по-новому

учебный год обещает быть интересным — олег это понял сразу, как только ребята предложили отметить конец осени. глупый повод, но пить вовсе без него — явно не для олега и его друзей. савченко понял, что дороги назад нет, когда все коллективно решили сброситься не на еду и алкоголь, а на наркотики. — бля, ну не ломайся ты. будет весело! — ваня носится вокруг него, бесится, собирает со всех деньги и думает о том, как бы не проебать наступающую зиму. — серьезно, олежка, погнали с нами. декабрьские сочинения заебали уже по горло. — мирон лениво тянется на диване и чешет лысину. н-да. дарио вбегает в комнату со своим «hey, guys» и на ломаном русском спрашивает, сколько с него. познакомились они ещё в седьмом классе, потому что позиция «нахуя нужна эта история» олега нравилась почти всем. ваня сразу подогнал кучу разных способов скатать, а мирон-каждый-предмет-важен-фёдоров категорически отказывался. так и сдружились. на первой же тусовке познакомились с дарио: пожалуй, самый адекватный, взрослый — и главное трезвый — человек из их компании. парни сразу клятвенно пообещали научить его русскому, на что он ответил «you are very crazy!». друзья олега — сказочные долбоебы. но такие, черт возьми, родные. и такие настоящие, живые. ване семнадцать, и учится он в параллельном классе. евстигнеев охренительно красиво фоткает, обрабатывает фотки и поет. иногда даже с мироном. а голос у фёдорова нереальный. порчи же пишет бомбические биты от которых хочется танцевать. в общем, вместе им никогда не скучно. но когда они встречаются — постоянные «мир, передай бутылку», «порчанский, запомнил? п-и-в-о. не, давай по новой» и «пиздец, убавьте громкость» — не заканчиваются.

***

они собираются за школой. тот самый, что «толкает дурь почти каждому второму из нашей школы» скоро должен подойти. скоро зима, и дышать становится тяжелее. изо рта идёт дым, и олегу кажется, что пора бросать курить. ‘в другой раз’ высокий парень в плаще, в черно-серой шапке и тонкой футболке идёт к ним навстречу, вяло махая рукой. олег замечает его сразу: синяки под глазами, взлохмаченные — красивые — волосы, острый нос и длинные пальцы рук. ему кажется, что в этом есть своя красота. савченко мотает головой и отмахивается. чепуха. — здорова, дружище. спасибо, что выручаешь. — ваня жмёт ему руку и принимается считать деньги. — это моя работа, — как-то мрачно — тихо, и вовсе шёпотом — отвечает парень. смотрит на олега и сглатывает. савченко отводит взгляд и находит окна школы очень красивыми. кудрявый чувствует, как в нем прожигают дыру. взгляд скользит по глазам, губам, скулам и медленно-медленно спускается к шее. одиннадцатикласснику становится жутко неловко. ‘хватит, блять, пялиться’ — проносится в голове у олега и тот, глубоко — задержав дыхание — вдохнув воздух, повернулся. блядство. зеленые — радужка светится. н-е-в-е-р-о-я-т-н-о. — глаза смотрели прямо на него: не отводили взгляд. лезли в душу, пошло ухмылялись, флиртовали движениями. олег принимает правила игры и, развернувшись корпусом к парню напротив, начинает изучать взглядом. ‘глаза у него, конечно, все-таки пиздецки красивые. бездонные.’ — замечает кудрявый, а потом быстро — слышит смешок — мотает головой. пока мирон с ваней упаковывают все в рюкзаки, порчи сонно зевает и, скинув всё на недосып, тихонько сваливает. олег краем глаза замечает, что ваня предлагает попробовать прямо тут. блядство. они затягиваются, уже по-особенному весело обнимая друг друга и, в тысячный раз благодаря парня, уходят вдвоем. олег поднимает взгляд и — снова — встречается глазами с глазами напротив. нервно сглатывает, в кончиках пальцев начинает неприятно колоть. — будешь, а? — смотрит на парня свысока; просто очень высокий. и замечает, что глаза у олега красивые. очень. — не, спасибо. — савченко улыбается ярко-ярко. а тот, кажется, засмотрелся. странно. — я смотрю, твои друзья уже конкретно накидались, да? я рома, кстати. — тянет руку. — олег. учусь тут, заканчиваю одиннадцатый класс, ненавижу историю и люблю читать. — значит так? — рома тянет улыбку. — самый худший человек в вашей жизни, лучший поставщик наркотиков и главный тусовщик в этом районе. или просто сащеко роман николаевич. савченко странно на него смотрит, пару секунд моргает и опасливо осматривается по сторонам, а потом — тихо, беззвучно — тянет руки к парню напротив. — хей, не на первом же свидании, детка. — тяжело дышит, когда олег чуть приближается к его лицу. шепчет: — а мне достанешь наркотики? другие: не такие, как им. — и таким детским, взволнованным голосом, что ромка просто не может отказать. — для тебя — самые лучшие. и они идут за гаражи. как в самых дешевых драмах, где потом вместе принимают внутривенно: и сразу хорошо. и расслабленно так — и воздух сразу чистый, свежий. и дышится легче, будто по-новому. и на улице сразу тепло становится: конец осени. ромка наркотиком проникает — в кровь и в нутро — насквозь. он со своей мягкостью слова дробит рёбра, режет бетон словом, только бетон — везде. и кажется, что вот — он рядом. и уткнуться носом в его плечо можно, и за руку взяться: встать самому сложно. и попросить ещё, и «ром, пожалуйста», и рома не откажет, рома согласится и будет рядом. и воздух сразу пропитан теми, которые «как ты это куришь?», и втягивать воздух — пахнет сигаретами — уже сложно. голова кружится, и глаза ромы эти мелькают везде, а смех — уже под кожей. рома рассказывает, что впервые принял в девятом классе, что друзья уговаривали, что «ром, ну ты че, погнали с нами» было слишком убедительным. а потом — больше новых знакомых, больше денег, больше наркотиков, больше веселья. и парилось так высоко, так нежно и по-новому. и радость проникала куда-то внутрь, оставляя приятное послевкусие. а на утро сменялась на головную боль, лёгкую дрожь и стучащее сердце. рассказывает, что ему уже целых двадцать два, и, что поставлять наркотики он начал буквально год назад. позарез нужны были деньги, а потом «ром, ну, последний раз, обещаем. заплатят вдвое больше!» превратилось в постоянное «сегодня в девять около заброшки, новые клиенты». и роме отчего-то не хотелось это прекращать. олег же рассказывает, что учится на одни четверки, что «правда, по истории три, но я стараюсь!». рассказывает, что мирон пиздецки талантливый друг, и, что порчи делает охуенные биты. сам савченко пишет с-т-и-х-и. рома затягивается и вяло ухмыляется. «прочитаешь?» витает в воздухе и олегу хочется заклеить себе рот, чтобы он не взболтнул больше ничего лишнего. но буквально через десять минут он клятвенно обещает поближе познакомить его с ребятами, потому что «ром, они правда классные. вы подружитесь». они быстро прощаются, савченко тычется губами куда-то в шею, обнимая, оставляя руки на талии. рома пьяно-расслабленно улыбается, треплет его по волосам и спрашивает, понравилось ли ему. кудрявому думается, что этот день он не забудет. олег идёт домой, зная, что его никто не ждёт. скоро зима.