***
Рождество всегда было особенным для меня праздником, со своей необычайно теплой атмосферой. В этот день мама обычно освобождала всех поваров и вместе с сестрой они готовили праздничный ужин, а папа приносил из леса большую ель и я с щенячим восторгом начинала украшать её блестящей мишурой, искусно вырезанными деревянными игрушками и разноцветными стеклянными шарами. Но, к моему огромному сожалению, все это веселье закончилось после «побега» сестры. Мы ужинали в тишине и сухо пожелав друг другу доброй ночи расходились по комнатам. Погода с утра не радовала. В это промозглое зябкое утро Гилберт Блайт не предупредив никого, но соизволив оставить записку на небольшом клочке бумаги, что вернётся к обеду, отправился в город. Зачем он отправился туда — для нас оставалось загадкой. Себастьян, укутавшись в несколько теплых одеял, сопел, а вот мой сон бессовестно сбежал и я, дабы не помереть от скуки решила выйти обследовать местность. Взявшись за ручку и потянув дверь на себя я удивленно уставилась на Гилберта Блайта. — О, все-таки решил вернуться? — Да. Понял, что ты без меня и дня не проживешь. Не хотелось брать на себя такую ответственность — он зашел в дом, оставляя после себя мокрые следы и принялся снимать с себя верхнюю одежду. — Долго же до тебя это доходило. — А я решал, какой из вариантов лучше. — Благодарю за такую неслыханную доброту, но стопроцентно уверяю тебя, что я, конечно же с большим трудом, но все-таки как-нибудь да справилась бы. — Может хватит уже? Взрослые люди, а ведете себя хуже детей — Себастьян облокотился о дверной косяк и сложил руки на груди, осуждающе глядя на нас. — Он первый начал — я показала пальцем на Блайта. — Первый? И что же я такого сделал? — Лишил меня возможности не видеть твою самодовольную морду. — Бесполезно — покачал головой Баш накинув на плечи сползающий плед и тяжело шаркая ушел обратно в комнату.***
— Так где ты был? — поинтересовался Себастьян, дрожа от холода, несмотря на то, что на нем красовалась целая куча теплой одежды, которую Гилберт нашел в сундуке Мистера Блайта. Мы шли по заснеженной дороге в сторону дома Катбертов. Снег крупными хлопьями, не прекращая падал на землю, обволакивая все на своем пути. Все вокруг было девственно чистым, будто кто-то по неосторожности разлил белила, и только наши следы портили всю эту живописную картину. — В городе. — последовал лаконичный ответ Блайта. — Прогуляться решил? — Нужно было купить кое-что. — А это кое-что имеет отношение к той рыжей девчонке? Как бишь ее? Элли? Энни?.. - с иронией спросил Себастьян, притворно задумавшись. — Энн, но это не ваше дело. И кстати, мы уже пришли.***
Дверь нам открыл пожилой мужчина и в воздухе тут же повисло неловкое молчание. Напрочь позабыв о нормах этикета он шокировано уставился на Себастьяна. Но напряжение тут же растворилось стоило подойти Марилле Катберт. — С Рождеством вас! — она пригласила нас войти и строго посмотрела на мужчину, с чьего лица не сходило удивленное выражение. — Себастьян, Джейн — она по очереди представила нас. — Метью Катберт — замешкавшись на секунду, он пожал нам всем руки, все еще пребывая в замешательстве. — Пожалуйста, зовите меня просто Баш — улыбаясь, произнес смущенный парень. — У вас так красиво — я оглядела комнату, украшенную разноцветными гирляндами. Ближе к окну располагалась небольшая ель украшенная всевозможными рождественскими побрякушками от шоколадных конфет в ярких фантиках до красиво переливающихся сине-зеленых птичьих перьев, а напротив — небольшой гранитный камин, на котором были аккуратно развешаны по очереди красные и синие рождественские носки. — И тепло — Баш посмотрел на ухмыльнувшегося Блайта. — Я очень рада, что вы пришли. Прошу, присаживайтесь — Себастьян и я сели на небольшой шенилловый диван, а Блайт и Марилла — на кресла, что стояли по бокам. Мистер Катберт остался стоять. Прислонившись к буфету и не зная куда себя деть, он косился на лестницу в прихожей. — Интересно, где Энн? — спросил он снова поглядывая в сторону. — Нам не терпится познакомиться с ней. Гилберт столько про нее рассказывал. Послышался скрип ступенек и перед нашими глазами престала очаровательная девочка с коротко стриженными рыжими волосами и с лицом усыпанным, словно многочисленные звезды на ночном небе, веснушками. Она была в прелестном нежно голубом платье с объемными фонарями на рукавах. Гилберт Блайт, увидев ее, первый поднялся со своего места, но она не обратила на него никакого внимания, с восхищением смотря на Баша, а затем быстро подошла к нему и начала тараторить: — Вы Себастьян! Как волнующе! — глаза ее горели словно у ребёнка впервые увидевшего акробатов. Она протянула ему руку и он тупо уставился на нее. Он стоял и изумленно смотрел на девочку, не зная, что и сказать. Впервые на его памяти кто-то с таким благоговением встретил его. Никогда до этого никто так не восхищался Башем и цветом его кожи. Себастьян вдруг опомнившись, пожал ее руку. — А вы, Джейн! Как же я рада, что вы пришли! — она с таким же восторженным трепетом пожала мою руку. — Все уже готово, прошу всех к столу — позвала Морилла — Энн, будь добра, задуй свечи на дереве. Мы прошли через небольшой коридор и оказались на уютной кухне, по середине которой стоял большой стол набитый разными блюдами от которых исходили головокружительные ароматы. Мы расселись каждый по своим местам и только тогда заметили отсутствие Гилберта Блайта.