Вторая попытка

Амир шёл в сторону карцера, сегодня была его очередь нести девчонке еду. Воспоминания об этой нахалке заставили сцепить зубы, её дерзость безмерно взбесила мужчину. Слишком наглая для безвольной рабыни. Ему ещё и выговор сделали. Только представить, выговор за то, что показал обнаглевшей невольнице её место! Неслыханно. Подойдя к нужной двери, он снял один из ключей, подвешенных на поясе. Задумавшись, Амир чуть не уронил поднос с едой, который держал одной рукой. Мужчина вовремя опомнился, но часть содержимого тарелки выплеснулась. Выругавшись сквозь зубы, он-таки отворил дверь. Ворвавшийся из коридора свет, разогнал тьму холодного помещения, позволяя увидеть сжавшегося в комок ребёнка, который никак не отреагировал на вошедшего. Девочка лежала на промерзлом полу, обхватив тонкими детскими руками собственные коленки. Слипшиеся от грязи белые волосы паклей разметались по полу, а часть волосков намокла от пота. Ребёнка колотил озноб. Амир равнодушно скользнул взглядом по помещению, молча поставил поднос на пол и закрыл дверь. Не его проблемы, в конце концов. Каждому воздаётся за свои поступки и дерзость не является исключением.

***

Забир ворвался в одну из многочисленных комнат в длинном узком коридоре. В помещении веяло приятным ароматом трав, а на настенных полках стояло огромное количество различных склянок. В этой комнате, как и во всем здании царил минимализм – убранство помещения было откровенно скромным и помимо кушетки, да стола со стулом ничем не радовало. Чем-то выделяющимся можно было назвать лишь пестрый ковер, устилавший собой почти весь каменный пол. Так же в углу была ещё одна дверь, очевидно куда-то ведущая. – Врачеватель! – громко позвал мужчина. – Да где же ты, черт возьми?! – Чего разорался? – из проема показался мужчина, неторопливо идущий в сторону гостей. – А это ещё кто? – он кивком головы указал на девочку, которую Забир держал закинутой на плечо. – А ты угадай. Её несколько дней держали в карцере, лечи теперь. – Чем же вы, бездари, руководствовались?! – лекарь схватился за голову. – Да полудурочная она, едой швыряться начала, буянить. Вот мы и... – он не успел договорить, как его перебили. – И вы ничего не смогли придумать лучше, чем кинуть ребёнка в карцер?! – Ну да... – совсем растерялся Забир. – Идиоты, меня окружают одни идиоты. – мужчина горестно провёл ладонью по лицу. – Так, клади её на кушетку. Дождавшись, когда девочку положат, лекарь приложил ладонь к её лбу. – Да она вся горит! – он судорожно заметался по комнате, беря с полок разнообразные склянки. Сгрузив все на стол, лекарь принялся что-то толочь в ступке, готовя отвар. – Разбуди её. Забир потряс девочку за плечи, вскоре она открыла глаза и тут же поморщилась от яркого света. Она с трудом могла сфокусировать взгляд и абсолютно не понимала происходящего. В горле было ужасно сухо, а глаза слезились. Девочка закашляла. Лекарь приподнял ей голову и поднёс отвар ко рту. Слабость во всем теле не позволяла ей ни то, что подняться, а просто пошевелить рукой. К тому же ужасно хотелось пить, сейчас бы она и яд приняла из чужих рук. Правда, отвар опасений не вызывал, а запах был смутно знаком. Девочка жадно принялась пить, переодически морщась от горечи снадобья. Стоило только допить лекарство, как её голову тут же аккуратно опустили обратно на кушетку. Девочка закрыла глаза и погрузилась в сон. Лекарь пошёл в соседнюю комнату и вернулся обратно уже с тазиком, наполненным прохладной водой. Он поставил свою ношу на стол, достал кусок какой-то белой ткани и макнул его в воду. Выжав полотно так, чтобы оно осталось влажным, мужчина аккуратно положил компресс на лоб ребёнка. – Кто она? – спросил лекарь, прекрасно понимая, что с простым рабом так носиться не будут. – Ценный товар. – Забир пожал плечами и, видя вопросительно приподнятую бровь лекаря, пояснил. – Девчонка из Хелиохапта, вроде выходец из семьи местных волшебников-целителей. – Оо, – многозначительно протянул лекарь, – понятно. Не проще тогда снять ограничители? – Может и проще, но хозяин запретил. – Н-да, с начальством не спорят. – мужчина горестно вздохнул. – Ладно, принеси чего-нибудь съестного, желательно жидкого, а я пока её оботру. – и, дождавшись кивка от собеседника, развернулся от него к столу.