Неожиданная помощь

Каллен, вежливо распрощавшись с несколькими «важными» гостями, оставив Жозефину разбираться с очередными политическими вопросами и делами, выскользнул из кабинета. Храмовник устало повёл плечами и, вдохнув полной грудью морозный воздух, твёрдым шагом направился на кухню. С нападения на убежище прошло почти шесть дней. «Боевое ранение», полученное им, было вылечено практически сразу, и от перелома осталось только неприятное воспоминание. Быку пришлось отлежаться пару дней, однако восстанавливался он быстро. Выжитый до суха Дориан почти не вылезал из комнаты, предпочитая отсыпаться. Его состояние до сих пор такое, но ему не давал скучать васгот, в последнее время зачастивший в гости к магу. У остальных были мелкие раны, порезы и ушибы, поэтому большая часть товарищей осталась в строю. Хуже всех оказалось эльфу, который, в действительности хоть и справился, но всё же несколько переоценил свои возможности и до сих пор валялся с сильным жаром и не в состоянии толком пошевелиться из-за боли в клеймах. Храмовник выскочил из кухни с большой корзиной полной яблок и направился к эльфу. Фенрис пошевелился и тихо охнул: боли как таковой не было, хотя клейма и ныли, но вот усталость и затёкшие от постоянного лежания конечности двигаться не хотели. Эльф медленно сел и тут же плюхнулся обратно, прикрыв глаза, подглядывая за вошедшим в комнату Калленом. Храмовник неслышно подошёл к кровати и осторожно присел на её край, поставив корзину с яблоками рядом. — Фенрис, я же вижу, что ты не спишь, — Резерфорд укоризненно посмотрел на эльфа. Воин, вздохнув, открыл глаза и сел. — Проклятье, Фенрис, ты же голый! — воскликнул Каллен, быстро отвернувшись. — Эм… тебя мой обнажённый торс смутил? Забавно. — У тебя же не только торс обнажён. — Остальное спрятано под одеялом, — эльф, посмеиваясь, откинулся на подушки. — Яблоки лучше подай. Каллен, тихо ворча, поставил корзину рядом с эльфом. — Как там Дориан и Бык? — спросил Фенрис, хрустя сладким фруктом. — Конечно, о чём ты ещё можешь спросить?.. — храмовник помрачнел. — Для начала, тебя я вижу, и, как не трудно понять, с ногой у тебя всё замечательно, — эльф пожал плечами. — У Дориана всё ещё постельный режим. Он слишком много сил потратил не только во время боя, но ещё и по пути до Скайхолда, когда нас застала метель. Быка хоть и ранило, но не сильно, у него вылезли гнойные язвы, однако уже на следующий вечер он был на ногах и пил со своими ребятами. Как по мне, так ничего удивительного. Кто тебя ещё интересует? — Ты. — М? Правда? — Каллен повернулся к эльфу, — ты вроде сам сказал, что прекрасно меня видишь. — Слава Фен’Харелу, я не слепой. Что происходит? — А разве что-то происходит? — Ладно, — Фенрис тяжело выдохнул и потянулся за вторым яблоком. — Спасибо за угощение! — На здоровье, — пробурчал Резерфорд. — Хочешь кусочек? — Нет, спасибо. — Чем с утра занимался? — Принимал послов, но потом передал всё это Жозефине. — Устал? — Немного, самую малость… — Как погода на улице? — К чему все эти вопросы? — Каллен, повернувшись, сердито посмотрел на эльфа. — Ты же сам ничего не говоришь и не спрашиваешь, — Фенрис пожал плечами. — Вот я и подумал: может, вопросы ни о чём помогут тебя подтолкнуть в нужное русло? — Никуда меня подталкивать не нужно. — Твоё недовольство можно почуять откуда угодно. Ты же не просто пришёл ради того, чтобы принести меня корзину с яблоками. — Вообще-то, только ради этого. — А зачем они тому, кто валяется без сознания практически? — От них запах приятный… — Каллен, — Фенрис устало потер лицо ладонями, — ты зол на меня, так выскажи это. — Зачем ты вернулся? — Каллен поднялся и скрестил руки на груди. — Постой… что? — эльф удивлённо посмотрел на храмовника, — ты злишься на меня, потому что я тебя спас?! Серьёзно, что ли?! — Проклятье, Фенрис! — Стентон отвернулся, когда воин в порыве негодования вскочил на ноги, и одеяло, спав, явило на свет обнажённое тело. — А ну не смей отворачиваться от меня! — Фенрис схватил яблоко и кинул его в храмовника, попав по руке. — Ты вообще-то голый! — Как страшно! — фыркнул эльф, бросая второе яблоко. — Видите ли, он обиделся, что его от смерти спасли! Да ты хоть знаешь, как я за тебя испугался?! — в храмовника без остановки полетели яблоки, одно за другим, и все достигали своей цели. — Чуть с ума не сошёл! — эльфа переполняли негодование, обида и злость, — мне всё твердил, что я безрассуден и кидаюсь во всё с головой! — перед глазами всё начало плыть, — как будто ты сам не такой! — сердце в груди эльфа ударило с такой силой, что стало плохо, и Фенрис, сначала упав на колени, завалился на бок, тяжело дыша. — Фенрис? — Каллен осторожно опустил руки, увидев лежащего на кровати эльфа он тут же подскочил к нему. — Фенрис?! — храмовник перетащил эльфа на подушки и навис над ним. — Как ты? — Сучий же ты ублюдок, — тихо выругался эльф. — Прости, я не хотел тебя так выводить, не подумал, что ты настолько сильно разозлишься. — Не понимаю, что тебя удивляет, — Фенрис протянул руку и убрал с лица храмовника прилипший кусочек от яблока. Каллен, шумно вдохнув, поддался вперёд, наваливаясь на эльфа и целуя его. Фенрис, закрыв от удовольствия глаза, обхватил шею храмовника, цепляясь пальцами ему в волосы и обвивая талию ногами. Резерфорд просунул одну руку под эльфа, чтобы не слишком сильно на него давить всей массой своего тела вкупе с доспехом, положив вторую на бедро. Когда Каллен, прервав поцелуй и немного отстранившись, провёл кончиками пальцев по его щеке, тусклые зелёные глаза медленно закрылись, и эльф обмяк. — Фенрис? — Каллен с беспокойством посмотрел на Фенриса и несильно похлопал по щеке; эльфа снова охватил жар. — Проклятье! — храмовник, тихо выругавшись, накинул на воина одеяло и стрелой вылетел из комнаты в поисках целителей. Фенрис проснулся рано; солнце только-только выглядывало из-за горизонта. В теле всё ещё присутствовала усталость, но уже было намного легче чем неделю назад. Да ещё и Каллен упрямо лез в голову, а сны с ним становились все откровеннее и откровеннее с каждой ночью, что беспокоило Фенриса. Эльф, вздохнув, вскочил с кровати и, на ходу жуя большое зелёное яблоко, начал быстро одеваться. Настроение было весьма положительное, и, переполненный уверенностью, он вышел из комнаты. Скайхолд был окутан тишиной, которую нарушали лишь редкие работники да караульные. В столь ранее время мало кому хотелось вылезать на холод Морозных Гор. Фенрис вдохнул полной грудью, уверенно шагая к кузнице, где чаще всего проводил своё время Серый Страж. — Приветствую, Блэкволл! — Лириумный Призрак, обогнув очередной деревянный ящик, стоящий в кузнице, подошёл к Стражу. — Рад тебя видеть, друг мой! Надеюсь, никаких проблем с товарищами? — Нет! С ними всё хорошо. Я тут уже давно пообвыкся, стало намного — эльф хохотнул. — Но мы с тобой так и не смогли как следует поговорить. Ты всё время занят. — Что же поделать, такой я занятой, — хохотнул страж. — Знаю-знаю! Я не буду тебя сильно задерживать, просто прими в знак моей благодарности и признательности за спасение и помощь. Если бы не ты, сейчас бы я тут не стоял. — Перестань, Фенрис, я сделал должное. — И всё же, — Призрак протянул витязю небольшой кинжал. — Помнится ты говорил, что потерял свой, надеюсь, этот будет достойной заменой. — Я приму его из уважения к тебе. Благодарю! Фенрис, поклонившись, развернулся к стражу спиной, выходя из кузни. Тем временем утро набирало обороты, солнце всё сильнее показывалось из-за горизонта, и Скайхолд всё больше и больше наполнялся различными шумами. — Солас? Ты дома? — Фенрис осторожно заглянул в комнату мага, которая чем-то напоминала круглый шатер. — Искал меня? От тихого голоса собрата Призрак вздрогнул и резко развернулся. — Прости, я вовсе не хотел врываться к тебе без приглашения! — Фенрис немного запаниковал. — Я ни в чём тебя не подозреваю. Но… — Но? — воин замер, смотря на лысого эльфа с нотками благоговения. — Сначала давай выясним, зачем ты пришёл, — улыбнулся Солас, проходя мимо Призрака. — Ох, я тут… вот… — воин протянул магу небольшой волчий клык на чёрном шнурке. — Я видел твой амулет, подумал, может, понравится… — Что ж, мне приятно. Спасибо. — А… точно? — Скажи, — Солас сделал шаг к Фенрису. — Когда придёт время настоящего выбора, чью стороны ты примешь? — Настоящего выбора? Не совсем понимаю, про что ты… Тебе не нравится на кого я обратил своё внимание? — Будь он эльфом, я бы промолчал… — Неужели это настолько важно? — Примет ли он твою сторону, когда нужно будет защищать? Он не эльф, … но вступится ли за нас, когда придёт время? — Солас, о чём ты? — Знаешь, Фен’Ревас, я не одобряю твоего выбора. Он думает, как защитить своих. Но ты — не они. Ты эльф, и, находясь рядом с ними, ты об этом начинаешь забывать! — Постой, ты меня сейчас откровенно начинаешь пугать. В чём дело? — Ты не понимаешь! — повысил голос Солас. — Ты забыл к чему стремился когда-то! Он отвлекает тебя от твоей цели! Он отвлекает тебя от твоего народа! Может, напомнить тебе о твоём рабстве? И что люди с тобой сделали? Как тебя истязали? Избивали, унижали? Как сделали псом на привязи? — Хватит! Я с таким трудом пытаюсь забыть про это всё! Зачем снова мне про это напоминать?! — прорычал воин, внутри которого начал нарастать гнев. — Помни, Фен’Ревас, что ты сейчас свободен, но сколько эльфов ещё всё это переживают. Я хочу, чтобы, когда пришло время, ты сделал правильный выбор, забыв о том, кого выбрал сейчас. Не он твой народ, а мы. — Это уже слишком, — Фенрис сжал кулаки. — Как только в моей жизни появляется что-то хорошее, так это сразу пытаются отобрать. Я не собираюсь отказываться от этого, но и со своими воевать я тоже не собираюсь! Ты сошёл с ума Солас, если думаешь, что всё будет так просто, как ты говоришь! Если это действительно настанет, то быть войне. Ты хоть понимаешь, сколько эльфов может погибнуть? — О, нет, — тихо рассмеялся маг. — Что-что, а вот «просто» ничего не будет. Поэтому мне и нужна помощь таких как ты. — Я… лучше пойду, — Фенрис выскочил из комнаты мага. Внутри метались смешанные чувства: Солас и до этого казался ему несколько странным, но сегодня это был слишком странно. И опасно. Фенрис чуть замедлил шаг и тряхнул головой: почему Солас назвал его «Фен’Ревас»? Воин взъерошил волосы и направился к Дориану. Некромант мерил комнату быстрыми шагами, периодически взмахивая руками, на которых вспыхивал огонь. Маг развернулся к столу, перелистнул листок огромного фолианта и снова принялся ходить по комнате. — А это не опасно: тренироваться в комнате? — озадачено спросил Фенрис. — Надеюсь, что нет, — вздохнул Дориан. — С тобой всё нормально? — Я бы не сказал, — отозвался маг. — Это мне не свойственно, но я, похоже, начинаю кое о чём переживать. — Не можешь со мной поделиться? — Могу, но не хочу, — Дориан вышел на балкон, и эльф проследовал за ним. — Это касается кого-то из близких? — Можно и так сказать. — Это касается Быка? — Фенрис внимательно следил за выражением лица мага. — Что?! Нет! — Дориан рванул обратно в комнату и встал напротив камина. — Ты в него влюбился, не так ли? — эльф хохотнул про себя. — Ещё чего! — фыркнул Павус. — Говорят, пока ты валялся без сил в кровати, он к тебе частенько наведывался и даже ухаживал за тобой. — Да, это правда, — как-то кисло протянул маг. — Не понимаю твоего недовольства. Разве это не здорово когда тебе уделяют столько внимания? Да и ты сам как-то сказал, что васготы тебе интересны. Можно сказать, тебе дважды повезло: он васгот и уделяет тебе внимание. Чем плохо? — Ничем! — Дориан снова принялся мерить комнату широкими шагами. — Я же тебе говорил, что в Тевинтере на что-то большее не надеешься. — Но здесь не Тевинтер, — отозвался Фенрис. — Да, ты прав, — вздохнул Дориан. — Держи, — эльф протянул небольшой амулет Павусу. — Это ожерелье воинов тумана, чтобы его добыть, мне пришлось в прошлом сильно поднапрячься. Я хотел его заполучить и, вот, он мой. — Но ты отдаёшь его мне? — Дориан принял подарок, немного озадачено смотря на эльфа. — Отдаю, — подтвердил воин. — Как это мило, что ты делаешь мне подарок. — Да-да, я стал каким-то сентиментальным с вами. Совсем меня испортили, — хохотнул Фенрис. — Итак, ты сделал выбор? — губы мага растянулись в улыбке. — Хотя, это точно не я, иначе ты бы не выглядел таким виноватым. И кто же? Только не говори, что Блэкволл! — Павус рассмеялся. — Нет, не он, — усмехнулся Фенрис. — Однако выбор сделали мы оба. — Я ещё ничего не выбрал! — фыркнул маг. — Надеялся, что я выберу тебя? — Фенрис шутливо закатил глаза и хмыкнул. — Очень, — Дориан лукаво подмигнул. — Война против Империи нас бы связала куда сильнее, чем всё остальное. — Но ты не хочешь против неё воевать, Дориан. Ты хочешь её исправить. — Разве ты хочешь не того же? — Я хочу её уничтожить. Хотя… — эльф чуть замялся и, взяв из рук Павуса медальон, надел его магу на шею и продолжил, — смотря на тебя, понимаю, что надежда у Империи все же есть. В любом случае, я готов тебя поддержать в этом нелёгком деле. Много кто из повстанцев меня поддерживает. Я смогу помочь. — И во всём вот в этом, может, мне удастся украсть тебя, — Дориан крепко обнял эльфа за талию, прижав к себе и поцеловав в уголок губ. — Чтобы не случилось, — Фенрис обхватил шею мага, — я рад, что знаком с тобой, маг. — А-ах, — протянул Дориан, выпуская воина из объятий. — Это твоё «маг» как всегда звучит словно оскорбление! — Что-то же должно быть стабильным, — расхохотался эльф, выходя из комнаты. Воин, пройдя по коридорам и спустившись с пары лестниц, вышел на улицу и, оглядевшись, тихо прошептал: — А теперь, самое сложное, — сердце в груди эльфа сильно колотилось, — давай, Фенрис, ты же воин! Где вся твоя смелость?! — и с этими словами эльф направился к Быку… Фенрис зашёл в таверну. Долго оглядываться, чтобы найти Быка, не пришлось. Он и его шумная команда занимали больше всего места. Немного помявшись, эльф неуверенно двинулся к командиру «боевых быков». — Бык, — Фенрис неуверенно встал рядом с васготом. — А, Светлячок! — потрошитель отсалютовал кружкой. — Присоединяйся к нам! — Спасибо, но «нет». Бык, я к тебе по делу, можно с тобой поговорить? Это много времени не займёт, — эльф заметно нервничал, и это видели все. — Так, ребятки, давайте без меня пока что, — Бык поднялся. — Пошли ко мне. Васгот провёл эльфа в свою комнату и, закрыв дверь, посмотрел на него с полуулыбкой на губах. — Ты ведь и так уже всё понял, — вздохнул Фенрис. — Не понимаю, о чём ты, — посмеиваясь, отозвался Бык. — Может, ты, как всегда, всё прочитаешь по моему лицу, и мне не придётся это говорить? — Светлячок, я могу прочитать по лицу только эмоции, я не умею читать мысли. — Просто дай мне её… — через силу выдавил эльф, и его лицо залил румянец. — Что дать? — Бык хитро прищурился. — Ужасный Волк тебя дери, не заставляй меня этого говорить! — Тогда зачем пришёл ко мне? — улыбка Быка стала шире, может, они с Дорианом и сошлись, но никто не говорил, что его поведение резко поменяется. — Перестань издеваться надо мной. — О как, — Бык расхохотался. — Бык, я тебя прошу, давай обойдёмся без издевательств… — Так я и не издевался, — Бык подошёл к столу и, открыв один из ящиков, повернулся к эльфу, скрестив руки на груди. — Чтоб тебя, — эльф раскраснелся ещё больше и почти прорычал: — Смазку! Дай мне смазку, и я пошёл! — И для кого же она? — васгот, отойдя от стола, встал к эльфу почти вплотную, и, подняв руку, ощутимо сжал его шею. — Не беспокойся, Дориана я оставляю тебе. — Уверен, что не хочешь сделать этого со мной? — Бык, я не слепой, прекрасно вижу, какие взгляды ты кидаешь на Дориана. Тебя злит, что он никак не поддаётся, но становится временной заменой я не собираюсь. Я тебе это говорил. Причём ни один раз. Так что давай ты со мной поделишься это штукой, и я уйду. — Чем же тебе так понравился Каллен? — Бык, забудь. Или снова откажешь в помощи? — Ты, похоже, до моей смерти это вспоминать будешь, — хохотнул Бык, ослабляя хватку, но, всё же, не убирая руку. — Жаль, мне так и не удалось тебя попробовать. — Перестань, — Фенрис поднял руку и накрыл ею губы васгота, который потянулся за поцелуем. — Я серьёзно. — Может, я подготовлю тебя для него? — Бык! — глаза эльфа сверкнули сталью. — Я понял, что ты серьёзен, — хохотнул потрошитель, сжимая руку на шее эльфа. — Я… — лириум на теле эльфа ярко вспыхнул, — не игрушка! Фенрис вскинул руку, резко выбрасывая её вперед. — Я не временное развлечение, Бык! — рука скользнула возле лица васгота, сильно оцарапав ухо. — Лучше отпусти. Ухмыляясь, Железный Бык отпустил эльфа, который тут же выскочил из комнаты. — Светлячок, — васгот, нагнав эльфа, дёрнул на себя, прижав к торсу, и тихо прошептал: — люблю искры безумия в твоих глазах. — Помнишь, — спокойным голосом проговорил эльф. — Когда мы только познакомились, я победил и, прижимая клинок к твоему горлу, сказал: «не шути со мной». — Я знаю, — потрошитель протянул эльфу небольшой флакончик. — Но твоё безумие особенное, оно возбуждает… — Со своим возбуждением иди к Павусу, его безумие ни чуть не хуже моего. — У Дориана не безумие, — хохотнул Бык, — у него пелена перед глазами. И вино. — Ты пойдёшь за ним? — Пойду… — Несмотря на то, что ты васгот, а он человек? — эльф, обернувшись, посмотрел Быку в глаза. — Нет разницы, не важно какой мы расы, мы это мы. — А если бы у тебя спросили: «от твоего выбора зависит судьба твоего народа, кого ты выберешь? Кунари? Или Дориана?». — Ты задаёшь страшные вопросы, Светлячок, и, боюсь, у меня нет ответа на него. Но почему это волнует тебя? — Так, просто, — эльф отвернулся. — Ты всегда можешь спросить у меня всё, что угодно, Светлячок, — тихий голос Железного Быка был на удивление серьёзен. — Я знаю, поэтому у тебя всё это сейчас и спрашиваю, — Фенрис тяжело вздохнул. — Видно же, что тебя что-то беспокоит. Может, выпьем и поговорим? — Боюсь, если я сяду с тобой выпить, выложу вообще всё что нужно и не нужно, — эльф нервно хохотнул. — Да и вообще, у меня в планах напиваться не было. — Ах да, — Бык тихо рассмеялся, — приятного вечера! — Спасибо, — эльф быстро спустился по лестнице и, выскочив на улицу, направился к Каллену.