She knows. She understand.

Кэролайн ложится на постель. Она знает, что, скорее всего, будет лежать на боку ещё около 8 часов, а потом, так и не заснув, встанет, примет душ и начнёт ещё один бессмысленный и пустой день. Всё теперь впустую. Осталась только боль. Притуплённая, гниющая где-то глубоко в душе, липкая и убивающая боль. А ещё была фальшь, которую Кэролайн каждый день напускала ради близняшек, ради друзей, ради себя. Кофе, завтрак на ходу, дружелюбные приветствия, вежливые улыбки и жалостливые взгляды. Каждый день всё повторяется. Этот день точно такой же. Разве что первородный Никлаус заявляется с просьбой о помощи. И Кэролайн бы помогла, но она сама беспомощна, и ей уже точно никто и ничто не поможет. Клаус Майклсон кидает пытливый, но мимолётный взгляд на её ключицы, и пальцы непроизвольно сжимают кольцо младшего Сальваторе, чтобы убедиться, что оно не утеряно и всё ещё греет сердце. Вампирша опускает глаза, она не хочет вспоминать, объяснять что-то первородному и уж точно оправдываться перед ним. Даже в самые тоскливые дни одиночества, когда Кэролайн не находит ничего лучше, чем перебрать свои драгоценности, покоящиеся в старой шкатулке Элизабет Форбс, и в итоге останавливается на обручальном кольце, она не признаётся самой себе, что всё ещё оплакивает его, так почему она должна признавать это перед кем-то другим? На самом деле, подобное времяпровождение является самым тяжёлым и самым любимым для Кэролайн. В основном потому, что только так, вспоминая каждое мгновение с ним, она чувствует себя чуть ближе к нему, хоть это и невозможно. Кэролайн всегда была прямолинейной и честной. В такие минуты, находясь в полном одиночестве, она честна с собой – она одинока. Елена замужем, они с Дэймоном воспитывают двух очаровательных дочек, им некогда подставлять жилетку для слёз Кэролайн Форбс-Сальваторе; Джози и Лиззи всё больше времени проводят в доме отца; Бонни всё ещё колесит по Европе – она даже не пытается скрыть свою боль и скорбь, эта ещё одна причина, почему Кэролайн не находит с ней общий язык (вампирше легче притворятся, что у неё всё в порядке, чем разделить тоску по Стефану с кем-то ещё). Иногда блондинка думает, что ей никогда больше не хватит смелости взглянуть в глаза подруги без угрызений совести, но потом она открывает свою шкатулку и все мысли останавливаются только на одном: почему? Конечно, она всё понимает: он спасал семью, он чувствовал ответственность за все эти ужасы, произошедшие в Мистик-Фоллс, он – Стефан Сальваторе и жертва – это то, что он делает, но… почему? Ведь они тоже стали семьёй, она готова была разделить эту ответственность вместе с ним, и она любила его за благородство… пока это же благородство не лишило её счастья. Увидев его впервые в школьном коридоре, Кэролайн, поддавшаяся юношескому максимализму, заболела мыслью о свадьбе с загадочным новеньким парнем, а через несколько лет, отвечая «Да» 170-летнему вампиру с ужасающей историей на предложение руки и сердца, Кэролайн улыбнулась иронии судьбы. А теперь она всё чаще задумывалась над тем, какой путь от «Ты и я – этого никогда не будет» до «Выходи за меня», от «Когда ты будешь готова для меня, я буду готов для тебя» до «Пожалуйста, не заставляй меня оставлять тебя», от «Ты безумно влюбишься снова однажды» до «Я буду любить тебя вечно» они прошли, чтобы всё закончилось так. Порой, когда такие дни подходят к концу, и Кэролайн пытается заснуть, ей кажется, что он приходит. Кровать за спиной проминается под тяжестью его веса, и сильные руки ложатся на её хрупкие плечи. Тогда Кэролайн отчаянно шепчет: «Пожалуйста, не уходи», и готовая отдать всё на свете за ещё одно прикосновение она накрывает ладонями мираж, поднимая веки. Она почти слышит его «Прости» и продолжает сдерживать слёзы, скользя взглядом по пустой комнате. Она знает, что нельзя просыпаться, и тогда он останется, но каждый раз забывает главное правило. Вампирша ложится обратно, пытаясь уснуть как можно скорее, чтобы хоть во сне ощутить иллюзию его близости, но он больше не приходит. Кэролайн ненавидит Вселенную, потому что её муж погиб в свадебном смокинге. Кэролайн ненавидит Мистик-Фоллс, потому что ему постоянно нужны герои. Кэролайн ненавидит своего мужа, потому что он – герой Мистик-Фоллс. Любовь всей её жизни пожертвовал собой ради города, за который они сражались, ради того, чтобы Кэролайн смогла жить здесь со своей семьёй. Но ведь это он был её семьёй. Кэролайн сказала ему тогда, что всё понимает. Это правда. На самом деле она понимает. Но от этого становится только тяжелее, потому что она знает: это было правильно для него, но неправильно для них. Однако в этом ведь суть любви? Уступать партнёру. Что ж, если так, то Кэролайн сполна пресытилась любовью… Она клялась Стефану, что будет любить его и заботиться о нём, по крайней мере, одну человеческую жизнь. Но ведь она не длится меньше суток? Кэролайн больше не сдерживает слёзы. Она лгала. Она запуталась. И единственное, что Кэролайн понимает: она никогда не сможет отпустить Стефана. Единственное, что миссис Форбс-Сальваторе знает: она будет любить его вечно.