***
Эта ночь была такой же душной и жаркой, как и любая ночь местного бесконечного лета. Он взглянул на звездное небо, щелкнул зажигалкой и сделал глубокую затяжку. Кажется, он простоял так целую вечность. Чувство полного умиротворения заполнило все его существо, как всегда бывало, когда он принимал решения, которые считал правильными. В их уютном маленьком трейлере было тихо. Соседи крепко спали. Он забросил сумки в старый пикап, аккуратно сложил хрупкие вещи, которые обмотал в полотенце. Никто не проснулся. На холодильнике с пивом он оставил записку. Это не было бегством: все знали, что он то еще перекати-поле. И пусть большинство его решений могли казаться импульсивными, на деле он просто наслаждался своей свободой. На часах уже полночь. Бросив последний взгляд на полюбившийся пейзаж, он завел машину и аккуратно выехал на песчаную колею. До автострады было полчаса ходу, но это совсем немного, ведь его ждало по-настоящему длинное путешествие. Он еще и сам не знал, заедет ли он в Вегас или сделает небольшой крюк через Нью-Мексико, чтобы взглянуть на Эль-Пасо. Как бы там ни было, несколько тысяч миль пролетят незаметно. Ведь у его бесконечной дороги была конечная остановка.***
Пропитанная потом рубашка сложена до невозможно крохотного состояния и впихнута в саквояж. Вместо нее надета свежая и новая. От нее все еще пахло заводским крахмалом, как и от любой другой дешевой рубашки, продающейся в прозрачном пластиковом пакете. Маленькая пуговица у самого подола оторвалась и закатилась куда-то под кабинку. — Чтоб тебя... — устало выругался Рик, продолжая переодеваться прямо в туалете прокуратуры. Он знал, что дорогой пиджак и хорошие наручные часы скрасят любой недостаток в нынешнем облике. Напоследок он наспех почистил зубы одноразовой щеткой и сплюнул, даже не сполоснув рот. У него не было времени ни на что. Особенно теперь, когда Дуайт отмел самый удобный и простой из всех вариантов. До залогового суда остался всего лишь час. Один час, чтобы придумать новую сделку и оттянуть слушание о залоге хотя бы на пару дней. Еще и Ниган возвращался из Майями этим утром. Устало вздохнув, Рик похлопал себя по щекам и решительно толкнул дверцу уборной. В коридорах царил полумрак, кругом пусто и тихо. Однако Граймс по собственному опыту знал: в прокурорском офисе всегда есть те, кто не спит. Помощники средней руки, вымученные следователи, перерабатывающие клерки. Еще он знал, что прокурор явится не раньше ленча. Но Рику это было только на руку: чем больше проволочек удастся создать, тем больше времени у него будет. Он с минуту приводил в порядок свои бумаги, а после уверенно постучал в дверь секретарского отдела. Долгое время ему никто не отвечал, но вот высокий девичий голос хрипло пискнул «входите», и он медленно открыл створку. Внутри было душно, в свете лампы клубился дым от спешно потушенной сигареты. — Доброе утро, простите за ранний визит. Меня зовут Рик Граймс, я адвокат. Фирма «Monroe/Berrington & Greene». Это в Тампе, Флорида. — Зовите меня Сидни, я личный секретарь прокурора, но его сейчас нет на месте. По какому вы вопросу? — Передайте прокурору, что мой клиент готов поделиться информацией по поводу наркоторговли. Вот его данные, — Рик быстро чирканул на обратной стороне своей визитки порядковый номер Дуайта и его запись в реестре. — Он сейчас ожидает залогового суда в центральном департаменте. Мы готовы обсудить сделку. Я слышал, в Атланте ужесточили законы по поводу оборота наркотиков, так что... — С чего вы взяли, что прокурору это будет интересно? — Речь идет о Блаффе. И насколько я знаю, уже семь лет всем героиновым трафиком там заведует только один человек. Разве прокуратура не мечтает поймать его за руку? — Хорошо, — Сидни настороженно нахмурилась, однако приняла протянутую визитку и заперла ее в ящике стола. — Прокурор вернется через три дня. У него деловая поездка. Если ваш клиент не будет возражать, мы задержим слушание до этого момента. Но ему придется пробыть в камере предварительного заключения все это время... — Он готов подождать. Просмотрите подробности дела. Там фигурирует его жена. Она будет выступать свидетелем, если вы согласитесь на сделку. У моего клиента не было приводов до этого момента, как и судимостей. А вот у обвиняемого уже есть аналогичная статья. Я думаю, он будет вам полезен, когда вы на него надавите. Сидни спешно согласилась, а Рик не стал упоминать, что Теодор Дуглас может и не очнуться. Вся его затея грозилась разрушится карточным домиком, если Дуайт каким-то чудом узнает о невыполнении Граймсом его просьбы или если Ти-Дог придет в себя раньше времени. Но даже это было меньшим из зол. Сидя в такси, Рик задумчиво водил пальцем по телефонной книге в поисках номера Нигана. Прокашлявшись, он нажал на вызов. — Какого хрена так рано? Не можешь уснуть, передерни. — У меня есть к тебе просьба. — Ого. Какая же? — сонный голос тут же смягчился, выдавая заинтересованность. — Я могу «одолжить» у тебя Дуайта на пару дней? Кэрол застряла в разводе, и я должен вмешаться. Сегодня лечу к ней. — Слышал, ее благоверный тот еще кусок дерьма. — Да. Думаю, мне понадобятся... таланты Дуайта в этом вопросе. — Без проблем. Дуайти быстро выбьет из него все дерьмо. Знаешь, у этого парня просто чуйка на всякие грязные делишки. Уверен, мистер Пелетье быстро сдуется и свалит в закат, а если нет... — То что? — Я бы мог заняться их разводом. — Что? — тихо рассмеялся Рик. — Боюсь, твои услуги будут стоить нам не только дома в Дуквилле, но и пары займов. — Разве друзья берут друг с друга деньги, Рик? — Если у меня возникнут трудности, ты меня проконсультируешь, договорились? Но спасибо за предложение, — помимо воли он тепло улыбнулся, царапая ногтем невидимое пятно на сиденье. — Тогда Дуайт может полететь со мной? — Дьявол, что за упрямство. Я бы развел их в лучшем виде. Ладно, — в трубке послышался раздраженный вздох, — можешь арендовать нашего мальчика. Но у тебя клиент Саймона завтра, ты не забыл? Который в Джексонвилле. Конечно же, Рик забыл. Сию же секунду он принялся рыться в своих бумагах в попытке найти дела Саймона. Такси резко затормозило на светофоре — документы посыпались под ноги. — Да-да, я помню. Спасибо за помощь. Мы скоро вернемся. — Держи меня в курсе. Скомкано попрощавшись, Рик прикрыл глаза. Сутки без сна давали о себе знать. Неумолимо тянуло вздремнуть. Может быть, он и правда вздремнул? Ему показалось, что прошло лишь минут десять, хотя на деле они ехали около часа. Машина остановилась — Рик мягко покачнулся на заднем сидении и с резким вздохом вернулся к реальности. — Подождите меня. Я вернусь через полчаса. — Без проблем. Вряд ли вы сможете уехать отсюда своим ходом. В столь ранний час больница Лейквью походила на зачарованный дворец, застывший в мертвой тишине непроходимого леса. Заплатив таксисту залог за простой, Рик вышел из автомобиля и вдохнул свежий хвойный воздух. До клиники вела вымощенная крупной галькой дорожка, петляющая между розовыми кустами и причудливыми стрижеными деревцами. Все кругом было до нелепого монументальным и вычурным, точь-в-точь как дома разорившихся английских аристократов с их побеленными балюстрадами и резными пилястрами. Створки центрального входа легко разошлись в стороны, открывая взгляду вполне современный интерьер. За столешницей ресепшена сидела девушка с аккуратным каре. Ее белоснежный халат резал глаза, а такие же вычищенные до снежного сияния лодочки отстукивали каблуками знакомую мелодию. — Добрый день. Я ищу Шерри, — Рик взглянул в свой блокнот, вспоминая фамилию Дуайта, — Барретт. Я адвокат ее мужа. — Простите, но часы приема с 10:00 до 12:00. Вы можете подождать в зале для гостей или... — Не хочу показаться грубым, но если у миссис Барретт нет никаких процедур или дел, то я не вижу причин для отказа. Пожалуйста, сообщите ей о моем визите. Передайте, что дело касается ее мужа. — Простите, я не могу этого сделать. У нас есть правила. — В ваши правила входит пункт об ослабленном контроле перемещений пациентов, которые могут нанести вред себе или окружающим? Я слышал, вчера миссис Барретт не вернулась с прогулки в положенное время. А потом ее состояние было далеким от нормы. Девушка закусила губу и соскользнула с низкого стульчика. Спустя пару минут Рик потягивал крепкий кофе, рассматривая цветущее за окном дерево магнолии. Когда Шерри наконец-то вошла в просторный гостевой зал, комнату тут же заполнил запах лекарств и резкий душок спирта. Они обменялись приветствиями. Тонкая, даже болезненно худая Шерри никак не могла удобно устроиться на жестком деревянном стуле. Ее темные глаза выдавали недоверие и опаску. — Я хочу, чтобы вы написали все, что знаете о незаконной деятельности Теодора Дугласа. Желательно, чтобы большую часть этой информации можно было проверить. Я знаю, — Рик остановил ее протест коротким взмахом руки, — что вы не хотите этого делать. Я могу понять, почему. Связываться с наркомафией небезопасно, а прокуратура или полиция в данном случае не будет гарантировать вам никакой защиты. Но речь идет о вашем муже. Дуайт может сесть в тюрьму на очень, очень долгий срок. — Как ему поможет то, что я напишу? — Я предложил прокуратуре сделку. Его свобода в обмен на ваши показания против Теодора Дугласа. Сейчас главная мечта местного прокурора — разобраться с наркоторговлей в Блаффе. Вряд ли он сможет остановить весь трафик героина в Атланте, но если ему удастся засудить какую-нибудь большую шишку из местных наркодельцов, то это сделает ему честь. — А что сказал по этому поводу Дуайт? — Шерри неуверенно щелкнула предложенной ручкой. — Он против. — И вы действуете вопреки его желаниям? — Пишите. Не ставьте своей подписи. Если заявятся кто-нибудь из прокуратуры или полиции, тяните время, а через три дня скажите, что передумали. Если вам придет принудительная повестка для дачи показаний, на суде воспользуйтесь пятой поправкой[1]. Она позволит вам не свидетельствовать, если ваши же показания могут навредить вам самим. — Но... Для чего тогда нужны мои показания? — Доверьтесь мне. Пишите.***
Сливки медленно расползались по черной кофейной глади — Ниган со скучающим видом плеснул несколько капель виски прямо в кремовое облако и продолжил наблюдать за расплывающейся кляксой. С момента его возвращения в Тампу прошло четыре дня — Рика все не было. Крестины Саймона отложились еще на неделю, а сам он улетел улаживать их дела в Кюрасао. Гэвин по-прежнему пытался исправить ситуацию с офшорами, изредка появляясь в офисе и старательно избегая своего босса. — Арат? — Ниган зевнул прямо в микрофон рабочего телефона. — Есть вести от Рика или Дуайта? — Мистер Граймс взял два билета до Тампы. Вернется в пять вечера. Он просил выслать документы к себе на дом, значит, в офисе его сегодня не будет. — Он разобрался в Джексонвилле? — Да, вчера утром пришли все договора. Переговоры прошли хорошо. — Ммм. — Что-нибудь еще, мистер Торн? — Пришли ко мне Портера. Юджин несмело постучался в кабинет начальства спустя десять минут. Ниган никак не отреагировал, продолжая подбрасывать бейсбольный мяч в ладони. И только когда Юджин мелкими шагами подошел к столу, сразу же оживился, будто до этого момента само существование Юджина Портера находилось под большим вопросом. — Так, — Ниган поднялся и насильно усадил мужчину в кресло. Его широкие ладони опустились на плечи Юджина и сжали так крепко, что тот негромко икнул. — Ты же в курсе, что вся информация, проходящая через служебные ноутбуки, телефоны и даже почту, является собственностью компании? — Д-да, сэр. — И я могу просматривать и использовать эту информацию по своему усмотрению, если возникнет необходимость? — Так точно, сэр. — Отлично. Мне нужен доступ к почтовому ящику моего сотрудника, — он подтащил кресло вместе с Юджином к своему столу. — Рик Граймс. — Ч-что конкретно вас интересует? — Все письма из медицинских клиник, мед.страховка, оплата лечения и тому подобное дерьмо. — Но это... Это не совсем этично. Сэр. — Я плачу тебе за то, чтобы ты трахал гребанную этику во все дырки. Пошевеливайся. Юджин кивнул и принялся рыться в хитросплетениях корпоративной отчетности. Принтер загудел, медленно поползли отпечатанные листы. Внимательно пробежавшись взглядом по кратким эпикризам и наметив в уме примерную карту перемещений Граймса по больницам, Ниган нетерпеливо мерил кабинет шагами, ожидая самые последние данные. Когда печать остановилась, он небрежно дернул пальцами — Юджин стремглав юркнул вон из кабинета. Клиника, в которую Рик был перенаправлен из Атланты, располагалась совсем недалеко — между Сайпресс Поинт Парком и дорогой на аэропорт. Нигану потребовалось лишь двадцать минут, чтобы доехать от офиса до аккуратного двухэтажного здания с голубой вывеской «Карсон МД». Внутри его никто не встретил. На самом входе высились стенды с листовками: открыв пару из них, Ниган обнаружил дубль каждого текста шрифтом Брайля[3], а в списках рекламируемых товаров — навигаторы, бытовую технику с голосовыми гидами и даже ограничители для тарелок. — Добрый вечер? — невысокий и худой мужчина приветливо улыбнулся. Он внимательно осмотрел Нигана, который сегодня проигнорировал дресс-код, ограничившись черными джинсами и выцветшей футболкой. — Я доктор Эмметт Карсон. Чем могу помочь? — Привет, док, — они обменялись рукопожатиями. — У меня к тебе пара вопросов по поводу одного пациента. Рик Граймс. — Простите, но вся информация о клиентах строго конфиденциальна. — Даже если я, скажем, ммм, обеспокоенный родственник? — Да хоть супруг, — возразил Карсон, а помешкав, кивнул в сторону своего офиса. — Чем именно вы обеспокоены? Я не могу говорить с вами о конкретном пациенте, но я могу проконсультировать вас касаемо диагноза или заболевания. С самим мистером Граймсом, — он открыл дверь, пропуская Нигана вперед, — я еще не встречался. У нас назначена встреча на конец следующего месяца. Как, кстати, ваше имя? Вы не представились. — Ниган Торн, — предложенное кресло показалось ему неудобным, а странный медикаментозный запах вызвал желание закурить. — Диагноз, да? — он достал из кармана смятый листок, а затем бесцеремонно пошарил по чужому рабочему столу в поисках маркера. Выделив длинное название, аккуратно уложил распечатку перед Карсоном. — Что это за дерьмо, док? — О, это очень редкая мутация, наподобие оптической нейропатии Лебера... Последующие полчаса Ниган со скучающим видом слушал малопонятную лекцию о генетике и физике глаза. Поначалу Карсон пытался как можно более деликатней ввести его в курс дела, но по мере продолжения монолога, генетические коды и неясные формулы, выводимые на доске, становились все более запутанными, а само объяснение ситуации больше походило на врачебный консилиум. — ...Необходимо учитывать, что супероксиддисмутаза в цибридах... — Стоп. — ....или экзогенный глутатион... — Док? Заткнись. Будь так добр. — Э-эм, что? Простите? — Единственное, что меня интересует, так это возможно ли вылечить подобное дерьмо? — Нет, на данный момент нет. Простите, — грустно улыбнулся Карсон. — Сейчас в Швейцарии проходит экспериментальный курс, но результаты неутешительные: девять из десяти пациентов ослепли, как и предполагалось. А тот единственный, хм, там ненамного лучше. Однако полной слепоты избежать удалось. — Подробней. — Ну, он видит мир примерно... — Карсон быстро пролистнул кадры проектора. — Примерно вот так. Ниган скептически взглянул на картинку, больше напоминающую мазню начинающего художника-экспрессиониста: несколько блеклых пятен на черном фоне, непонятные волны, спирали, кляксы. — Что это, блядь? — Это сад у подножия гор. Глазами пациента, естественно. — Лучше бы он продолжал трахаться в глаза до полной слепоты. Они замолчали. Ниган достал пачку сигарет, и было в выражении его лица что-то такое, что Карсон воздержался от замечаний, а вместо этого поднялся и открыл окно. — Послушайте, при регулярной терапии процесс можно немного замедлить. И как знать, возможно, через несколько лет все-таки найдется решение. Я понимаю, насколько трудно просто сидеть и ждать: мой младший брат Харлан тоже потерял зрение. В раннем возрасте. И моя клиника делает большой упор на процесс адаптации. — Процесс адаптации? — Да, я могу направить вас на несколько прекрасных курсов, которые помогут познакомиться с жизнью слепых и слабовидящих людей. Вы знаете, сейчас выпускают даже порно-журналы для незрячих. — Передернуть можно и без глаз. — Я к тому, что каждый месяц выходят новые приборы и приспособления, облегчающие незрячим людям жизнь. С бытовыми задачами они могут справляться самостоятельно. Аудиогиды, навигаторы, книги, фотоаппараты без картинки с голосовым описанием снимка. Дозаторы для лекарств, защита от кипятка и агрессивной бытовой химии. Еще есть прибор для подбора одежды и обуви, представляете? — Охренеть, — невпечатленно отозвался Ниган. — Также обязательно обучение письму. Например, по средам у нас проходят уроки шрифта Брайля, а по пятницам — курс шрифта Муна[4]. И еще есть небольшая программа обучения работе с JAWS. Это специальный компьютерный софт для слепых. И да, танцы, конечно же, есть еще и танцы. — Полный, мать его, восторг. Пренебрежительно усмехнувшись, Ниган потушил сигарету в стакане с водой. Карсон оставил этот жест без внимания. По-кошачьи тихо он прошелся по кабинету, выключил проектор и сел напротив. Его сухая ладонь без всякой опаски опустилась на колено Торна, а внимательные глаза поймали чужой взгляд. — Самая важная часть — консультации с психотерапевтом. Вам может показаться, что человеку, теряющему зрение до полной слепоты, куда хуже, чем его близким, но это не всегда так. Это очень сложно... принять. И с этим очень сложно жить: вас постоянно будет одолевать чувство вины. Ведь каждый раз, когда вы открываете и закрываете глаза, ваш мир меняется и обретает краски. А их мир — нет. И это заставит вас страдать. Вы будете смотреть на эти приборы каждый день, помогать бриться, подавать белую палку, пересказывать фильмы... Подумайте, сможете ли вы с этим справиться? А он? — И что же мне делать с этим дерьмом? — Очень многие люди скрывают подобные болезни и пытаются остаться в одиночестве, чтобы не быть обузой. Иногда лучшим решением будет позволить им жить самостоятельно, иногда наоборот. Это сложный выбор. — К чему ты клонишь? — Будьте аккуратней со своей жалостью. Уходя, Ниган выбросил предложенную визитку в мусорное ведро. Домой не хотелось. Снаружи начали сгущаться сумерки. В попытке побороть то ли скуку, то ли беспокойство, он принялся бесцельно кататься по Даунтауну. Еще и купил щербет на светофоре. Попробовав фруктовое лакомство, чертыхнулся и выбросил стаканчик в окно — для него слишком сладко. — А, да к черту, — выругался он, резко развернув машину. На часах было начало восьмого, а значит, Рик уже должен быть дома. Ниган припарковался рядом с раздолбанным пикапом, а после легким шагом взбежал по лестнице. И чем ближе он оказывался к квартире Граймса, тем спокойней ему становилось. Отстучав по привычке их условленный ритм, он прислушался — дома явно кто-то был. — Ри-и-и-ик. Выходи. Папа хочет видеть твою симпатичную задницу. Дверь резко распахнулась, однако на пороге стоял не Рик. Внимательные и яркие глаза несколько секунд изучали Торна, затем вдруг метнулись к выглядывающим из-под рукавов татуировкам. — Ты! Один момент, и сжатый кулак вписался Нигану прямо в нос. У того перед глазами вспыхнула красная пелена. Рука рефлекторно замахнулась, чтобы тут же с силой ударить незнакомца в челюсть. _________________ 1. Блафф — один из самых неблагополучных районов Атланты. Известен колоссальным количеством наркобанд. 2. Пятая поправка к Конституции США — позволяет не свидетельствовать против себя или своего супруга. 3. Шрифт Брайля — рельефно-точечный шрифт, предназначенный для слабовидящих и слепых людей. Распознается на ощупь. 4. Шрифт Муна — шрифт для слепых, в котором используются упрощенные рельефные латинские буквы. Считается более простым, чем шрифт Брайля, особенно для тех, кто уже обучен обычному письму.