Шрамы

Хогвартс вновь принимал в свои владения новых учеников, жаждущих знаний. Первокурсники, открыв рты, плыли по озеру, любуясь огнями ночного Хогвартса, а старшекурсники, с радостью (или нет), садились в повозки без лошадей. Повсюду витал дух предвкушения нового учебного года, все радостно переговаривались, обмениваясь впечатлениями с каникул, даже слизеринцы отбросили свою природную холодность и обменивались улыбками и смешками. В Большом зале директор, по обычаю, произносил торжественную речь, а МакГонагалл распределяла учеников по факультетам. Все веселились и радовались, особенно стол Гриффиндора поражал своими шумными учениками. Все, казалось бы, как обычно, однако за этим столом не хватало еще одного человека, можно сказать достопримечательности львов, Гарри Поттера. Неполное золотое трио, Рон и Гермиона, сидели с немного поникшим видом. На все вопросы о местонахождении Поттера они лишь пожимали плечами. Из их мыслей все еще не мог выйти последний диалог с их другом: — Гермиона, Рон, мы больше не можем общаться, — ровно сказал Гарри. — Но… почему? — немного шокировано спросила Гермиона. — Не спрашивайте меня ни о чем, пожалуйста, просто не приближайтесь больше ко мне, так будет лучше, — последние слова он буквально прошептал. — Мы не бросим своего друга в беде, — воскликнул Рон. — Тогда мы больше не друзья. Вообще, после летних каникул Гарри очень изменился, и дело было не в том, что он заметно похудел, а с его лица не сходили большие и синие круги, которые не могли скрыть такие же круглые очки. Он изменился в эмоциональном плане. Раньше этот зеленоглазый весельчак был душой компании, а с его лица не сходила, пускай и немного детская, улыбка. Сейчас же казалось, что это два совершенно разных человека. В глазах нынешнего Гарри остыл тот непотухающий огонек, сейчас они (глаза) были как будто мертвы, а сам он вздрагивал и закрывал глаза от резкого громкого звука. На кисти его правой руки были видны шрамы, а левая так и вовсе была скрыта черной перчаткой. Начались новые учебные дни, ученики заполняли коридоры Хогвартса. Шумя и смеясь они переходили из кабинета в кабинет. Обычные школьные будни в обычной школе. Гарри тоже старался не выделяться среди других учеников, поэтому передвигался вместе со всеми в этой толпе. Хотя, давалось это ему с трудом. — Эй, Поттер, тебе настолько не нравится твоя пара, уготованная судьбой, что ты решил скрыть имя перчаткой? — в обычной язвительной манере задал вопрос Драко у проходящего мимо Гарри. Гриффиндорец с неподдельным ужасом отпрянул от Драко и его компании. Друзья Драко залились веселым смехом, однако самому Малфою весело не было. В глазах посмотревшего на него Поттера читался не страх, а неподдельный животный ужас. И смотрел он только лишь на него, слизеринец был в этом уверен. От звонка на урок Гарри еще раз вздрогнул, чем позабавил стоящих, и отправился на урок. Драко решил после уроков подавить свою гордость и спросить у друзей Гарри, что же происходит с их другом. Слизеринцу было неприятно видеть страх в глазах своего врага, как бы абсурдно это не звучало. *** — Гарри? А тебе-то до него какое дело? — сказал Рон, не скрывая агрессии. Малфою удалось найти Грейнджер и Уизли в библиотеке. Они явного готовились к какому-то уроку, и Драко бессовестно влез в их разговор. — Ну я даже не знаю… наверное, я обеспокоен тем, что никто не заметил изменения в нем и даже не пытается помочь, — зло сказал Драко. — Ты думаешь, что мы не пытаемся ему помочь? — шипя встал Рон. Гермиона, закатив глаза, силой посадила Рона на место и обратилась к беловолосому: — Он не хочет общаться с нами, он даже старается не находится с нами в одной комнате, а если мы пытаемся с ним заговорить, то он просто использует на нас замораживающие заклинание и уходит, — в голосе Гермионы слышалось явное недовольство. — И как давно это с ним? -спросил Драко. — С самого начала учебного года, — буркнул Рон. — А что случилось с ним на каникулах? Рон и Гермиона переглянулись и коснулись левой руки друг друга. Драко знал, что так соулмейты, нашедшие друг друга, могут мысленно общаться. Вообще, эти метки Драко казались очень странными и бесполезными, ведь на руке Драко так и не появилось имя второй половинки. Да и вообще, как имя на руке может повлиять на чувства? Все просто следуют традициям заложенным в давние времена. Погрузившись в свои мысли, Драко чуть не пропустил момент, когда Гермиона начала говорить: — В последний раз мы получали письма от Гарри примерно в середине первого месяца лета, а после он как будто вообще исчез из мира, мы больше не смогли получить от него ни одного письма. Однако такое уже случалось… поэтому мы не особо переживали. — Что-нибудь еще странное в его поведении есть? — холодно спросил Малфой. — Да. Он не ночует в Гриффиндорской башне, — Рон решил не скрывать этого факта от Драко, и это было очень странно, но не странней того, что Гарри спит не пойми где. — Вы учителям рассказывали? — Нет. Он попросил нас. Драко, и ты пожалуйста никому ничего не говори. Знаю, глупо, но Гарри вроде знает, что делает, — сказала Гермиона. В ответ Драко лишь кивнул и поспешил покинуть библиотеку. Очень странный разговор, а еще более странно то, что Драко это все рассказали. **** Началась пора соревнований по квиддичу. Капитаном гриффиндорской команды, несмотря на свою замкнутость, стал Гарри Поттер. Как ему удавалось тренировать свою команду для многих оставалось тайной, однако в день своей первой игры львы вышли на поле как ни в чем не бывало. По жребию, сегодня играл факультет Гриффиндора против Когтеврана. Игра была крайне напряженной. Орлы выигрывали со счетом пятьдесят-двадцать. Болельщики Когтеврана радовались такому положению, а гриффиндорцы начинали потихоньку волноваться. Однако, ход событий, как всегда, удалось изменить Гарри Поттеру. Он поймал золотой снитч. Все сразу кинулись восхвалять своего героя, однако тот сразу невероятным образом исчез, но одному человеку все же удалось проследить, куда он направился. В ванной старост Гарри Поттер снимал вещи, которые пропахли неприятным запахом пота, намереваясь смыть всю усталость накопившуюся за день. Однако, когда он снял верхнюю часть костюма, он почувствовал чей-то взгляд. Резко обернувшись он увидел, что в дверном проеме стоит Драко Малфой. Впервые Гарри был рад, что не изменил своей перчатке длинной до локтя и не надел обычную перчатку из костюма для квиддича. — Гарри, откуда у тебя столько шрамов? — прошептал Малфой, когда увидел его спину. Вся спина Поттера была покрыта шрамами. Казалось, что нет ни одного места, где не было бы этих уродливых полос. — Драко, уйди, это не твое дело, — раздраженно сказал Гарри. — Да нет, как раз таки мое, ведь только на меня ты смотришь с таким ужасом, -входя в ванную, сказал Малфой. -Петрификус тоталус, — поворачиваясь к Драко и направляя на него палочку, крикнул Гарри. Не ожидая нападения, Драко не успел отразить заклинание и оно попало точно в цель. Однако, вид открывшийся Малфою был намного важней. На грудной клетке и животе Гарри шрамов было не меньше. Глаза слизеринца от удивления стали еще больше, и это не скрылось от Гарри. — Ненавижу тебя, — сказал Поттер, проходя мимо обездвиженного Драко. **** С происшествия в ванной прошло около двух недель. Драко все больше начал наблюдать за своим недоврагом. Мальчик-который-выжил жил обычной школьной жизнью, он ходил на уроки, ел за столом Гриффиндора вместе со всеми, так же как и обычные люди учил уроки в библиотеке, табель его успеваемости тоже был неплох. Никто не замечал его необычного поведения. А зачем? Он первый человек переживший Аваду, а значит любая другая проблема будет ему по плечу. Так ведь? Однако было одно «но», которое заметили практически все, он перестал улыбаться. Совсем. Казалось, его лицо и забыло, что такое улыбка, и никогда уже не вспомнит… Наблюдения Малфоя не дало никаких результатов. Да какое там наблюдение, он за ним открыто следил, но так и не смог выяснить, где проводит свои ночи Гарри. — Поттер, да что с тобой происходит? — спросил Драко, у отпрянувшего от него Гарри. Слизеринцу все же удалось подловить его в одном из коридоров Хогвартса, чтобы спросить у него все напрямую. — Все в полном порядке, тебе не стоит волноваться, — холодным голосом сказал Гриффиндорец. — Прости мне пора. Малфой и глазом не успел моргнуть, когда Гарри уже скрылся за углом. — Чертов Поттер, — недовольный голос пронесся по коридору. **** Проходя по очередному коридору, в поисках Гарри Поттера, Драко услышал подозрительные звуки в одном из нерабочих туалетов. Наколдовав на себя невидимость, Малфой вошел в санузел. Зрелище открывшееся его глазам было поистине ужасно. Посредине комнаты, раздетый по пояс, стоял Гарри. В правой руке он держал волшебную палочку, которая была направлена на его левую руку. Левая рука… ее вид… шрамы… шрамы, которые были на теле Поттера, и в сравнение не годились с теми что были на руке… «Что здесь…» Драко так и не успел окончить мысль, так как тишину разорвал уверенный голос Гриффиндорца. — Сектумсемпра! Лицо Гарри исказила гримаса боли, а на пол потекла алая кровь, окрашивая все в красный цвет. — Гарри! — выкрикнул Малфой, тем самым нарушая заклятье невидимости, и бросился к зеленоглазому. В ушах Слизеринца все еще стоял звук, до боли знакомого, заклинания, поэтому он поспешил на помощь, однако, к своему удивлению, наткнулся лишь на взор ледяных зеленых глаз. Казалось, что они изничтожали его, рвали на куски, живьем закапывали в землю и кидали в чан с кислотой. Несмотря на то, что по руке все еще продолжали расползаться раны, лицо смотрящего на Драко Гарри не давало понять, что ему больно. Внезапно темноволосый резко направил палочку на пришедшего. — Петри… — Экспелиармус! — Малфою все же удалось опередить Поттера. В туалете повисла тяжелая тишина. Каждый смотрел другому в глаза, напряженно ожидая последующих действий, однако по помещению лишь раздавался звук бьющихся о холодную плитку капель крови. Неожиданно Гарри начал падать на пол, даже не пытаясь схватиться за что-то, казалось, это ему не в новинку. — Поттер, чтоб тебя! Что с тобой?! — подбегая к зеленоглазому, испуганно сказал Драко. — Не трогай меня! — сказал запачканный кровью Гарри. — Просто сделай вид, что ничего не видел. Гриффиндорец вздохнул и на несколько секунд закрыл глаза, но это было зря. Лица Гарри Поттера коснулась рука, такая холодная и… опасная. — Что ты наделал, — схватился за голову и уставился в пол. Драко сначала не понимал что происходит, однако через несколько секунд что-то обожгло его левую руку. Он сразу догадался что это… «Гарри Поттер» — Твое имя… — прошептал Малфой и посмотрел на руку Поттера. — Это значит, что у тебя мое… но почему… — Ничего это не значит… Как ты не понимаешь… — затравленно прошептал зеленоглазый и дернулся. — Началось… По всему телу Гарри пронеслась болезненная судорога, потом еще одна и еще, из его глаз хлынули кровавые слезы, но сам он не произнес ни звука, лишь плотно сомкнул губы и молчал. — Поттер… — на губах Драко застыл беззвучный вопрос. — Ты еще не понял? — на губах Гарри появилась вымученная улыбка. — Твой отец… я все лето провел в вашем подвале… а никто и не заметил, — по комнате разнесся жуткий смех, который перешел в хрип. — А теперь я расплачиваюсь за то, что не смог держаться от тебя подальше, как велел Люциус. Поттер уже лежал, не сдерживая слез, ему было очень больно. Все его кости как будто пропустили через дробилку, а голову облили кипятком. Он не знал сколько это будет продолжаться… может, пока он не умрет… а может всего на пару часов, однако уже сейчас он был готов принять убивающие заклинание, лишь бы не чувствовать этой боли. — Убей меня… убей… меня…- шептал он, лежа на полу, все что он мог сейчас, это молить о быстрой смерти. — Ни за что, — Драко сел на пол и положил голову Гарри на свои колени. — Все будет хорошо. Слышишь меня? В глазах Гриффиндорца с легкостью можно было прочитать недоверие и страх. — Я не верю… — тихо сказал он и изогнулся от очередного приступа боли. Поттеру было очень страшно и Драко это видел, однако что он мог сделать? Он интуитивно взял Гарри за руку и, перебирая его черные волосы, начал думать о том, что все будет хорошо, что, когда настанет новый день, боль утихнет и они вместе отправятся куда глаза глядят, подальше от всех людей, что они нашли друг друга и теперь никогда не расстанутся. В глазах Гарри потихоньку начали появляться искорки веры, а его тело все реже начало дергаться от боли. «Я верю тебе, Драко. Я верю.» засыпая подумал Поттер, а с его глаза упала чистая слеза, которая превратилась в голубоватую нить. Воспоминания. Малфой не заметил как уснул, даже спящему Гарри он твердил что все хорошо… Когда первые лучи солнца коснулись светлых волос Слизеринца, он открыл глаза и перевел взгляд на своего соулмейта. В его горле застрял крик отчаянья. Он понял все без всяких слов и непонятных действий. На его коленях лежал Гарри. Его лицо было бледным, а губы перестали быть такими яркими. С его лица ушли все краски… лишь полуулыбка застыла на его прекрасном мертвом лике. — НЕЕЕЕЕЕТ!!! — душераздирающий крик пронесся по всем коридорам еще не до конца проснувшегося Хогвартса.