказал онлайн, но абсолютно не представлял, что вообще можно подарить андроиду. Биокомпоненты? Мысль, что он мог бы отпраздновать в одиночку, даже не пришла в голову. Погружённый в раздумья, Гэвин принял душ, обработал те места, докуда дотягивался, и переоделся ко сну. Ричарда в комнате не обнаружилось, как и Саманты. Пора ли бить тревогу? Если эти двое замыслили против него заговор, у Гэвина нет шансов. — Ещё не спите? — глухо спросил Ричард, приоткрыв без стука дверь. Свет был уже выключен, но его форма горела теперь вместо ночника. — Почти. — Гэвин зевнул и замолк, обняв одеяло под собой. Не признаваться же, что без живого тепла рядом он плохо спал. — Брида принесла всё необходимое для вашей кошки, включая несколько заводных игрушек. Саманта уснула с мышью в зубах в малом зале, я не стал будить. — Охотница хренова, — фыркнул Гэвин в темноте, представив эту картину. — Это заложено в её природе. У сомалийских кошек, пластичных и полных сил, аристократические манеры сочетаются с повышенной игривостью. — Ты сюда языком пришёл чесать? — Нет. — Ричард закрыл за собой дверь и опустился на край кровати, положив горячую ладонь Гэвину между лопаток. — Что ты делаешь? — От мягких растирающих движений тот настороженно повёл плечами. — Как ваша спина? — Да вроде норм. — С героического провала — в прямом смысле — на крыше прошло достаточно времени. Скользнув рукой ниже, Ричард подцепил его футболку. — Позволите? — спросил он таким волнительным тоном, что Гэвин тут же согласился на всё. Кровать скрипнула. Ричард сел рядом и подкатил ткань к самой шее. Он где-то достал крем, на пробу прошёлся смазанными ладонями по спине, будто в поисках чего-то. И, мать твою, нашёл. Пальцы надавили на какую-то точку, отчего Гэвин удивлённо застонал в голос. Ричард удовлетворённо хмыкнул и продолжил мучительно-сладкую экзекуцию: чередовал жёсткие разминающие движения с растиранием и поглаживаниями, старательно обходя воспалённые участки кожи. Гэвин млел и мычал в подушку. На очередном круге, когда руки выводили узоры от лопаток до поясницы, он, убаюканный теплом и чистым кайфом, провалился в сон. И уже не почувствовал, как его осторожно поцеловали в плечо и укрыли одеялом. Ему приснилось его первое задержание, где Гэвин получил свой первый шрам на лице. Со смерти родителей тогда прошло меньше года, он выходил из кинотеатра, когда его сбил с ног долговязый парень. Озлобленный на весь мир семнадцатилетний Гэвин так просто это не оставил и буквально через две минуты нагнал толкнувшего, хорошенько вдарив ему по щщам и получив от него же. Парень кричал и вертелся ужом, вырываясь, но вовремя подоспевший коп пустил в ход наручники. Задержанный оказался барыгой красного льда. Лейтенант Райт, с которым на месте познакомился Гэвин, окинул его внимательным взглядом, сухо поблагодарил, крепко пожав руку, и быстро увёл преступника. На следующей же неделе в почтовый ящик к тётке, у которой он жил, попало приглашение в полицейскую академию Детройта. Вкусивший адреналина погони Гэвин не раздумывал ни секунды. Сон закончился до прохождения вступительных. Утреннее солнце лезло в глаза, заставив проснуться раньше обычного. В полном одиночестве. На кухне под терморегуляторной крышкой медленно остывал завтрак. Быстро поев, Гэвин пробежался глазами по списку продуктов на холодильнике и сунул бумажку в карман. Сначала он хотел поехать в город один, но решил, что сдохнет со скуки в очередях, поэтому отправился на поиски Ричарда. Тот обнаружился в гостевой спальне вместе с Самантой. — Это моя кошка, — заявил Гэвин, подняв её на руки. Та мгновенно замурчала и ткнулась лбом в небритый подбородок. — Конечно, детектив. — Ричард встал, отряхнув рукой форму. — У вас какие-то планы на сегодня? — Вроде того. И ты принимаешь в них самое активное участие. — Новые улики? — Если бы. — Гэвин присмотрелся к нему внимательнее. — Ты разве не должен быть в Департаменте? — Поскольку вы мой напарник, капитан Фаулер дал выходные нам обоим и настоятельно рекомендовал не злить его. Я вам мешаю? — ровным голосом уточнил Ричард. — Нет. Просто, ну. Составишь мне компанию в бесполезных, но социально значимых событиях? Тьфу, Гэвин уже разговаривал как тостер. Что дальше, налепит диод и будет жрать улики? — Если вы настаиваете, — сказал Ричард, добавив в интонацию издевательские нотки. Очаровательный паршивец. Против ожиданий, они справились очень быстро. Пока Ричард отлучился по каким-то своим андроидским делам, Гэвин набрёл на магазин нижнего белья, где увидел пижаму из мягкого хлопкового трикотажа с махровой внутренней отделкой — белые штаны и чёрная футболка с расплавленным кубиком Рубика на груди. Андроиды в принципе не нуждались в тёплых или домашних вещах, но Глен Джонс — это был удар ниже пояса. Ближе к обеду погода испортилась, мокрый снег чередовался с градом. Пока они с Ричардом стояли в пробке на выезде из центра, Гэвин набрал Джонсону: — Говорил с Николь? — Нет, — отсмеялся тот. — Вашего отчёта хватило. Николь могла бы рассказать что-то новое. Доверие к человеку из той же структуры было гораздо выше, привычнее на подсознательном уровне. Какое-то тревожное чувство, свербящее в голове, сбилось чересчур бодрым возгласом Джонсона: — Зато профайлер закончил. Пришлю документы Ричарду. Сбросив вызов, Гэвин наконец вырулил из центра, и дорога до дома показалась трассой Формулы-один. Все пакеты с продуктами взял на себя Ричард. Гэвин спрятал уже упакованный подарок в своей комнате и спустился на кухню, где вовсю суетилась Брида. После лёгкого обеда она выгнала его украшать ёлку в компании Ричарда. Они едва поместились в кладовку, под завязку набитую коробками. Надписи на них не всегда совпадали с содержимым. Но вскоре удача им улыбнулась. Правда, когда Гэвин потянул на себя нужную коробку, та зацепила ещё одну. Он уже закрыл голову руками, готовясь утонуть под лавиной хлама, но Ричард успел всё подхватить. Синхронно выдохнув, они втащили коробки в большой зал, где стояло маленькое пушистое дерево. Зелёные колючие лапы постепенно обрастали игрушками и прочей мишурой. На эту возню прибежала Саманта, сразу сунув во всё любопытный нос, и начала что-то активно выпрашивать. Гэвин даже догадался, что именно: он сгрузил оставшийся хлам на диван и отдал ушастому вымогателю пустую коробку. Восторгов было выше крыши. Ричард с постным лицом распутывал блестящие ленты, поглядывая на Гэвина. У того в квартире тоже была коробка с игрушками, которые имеются у взрослых одиноких людей. Возможно, Ричард нашёл бы её даже более интересной и занимательной, особенно для составления психопортрета, но, увы, всё нажитое непосильным трудом сгинуло. Надо будет всё-таки воспользоваться той визиткой. — Детектив, не уверен, что это подойдёт. — Ричард распаковал вторую коробку, показав содержимое. — О-о-о, — протянул Гэвин, опустился на колени и сел на пятки, чуть ли не уткнувшись носом в её внутренности. Научно-популярные журналы, его старый скейт, четвёртый плейстейшн, вейп, пара цветастых спиннеров, бейджи с конвентов и фестов, значки и кожаные браслеты, машинки на радиоуправлении — и это ещё не полный список. Гэвин бросил в Ричарда плюшевого лицехвата и засмеялся, когда тот не понял шутки про нежелательное отцовство, начав втирать с абсолютно серьёзным видом какую-то научную дичь о разумной форме жизни в космосе. В коробке также лежали оранжевые ролики, шлем в цвет и прочая девчачья мелочь, принадлежавшая Мэри. Тётка выкинула её вещи, когда та свалила из дома. Гэвин не смог на это смотреть и отнёс сюда, чтобы никто не смел топтаться по их детству и воспоминаниям. Он тогда ещё питал надежду, что Мэри вернётся к нему, но нет. Свой бизнес, семья и домик в лесу; двоюродных племянников Гэвин видел только на фото. — Детектив, предназначение этой вещи мне неизвестно. Оно слишком длинное для резинки для волос, но не похоже на что-то из канцелярских принадлежностей. — Дай сюда, неуч. Смотри. — Он забрал из рук Ричарда упругий шнурок, растянул его пальцами и попытался повторить пару приёмов, как учила Мэри. У неё получались простые симпатичные узоры, один из которых Гэвин с трудом, но воспроизвёл. Ричард смотрел на него… с восхищением? Он дотронулся пальцами до узлов-пересечений, скользнул к рукам Гэвина и погладил те места, где шнурок перетягивал кожу. У Коннора была монетка, которой он выделывал все эти бесячие финты как заправский фокусник. Было ли что-то похожее у Ричарда? Или он слишком крут для этого? — На, короче, калибруйся, Девятка. — Чтобы скрыть смущение, Гэвин пару раз обернул шнурок вокруг запястья замершего андроида. Это не должно было смотреться ни мило, ни сексуально, но именно так и выглядело. — Только не вбивай в поисковик «игры с верёвкой». — Во рту пересохло от воспоминаний о развлечениях молодости — как плетёный толстый шнур давил на кожу в правильных местах. — Обеспокоены? — Ричард говорил мягче, словно читал мысли и подначивал. — Будешь плохим роботом, покажу Коннору видео, как плести фенечки, — пригрозил Гэвин. — Помимо тебя пострадает куча людей, андроидов, про психику капитана вообще молчу. — Договорились, — отозвался Ричард серьёзно, а потом притянул Гэвина к себе за талию и обнял, прошептав на ухо: — Спасибо. Ступор прошёл почти сразу. В такие моменты Гэвин как никогда остро ощущал, насколько отвык от подобного контакта. — Ну, всё, завязывай с этим сопливым дерьмом. Ричард отпустил его будто неохотно и повернулся к двери, откуда их позвала Брида. Она почти закончила приготовления, поэтому попросила перенести в большой зал стол и стулья. После Гэвин по-быстрому сгонял в душ, в кои-то веки побрился, переоделся в тёмные брюки и рубашку, расстегнув верхние пару пуговиц. Ричард ждал его уже за накрытым столом без своего привычного пиджака. Рядом с горящими свечами стояли две бутылки — с вином и тириумом. Саманта спряталась под ёлкой, медитируя на переливающиеся огоньки. Брида просидела с ними не больше пяти минут. Напоследок принесла горячее, напомнила про десерт в холодильнике и, поздравив, оставила наедине. Тем для разговоров, помимо работы, оказалось не так уж много, но это не спасло от жарких споров. Они стартанули со вселенной Чужого, потому что Ричард тогда не закончил с научными фактами и культурной ценностью франшизы, а финишировали теорией заговора, связанной с андроидами. Гэвин не верил, что у Киберлайф нет красной кнопки «сделать всем пиздец». Ричард утверждал: в подвалах башни не встречаются масоны — там проводится погрузка, сортировка, обслуживание и производство. А в помещения для исследований и разработок даже организовывают экскурсии. После целой бутылки сухого красного контраргументы Гэвина свелись к «прикрываешь своих, тостер», но Ричард, оставшись при своём мнении, закончил спор. Можно ли всё это было назвать свиданием? Бег по крышам, расчленёнка и бытовое насилие — вот суровая романтика последних лет. А сейчас? Ричард сидел напротив, забавно хмурился, облизывал губы после каждого глотка тириума из высокого бокала. И ладно, да, ужин прошёл довольно неплохо. Настало время дарить подарки. Пока Гэвин поднимался за своим, под ёлкой появились две коробки — белая и золотистая. — Давай быстрее с этим покончим, — проговорил он с напускным безразличием, хотя ему было интересно, что придумал для него Ричард. Тот отдал Гэвину белую коробку, принял мягкий синий пакет в снежинках и застыл с ним в руках. — Вы первый, детектив Рид. В коробке лежал новенький смартфон. — Это модель предыдущего поколения фирмы Нокиа, — пояснил Ричард. — Поддерживает те же функции, что и современные телефоны, только держит заряд около недели при активном использовании. Гэвин засмеялся в голос, но искренне поблагодарил. — А это? — Он потянулся к золотой коробке и, открыв, замер. Сверху кожаных ремешков покоился чёрный ошейник. Гэвин сглотнул вдруг ставшую вязкой слюну и на пьяную голову попытался правильно сформулировать вопрос. Но Ричард облегчил ему задачу. — Это для Саманты. Её породе рекомендуются прогулки на свежем воздухе. — О, ну, если рекомендуются, — выдохнул Гэвин с некой долей разочарования, однако тут же переключился. Ричарда определённо ждал сюрприз: не говорить же ему, что когда-то Гэвин пытался сам и всё закончилось изодранными в кровь руками. — Твоя очередь, Девятка. Ричард открыл пакет, не нарушив его целостности, и погладил пальцами ткань. — Приятный материал, — заметил он, подняв голову, и прижал футболку к груди. — Можно я? — Угу, — буркнул Гэвин, отвернувшись. Он отнёс на кухню часть посуды и вернулся как раз вовремя. — Ну как? — Ричард переступил с ноги на ногу. Футболка не скрывала крепкие руки и бледную шею с подвижным кадыком. С одной стороны, он выглядел по-домашнему, с другой — Гэвин захотел всё это сорвать немедленно и скинуть нафиг вон к той аккуратной стопке вещей от Киберлайф. — Заебись, — сказал он, прочистив горло. — Ну, и раз с официальной частью покончено… На улице уже вовсю пускали салюты. Гэвин задул свечи, не стал будить Саманту, оккупировавшую пустую коробку за диваном, и выключил оставшийся свет. Ричард последовал за ним к лестнице. — Гэвин, — он впервые назвал его по имени. — Полночь. Диод окрасился в золото. Гэвин, остановившись на ступень выше, повернулся, чтобы услышать поздравление с Новым годом, и в следующую секунду ощутил руки на талии и прохладные губы на своих губах. Он подался вперёд чисто по инерции и вцепился в плечи, удержав равновесие. Пусть поцелуй и обескуражил, застал врасплох, но Гэвин ответил на него сознательно. Пальцы вплелись в волосы Ричарда, притянули того ещё ближе. Языки скользнули глубже — смазанное движение губ превратилось в отчаянную борьбу за инициативу. Они не отрывались друг от друга по пути в спальню, почти спотыкаясь и раня кожу зубами от судорожно-спешных поцелуев. И эта дорога запомнилась как-то смазанно, как и обоюдное раздевание. Гэвин лежал на кровати в одних боксёрах, когда Ричард над ним немного завис, осматривая его жадным взглядом. Казалось, этот взгляд заменил прикосновения: обводил шрамы на груди, плечах, впитывая и запоминая новую информацию, невесомо скользил по нахмуренным бровям и скулам, глаза в глаза, и снова — к губам, которые враз пересохли. Гэвин бы и дальше тянул мучительную паузу, боясь сделать лишнее движение, но Ричард шумно выдохнул — и это стало последней каплей. Рука с упрямой силой обхватила того за шею, раскрытый рот — к губам, сцеловывая механический стон, пробравший от макушки до пят. Гэвин положил вторую руку на спину, подтащив Ричарда к себе, чтобы тот лёг между разведённых ног и сделал всё, что хотел. — Ты прекрасен, — шёпотом в перерывах на дыхание. — Каждый из шрамов — это ты, твоя история. Они перегружают мне систему. — Давай без стрёмных разговорчиков. — Гэвин кривил душой. Каждое откровение лизало жаром низ живота. Он приподнял бёдра, чтобы помочь Ричарду снять с себя боксёры одним слитным движением. Стыд остался где-то позади, растаял в страстном поцелуе на лестнице, обнажив что-то слепящее и яркое. Гэвин впился пальцами в напряжённые плечи и, притянув Ричарда обратно, скользнул по бокам и ниже, с твёрдым намерением и его лишить трусов. Однако попытку пресекли на корню. Ричард прижал его руки к матрасу, лизнул за ухом и засосал кожу на шее. Гэвин тёрся вставшим членом о его живот, шипя проклятия, и находился в шаге от того, чтобы начать просить о большем. На такие сносящие крышу прелюдии он не подписывался. Ричард спускался всё ниже: собирал губами пот с ключиц, прикусывал и теребил языком чувствительные соски, вылизывал пупок. И добившись стонов, зафиксировал бёдра Гэвина и насадился ртом на его член. Ричард принял во всю длину не сразу, изредка задевал нежную кожу зубами, но тут же извинялся, скользил по стволу одними губами, упорно не позволяя управлять собой и игнорируя ладонь на затылке. Пока он ласкал рукой яйца, то сосал головку и тёр уретру кончиком языка, затем впускал член в рот чуть глубже, пока он не оттягивал щёку. И едва вибрировал горлом, когда брал до основания, отчего приятные ощущения усиливались в несколько раз. Ричард улавливал малейшую реакцию и повторял те действия, что вызывали более громкие стоны. Гэвин вскидывал навстречу бёдра и насильно заставлял себя дышать, стараясь не смотреть, как губы растягивались на его члене, скользя вверх и вниз. Ему и без этого было настолько жарко и восхитительно хорошо, что он продержался позорно мало, кончив с хриплым стоном уже через несколько минут. Едва отойдя от оргазма, он увидел, как Ричард поднёс ко рту пальцы и попробовал сперму со своей испачканной щеки. — Пиздец, — сипло выдохнул Гэвин и перевернулся, поменяв их местами. — Ты — пиздец. Ричард смотрел на него расфокусированным взглядом. Небось, анализировал. Это не было противно, даже немного заводило. Гэвин не знал, что на него нашло: он широкими мазками вылизал щёку, не оставив там ничего кроме собственной слюны. Ричард замер под ним. Он не реагировал на настойчивые поглаживания груди и шеи, не отворачивался, но и не отвечал на поцелуи. — Что не так? — прямо спросил Гэвин. Всего минуту назад этого бревна не лежало в их постели. — Не обязательно, — проговорил Ричард с заминкой, но Гэвин сегодня уже перешагнул через слишком многое, чтобы продолжать сомневаться. Он, чёрт возьми, хотел этого андроида целиком и полностью, даже после того, как кончил. Хотел до искр под сомкнутыми веками, до жжения в груди, лишавшего кислорода, — Гэвин не собирался захлёбываться в этом эмоциональном шторме в одиночку. — Заткнись и получай удовольствие. Он снова поменял их местами: согнул одну ногу в колене так, чтобы Ричард упёрся в неё промежностью без члена, сам опустил руки на идеальную задницу, сжав её пальцами прямо через ткань, и потянулся за поцелуем. Время выключилось на неопределённый период. Ощущения от постепенно усиливающегося отклика было абсолютно упоительно. Ричард, похоже, потерял даже видимость контроля над ситуацией: у него натурально останавливалось дыхание, а диод судорожно мигал красным. Гэвин и не подозревал, что сходящий с андроида скин — настолько возбуждающее зрелище. От Ричарда ничем не пахло. Его светлая кожа, мягкая и безвкусная, без единого шрама и усыпанная родинками, стекала, обнажая белый пластик, слишком гладкий и всё такой же тёплый на ощупь. И если сначала он целовался уверенно, но словно сдержанно, то теперь перестал сражаться за контроль и расслабился, уступив инициативу. Такой раскрытый, податливый, со сбоящим скином и едва слышными гортанными стонами. Охренительный. Гэвин перестал наминать ему зад и просто крепко обнял, скрестив руки на пояснице. Ричард отреагировал на эту ласку сбитым хриплым вздохом от задушенного стона и уронил голову на подставленное плечо. Его диод потух. — Ричард? — почти испуганно. Гэвин уложил его спиной на кровать и по привычке прижал пальцы к сонной артерии, проверяя пульс, которого не было. Диод загорелся в ту же секунду, вернувшись к бледно-голубому. — Всё в порядке. — В голосе ещё угадывались механические нотки. Он будто сонно моргнул. — Это была перезагрузка. Гэвин облегчённо выдохнул. Охуеть, с ним ещё никто не кончал только от поцелуев. Он сел и, стянув пачку сигарет с тумбы, закурил, стряхивая пепел прямо на пол. — Это тоже ничего не значило? — спокойно спросил пришедший в себя Ричард, вспомнив давний разговор. Гэвин не ответил. — Хочешь услышать свой психологический портрет? — Удиви меня. — Работа для тебя — всё, ты законченный трудоголик. Амбициозен, резок, со своим понятием справедливости. Честен и эмоционален. Одиночество стало настолько привычным и удобным, что ты всеми силами избегаешь обратного. — Ричард тоже сел и пригладил взъерошенные волосы каким-то до боли человеческим жестом. — Я андроид, Гэвин, и не похож на твоих предыдущих партнёров. Ты можешь дать мне столько, сколько посчитаешь нужным, — чувств, времени, мыслей, — а взамен я ничего не попрошу. — Даже не выдвинешь ультиматум называть по имени? — безрадостно усмехнулся Гэвин, сделав последнюю затяжку. — Ласковые прозвища используются шестьюдесятью восемью процентами пар и укрепляют… — О боже, ведро с гайками или тостер — это не ласковые прозвища. — Закатил глаза Гэвин и ударил зануду подушкой. — Иди сюда. — Ричард с лёгкостью увернулся, поймал в свои объятья и поцеловал так, будто пообещал всегда быть рядом. Они заснули лицом друг к другу, держась за руки как романтичные малолетки. Неудивительно, что на утро проснувшийся в одиночестве Гэвин списал всё на пьяный бред. Он был готов поверить в обратное, когда к нему заявился Ричард с едой на переносном столике. — Кофе в постель? — Гэвин удивлённо приподнял брови. — Не хотел беспокоить Бриду. Но чуда не случилось. У Ричарда был крайне невозмутимый вид. Неужели и правда всего лишь приснилось? Поверх ног Гэвина опустился стол со стаканом, от которого не поднимался пар, и тарелкой с вчерашним позабытым десертом. И если против тирамису никаких возражений не имелось, то кофе... — Он со льдом? — Гэвин поморщился. — Я изучил ваши вкусовые предпочтения, поэтому… Если он продолжит трёп про анализы, то будет послан нахер. Против ожиданий Ричард сказал лишь: — ...просто попробуйте. Кофе был совсем не похож на ту кислую бурду, что приходилось глотать, когда Гэвин увлекался делом, забыв о напитке. — Что ты с ним сделал? Мягкий, умеренно сладкий, с каким-то карамельным оттенком. — Он заварен холодным способом, — раскрыл тайну Ричард, а потом выдал как по инструкции: — В кофе содержится большое количество хлорогеновой кислоты, которая при остывании образует хининовую, придающую напитку ярко выраженный вяжущий вкус. Если же приготовить кофе без участия тепла, он получится менее кислотный, с насыщенным сладковатым вкусом, что позволит постепенно исключить сахар, здесь всего половина ложки вместо двух. Если честно, Гэвин перестал его слушать ещё на упоминании какой-то химии. Вместо этого он завтракал тающим во рту десертом, запивая его непривычно вкусным холодным кофе, и пялился на Ричарда со знакомым шнурком на запястье и в новых шмотках, которые они вчера не порвали одним лишь чудом. После душа Гэвин спустился вниз и застал такую картину: возле ёлки собрали железную дорогу, по которой нёсся игрушечный паровоз — за этим делом внимательно наблюдала прижавшаяся к полу Саманта, у которой подрагивал кончик хвоста, рядом сидел Ричард, периодически меняя направление на рельсах. — Он раньше пускал пар, — сказал Гэвин, подойдя ближе. — Саманте нравится. — Ещё бы, — бросил он с усмешкой. На улице кто-то запустил трещащие бомбочки — явно дети баловались с утра пораньше, пока их родители мучились похмельем, но Гэвина внезапно осенило. — Девятка, выведи план подземки! Ричард поднялся и протянул руку, показывая схему. — Нет, не парковки с переходами, глубже. — Вдруг вспомнилась старая передача, которую Гэвин смотрел по телеку, пока заживала растянутая лодыжка. — Во время гражданской войны через Детройт проходила подпольная железная дорога. Беглые рабы вывозились в Канаду. — Информация засекречена. Нужно официальное разрешение. — Ричард приподнял одну бровь, точь-в-точь как Тина в кафешке. — Или двадцать три секунды на взлом. — Вперёд, — подбодрил его Гэвин. — Два основных входа запломбированы. Ещё один используется для добычи железной руды. Месторождение небольшое, однако там всё под охраной. — План подземных ходов? — Большая часть информации изъята из Сети. А если взломаю ещё один уровень защиты, меня обнаружат. — Ричард понятливо хмыкнул. — Или вы ведёте к тому, что… — Да, Девятка. Подрывники не сносили дома. Они копали глубже. Сложившаяся наконец головоломка пустила по телу дрожь удовольствия. А может, всему виной был Ричард, стоявший в опасной близости и абсолютно доступный для прикосновений и поцелуев. Повинуясь необъяснимому порыву, Гэвин вжал его в стол бёдрами. — Я бы разложил тебя прямо на этом столе, но нам нужно в участок. Ричард мгновенно включился в игру: наклонился к уху Гэвина, втянул в рот мочку, слегка посасывая. — Тогда советую надеть водолазку, — выдохнул он и погладил особо чувствительное место на шее. — Ну ты и мудак, Ричард, — сипло засмеялся Гэвин и отстранился, пихнув его плечом. — Могу одолжить свою рубашку, — ухмыльнулся тот. Окей, возможно, это всё не закончится грандиозным провалом. Но как гласил закон Мёрфи: если какая-нибудь неприятность может случиться, она случается.