Фотографии

      Бэкхён сдержанно улыбнулся, пожал юристу руку и дождался, пока тот выйдет, прежде чем ослабить узел галстука. Он знатно успел вспотеть за время обсуждения документов, но строгий пиджак скрывал пятна на идеально белой рубашке. Рука было потянулась провести по волосам, но он вовремя вспомнил об укладке и заставил себя положить руку на стол. Взгляд остановился на безликих офисных зданиях за окном, потому что смотреть больше было не на что. Он сам сидел в таком же здании, чувствуя себя крысой, которая прячется в зловонной канализации.       Бэкхён принудил себя выкинуть эти бесполезные мысли из головы и вернуться к работе. Отчёт за квартал ожидал его, Бён отпил воды из стакана, пожалев, что там не было водки, и начал изучать листы бумаги.       Через час-другой, когда оставалось недолго до конца рабочего дня, а на улице уже стемнело, его секретарша зашла в кабинет с большим конвертом в руках. Она выглядела озадаченной и немного встревоженной, что насторожило Бэкхёна: Сыльги всегда отличалась острым умом и выполняла его поручения по высшему разряду, Бён знал, что мог положиться на неё. Она подошла к его столу и уважительно положила конверт двумя руками:       — Господин Бён, этот конверт привёз курьер и попросил, чтобы он был доставлен прямиком к Вам. — Она поклонилась, дожидаясь разрешения вернуться за свой стол.       — Можешь идти, спасибо, — Бэкхён махнул рукой, хмурясь.       Сыльги вышла, и только после этого он вскрыл конверт. Руки не дрожали, в голове не было никаких мыслей, Бэкхён полагал, что кто-то прислал договор или какую-либо иную документацию; странным было только то, что отправитель не назвал имени, но всякие странности у людей бывают.       Фотографии отличного качества выпали на стол, пара упала под ноги, но Бён не обратил на это внимание, потому что моментально застыл каменной статуей. Цветные изображения его самого, когда он ехал в офис, домой, в магазин. Резко стало плохо, потому что Бэкхён знал: таким, как он, такого рода фотографии просто так не присылают. Шантаж или угроза, скорее всего. На упавших на пол фотографиях был он с его партнёрами в ресторане, а вот он смотрит на парня с явным интересом в глазах.       Часть обычной офисной бумаги виднелась между фотографиями, на которой было написано: «Ты пожалеешь». Бэкхён не знал, что такого он сделал, что кто-то хотел ему отомстить.       Идти в полицию означало подписать себе смертный приговор в обществе, где он крутился: найм частных детективов также не останется незамеченным. Бэкхён допускал, что может привлечь не более одного человека, представив как друга или партнёра, чтобы это не вызвало подозрений, но придётся попотеть, чтобы найти тех, кто согласился бы на такие условия. Бён не мог допустить, чтобы имя семьи очернили, тем более, из-за него. Он собрал фотографии, осмотрел конверт, и положил их внутрь, чтобы не мозолили глаза.       — Сыльги, загляни ко мне, — обратился он по селектору.       Секретарша пришла, поклонилась и принялась ждать, когда Бэкхён отвлечётся от своих мыслей.       — Сыльги, найди частного детектива, одного, кто согласится работать, не разглашая своей профессии. Скажи, что будут особые условия.       Секретарша кивнула.       — Я пришлю Вам на почту время встречи и место, где вы смогли бы встретиться с детективом, чтобы обсудить все детали дела.       Бэкхён кивнул, выгоняя девушку, потому что чувствовал, как агрессия опять поднималась изнутри.       Вздохнув, Бэкхён убрал конверт в портфель вместе с другими бумагами, проверил, закрыты ли ящики и шкафы, и вышел из кабинета, запирая его на ключ и прощаясь с Сыльги. Сколько она у него работала, ещё никогда не отпрашивалась, всегда уходя позже Бэкхёна. Сейчас это показалось подозрительным, но ключ от кабинета был только у него, однако сделать дубликат не так-то сложно. Надо будет проверить камеры видеонаблюдения.       В машине Бэкхён бешено ударил по рулю, мало беспокоясь о состоянии техники. Сейчас его раздражало всё, хотелось либо жёсткого секса, либо избиения, но ни то, ни другое Бэкхён предпочёл не делать. Его движения были отрывистыми, в таком состоянии опасно ездить по дорогам, но Бён плевать на всё хотел с высокой колокольни, когда рывком повернул ключ зажигания и влился в поток машин. Медленное движение в пробке, частые гудки, долгий красный свет на светофоре — всё действовало на нервы, сдерживать себя становилось сложнее. Бэкхён с силой опять ударил по рулю, но это не помогло решить проблемы, отчего он почувствовал себя ещё более взвинченным. Умом он понимал, что надо успокоиться, однако сделать это было намного тяжелее.       Доехав до дома, он мрачно порадовался, что тут его точно никто не будет снимать, потому что окон почти что не было. Хлопок входной двери, включение освещения, осеннее пальто на вешалке, и Бэкхён поспешил добраться до подвала со спортивным оборудованием. Боксёрская груша была всегда готова принять от него удары, чем Бэкхён каждый раз пользовался. Он представлял на её месте лица своих знакомых, потому что в реальной жизни не мог себе такого позволить. И эта вынужденная сдержанность, этикет тоже выводили из себя.       В спальне он проверил почту и увидел новое письмо от Сыльги. Она сообщала, что детектив Ким Чонин был согласен встретиться в десять часов утра в одном из кафе на окраине города. Такой выбор места пришёлся Бэкхёну по вкусу. Он написал ей, чтобы она составила договор.       Бён позвонил друзьям, предлагая собраться завтра вечером, чтобы выпить: раньше они каждую субботу проводили вместе, но чем дальше шло время, тем больше у всех прибавлялось дел, и, волей-неволей, мужчины начали отдаляться друг от друга. Бэкхён чувствовал, что ему сейчас требовалась моральная поддержка, а родители не были лучшим вариантом для рассказа о своих проблемах. Заглянув в календарь, он увидел, что послезавтра у него запланировано посещение праздника в доме До, годовщина свадьбы. Что ж, прекрасное место, чтобы выяснить хоть что-то.       Кто следил за ним?

***

      Бэкхён приехал в кафе за три минуты до начала встречи. Всю дорогу он пытался понять, следит ли кто-то за ним, постоянно бросая взгляды в зеркало, но так и не заметил ничего подозрительного. Вывеска заведения была немного обветшалая, и Бён несколько выделялся в дорогом пальто и с чистой машиной премиум-класса. Однако, он не чувствовал никакого смущения на этот счёт.       Внутри было пусто, только за одним столиком сидел мужчина. Бэкхён сел напротив, кланяясь.       — Ким Чонин?       — Бён Бэкхён? — Поклонился в ответ детектив.       Мужчина подозвал официантку и заказал два эспрессо.       — Зачем Вы хотите нанять меня?       Бэкхён сложил пальцы домиком, пристально изучая детектива. Тот выглядел молодо исключительно из-за гладкой кожи, но вот серость лица, даже при загаре или природной смуглости, и небольшие синяки под глазами делали его старше.       — Мне прислали фотографии моей жизни, за мной следили. Я не знаю, как много обо мне знают эти люди, в конверте также была записка с надписью «ты пожалеешь». Не имею ни малейшего понятия, о чём идёт речь. Для простого розыгрыша я не того полёта птица, чтобы так рисковать своей жизнью. Мне нужно найти человека или группу людей, кто прислал это, и удостовериться, что больше от них я не получу ничего и никогда в жизни.       Чонин кивнул.       — Ваша секретарша говорила о каких-то особых условиях. Просветите?       — Я представитель высшего общества, как Вам, наверное, известно, и найм частного детектива вызовет интерес со стороны других людей; тем более, это станет известно тем людям, которые следят за мной. Мне бы очень не хотелось, чтобы о Вашей профессии узнали, потому что недалеко и до цели добраться. Предлагаю Вам сказаться моим другом и коллегой, чтобы простор для действий был больше.       — Это влетит Вам в копеечку, господин Бён, — Чонин неприятно усмехнулся. — Я согласен и готов подписать договор.       — Деньги меня не волнуют. Могу сейчас же доставить Вас в офис для подписи.       Выпив залпом горячий кофе, Чонин кивнул и последовал за Бэкхёном, который даже не прикоснулся к чашке. Всё тело гудело от напряжения, мысли возвращались к родителям.       Что будет, если его засняли и в других местах и при других обстоятельствах? Бэкхён тревожился не только о репутации в глазах чужих людей, но боялся реакции отца. Тот никогда не отличался пониманием, предпочитая воспитывать по системе, в которой безразличие — пряник, побои — кнут. Сейчас Бэкхёну не десять лет, отец не сможет в силу возраста опять поднять на него руку, а вот отстранить от бизнеса и лишить наследства — запросто. Бён ничего не стоил без своей фамилии, поэтому после такого ему останется только ночевать на улицах, чего он не хотел. Поэтому стоило разобраться со всех ситуацией тихо и оперативно.       Офис преобразился в субботний день, помещения выглядели пустыми и покинутыми, зато тишина радовала слух. Предусмотрительная Сыльги оставила договор у себя на столе с краю, чтобы Бэкхён мог легко заметить. Он взял документ и предложил Чонину ознакомиться с ним, а затем поставить свою подпись.       Тот внимательно вчитывался в каждую строчку, порадовался, когда увидел свой гонорар, и попросил ручку.       — Теперь я могу увидеть фотографии?       — Конечно, они у меня дома. Нам придётся перейти на «ты», чтобы не было таких ошибок при других, тем более, завтра праздник в доме До, нам надо прийти вместе: там будут все, с кем я так или иначе контактировал.       Чонин кивнул, и мужчины вернулись обратно в машину. — Почему ты согласился на контракт? — Бэкхён решил начать прощупывать почву, чтобы побольше узнать о детективе.       — Мне нужны деньги, а новых клиентов давно не было. Так что для меня это дело сейчас — спасение в прямом смысле этого слова.       — Прекрасно, надеюсь, ты сделаешь всё по высшему разряду, — Бёну было непривычно обращаться к детективу, как к другу, но он заставил себя забыть о социальных различиях между ними.       — Можете не сомневаться, — хмыкнул, ошибившись, Чонин.       Бэкхён проводил детектива в гостиную, предложил чай и кофе, как радушный хозяин, и забрал конверт из спальни. Чонин сидел напряжённо, скованно, в этом доме ему было некомфортно. Всё вокруг блестело от чистоты, мебель была аккуратная, но комната не выглядела обжитой. Чонин взял в руки конверт, осмотрел его и открыл, беря все фотографии и просматривая их.       — В жизни ты красивее.       Бэкхёна это раздражало, но он сдерживал себя.       — Личные комментарии можешь оставить при себе.       Чонин только кивнул в знак согласия, продолжив изучать фотографии. Взгляд бегал с одного изображения на другое, выхватывая детали.       — Снимали далеко не один день. Может, недели две, потому что пальто осеннее начал носить после холодов. Но и фотографии свежие, значит, что-то, за что тебе, видимо, хотят отомстить, было совершено недавно. Не было чего-то из ряда вон выходящего?       Чонин положил всё на место, поворачиваясь к Бэкхёну, тот отрицательно покачал головой. Детектив только вздохнул.       — Конверт дорогой, плотный, такими мало, кто пользуется, предпочитая покупать подешевле. Пожалуй, соглашусь, что это кто-то из твоего окружения. Фотографии высокого разрешения, профессионал снимал. Не замечал слежки за собой?       Бэкхён опять покачал головой и откинулся на спинку дивана. Кто хотел ему навредить?       — У тебя есть враги?       — Нет.       — Друзья?       — Я не верю, что они смогли бы сделать подобное. Мы знаем друг друга очень давно, у них нет причин, чтобы желать мне зла, — в конце предложения голос предательски дрогнул.       — Тебе может только казаться так. В любом случае, я бы предпочёл познакомиться с ними поближе, чтобы лучше разобраться в ситуации, — Чонин нахмурился.       — Сегодня вечером я встречаюсь с ними, но тебя не могу взять. Завтра познакомишься с ними и со всеми остальными тоже.       — Какая легенда для меня?       Бэкхён устало прикрыл глаза, его начинало всё раздражать ещё сильнее, хоть объективных причин для этого не было.       — Ты заместитель директора фирмы строительных материалов из Японии. Знаешь японский? — Чонин неуверенно кивнул. — Прекрасно. Мы сотрудничаем недавно, ты приехал, чтобы укрепить связи, но мы стали приятелями или даже друзьями за последнее время.       — Хорошо. Завтра во сколько надо быть на месте? — Чонин встал, готовый уходить.       — Я скину информацию смс-кой, тем более, тебе надо быть в приличном костюме. Имеется такой в гардеробе?       — Да, буду ждать. До свидания, — детектив поклонился и самостоятельно прошёл к входной двери, тихо закрывая её за собой.       — До свидания, — в пустоту дома ответил Бэкхён.       Бён размял плечи и шею, оправил рубашку и вернулся в спальню. Он похвалил сам себя за оперативную работу, потому что детектив был уже найден и готов расследовать, что, несомненно, являлось большим плюсом. Бэкхён делал большую ставку на Чонина, опасно и опрометчиво надеясь на его добросовестность. Однако Бён знал, что нужда в деньгах — прекрасный мотиватор для него, и даже если что-то пойдёт не так, то он просто предложит ещё большую сумму, и проблема решена.       Бэкхён завалился в кровать, решив посмотреть фильм перед встречей с друзьями. Выбор пал на «Заводной апельсин», в котором сцены насилия были слишком натуралистичны, отчего Бён получал некое небольшое извращенное удовольствие.

***

      Бэкхён столкнулся с Чанёлем у входа в бар, когда захлопывал дверь такси. Пак выглядел, как всегда, отдохнувшим и готовым веселиться; он приветственно хлопнул Бёна по спине, и оба зашли в дорогое место. Атмосфера именно этого бара нравилась всем без исключения, даже вечно недовольному чем-то Ифаню: он находил его спокойным.       Излюбленный столик находился недалеко от барной стойки, но не был на виду у всех; за ним уже сидели Сехун и Минсок. Когда вскоре присоединился и Ву, выпивки и веселья стало значительно больше, а языки — развязаннее. Минсок что-то рассказывал о своей жене, вроде, что она беременна, а он ещё не был готов стать отцом, ему только тридцать два, самое время, чтобы гулять и зажигать. Сехун усмехнулся, говоря, что «зажигают» только старики, отчего Ким выпил следующую рюмку.       Пак делился своими любовными похождениями, от которых всем стало тошно в далёкие университетские годы, и исключительно железная выдержка Ифаня спасала компанию, когда он выслушивал Чанёля и осаждал его. Сехун изредка подтрунивал над другом, но и сам нередко становится объектом шуток, на которые очень легко и надолго обижался. О странно поглядывал на Бэкхёна, иногда нервно постукивая пальцами по столешнице.       — Что? — Бён уже был достаточно пьяный, но мог соображать.       — Ты какой-то молчаливый, хён. Что-то случилось? — все взгляды были направлены на него.       Бэкхён сомневался. С одной стороны, с этими людьми он знаком не первый год, у них в запасе множество совместных историй, они были друг за друга горой. Когда-то. Сейчас Бён не мог с уверенностью сказать, что их отношения настолько же крепки, потому что бизнес и высшее общество портят всех, до кого только могут дотянуться. Они и сошлись-то на почве бизнеса, который каждый из них унаследует или уже унаследовал, только Ифань представляет китайскую компанию, присоединившись к ним позднее всех. Не вовремя вспомнилось сомнение Чонина, и это перевесило чашу весов.       — Проблемы на работе, — отмахнулся Бэкхён, выпивая следующий шот.       Чанёль переключил на себя внимание, когда полез к какой-то девушке, проходящей мимо, под юбку. Ифань и Минсок оттащили его от неё, кланяясь и извиняясь за своего непутёвого друга.       — Все говорят, что от меня только одни проблемы, — вздохнул Пак. — Влюбился я недавно, и такое случается, не смотрите так.       — Красивая хоть? — Минсок, будучи женатым несколько лет по расчёту, мог только мечтать о похождениях по другим женщинам, потому что брачный договор — адская вещь. Его память об университетских вечеринках была свежа, и Ким очень мечтал о возвращении былых времён, ему хотелось опять почувствовать адреналин, повеселиться.       — Красивая. — Чанёль выпил с горя.       Бэкхён удивлённо посмотрел на Пака, на лице которого была написана вся скорбь вселенной. Бён не верил собственным ушам, что Чанёль, который всегда ограничивался беспорядочными связями на одну ночь и высмеивал высокие чувства, влюбился. Что-то из области фантастики, однозначно.       — Да ладно, хён, посмотри на себя: высокий, красивый, богатый, такого любая захочет. Неужели у тебя какие-то проблемы? — Сехун подлил Чанёлю ещё.       — А также «заносчивый, импульсивный и злопамятный», — Пак спародировал голос своей возлюбленной.       О только вздохнул, потому что, кто бы это ни был, но она была прав. За всей весёлостью и жизнерадостностью Пака скрывался довольно скверный характер, который проявлялся после недолгого общения.       — Меня девушка недавно бросила. Сказала, что я бесчувственный кусок дерьма, — своеобразно поддержал диалог Ифань.       — С чего она взяла? — Бэкхён выказал интерес к личной жизни Ву.       — Я забыл о годовщине отношений, не выложил общую фотографию в Инстаграм и что-то ещё не сделал. Накопилось за последний месяц, — пожал плечами он без единой капли печали.       Бэкхёна передёрнуло. Его пугала такая отстранённость Ву, иногда казалось, что он может убить человека, не моргнув и глазом.       — Меня жена вообще не трогает, даже радушно спит в будущей детской, оставляя всю кровать мне, — Минсок порадовался сам за себя, хотя усталость от такого образа жизни заметно давила на него.       — Мне говорят, что я недостаточно зрелый, — пожаловался Сехун. — Я не могу стать даже начальником отдела, только заместителем, потому что ещё слишком молод. Я компанию изнутри знаю, я выучил имена сотрудников к четырнадцати.       Бён только хмыкнул, потому что прошёл этап начальника отдела года два назад, потом отец отдал часть акций, и он стал заместителем директора. Ему пришлось много вытерпеть из-за своего юного возраста.       Бэкхёну их встреча начала напоминать собрание неудачников, у которых всё плохо в жизни. Но каждый из них нёс груз ответственности, который не всем под силу вынести, они находили утешение в алкоголе и жалобах друг другу, потому что знали: в понедельник начинается новая рабочая неделя, когда они будут высокопоставленными людьми, когда всем будет плевать на их состояние, когда главное, чтобы ты приносил прибыль семейной компании.