Tonight, We're the Sea

Бросив на пол последнюю коробку с глухим стуком, Киришима пристально оглядел свою новую квартиру, пытаясь не растерять тот оптимистичный настрой, сопровождавший его дорогой сюда. Заедающая поп-музыка помогала. А ему больше, наверное, и не надо. Чуть-чуть поп-музыки, и он снова в строю, снова в норме, снова уверен в своем решении переехать сюда, в этот тихий безмятежный городок у моря, чтобы помочь бабушке после неудачного падения. Выбора-то у него и не было. Она — член семьи, у его родителей дел по горло, самим заботиться о ней не получится, а Киришима, значит, молод. А ему ведь даже нравилось работать физиотерапевтом в городской больнице, жизнь у него, по крайней мере, была стабильной, и нетрудно будет вернуть все в прежнее русло, как только бабушка снова встанет на ноги. Он принял верное решение. Да и вообще, она оплачивала жилье и пропитание. Это еще не самый хреновый вариант. Тем не менее, голые белые стены служили вопиющим напоминанием о том, что теперь его жизнь резко началась с чистого листа. Бабушку он знал постольку-поскольку: она редко покидала свой дом у моря, предпочитая уединение, и все же она оставалась единственным знакомым ему человеком в радиусе трехчасовой езды на машине, а Киришиме жизненно необходимо общение с людьми. Он уже чувствовал себя одиноким. Мысленно встряхнув себя, отгоняя гнетущие размышления, Киришима усмехнулся и пробормотал себе: «Нет ничего, что такой парень как я не мог бы изменить» и начал распаковывать коробки, задаваясь вопросом, сможет ли он найти какое-либо место, в котором продавалась бы недостающая мебель, кроме маленькой невзрачной антикварной лавки. Антиквариат не для мужиков. Точно не их выбор. Он заладился развешивать постеры на стене. Задачка выдалась сложнее, чем он ожидал, никогда прежде не занимаясь таким самостоятельно, когда телефон завибрировал. Притиснув кулаком угол плаката, который он как раз цеплял в надежде, что тот не упадет, Киришима подхватил телефон с пола и улыбнулся. Это был Серо. С: Как тебе новая хата? К: классная! К: как ток подгоню ее под стиль киришимы станет збс С: Рад, что ты живой К: извиниии, должен был написать С: Я лишь слегка волновался С: Когда подключишь xbox? К: сейчас. скоро К: я хз с кем зависнуть К: ты знашь как я ся чувствую без челиковского взаимодействия С: Чувак, тебя все любят. Моя мама, наверное, до сих пор льет слезы. Все будет нормально С: С бабушкой уже виделся? К: конечнооо нет. над бы заняться этим С: Ну это точно поважнее будет, чем xbox С: Серьезно, выше нос К: бля, уже скучаю по те С: Ага, ага, скучаю по тебе тоже С: Давай, займись делом К: она ж не возненавидит меня правда С: Не заставляй меня бить тебя К: над быть здесь чтобы ударить меня С: Пока, Эй. Схватив ключи, Киришима окинул взглядом свой прогресс и кивнул: постеров уже было достаточно, чтобы примерно понять, как же по итогу будет выглядеть его комната. У нее был потенциал. Это место могло бы стать домом. Поездка заняла немного времени. По всему периметру крохотного городка был низкий лимит скорости, а Киришима вечно отвлекался на океан и игру бликов солнца на нем. Он видел его и раньше, правда, слишком давно, чтобы это зрелище хорошо отпечаталось в памяти. А потом он заблудился в лабиринте мощенных улочек, координат которых не нашлось в его GPS. Где-то здесь находился дом его бабушки, и ему потребовалось провести двадцать минут, петляя и резко разворачивая машину в явно запрещенных для этого местах, прежде чем он нашел его, укромно затаившегося среди деревьев. Припарковавшись, Киришима выскочил из машины и побрел в сторону двери, рядом с которой увидел нацарапанную записку. Присмотревшись к ней, он прочел: «Дверь не заперта. Входи». Расправив плечи, Киришима повернул ручку и вошел внутрь, приветствуемый одной лишь мрачной прихожей и деревянной лестницей слева. — Ба? — закрывая за собой дверь, позвал Киришима. — Кухня, — ответил старый и скрипучий голос его бабушки. Во многом такой же, как и этот дом. Направляясь в сторону, из которой, кажется, доносился голос, взгляд Киришимы остановился на окнах в гостиной, из которых виднелся океан и пляж в паре минут ходьбы. Прикрыв глаза, он услышал шум прибоя даже сквозь стены. Скорее всего, где-то просто была открыта форточка. Кухня располагалась в самом конце дома, дверь вела на небольшую веранду, а его бабушка сидела за маленьким черным столом, сложив на поверхности руки, наблюдая за океаном сквозь оконный проем. — Привет, Ба, — сев напротив нее, поздоровался Киришима. — Твои волосы. Что ты с ними сотворил? — темные глаза прожигали в нем дыру, сузившись. — Ох, — легко засмеялся Киришима, касаясь кончиков. — Покрасил? Добавил немного геля? — Зачем? — Подумал, что выглядит круто. Ну, мужественно, знаешь. — Ты с этим выглядишь как уголовник, — сказала она. — Тогда мне, похоже, придется внести за них залог. Она тихо заворчала, потом подтолкнула к нему список, до этого сложенный у нее под руками, покрытыми сеткой проглядывающих сквозь тонкую кожу вен. Прошло уже много времени с тех пор, как он видел ее в последний раз, и все же тяжело было проигнорировать, насколько она старая и каким же тяжелым должно было быть падение. — Это дела, которые нужно сделать. Номера показывают количество раз в неделю, которое их нужно исполнять. Строй планы в соответствии. Я могу передвигаться по первому этажу без помощи и хотела бы заниматься этим самостоятельно. Список в продуктовый магазин я буду оставлять на этом столе рядом с рецептами ужина. Прокормить я себя могу в любое другое время сама, но рассчитываю, что ужин будешь готовить именно ты. Мне нравится есть ближе к семи. — Ба, я не умею готовить. — Ну, тогда пора научиться. — Я постараюсь, — пытаясь совладать с обескураженностью, решительно сказал Киришима с кивком. — Отлично. Твоя сестра уехала этим утром, так что сегодня мне больше ничего не нужно, но все же будь завтра здесь. — Это все? — Да. — Ты уверена, что не хочешь, чтобы я остался и ненадолго составил тебе компанию? Это не проблема. Весь мой список дел состоит из распаковки вещей и сверения с домовладельцем, скукотища. Все равно не хочется этим заниматься. — Абсолютно уверена. — Хорошо, ладно… — Киришима встал и постучал пальцем по бедру. — Тогда, думаю, я пойду. Звони, если что-то понадобится. В любое время. Не могу, конечно, обещать, что проснусь, если сплю, но знай, что я хотел бы, если, знаешь, все-таки не смогу. Бабушка просто уставилась на него, и он сверкнул короткой улыбкой, прежде чем рвануть на выход так быстро, как только мог. Уже на полпути к цели, ее голос догнал его, подозрительно громкий, будто дом сам помогал донести слова: — Спасибо, Эйджиро. Усмехнувшись, он сжал ладонь в кулак и рассек им воздух. Все прошло куда лучше, чем ожидалось. Она не выставила его за порог и не настояла на том, чтобы он нашел другого члена семьи ей в помощь. Она даже отблагодарила в конце, несмотря на свою неприязнь к его волосам и тому количеству глупостей, что он успел наговорить. По дороге домой, всего после одного разворота, Киришима внезапно припарковался на обочине, не совсем уверенный, что это разрешено, и выбрался из машины. Прохладный морской бриз обдул его стремительным потоком. Застегнув куртку, Киришима побрел к кучке камней, возвышающихся на пляже, и присел на один из них, наблюдая за приливом и отливом танцующих волн. Порыв души велел познакомиться поближе с местом, которое послужит ему домом в обозримом будущем, а океан однозначно являлся весомой его частью. Биение сердца замедлилось, и Киришима уловил дух здешней жизни. Неторопливой, надежной и отчасти слишком уж скучной. «Всему свое время», — сказал себе мысленно Киришима, — «Тебе еще распаковывать гору вещей. Да и Серо прав. Людям ты, кажется, нравишься». Еще раз вдохнув солоноватый морской воздух, привыкая к запаху, Киришима вернулся в машину и поехал в свое новое жилище. Дом. Следующее, что он сделал — наполнил его громкой музыкой, чтобы заглушить свое одиночество. Песня играла настолько громко, что он едва ли расслышал стук в дверь. Опустив на пол боксерскую грушу, абсолютно не имея понятия, как будет потом ее вешать, Киришима открыл дверь и усмехнулся низкому старику со сгорбленной спиной. Тот улыбки не вернул, зато спихнул посылки со своих рук Киришиме. — Они завалили весь мой офис, — сказал он. — Разберись с этим. Ему не могла прийти почта. Он только сегодня въехал. Бросив взгляд на подпись, он увидел имя. Бакуго Катсуки. — Это не моя почта, сэр. — Без разницы. — Вы домовладелец? — А ты как думаешь, пацан? — затем он развернулся и ушел. Посмотрев вниз на посылки в своих руках, Киришима незамедлительно бросил их и выбежал за домовладельцем, в спешке забыв даже закрыть дверь. Перед ним маячила возможность, которую он не собирался упускать. Не важно, каким был этот парень, Бакуго Катсуки. Он человек, а у Киришимы внезапно появился шанс с ним пообщаться. — Погодите, сэр! — Чего? — рявкнул он. — У вас же должен быть адрес доставки этого парня. Дайте его мне. Пожалуйста. — Не могу этого сделать. — Я отнесу его почту. Все посылки. Включая те, которые вы получите в будущем. Я даже буду проверять каждый день, убеждаться, что они не захламляют ваш офис. В ответ сперва раздалось лишь ворчание, однако потом мужчина махнул рукой, продолжая идти дальше. Последовав за ним, едва не подпрыгивая от восторга, Киришима сказал: — Что ж, и как оно, жить здесь? Мужчина хрюкнул, направляясь к офису в передней части дома. Подойдя к столу, он начал кликать в своем компьютере, а позже написал адрес на огрызке бумаги, затем отдав его Киришиме со словами: — Проверь и свой почтовый ящик тоже. Спорю, там ты найдешь для него еще много всего. — Вы помните его? Какой он? — Нет. — Ясно, придется узнавать самому, — усмехнулся Киришима и засеменил обратно в квартиру, посмеиваясь над самим собой из-за открытой двери. Проверив время — слегка перевалило за пять, — он решил отправиться в путь прямо сейчас. Улица служила одной из главных магистралей, ну, или тем, что принято называть магистралью в похожем местечке, так что он был абсолютно уверен, что сможет найти ее. Закидывая посылки в одну из своих пустых коробок, Киришима сгреб ключи и понесся коридором, припоминания, как и советовал домовладелец, проверить почтовый ящик в боковой комнате передней части здания. Почты там оказалось не так уж и много: в большинстве своем различные журналы, и Киришима вкинул их тоже в коробку, задаваясь вопросом, какой же человек мог подписаться одновременно на садовые журналы, журналы по обработке дерева и на литературные. Не пришлось долго ехать, прежде чем Киришима оказался перед небольшим домом серого цвета с невероятно разросшимся садом. Похоже, следуя своим журналам по садоводству, тот мужчина просто принимал желаемое за действительное. Стучась в нежно-розовую дверь, Киришима мысленно готовил себя к кому-то однозначно ближе к среднему возрасту, нежели он сам, поэтому коробка практически вывались у него из рук, когда дверь открылась. Парень, стоявший за ней, выглядел примерно одного возраста с Киришимой и был… горячим. Серьезно, блять, горячим. И мужественным. В наклоне его головы читалась уверенность, майка совсем не скрывала мощных рук, а сам он выглядел раздраженным. Затем парень заговорил, голосом низким и хриплым, и Киришима понял, что ухмыляется. Его бессрочное пребывание в этом спокойном городке неожиданно приобрело значительно более сносный характер. — Ты еще кто, блять, такой? — Киришима Эйджиро. Приятно познакомиться. Ты и есть Бакуго Катсуки? Бакуго хмыкнул в подтверждение. Ни он, ни Киришима не сказали больше ни слова, пребывая в немом шоке. Не то чтобы он начал сходить с ума, но господи, этот парень был красивым и чертовски накачанным. На это ушло много усилий. Бакуго громко вздохнул и, сжав кулаки, произнес: — Тебе, блять, что-то нужно? — Не, мужик, просто доставляю тебе почту. Утром въехал в твою старую квартиру, и домовладелец был не в восторге от всех этих посылок, — сказал Киришима, протягивая коробку в руках. Приняв почту, Бакуго бросил ее прямо за порогом и, стрельнув в Киришиму еще одним взглядом, захлопнул дверь. — Эй, погоди, — окликнул Киришима, стучась в дверь. — Я передумал. Мне кое-что нужно. — Чего, блять? — резко открылась дверь с той же агрессией, с которой была захлопнута. — Тебе нравится это слово, да? Казалось, он потянул за рычаг. Бакуго и до этого казался несговорчивым и недовольным, но сейчас, видит бог, он был разъярен. — Тебе со своими хуевыми волосами лучше съебаться с моего, блять, порога в течение пяти секунд, или я, сука, прикончу тебя, — прорычал Бакуго. Хоть это и было неуместно, Киришиме просто нестерпимо хотелось рассмеяться. Пусть злость была неподдельной и отчасти загадочной, слова его сами по себе не впечатлили Киришиму от слова «совсем». — Это не обязательно. Я всего лишь хочу узнать, не занят ли ты. Мы могли бы взять что-то поесть. Я здесь походу надолго, вот только не знаю никого, и было бы круто с кем-нибудь познакомиться, понимаешь? К тому же, ставлю сотку, ты знаешь лучшие места с едой, — подавив смешок, сказал он. — Меня не ебет, хуеволосый, — дверь захлопнулась прямо перед его носом, уже второй раз за вечер. — Киришима! И это у меня волосы хуевые? Ты себя в зеркало вообще видел? На этот раз ответа не последовало, так что Киришима, полон разочарования, поплелся обратно к машине. По всей видимости, Бакуго явно не желал заводить новых друзей. Возможно, в следующий раз он просто оставит почту на пороге. Во время разговора о еде Киришиму осенило, что он все-таки проголодался. День выдался долгим и выматывающим, и пусть еще было рановато для ужина, он никогда прежде не устанавливал четкого расписания приема пищи, так что без разницы. Не зная никаких приличных мест, он забрел в первое попавшееся, отчаянно желая, чтобы Серо был здесь, рядом. Или любой другой из его друзей. Уплетать ужин в одиночку совсем уж не в радость. Выбранное им заведение оказалось по большей части пустой забегаловкой с морской кухней. На входе виднелась вывеска, осведомляющая, что ему можно самому выбрать, где присесть, что он, собственно, и сделал, занимая столик сразу слева. На столе уже располагалось меню, так что он начал изучать его в ожидании официанта. Спустя пару минут молодая девушка с короткими розовыми волосами цвета жвачки и ослепительной улыбкой вытащила из-за уха карандаш и сказала: — Привет! Не желаете чего-либо выпить? — Воды, пожалуйста. — Значит, вода. К вам еще кто-нибудь присоединится? — Нет, — простонал Киришима, полностью растеряв все ощущение мужества. Должно быть, его разочарование было настолько очевидным, так как она похлопала его по руке и предложила: — Что насчет этого: я пойду, принесу тебе воды, затем приму заказ на еду и в тот момент, когда я тебе его подам, моя смена закончится, и я зависну с тобой, если поделишься? — Договорились, — с усмешкой сказал Киришима. — Тогда я сейчас вернусь с водой. — Спасибо, — проговорил он, переводя взгляд обратно на меню, быстро определяясь, что закажет просто местный улов. Пока он ждал возвращения официантки, постукивая пальцами по столу, рассеянно вернулся мыслями к Бакуго, с его красными глазами, колючими светлыми волосами и воистину прекрасными руками. Городок этот был небольшим. Возможно, они еще где-то пересекутся. Его официантка вернулась со стаканом воды и подставкой в руке. Она переместила все на стол, приняла заказ Киришимы, передала его на кухню, а затем подсела к нему, счастливо вздыхая. — Часами присесть не могла. Я Ашидо Мина, кстати. — Киришима Эйджиро. — Я прежде не встречала тебя здесь. Ты сюда только переехал? — Агась. — Ну и что там у тебя за история? Люди обычно не особо рвутся сюда переезжать. — Моя бабушка неудачно упала неделю назад. Сестре нужно было возвращаться на работу, так что я приехал вместо нее. На мне только выполнение всяких базовых задач, пока она не встанет на ноги, — сказал Киришима. — Без понятия, когда это произойдет, но делать мне больше нечего. Старую работу пришлось бросить, так что… — Кем ты работал? — Физиотерапевтом. — Офигенно. Готова поспорить, ты знаешь все виды прикольных техник релаксации. — Естественно, — пожал плечами Киришима. — А еще я умею делать хорошие массажи. Дай знать, если вдруг захочется испытать на себе. Всегда к твоим услугам. — Делаешь и массаж стоп тоже? — Могу. — Мы станем очень хорошими друзьями, — сказала Ашидо. — Звучит так, будто ты меня используешь. — Тебе это не нравится? Киришима засмеялся и покачал головой, восхищенный ее дружелюбием и дерзостью. — Не-а, я готов подружиться с любым, с кем только можно. — Тогда ты заимел себе нового друга, — она поднялась, потягиваясь, вытянув руки над головой. — Пойду, проверю твою еду. Вернусь через минуту. Не заводи других друзей в мое отсутствие. Там столько еды. Рассмеявшись снова, Киришима подумал, какая же удача, что он забрел именно в это место. Хорошо, когда есть люди, которым можно позвонить в критический момент, и Ашидо казалась относительно приемлемым кандидатом на эту роль, в отличие от Бакуго, который выглядел незаинтересованным и очевидно вечно агрессивным. Не то, чтобы Киришима действительно поверил в это. Никто не показывает миру настоящего себя. И он сам служил этому отличным доказательством. Ашидо вернулась с едой, и они принялись за нее, разделив между собой. Во время трапезы завязался разговор о ее жизни. Она родом из города в двадцати минутах езды отсюда, а это первая работа, на которую она смогла устроиться и где провела вот уже как пять лет. — У меня здесь есть друзья, знаешь. И жизнь я свою отнюдь не ненавижу. Тут уютно, я люблю океан, нахожусь недалеко от семьи, но… думаю, я всегда желала чего-то большего. Никогда в детстве не мечтала стать официанткой. Даже близко. Я хотела помогать людям, да и сейчас, кажется, могу, но мне страшно. Знаешь, ты невероятный. Не думаю, что хоть когда-то смогла бы совершить то, что сделал ты. Переехать, бросить все родное и знакомое в надежде, что здесь все получится. — У меня не было особого выбора, — сглотнув, сказал Киришима с улыбкой. — Выбор есть всегда. Твоя семья была в курсе всего, но все они решили продолжить жить своей жизнью. И только один ты предложил свою помощь, — сказала она, склонившись над столом. — Кто-то же должен был. Ашидо улыбнулась ему и решила сменить тему. Она потянулась и потрогала кончики его волос. — Вау, они реально жесткие. Сколько же на них всякой хрени? — Много. — Мне нравится. — Ага, мне тоже, — усмехнулся Киришима. — Они мне во многом напоминают того типа из тех супергеройских фильмов. Алый бунтарь? У него разве не такая же прическа? — Именно, я практически молился на эти фильмы в детстве, — кивнул Киришима, поражен тем, как же ему понравилась эта девушка. Она улыбнулась, сбрасывая обувь и отталкивая ее на пол подальше. Затем она подобрала под себя ноги, и первая неловкая тишина в их новоиспеченной дружбе подошла к концу. К тому же, у них еще осталась еда, так что все могло пройти значительно хуже. — Ты знаешь Бакуго Катсуки? — спросил Киришима, откусив еще один кусочек рыбы. — О нем, — ответила Ашидо. — Я никогда не знакомилась с ним официально. И не виделась. Слышала, что он уехал из своего дома, но фактических доказательств у меня нет, — поставив локти на стол и оперев голову на руки, она зашептала. — Хотя он, по всей видимости, художник. Типа, знаменитый прямо. Он обучался под покровительством Яги Тошинори, так что как он не может быть популярным, ага? Он пробыл здесь, кстати, около года, так что вполне возможно, просто решил свалить. Я без понятия. Он точно какой-то отшельник. Мой друг, Каминари, знаком с ним с детства, его семья вроде приедет сюда летом, правда они не разговаривали с тех пор, как он переехал сюда на постоянку, да и Каминари не очень-то хотел попытаться наладить контакт. А что? — Просто интересуюсь. — Ты виделся с ним? — Типа того. Ну, в смысле, да. В основном, он просто кричал на меня. Приятно осознавать, что явно не на меня одного. — Однозначно не на тебя одного, — сказала Ашидо, откинувшись назад. — Я слышала, он раздражительный. Все с этим согласны. — Скорее, взрывной, — со вздохом сказал Киришима. — Почему ты сказал так, будто это нечто хорошее? Рассмеявшись в ответ, не имея этому четко сформулированного объяснения, Киришима сказал ей, что ему пора бы уже вернуться домой и закончить с распаковкой. Ее вид мгновенно помрачнел, но стоило только Киришиме попросить номер телефона, как она снова просияла. Ашидо передала мобильник, чтобы он забил в него свой номер. Она немедленно написала ему, отметившись, и они, посмеиваясь друг над другом, распрощались. Когда Киришима вернулся в свое жилище, на волне удачного вечера, ему удалось завершить все запланированное. К сожалению, многого он сделать не мог, учитывая, что вся его мебель была разобрана и расфасована по ящикам. Откопав надувной матрас, который он взял с собой как раз для такого случая, Киришима накачал его, бросил подушку и несколько покрывал сверху, а затем упал и сам, переписываясь с мамой и Серо, пока они оба не ушли спать. Не прошло много времени, прежде чем он тоже последовал их примеру, невзирая на то, что еще было рано. День выдался долгим, и следующий, вероятно, будет таким же. Очень, как оказалось, долгим, потому что Киришима провел большую часть ночи, ворочаясь и раскачиваясь в попытках удобно устроиться, но безрезультатно, глухая тишина свела все старания на нет. Он привык к шуму города, небольшого, но все же города, так же, как и привык к приглушенным шорохам Серо, когда тот ночами играл в видеоигры. Здесь не было ничего из этого. Перед переездом Киришима и не задумывался даже о том, как меняется жизнь, когда начинаешь жить один. Но теперь он начинал понимать. Поднявшись с постели, разминая шею, Киришима уложил свои волосы, съел злаковый батончик, плеснул в лицо холодной водой с надеждой, что она хоть как-то поможет проснуться. Он не был уверен в своей готовности к встрече с бабушкой этим утром, но все-таки именно ради нее он сюда и приехал. Киришима не любил сдаваться. За время поездки он умудрился налететь не на один бордюр, то ли благодаря тому, что вечно отвлекался на океан, то ли из-за своей неспособности держать глаза открытыми дольше пяти секунд за раз. Проникнув в дом, он прошерстил весь первый этаж в поиске бабушки и нашел лишь одну закрытую дверь. Предположив, что это ее спальня, а сама она либо все еще спала, либо игнорировала его, Киришима принялся за работу, решив начать с одноразовых рутинных задач: помыл посуду, протер столешницы, залил водой формочки для льда. Закончил он более частыми вроде полива цветов или проверки корзины с бельем, чтобы узнать, нужно ли что-то постирать. Ничего. На это все ушло много времени, поскольку Киришима понятия не имел, где что находилось, но в конечном итоге, он управился со всем, о чем его просили. Бабушка все еще не показалась, однако он слишком устал, чтобы остаться и подождать. Откопав кусок бумаги и ручку, надеясь, что не случится ничего страшного, если он ими воспользуется, Киришима нацарапал записку, указывая, что уже успел сделать и извинился, что не увиделся с ней. Он не упомянул, что ее ощутимое отсутствие заставило его разволноваться, не испытывает ли она к нему неприязнь. Это личное. Он заехал в продуктовый по дороге домой, закупился самым необходимым и втянул продавщицу в диалог явно продолжительней, чем она того желала. Вернувшись в квартиру, он выгрузил покупки и упал на свою импровизированную кровать. Лениво окинув взглядом всю мебель, что ему предстояло собрать, он задумался, когда же у него дойдут до этого руки, прежде чем нахлынувшая усталость не отправила его в объятия сна. Проснувшись, он проверил телефон и обнаружил непрочитанные сообщения, включая одно от Ашидо, которая написала «привет». Он отправил ответ каждому, а затем протер глаза. Часы показывали всего лишь восемь. Впереди было еще достаточно ночи, чтобы успеть сделать хоть что-то. Он подумывал пригласить Ашидо потусить, но затем наткнулся взглядом на один из постеров, копию работы Тошинори, и в памяти всплыл образ Бакуго вместе с его почтой. Не помешает проверить, появились ли там новые письма. Кроме того, это может вдохновить его на продуктивный лад, тот, который поможет хотя бы собрать каркас кровати. Покинув квартиру, спотыкаясь и зевая, не до конца проснувшись, Киришима постучался в офис домовладельца, лелея надежду, что тот все еще был где-то поблизости. Мужчина открыл дверь с раздраженным видом, пока не заметил, что за ней стоял Киришима. Его хмурый взгляд смягчился, и он одобрительно закряхтел: — Рад, что ты серьезно относишься к своим обещаниям, — сказал он. — У меня есть для тебя две посылки. Жди здесь. Вернувшись, он передал Киришиме две небольшого размера посылки и, с неожиданно вежливым пожеланием доброй ночи, закрыл дверь. Бросив на них взгляд, Киришима заметил, что обе они пришли от каких-то компаний, и, похоже, одна была бесплатной пробной версией чего-то. Удаляясь в свою квартиру, Киришима достал телефон и пробил в поисковике названия компаний, засмеявшись в голос, когда узнал, что одна из посылок являлась бьюти-боксом, а вторая включала в себе базовый набор ведьмы для проведения ритуала месяца. Забыл оставить их на пороге. Забыл собрать свою мебель. Это было слишком хорошо. Оказывается, Бакуго был парнем, который не только увлекался садоводством, резьбой по дереву и любил спорт, но также красился и проводил ритуалы. Киришима просто обязан был познакомиться с ним поближе. И, возможно, подразнить его. До бесконечности. Заряженный энергией, до этого весь день где-то отсутствовавшей, Киришима приехал к Бакуго и постучал в дверь. Прошло несколько минут, прежде чем та открылась. Бакуго застыл, увидев Киришиму, и выдал, проморгавшись: — Хуеволосый, — голосом куда более низким, чем в прошлый раз. Киришиме стало интересно, являлось ли причиной этому его неожиданное появление. Вряд ли к Бакуго частенько повторно захаживали гости. — Привет, — улыбнулся Киришима. — Принес еще почты. — Теперь так будет каждый день? — Почему нет? Не хочешь получать свою почту? — Не настолько, блять, сильно, — сказал Бакуго, протянув широкую, огрубевшую ладонь, жестом указывая на посылки. Киришима передал их ему и, прежде чем Бакуго захлопнет дверь, выпалил в спешке: — Ты увлекаешься колдовством? Это весьма занятно. Ты проводишь ритуалы и всякое прочее? — Че? — Твоя почта. Его лицо помрачнело еще больше. Бакуго зыркнул на посылки, а затем, пробормотав проклятия на выдохе, швырнул их на пол, начиная нещадно топтать ногой. Внутреннее содержимое коробок абсолютно точно потерпело крушение. Он невероятно впечатляющим образом пытался вытрясти душу из неодушевленного объекта, прилагая к этому максимум усилий. — Значит, я полагаю, ты не ведьма, хэх? — сказал Киришима, пока тот топтал коробки, желая им сдохнуть. — Я тебе, придурку, похож на ебаную ведьму? Конечно, блять, я не ведьма. Я уничтожу эти ебучие… — Хорошо, эй, — перебил его Киришима. — Ты не ведьма. Я понял. И никакого макияжа. Хотя, если быть до конца честным, неплохо было бы пересмотреть свое к нему отношение, потому что с подводкой ты смотрелся бы весьма недурно, — Киришима мысленно поставил себе пятерку с плюсом. Это был самый изящный комплимент, который он когда-либо делал. — Я стал бы лучшим, к чему только этот лайнер только прикасался. Это не означает, что я хочу, чтобы какой-то ебучий карандаш находился рядом с моими гребаными глазами. — Хорошо, убедил. Так что… это не твоя почта? — Нет, — рявкнул Бакуго. — Ты закончил со своими долбоебскими вопросами? Мне, блять, есть чем заняться. — Остался всего один. — Чего, хуеволосый? — сказал он настолько саркастичным тоном, что Киришима начал понимать, почему тот находился в изоляции. Тяжеловато найти друзей, когда ты ведешь себя вот так. И тем не менее, бабушка пока что пугала его гораздо больше. — Мы можем придумать другое обращение? — спросил Киришима. — Нет, — ответил Бакуго, дернувшись, чтобы закрыть дверь. — Подожди! Это не был мой вопрос! — Ты, блять, кайф ловишь, что ли, выводя меня нахуй из себя? Ощутив, как внутри все сжалось — комментарий ударил по больному, — Киришима попятился назад и сказал: — Хэй, извини. Ты прав. Я просто… я оставлю твою почту, или ладно, не-твою-почту в следующий раз у порога. Может, увидимся еще как-нибудь. Спокойной ночи. Затем Киришима развернулся и сбежал вниз по ступенькам, торопясь к своей машине. Повисла странная тишина, и он внимательно прислушался в ожидании дверного хлопка. Но вместо этого раздался голос Бакуго: — Хуеволосый! — А? — спросил Киришима, в груди которого расцвела, согревая своим теплом, надежда. — Что там у тебя был, блять, за вопрос? — Оу. Ты умеешь хоть сколько-то хорошо собирать мебель? Киришима не мог увидеть его лицо со своей позиции: свет из дома создавал тень, но, судя по образовавшейся тишине, он представлял, как Бакуго хмурит брови в смеси злости и замешательства. Определенно точно злости. Похоже, это и был предел его эмоциональности. — Это же ебаная мебель. Усмехнувшись, Киришима поднялся обратно к приветственному оскалу и побелевшим пальцам, стискивающим край двери. — Это «да»? Бакуго одобрительно хмыкнул. — Офигенно, потому что у меня куча мебели, которую нужно собрать, и немного помощи не помешает. Ты не хотел бы? Помочь? Я могу заплатить тебе пивом и едой на вынос. — Индийской. — Заметано, — пожал плечами Киришима. — Охуенно. Когда? — Завтра? В семь? — Без разницы, — сказал Бакуго. — Если будешь заказывать перед моим приходом, бери самую острую хуйню, что у них только есть. Если это будет какая-то пресная фигня, я сливаюсь к херам. — Острую. Понял. Что-нибудь еще? — Съебись, прежде чем… — Ты прикончишь меня? Подобрав одну из раздавленных посылок, Бакуго резко швырнул ее Киришиме в лицо, издав величественный рык, а затем за ним захлопнулась дверь. Нормально увернуться от броска не свезло, но вряд ли коробка могла хоть как-то угрожать его жизни, и Киришима, посмеиваясь над собой, вернулся к машине, закидывая посылку на заднее сидение. Может быть, он сможет найти что-то полезное в уцелевших частях.