Спасти и спастись

Где-то в глубине души Драко все же надеялся, что эта какая-то шутка. Что Джинни и Поттер ошиблись, и Гарри не умирает. В конце концов, прошло уже столько времени, столько человек умерло за более короткий срок. Гарри лежал на кушетке и спал после принятия зелья сна без сновидений. Драко наложил необходимые диагностические чары, и сейчас наблюдал за тусклыми потоками магии в воздухе. Сомнений быть не могло. Гарри умирал. Прямо сейчас. И, судя по всему, должен был испытывать нешуточную боль. В горле сжался шершавый ком. Джинни сидела рядом и наблюдала за ними потухшими темными глазами. — Почему он продержался так долго? — Драко повернулся к ней. — Он же контактировал с ядом в первый же день. — Я не знаю, — Джинни смахнула с лица рыжую прядь. — Сюли умерла через два дня после контакта. Дэмин до сих пор жив, как и Гарри. — Может, из-за того, что Поттер сильный волшебник? — задумчиво произнес Драко. — Гарри не сильный волшебник. Везучий и упрямый, это да. Инстинкты у него хорошие, — Джинни печально улыбнулась. — И шило в заднице, конечно. Драко снова посмотрел на Гарри. Во сне его лицо разгладилось, и он стал выглядеть младше. Отросшие волосы падали на лицо, ветвистый шрам отчетливо выделялся на белой коже. Знаменитый шрам в виде молнии, напротив, стал менее заметен. Такие шрамы не убираются ничем, ни в магическом, ни в магловском мире. Отметины страшной темной магии остаются на всю жизнь. Драко захотелось протянуть руку и дотронуться пальцами до этого шрама – он бы стер жуткую метку, доказательство того, как же Гарри далек от него. — Вы зря уехали из Китая, — сказал Драко, одергивая себя в последний момент. Он не может гладить Гарри. Не имеет никакого права, и уж точно не на глазах у его жены. — Там у него было бы больше шансов. Джинни ничего не ответила. — Хочешь выпить? — Драко подошел к шкафу и достал оттуда бутылку виски. Джинни тряхнула головой. Бросила взгляд на Гарри, встала и подошла к кушетке. Протянула руку и пригладила темные вихры. Драко почувствовал острое желание выпить прямо сейчас. Можно сразу из бутылки. — Ему снились кошмары, — сказала Джинни, продолжая разглядывать лицо своего мужа. — До того, как… мы вернулись в Лондон. — Это зелье без сновидений, — Драко поставил на стол бокал и плеснул в нее янтарной жидкости. — Нет, ему правда перестали сниться кошмары, — она обернулась к Драко, и он поймал на ее лице благодарное выражение. — Так что мы не зря вернулись домой… Спасибо, что пытаешься. Прости, что взвалили на тебя все это. — Гарри рассказал, как я отреагировал на новость? — Драко попытался саркастично ухмыльнуться, но не вышло. Джинни действительно была ему благодарна, Гарри действительно чувствовал себя виноватым, а Драко… — Ты же знаешь Гарри, он меньше всего хочет причинить кому-либо боль. — Вы оба слишком милые, — Драко сделал крупный глоток. — Не даете повода мне вас ненавидеть. — Он снова сел за стол, подтянул к себе лист бумаги и принялся записывать результаты исследований. — Не думаю, что я его знаю. — А ты бы хотел? Драко поднял на нее удивленный взгляд. Джинни смотрела пристально, словно пыталась увидеть что-то на его лице. Могла ли она догадаться? Могла ли… — Я могу попытаться… после того, как спасу его. Джинни кивнула. — Можно он поспит у тебя? — она подхватила брошенную в углу сумку. — Мне нужно к родителям. Они переживают, что мы редко у них бываем. — Вы ведь никому не рассказали, да? — Гарри не хотел никого тревожить. — Гарри идиот. Он не дает тем, кто его любит, возможности быть с ним. Поддержать его и помочь. — Да, скажи ему это, когда он проснется. Может быть, тебя он послушает. Она вышла из магазина, накидывая капюшон. Драко рассеяно продумал, что чем чаще к нему будут ходить люди, скрывающие свои лица, тем больше слухов будет виться в их среде. А Драко это совсем не нужно. Столько лет ушло на то, чтобы Лондон стал ему доверять. — Драко, — чья-то рука дотронулась до его плеча, и Драко вздрогнул, просыпаясь. Сонно поморгал, выпрямился, чувствуя, как болят затекшие мышцы. Он уснул прямо за столом, на ворохе бумаг, с опустевшим стаканом из-под виски в одной руке. Рядом стоял Гарри, сонный, лохматый, встревоженный. С покрасневшими глазами. Он то и дело тер их руками, и Драко вспомнил, что тот не снял линзы. — Почему ты так и не выправил зрение? — Выправлял, — Гарри заозирался, увидел зеркало на стене и отошел к нему. — Оно снова упало через месяц. И полез пальцами в глаза. Драко передернуло. — Ты узнал что-то новое? — Гарри выбросил линзы в урну и близоруко прищурился. — Тебе больно? Лицо Гарри потемнело. — Бесполезно отрицать? — уточнил он, переставая щуриться. Его взгляд расфокусировано блуждал по лицу Драко. — Бесполезно. — Тогда, да. Мне больно, — ответил Гарри. — Не настолько, чтобы я не мог терпеть. Или чтобы приходилось пить обезболивающие зелья. Это терпимая боль. — Но она становится сильнее? — Становится. Драко вдруг почувствовал, как глаза защипало. Он потер их руками, посмотрел на бутылку Огденского рядом с собой, но наливать не стал. — Тебе не страшно? Гарри отрицательно покачал головой.

***

На этот прием Астория не приехала. Она вообще перестала появляться в Лондоне, но время от времени забирала Скорпиуса на выходные. Чаще, чем раньше, и Скорпиус возвращался от нее более довольным. Драко бы и сам не пошел, но отказать Гермионе, которая наведалась лично, чтобы позвать его, он не мог. Так что сейчас он стоял один у огромного, кажется, разумного растения, и подумывал уйти. Официальная часть прошла, все речи были сказаны, Драко почти физически чувствовал, как уходит время. Ему казалось, что в последние дни Поттер выглядит бледнее обычного. Гарри… Он тоже был где-то здесь, но Драко дал себе обещание больше не следить за ним взглядом. Драко вернул нетронутый бокал с шампанским домовику, огляделся в поисках Блейза. Того не было. Наверняка зажимает в углу какую-нибудь дамочку, совсем с цепи сорвался, доиграется до того, что чей-нибудь отец или муж вызовет его на магическую дуэль. Драко вышел из зала и в памяти воскресил все укромные закоулки огромного здания. Выбрал из них самые непопулярные и двинулся искать нерадивого друга. Первая же парочка оказалась не той. В конце концов, вряд ли Блейз стал бы целоваться с Джинни, уж ее огненную шевелюру нельзя было спутать ни с кем. Парочка целовалась так самозабвенно, что Драко почувствовал смущение и какое-то неясное томление. Когда у него самого кто-то был? Он расстался с Дейвом еще до возвращения Поттера в… Джинни целовалась не с Гарри. — Когда ты вернешься? — услышал он незнакомый мужской голос. — Я пока не могу, — отозвалась Джинни в поцелуй. — У меня дела. — У тебя не должно быть никаких дел, кроме нашего ребенка, — парень выразительно положил руку ей на живот. Из Драко словно весь воздух вышибло. Ему вдруг стало так больно за Гарри и так пусто, что он не выдержал. — Какого? — Малфой? — Джинни вздрогнула и с ужасом посмотрела на него. — Какого дракла, Джин? Высокий смазливый парень, совсем не похожий на Гарри, собственнически прижал девушку к себе. — Говорила же, что не нужно было тебе приезжать, — Джинни поправила волосы. Ее испуг уже прошел, и она полностью владела собой. — Джейсон, это Драко Малфой. Он друг. — Друг? — Джейсон с сомнением посмотрел на Драко. — Он не выглядит как друг. — Я знаю, — Джинни вздохнула. Убрала с себя руки Джейсона и мягко позвала. — Драко, пойдем. Драко поймал себя на мысли, что хочет устроить скандал. Он покорно шел следом за Джинни, которая ловко лавировала между гостями, приветливо улыбалась, перебрасывалась приветствиями, не давая вовлечь себя в разговор. Они не торопились, но очень быстро оказались на другой стороне зала. Джейсон все это время шел неподалеку от Джинни, и ничего не выдавало того, что они с ней только что… Джинни и Джейсон… Джинни и Гарри… Драко так погрузился в свои мысли, что заметил Гарри, только когда Джинни схватила того за руку и притянула к себе. — Гарри, вот ты где. Поттер удивленно оглядел их компанию. — Джейсон? Малфой? — Он увидел, как мы целовались, — сказала Джинни. — Это было неосмотрительно, — признал Джейсон. — Прости. Малфой с удивлением наблюдал, как Гарри обнимает этого парня, потом поворачивается к нему и устало смотрит. — Ох, Драко. Гарри действительно выглядел бледнее обычного. Ненамного, но Драко, который выучил уже каждую черточку этого лица, видел. Видел, как Гарри устал. — Все нормально, — сказал Драко тихо. — Ты не обяз… не нужно ничего объяснять. Гарри благодарно ему улыбнулся, и что-то теплое разлилось у Драко в груди. Но потом снова стало как-то пусто. — Гарри, — снова подал голос Джейсон. — Можно я заберу Джинни с собой? — Нет, — Джинни скрестила руки на груди и вскинула подбородок. — Она беременна. Гарри растеряно посмотрел на девушку. — Не здесь, — наконец сказал он. — Папарацци. Они аппарировали на Гриммо. Драко был здесь в первый раз, и по дому было видно, что в нем давно никто не жил. Что это всего лишь временное убежище, и уж точно не то, что принято называть домом. Не то, чем мэнор был для Драко. Гарри разжег камин в гостиной, жестом пригласил Драко сесть в одно из кресел напротив камина, в соседнее рухнул Джейсон. Гарри и Джинни, прижавшись друг к другу, заняли небольшой диванчик. Не было никакого напряжения между ними, но Драко все равно чувствовал себя неуютно. — Почему ты не сказала мне, Джинни? — первым нарушил молчание Гарри. Он мягко улыбнулся и ласково гладил жену по руке. — Если бы ты узнал, то отослал бы меня. — И правильно бы сделал. Это же ребенок, Джин, им нельзя рисковать. — Я ничем не рискую, мы же ничем опасным не занимаемся. Я беременная, а не больная. — Джейсон переживает за тебя. — Я тебя не брошу, — упрямо сказала Джинни. — Но я не один. У меня есть Гермиона и Рон. — Они ничего не знают. — Я им расскажу. — Не расскажешь. Гарри вздохнул. Перевел взгляд на ничего не понимающего Драко. — Малфой. У меня есть Малфой. Джинни недоверчиво сузила глаза и смерила Драко оценивающим взглядом. — Без обид, но не думаю, что он у тебя есть. Драко ничего не понимал. Он растерянно смотрел то на недоверчиво поджимающую губы Джинни, то на просящего Джейсона, то на ласкового Поттера. — Есть, — его голос внезапно осип. — Я у него есть. Гарри улыбнулся светло-светло, и у Драко защемило в груди. Так тонко-тонко, почти больно, что он испугался. И Джинни почему-то поверила. — Тогда мы поедем утром, — сказала она. Встала с дивана, подошла к креслу, наклонилась и щелкнула Джейсона по носу. — Я же просила не приезжать. — Я соскучился. Драко в очередной раз подумал, что совершенно не разбирается в людях и их чувствах. Сейчас, глядя на Джинни и Джейсона, на то, как они тянутся друг к другу, как смотрят, он понимал, что именно так выглядят люди, которые влюблены и любят. Джинни не смотрела так на Гарри. И Гарри… так на нее не смотрел. Когда эти двое ушли, Гарри пересел в освободившееся кресло — совсем рядом, только руку протяни. Посмотрел на огонь какое-то время, а потом повернулся к Драко. — Мы с Джинни друзья, — сказал он. — У нас были причины пожениться, и я никогда в жизни не пожалею об этом. Она мой самый лучший друг. Мы столько пережили вместе. Но мы не любили друг друга так, как должны любить друг друга мужчина и женщина. — Не любишь… — зачарованно произнес Драко. И Гарри посмотрел как-то странно: насмешливо и ласково одновременно, и Драко тут же растерялся под этим взглядом. Он так ревновал. Так бесконечно изъедал себя мыслью, что Гарри любит ее, а потом так больно учился этой мысли радоваться. А оказалось… — Ты мог бы жениться по любви, зачем… — Я не мог, — Гарри грустно улыбнулся. — Я не мог быть с тем, кого люблю. А если не… то все равно с кем. — Почему, — осторожно спросил Драко, — не мог? — Я был не нужен, — и такую застарелую горечь Драко — наконец — увидел в его глазах, что сердце словно схватили клешнями и потащили — резко и больно. Он знал такую любовь, такую большую и обреченную, и знал, что ничем ее не вырвать из сердца. И никем. «Уж лучше б это была Джинни». Его ревность к рыжей никогда не была такой обреченной. Этой ревности уже и не было, так почему сейчас? К кому-то неизвестному. К кому-то, кто даже не может сделать Гарри счастливым. Гарри закрыл глаза, словно пытался справиться с нахлынувшими эмоциями. Драко сглотнул и протянул руку. То ли коснуться лица, то ли убрать упавшую на глаза челку. И тут Гарри закашлялся. Его согнуло, и он сжал в кулак рубашку на груди, а в груди Драко рос и плескался ужас. Он вскочил, положил руку на проклятые лохмы и погладил. — Сейчас, — он в панике оглядывался. — Сейчас принесу воды. Он бросился к выходу, но Гарри перехватил его за руку, останавливая. — Пройдет, — просипел он между приступами кашля. — Минуту. — Да я же, — Драко перевел беспомощный взгляд на пальцы, сжимающие его запястье. Кашель и правда скоро прекратился. Гарри выпрямился и быстрым движением стер с губ кровь. Драко захотелось расплакаться. Какой же он идиот, какая разница, Уизлетта или кто-то еще. Пусть Поттер любит кого угодно, только пусть любит. Только пусть будет живой. Неожиданно для самого себя Драко сделал шаг вперед и снова вплел пальцы в чужие волосы, поглаживая затылок. Гарри ткнулся ему головой в живот. — Ну ты чего, — насмешливо сказал он, чувствуя, как дрожат руки Малфоя. — Все будет хорошо. Ты найдешь противоядие. Ты спасешь меня.