***
Несмотря на позднее время, Чонин всё равно позвонил Ханю: у того должно было быть ночное дежурство. Мужчина ответил на телефон только после четвёртого гудка, голос его звучал донельзя сонно и сердито: — Алло, — Хань прочистил горло. — Это Чонин, занеси мой номер уже в контакты, будь добр, — проворчал детектив. — Что тебе надо в пол-одиннадцатого ночи? Совсем сдурел? — Помощь мне твоя нужна. — Неужели нашёл работу? — Почему я слышу неверие и удивление в вопросе? — Не обращай внимание, — Хань фыркнул и захлюпал прямо в трубку: наверное, пил кофе. — Можешь достать информацию о нескольких людях? Мне деньги нужны, сам знаешь, а тут нужно кое-что узнать для заказчика. — Что бы ты без меня делал, — полицейский зевнул. — Давай, говори, попробую что-нибудь найти в базе, но, сам понимаешь, ничего обещать не могу. — О Сехун и Пак Чанёль. — Детектив надеялся, что людей с такими именами не так много, но на всякий случай уточнил. — Они в бизнесе крутятся, какие-то важные люди вроде как. — Друг, тебе однозначно стоит читать новости хоть изредка, тогда, быть может, ты бы не был таким тупым, — полицейский засмеялся. — Пошёл ты, — Чонин постарался скрыть обиду в голосе. — Так к чему ты это? На них нет никаких дел? — Конечно, на них нет никаких дел, сразу всё заминают, если вообще кто-то что-то выясняет в полиции. Верхушка, чтоб её. — Детектив готов был поклясться, что лицо бывшего напарника сейчас сморщилось в гримасе отвращения и недовольства. — Можешь тогда у Исина спросить? У него точно должна быть какая-то информация на них. — Для Чонина это была последняя надежда. — Ким, это использование служебного положения в личных целях, за такое по головке не погладят, — голос Ханя моментально стал стальным. — Пожалуйста, это очень важно для меня. Я же не прошу информацию о серийных убийцах или о наркокартелях, всего-то пробить по базе одну пару людей, вот и всё. — Ага, а потом ещё и ещё, подозреваемых будет всё прибавляться. Отправь мне список всех имён, которые хоть как-то могут быть причастны к твоему делу, и не трогай больше Исина, даже имя его не вспоминай в разговоре. — Спасибо большое, за мной должок, — Чонин облегчённо выдохнул. Хоть будет с чего начать. — У тебя уже не долг, а целый кредит с огромными процентами. Смотри, когда-нибудь и я попрошу тебя об одолжении. Жду список, — полицейский сбросил вызов, не дожидаясь ответа бывшего напарника. Чонин откинул телефон подальше после того, как написал сообщение Ханю. Поддавшись иррациональной части своего сознания, он добавил в список всех друзей Бэкхёна, его самого, отца и Кёнсу. Что-то ещё трепетало при виде До, но, скорее, это было вызвано образом из прошлого, который отпечатался на подкорке: тогда Кёнсу не был таким трусливым и жалким, ещё мог высказать своё собственное мнение. Чонина слишком удивили отношения Бёнов между собой, поэтому он решил узнать, не было ли какой полезной информации в вышестоящих органах, мало ли. Хань своё дело знает, если что, привлечёт своих неофициальных информаторов, но постарается достать всё нужное для Чонина: бывших напарников помнили, ценили и всегда готовы были прийти им на помощь. Ким знал, что это не бездонный колодец желаний, но сейчас не было никаких явных ниточек, которые могли бы привести к раскрытию дела. Сон пришёл быстро, Чонину снился Бэкхён в махровом халате, открывающем вид на его прекрасные ключицы.***
Будильник, душ, кофе, костюм, офис. Привычное утро для Бэкхёна прошло по своему плану, в приёмной его встретила Сыльги. Она уже готова была передать ему документацию, но он первым сказал ей достать записи камер с пятницы, чтобы внимательно отсмотреть. Она кивнула и оставила бумаги на его столе. Бэкхён поправил запонки, вытер капельки пота со лба и взялся за работу. Что бы ни происходило у него в жизни, но всё отсекалось, как только он садился за отчёты и договоры. Даже если бы он знал, что завтра умрёт, то выполнил бы все свои обязательства на сегодня. Одна из черт, которые воспитал в нём отец. Сыльги через двадцать минут вернулась с флешкой, также положила на стол и молча удалилась на своё рабочее место. Только сделав половину работы, Бэкхён принялся отсматривать видео с камер. Весь свой обеденный перерыв он потратил на это, как оказалось в итоге, бесполезное дело. Юноша был в футболке без отличительных знаков — как ему не было холодно находиться на улице в такой одежде, — руки были чисты, без татуировок, лицо надёжно скрыто под козырьком кепки, низко надвинутой на глаза. Ни на одной из камер не видно лица. На улице его поджидала машина, чёрный внедорожник, Бекхён цокнул: как банально. Номера были отчасти заляпаны грязью, но Бён успел заметить разбитую правую заднюю фару. Это могло послужить зацепкой. Бэкхён также просмотрел квитанцию, копию которой курьер оставил секретарше. Подделка, что и требовалось ожидать. Наверное, Чонин не выглядел таким уж профессионалом в глазах Бёна, потому что сам не догадался проверить камеры, сразу заинтересовавшись кругом общения заказчика. Бэкхён прикидывал и так, и эдак, но не мог понять, за что ему хотят отомстить. Были ли это друзья? Но у них всех разный бизнес, они не конкуренты, иногда сотрудничали на благо общих проектов, однако на этом совместная деятельность закачивалась. Отец? Не в его стиле, если такое вообще можно было предположить: всё-таки по документам-то они родственники. Может, это кто-то из коллег? Его место хочет каждый встречный, ведь он гребёт деньги лопатой, по их скромному мнению. То, что и живёт он работой, все считают преувеличением. Но если уж затевать что-то подобное из-за карьеры, то убийство или похищение намного надёжнее, нежели обычные угрозы с вытекающим шантажом. А в том, что шантаж будет, Бэкхён не сомневался: запугивать без причины слишком глупо. Интуиция подсказывала Бэкхёну, что это было началом чего-то большего и стоило подготовиться к новым угрозам. Вопрос оставался в том, как скоро Чонин разыщет этого человека? Чем быстрее, тем лучше, и уж если планы этого человека сорвутся, Бэкхён точно переживать и грустить не будет. За сорок минут до конца рабочего дня Бёну пришла смс-ка от Чонина: у того появилась какая-то информация, которую он хотел бы обсудить с заказчиком. Кафе или ресторан не подходили для подобных разговоров, поэтому Бэкхён предложил встретиться в его кабинете, на что Ким отказал, сказав, что будет ждать около восьми у себя дома. Даже скинул предусмотрительно и номер квартиры, и название улицы, хоть Бён знал, где он жил. Из-за поздней встречи Бэкхён решил отработать сверхурочные и задержался в офисе на полтора часа, Сыльги даже не заикнулась, что ей куда-то надо было. Весь день Бэкхён чувствовал спокойствие и какую-то надежду. Давно с ним такого не было: он привык к беспрерывному раздражению, которое можно выплеснуть где-нибудь не на глазах своих знакомых. Видимо, он не был достаточно осмотрительным, что умудрился перейти кому-то дорогу. Кому и когда? Вопросов всё больше, а ответов не прибавлялось. Оставалось уповать на детектива, что у того достаточно мозгов и связей, чтобы выяснить всё нужное. Подъехав к дому, Бэкхён прождал две минуты у домофона, пока Чонин соизволил открыть-таки ему дверь. Лифт не работал, поэтому пришлось подниматься на восьмой этаж пешком, отчего Бён запыхался. От пота начинала прилипать рубашка к телу, чему он не был рад вообще. Это несколько подпортило ему настроение, но он заставил себя собраться, потому что расследование — отчасти работа, здесь нельзя терять хватки, внимательности и умения здраво мыслить. Ясность ума — залог успеха. Видимо, только он так думал, потому что Чонин открыл дверь, стоя в пижамных штанах и футболке и зевая. Выглядел он и вправду сонным, Бэкхёна это немного покоробило: он привык разбираться с делами в официальной одежде — она придавала какой-то статусности всему, — а то, что Чонин застал его вчера в халате, было исключением из правила, только подтверждавшим это самое правило — Бекхёну было очень неловко предстать перед детективом в такой одежде. В итоге, Чонин, ни капли не смущаясь, отворил дверь пошире, пропуская Бёна, и запер на два оборота. — Боишься воров? — Бэкхён усмехнулся. — Не люблю незваных гостей, — Чонин лениво отмахнулся. — Прямо и налево проходи, чай, кофе? — Чай. — Бён увидел, что детектив скрылся в противоположном направлении, видимо, там находилась кухня. Повесив пальто на вешалку и оставив портфель в коридоре, Бэкхён прошёл в гостиную. Она разительно отличалась от комнаты в доме Бёна: маленькая, в тёмных оттенках, с валяющейся одеждой на кресле и банками колы у дивана. Такая неряшливость действовала на нервы, Бэкхён предпочитал строгий порядок в комнатах, которыми пользовался. Он сел на диван, который сразу же проскрипел под его весом, положил руку на подлокотник. Чонин вернулся с двумя кружками чая, никаких неловкости или стыда не промелькнуло у него на лице. Он сел в кресло, на спинке которого и висел свитер, что его не смутило. — Как день? — Чонин выглядел так, словно не спал днями. — Мне кажется, у тебя были новости, — Бэкхён вскинул бровь. — Я пришёл исключительно из-за этого. Детектив вздохнул и взял ноутбук. Хань прислал все материалы на почту, найдя их не только у Исина, но и выведав информацию у Тао. Чонина до сих пор передёргивает при упоминании китайской Триады, но что только не сделаешь ради работы. Да и вообще подозрительно было то, что инфрмацию о своих членах и соучастниках Цзытао решился отдать. Неспроста это было, Чонин чуял, что это им ещё аукнется. Но с другой стороны, он мог ошибаться: уж Хуан точно найдёт способ, как прикрыть свою задницу, учитывая, что у него и так сделка с органами правопорядка. Дело Бэкхёна оказалось крайне занятным, но детектив пока решил не выпрашивать подробности личной жизни заказчика. Он был уверен, что такими темпами тот сам всё расскажет после новой порции фотографий. Дела его отца и друзей оказались не менее занимательными. У всех были свои скелеты в шкафу, которые Чонин нагло разворошил. — Что ты вообще можешь мне рассказать о своих друзьях? — Чонин прищурил глаза, отпивая чай. — Что за наводящие вопросы? Просто расскажи мне всё, что знаешь, я имею на это право. — Начну, наверное, с О Сехуна. Самый младший среди вас, вроде. Пренебрежительное отношение к себе с самого детства он воспринимал как что-то обыденное, но потом, глядя на других, понял, что это ненормально. Его бесило откровенное превосходство других людей над ним, вот только бедный парень не смог взять себя в руки и спокойно всем доказать, что стоит чего-то в этой жизни. Помнишь, он уезжал в командировку в Европу? Конечно, географически он там и находился, только вот не в филиале компании, а в клинике. Лечился от алкоголизма, иначе отец пригрозил отстранить от семейного бизнеса. Теперь О ненавидит чуть ли не каждого, кто добился на йоту больше, чем он, хочет править уже компанией, но отец запрещает, и от этого он злится только больше. Алкоголизм, может, и отпустил, зато новая напасть — наркотики. Сам не употребляет, зато продаёт очень выгодно. Бэкхён понял только сейчас, что не был готов слушать секреты своих друзей. Это слишком личное, слишком сокровенное, чтобы придавать огласке, а то, что об этом узнал детектив делает всё только хуже: он даже с ними не общался толком, а узнал то, что они не распространяли за пределы семьи. Но, понимая, что, скорее всего, фотографии прислал кто-то из близкого окружения, Бэкхён осознавал, что, владея такой информацией, можно лучше выяснить мотивы. Если, конечно, они не ошиблись изначально, и фотографии прислал кто-то другой. Бён кивнул, призывая Чонина продолжить. — Ким Минсок. Несчастливый брак по расчёту, наследный бизнес, к которому не лежит сердце, но ведь семья — святое дело. Всё это ты наверняка уже знаешь. — Бекхёна начинало бесить это неспешное повествование, какая-то киношность в речи, словно Чонин пытался произвести на него впечатление. — Но вот три года назад Ким-старший умирает, Минсок, наконец, получает долгожданную свободу от оков, сразу же инвестируя огромное количество денег в новые проекты совершенно другого направления. Какое удачное стечение обстоятельств, что именно в тот год ему стала доступна ячейка с наследством в банке, а отец собирался исправить документ, чтобы большая часть акций досталась не сыну, а жене, не как в первоначальном варианте. Однако он мёртв, завещание не изменено, всё достаётся Минсоку. Теперь он спокоен, даже в некоторой степени ленив, мало заботится о чём-то кроме тех своих проектов: он избавился от самой большой помехи в жизни, можно вдохнуть спокойно. Всё сыграло на руку Минсоку. Чонин замолчал, ожидая, когда Бэкхён переварит его слова. Это ещё хуже, чем внутренние проблемы Сехуна. Думать, что Минсок приложил руку к смерти своего же отца — отвратительно. — Отчего умер господин Ким? — Бэкхён сглотнул вязкий комок слюны. Он помнил, как Минсок стоял у могилы с бледным лицом и потерянным взглядом. — Остановка сердца, но родственники отказались проводить более подробный осмотр. Кто знает, какой яд мог быть найден в крови убитого? — Нет никаких докозательств, что он причастен к этому, поэтому не смей говорить так о Минсоке, — Бэкхён вспылил, привстал с дивана, но взгляд Чонина предостерёг его от лишних действий. — Об этом немного позже. Поверь, ты будешь удивлён. Пак Чанёль, друг твоего детства, мальчик, с которым ты вместе гулял в парке. Несдержанный, вспыльчивый, импульсивный. Его темперамент неоднократно мешал заводить новые знакомства, не так ли? Всё-таки ты знаешь его лучше всего. Но как удобно, что его компания занимается перевозками, ведь можно подделать докладные, что перевозят какие-нибудь кирпичи, а на самом деле доставляют оружие. Или химикаты. Тут уж, что закажут. И в мгновение ока он становится шёлковым, и заключать контракты с ним — одно удовольствие. Бэкхён сидел как на иголках, плохо сдерживая себя. С каждым словом всё сильнее хотелось встать и уйти. Особенно раздражала манера повествования Чонина, будто ему обязательно было выставить друзей Бёна в самом невыгодном свете. Мерзостно. — Ну и вишенка на торте — Ву Ифань. Ты никогда не задумывался, что китаец забыл среди вас? Он же уже который год тут крутится, в Корее. Как удачно он нашёл именно Сехуна, когда тот принялся продавать наркотики под видом фармацевтических препаратов, Чанёля, когда он решил подзаработать денег, перевозя контрабанду. И, конечно же, Минсока, когда ему потребовалось убрать отца. Вообще, если подумать, то только благодаря удаче всё сложилось именно так. И Ифань смог предоставить всё, что им требовалось, — один из членов Триады ведь. Не верхушка, естественно, но и не самая мелкая сошка, видимо. Бэкхён понял, наконец, что Чонин разговаривал, как какой-то маньяк из стереотипных американских детективных сериалов, когда рассказывал о совершённых убийствах. Однозначно получал удовольствие от реакции слушателей. Бэкхён скривился от слов Чонина. Не так он представлял своих друзей, людей, которых, казалось бы, он знал достаточно хорошо благодаря проведённым вместе годам и в университете, и после него. Даже если он больше и не доверял им так же, как и раньше, это не означало, что он мог полностью отказаться от них. Он верил, что они просто все заняты своими делами, и никто из них не может выбраться за пределы офисов. В какой-то степени это действительно было так, не поспоришь. Становилось поганее от осознания, что и сам Бэкхён такой же. — Ничто из этого не даёт хоть какой-то зацепки насчёт фотографий. Бесполезная работа, — смог проговорить Бэкхён. Нелицеприятная правда резала, отчего что-то внутри надломилось, треснуло. Такого не было давно. Привычная агрессия опять разлилась внутри, словно бы защищая от ненужных сейчас воспоминаний, размышлений. Всё заполонили гнев и злость, хотелось уехать домой и там уже разобраться со всеми проблемами, чтобы детектив не становился невольным свидетелем его истерики. Бэкхён даже встал, чтобы попрощаться, но телефон пиликнул, оповещая о входящем сообщении. Опять фотографии. Опять эти ёбаные фотографии. Всё из-за них. Как же Бэкхён ненавидел свою жизнь в такие моменты! Он замахнулся, поддавшись эмоциям, хотел выкинуть чёртову технику подальше, чтобы телефон разбился, будто бы это как-то могло помочь в решении проблемы, но Чонин успел встать и перехватить его за запястье. Бэкхёна это разозлило ещё больше, второй рукой он не сдержался и ударил детектива в солнечное сплетение. Тот согнулся пополам, выпустил руку Бёна, телефон упал на пол, но уже не с изначальной силой, поэтому экран только немного потрескался. Бэкхён уже не контролировал себя, поэтому второй удар пришёлся куда-то в район печени, но Чонин огромным усилием воли заставил себя разогнуться и снова перехватить теперь уже оба запястья Бёна. Тот начал брыкаться, вырываться, лицо искривилось в гримасе ненависти, но детектив продолжал держать крепко. Когда Бэкхён хотел ударить ногами, то Чонин предугадал его действия и откинул на диван, от резкого соприкосновения заболела спина, но Бён почти не заметил боли. Оставалось только укусить детектива за руки, куда он мог дотянуться, но это никак не повлияло на мужчину. Всё казалось таким бессмысленным и в то же время ненавистным. Бэкхён не видел связи между грязными делами своих друзей и фактом слежки. Детектив просто упал в его глазах, сунув свой нос, куда не следовало. Чонин дождался, когда Бён перестал вырываться, и поднял телефон с пола, изучая фотографии. Теперь они были более откровенными: Бэкхён в клубе, судя по обстановке, вдыхает порошок с тела какого-то парня. Даже несмотря на маску и надвинутую кепку, лицо было хорошо видно именно в момент принятия наркотика внутрь. Если таке всплывёт на поверхность, то репутация и компании, и семьи пойдёт ко дну. Чонин развернулся лицом к Бёну. — Где и когда? Бэкхён выглядел запыхавшимся, он покраснел от нагрузки, рубашка была безбожно измята. Кинув быстрый взгляд на экран, он выругался и ответил: — Около месяца назад. Клуб, куда я периодически хожу. Ебануться можно. — Почему именно этот момент? — задал вопрос детектив в никуда. — Я-то откуда знаю. Может, потому что я там наркотики употребляю, нет? — язвительно ответил Бён. — Расскажи всё, что знаешь, о бизнесе твоей семьи. — Чонин вернул телефон владельцу, сам сел рядом на диван. Так вести диалог было не очень удобно, тяжело было установить зрительный контакт, но детектив плевать на это хотел сейчас с высокой колокольни. — Только, блять, не говори мне, что у меня под носом ещё какая-то хрень происходит. Чонин потёр глаза от усталости. Разговоры с Бэкхёном выматывали его очень сильно. — Думаю, именно это я и собираюсь тебе рассказать.