***
— Слушай, я тут подумал, давай в этот раз без шуток. — Не понял, — обернулся Петров, вглядываясь в лицо Иванова. — Типа... Не будем ничего делать, — Ваня затянулся сигаретой. — В этот раз все будут ожидать от нас очередную пакость, а мы ничего не сделаем. — Погоди, Ванек, — Петров изящно поднял голову и выдохнул дым чуть ли не в лицо собеседнику. — Я уже всё придумал. В этот раз всё будет оригинальнее. Иван закусил губу. — Короче, мы покупаем ведро с кра... — Петров, — прервал его Ваня. — Мы ничего не будем покупать. — Ты чё, струсил? Давай, чё ты. Она ещё пожалеет, что грабит наших родаков. — Лучше придумай что‑то поинтереснее. Станцуй с Элей, например. — Чего? А как же... — Я сказал «нет». — С каких пор ты таким правильным стал? Перед глазами Вани пробежали моменты с Даней и его просьба: «Не делай глупостей». — Какая разница? — пожал он плечами. — Лучше сделай как я сказал, глядишь, и перед Элькой извиняться не придётся. — Ок, но это не изменяет факта того, что ты чефирка. — Слышь... — Петров хмыкнул, отдаляясь. — Всё, всё... А как у тебя, кстати, на личном? — вдруг спросил Андрей. Ваню это немного смутило. — Пока никак. — А чё так? Не даёт? Ваня сконфузился ещё больше. — Ты о ком? — Петров хмыкнул. — О твоей загадочной девке. — О которой? — Так, всё. Не о которой, расслабься. — Подожди. Ты сейчас о чём? — А ты? — Эля что‑то тебе сказала? — Погоди, что? — тут уже Петров напрягся. — Да так. Ничего. — У вас, что, опять отношения? Да ещё и за моей спиной? — Петров вскипел. Ох, и лёгок же он был на подъём. — Блять, нет, — ругнулся Ваня, выдыхая. — Я просто... А, забей. — Точно ничего нет? — Точно. Глупый разговор прервался дворником, который хотел уже начать ругать негодников, но они поспешили удалиться в класс.***
Последний урок закончился. Десятый класс поспешил покинуть кабинет. Но Иван Иванов его покидать не собирался. А заодно и Дане не позволил уйти. — Дань, раз мы теперь партнёры по несчастью, предлагаю пойти в художественный класс, ты мне поможешь, — брюнет улыбнулся своей фирменной улыбкой. — Это какой‑то подкат? — тихо поинтересовался рыжик. — Я, между прочим, из‑за тебя отказался от очередной гадости в сторону директрисы, а ты... — Ладно. Успокойся, — ухмыльнулся Даня. — А у тебя с собой, случайно, нет шампанского, фруктов и... — Нет, с чего бы, — неловко ответил тот. — А в чём подвох? — удивился рыжик, устремляя внимание на нервно подрагивающий кадык брюнета. — Ни в чём, — Ваня отвернулся. — Так ты идёшь? Они молча направились в кабинет художества. Как только они вошли, Даня прервал молчание первым. — И что же ты будешь рисовать? Не уж‑то директора? — шутливо произнёс рыжик, рассматривая различные рисунки. — Даже вслух такое не произноси. Нет, — Ваня скинул рюкзак и медленным шагом подошёл к столу с красками. — Я нарисую наш класс. — Вот как, — Даня неожиданно развернулся к нему. — А ты мне в этом поможешь. — И как же? — Пока не знаю, — Ваня обернулся, смотря прямо в глаза парню. — Но если ты не останешься здесь, клянусь, я придумаю что‑то такое, после чего меня исключат, — почти злобно произнёс он. — Только ради тебя я согласился не устраивать никаких подлянок. Будет скучно, как им и нравится. — Значит, ради меня, — задумчиво прошептал светловолосый. — Придумал. Ты будешь отвечать за креативность, — настойчивый голос Вани прервал размышления Данилы. — Найди фотографии наших для начала. А я позже реализую это на бумаге. — Хорошо. Так они провозились около часа. — А теперь подай мне вон тот синий, ну, который ещё светлее двух предыдущих, но темнее четвёртого. — Этот? — спросил рыжик. — Нет, другой. — А может этот? — Нет. — Ты можешь нормально сказать?! Какой тебе цвет нужен? — Так, ладно, я сам возьму, — брюнет резко подскочил, в порыве хватаясь за краски. Даня очень не вовремя развернулся. И оба оказались в синем, который был, кажется, цвета морской волны. — Бля... — Ваня закатил глаза. — Капец. — Нужно срочно это замочить, — выдал Данила, спешно подходя к умывальнику. Ваня рассматривал отличное пятно на своей белой рубашке. — Я думаю, это не поможет, — он принялся расстегивать пуговицы, брезгливо снимая рубашку. — Чёрт, я весь в этом синем. Иванов подошёл к умывальнику, над которым Данила тщательно пытался отмыть пятно на своём кардигане. — Отодвинься немного. Даня прервался, взглянув на брюнета. Ну все, это уже конец. Ну сколько можно, Господи. Он так засмотрелся на братца, что не заметил его вопроса. — Эй, ты в порядке? — Нет, — брови Вани поднялись сами по себе. — Нет, я не в порядке. Ну сколько это может продолжаться? — Что? Даня вцепился в Ваню поцелуем. Он настойчиво притянул его к себе, не желая отпускать. Ваня, кажется, что‑то рыкнул ему прямо в губы и припечатал того к стене, настойчиво отвечая на порыв парня. Пальцы рыжика погрузились в любимые волосы, такие же приятные и желанные, как и всегда. Поцелуй стал глубоким, напористым, жадным. Они совсем позабыли о том, где они, о том, что их могут увидеть, сейчас это было неважно. Даня оторвался от податливого Вани, восстанавливая дыхание. — Прости, — прошептал он. — Я люблю тебя. Прости. — Что? За что ты извиняешься? — Вань, я не могу, — задыхаясь, произнёс он. — Я так больше не могу. Это пытка. Я хочу тебя. Постоянно. Ваня озадаченно схватился за шею рыжика, его сердце сейчас колотилось с неимоверной скоростью. С таким сердцебиением не живут. — Что мне сделать, скажи. Что? — Ваня продолжал смотреть на парня с вопросом. — Что мне сделать, чтобы ты наконец меня простил? — Ах, ты об этом, — Ваня ухмыльнулся. — Ничего. Я... Ваня поцеловал рыжика, углубляя поцелуй, сплетая их языки, а затем прервался. — Я действительно, — Ваня смотрел ему в глаза, — идиот, — снова впился в сладкие губы, кусая, лаская, дразня. — Прости, Дань. Я виноват. — Мы оба. — Ага. Они прислонились друг к другу лбами, не отпуская. — Блин. — Что? — Мы как бы в школе, — Ваня усмехнулся. — Здесь никого. Может... Он не договорил, Даня принялся целовать его в шею, оставляя засосы. Руки опустились к ремню на штанах. — Уверен? — Заткнись, пожалуйста. — Грубый ботан. Такого ещё не было. Да, действительно, такого ещё не было. Даня практически разорвал этот чёртов ремень, пока брюнет снимал с него рубашку. Они опустились прямо на пол. Какая разница — где, главное — с кем. Они увлеклись, ничто сейчас не могло им помешать. Такое желанное воссоединение, трепетание душ, страстные поцелуи и горячее, опаляющее дыхание. Они так хотели снова оказаться в объятиях друг друга, что теперь сам дьявол был не в силах им помешать. Они мечтали об этом моменте. Что ж, мечты сбываются, если искренне их желать. Горячие тела сплелись воедино. В воздухе витало любовное опьянение. Им становилось невыносимо жарко. Стоны слетали с их уст сами по себе, но это пока они снова не сплетались в поцелуе. Вздох, толчок и ещё один. Они не выдержали и, подобно вулкану, извергнулись. На теле остались тысячи отметин в виде засосов, как подтверждение того, что теперь они не отпустят друг друга, несмотря ни на что. Уставшие, но совершенно счастливые и внутренне умиротворенные, они продолжили лежать на полу в куче собственной одежды. — Ваня, — произнёс рыжик, обращаясь к парню, — скажи, что всё наладится. — Конечно, — часто дыша, подтвердил брюнет. — Всё будет хорошо. — Вань, правда, иначе я застрелюсь. — Нет, это по моей части, — они хохотнули. — Придурок, — совсем не злобно сказал рыжик и счастливо улыбнулся. — Ты, что, правда готов был умереть из‑за меня? — Ты хочешь поговорить об этом? — Ваня развернулся к нему лицом, шепча в губы. — Нет, прости, — он прикусил губу, желая забрать слова назад, — это бестактно с моей стороны, — и залюбовался этими манящими устами. Ваня на это лишь хмыкнул. — Дань, я думал, что потерял тебя. Этой мысли мне хватило, чтобы понять, что я не хочу... Рыжик неожиданно чмокнул его, не дав закончить. — Всё, — Даня, сам того не ожидая, приказал молчать. — Я больше не хочу вспоминать это. Я пугаюсь мысли потерять тебя, — он измученно вздохнул. — Тот день стал для меня самым ужасным кошмаром. — Прости, — брюнет поцеловал рыжика в лоб, успокаивая. — Тогда не уходи. Данила вопросительно посмотрел на парня. — Не смей уходить, когда тебя вздумается. Я люблю тебя, идиот. Больше жизни люблю. — Я знаю. Я тебя тоже, — светловолосый поцеловал Ваню в ключицу, вдыхая аромат его шеи и этого знакомого парфюма. Он мечтательно закрыл глаза, не веря в происходящее. Всё это творится наяву. — Клянись, что бы не случилось, решать все проблемы вдвоём. — Клянусь, — закивал он. Они снова сошлись в спасительном поцелуе.***
Мы снова сидели за одной партой. Мы снова смотрели друг на друга как два влюбленных идиота. Да, так и есть. У меня было непреодолимое желание схватить Даню и убежать с ним подальше отсюда. Чёрт, я не могу сосредоточиться ни на одном слове учителя. А какой сейчас урок вообще? Я огляделся. А, это биология. Ясно. Так, значит, после этого урока столовая. Отлично. — Вань, это раздевалка, — хмыкнул Даня, когда я завёл его в своё любимое место. Здесь всегда можно было затеряться. Причём, не только одному. — Я знаю, — я поцеловал его в шею. — Ты чокнулся, — я кивнул, теряясь в пространстве. — А если кто‑то зайдёт?! — Перестань. Мы одни, — я продолжил целовать его, принимаясь расстёгивать пуговицы. — Блин, Вань, — он тяжело дышал, закатывая глаза. — Почему нельзя сделать это дома? — Потому... — я оторвался, эротично закусывая губу, — потому что здесь опаснее всего. Здесь нас могут застукать — это возбуждает. — Дома тоже могут. Я недовольно замычал и заткнул его поцелуем. Несмотря на все свои принципы, он продолжал с ответной жадностью впиваться в мои губы. Боже. Наш небольшой разрыв настолько подогрел моё желание, что теперь я и думать не мог о чём‑то другом. Мой рыжик. Я пробрался руками под его рубашку, и он практически простонал: — Ваань, — выдохнул рыжик, и я поцеловал его в шею. — Ну, что? — Нам все‑таки нужно остановиться. Я чмокнул его в губы, отстраняясь. — Окей, а что мы будем делать с этим? — я сделал акцент на приличный выпирающий бугорок на штанах. Послышался скрип двери. Я испуганно дернулся, устремляя туда свой взгляд, что сделал и Даня. Никого не обнаружив, я успокоился, отгоняя наваждение. — Что ты предлагаешь? — игриво спросил этот чёртов ботан. — Может, подрочим? — не смущаясь, произнес я, глядя прямо ему в глаза. — Вань, блин. Я не сдержался и засмеялся. — Да ты стесняешься. — Нет, просто, — он подошёл ко мне. — можно было и поделикатнее сказать. Его взгляд вдруг стал каким‑то странным. Странным и невыносимо возбуждающим одновременно. Сначала я не понял, чего он хочет, но когда он начал опускаться на колени. — Дань, Дань... — прошептал я, у меня почему‑то резко перехватило дыхание. — Ты что делаешь? — А на что похоже? — резкий взгляд из под бровей. Я поднял голову к потолку. — На то, что ты — дьявол, — я обратился к нему и улыбнулся. — Логику которого мне не суждено понять. Он коснулся моего ремня, и я замер. В голове резко всплыло воспоминание о нашем первом контакте, мои чувства кипели вовсю. А сейчас... Сейчас это повторяется. — Окей, если ты прекратишь — я... — я замешкался. — Что ты? — он приспустил мои школьные брюки. — Я тогда... — рыжик сжал мой член через боксеры. У меня хватило сил только на то, чтобы шумно втянуть ртом воздух. — Ну? — он издевается. Ну, да, точно. Эта интонация в голосе. — Даня, — прошептав его имя, я стал молиться богам. Может, они услышат и прекратят это болезненное ожидание?! Кажется, боги услышали. И я полностью оказался в плену этого несносного рыжего дьявола. Я изо всех сил старался не стонать. Выходило так себе. Он то мучительно медленно проходился языком по головке, то стремительно обсасывал её, после чего я видел красочные искры перед глазами. Стоять ровно тоже получалось плохо. И вот уже через минуту меня накрыло. Я рассыпался в удовольствии, даже не заметив, выкрикнул ли что‑нибудь вслух. Дрожащими руками я поправился как мог. — А ты? — пытаясь отдышаться, спросил. — Неважно, — он все же поднялся с колен, только слегка повременил с этим, с любопытством глядя на мою беспомощность. — Нет, подожди, — я коснулся рукой его губ. Глазки рыжика забегали. — Мы всё равно не успеем, — я прервал его попытку сбежать. И поцеловал его прямо в эрогенную зону. — Что ты делаешь? — теперь его очередь стесняться. — А что ты чувствуешь? — Вань... — этот голосок, он попался. К счастью для него, прозвенел звонок. Рыжик выдохнул. — Я... Ты иди пока, — заключил он. — Зря ты сопротивляешься, — я, напоследок облизнувшись, вышел.***
— Хорошо, скажем ученице десятого класса Марии огромное спасибо за этот прекрасный музыкальный сюрприз, — произнесла воодушевлённая директриса. — А теперь поприветствуем её сестру, Елизавету Давыдову. Но вместо девушки на сцене появилось видео. Сотни глаз уставились на мультимедийную доску. Сначала было странно. Но через секунду все замерли. — Нифига себе, — послышался голос в зале.