Ты мой наркотик. Слышишь, Олеж?

– Ромчик, эй.. Ром, ну проснись же! – нежные руки Олега толкают меня в бока и первыми словами именно сегодня являются именно они. я открываю очи и вижу перед собой достаточно странную картину, которая меня слегка пугает: передо мной стоит кудрявый, держа в своих руках два скейта и безумно улыбаясь. Я ничего не понимаю и лишь потираю глаза руками.. – Доброе утро, Ром.. Смотри, что я отрыл! в его невероятно прекрасных руках те самые два скейта, что были у нас дома, а на лице улыбка: люблю, когда этот человек улыбается. его улыбка в буквальном смысле сводит меня с ума. те самые два скейта, которые покупала мне и моего другу мать, когда мы были где-то в подростковом возрасте, когда мы не знали, что такое наркотики и были действительно за здоровый образ жизни. Да, блядь, как бы это странно не звучало, но раньше я ходил на турники, питался правильно и всё такое.. но не долго, если честно. потом мой друг уехал на лето к бабушке, а я связался с не очень хорошей компанией. оттуда пошли и наркотики и многое другой. видя эти скейты, из глаз так и хотят выпасть пару слезинок, а на душе снова тревожно и тепло от воспоминаний.. – Нихуя ты сыщик. Папа дал? На скейте я бросил кататься, после того, как неудачно упал и сломал ногу, а потом пошли осложнения и прочее дерьмо, которое не давало мне просто жить нормально. но катался я хорошо, просто тут была ситуация, в которой было просто не избежать травм. Меня очень хорошо подрезали, от чего я на большой скорости врезался в другого пацана, а сам упал на ногу. боль сразу не появилась, всё только хуже стало чуть позже, но напрыгался я тогда на одной ноге очень даже хорошо. – Ну естественно. как на счет того, чтобы прокатиться? Как только Олег произнес эти слова, внутри меня все сжалось и забилось в отдельный угол моего внутреннего мира. мне невероятно было страшно: я просто боялся выходить на улицу. да, на банальную улицу, потому что я пиздец, как отвык от людей. я отвык, что на тебя кто-то может кинуть взгляд, во время твоего похождения, потому что ты не так одет, я отвык от приветливости людей в этом городе и их грустных ебал. меня пугали люди и всему виной ебаная ребуха, которая держала меня в своих стенках огромное количество времени. но отказаться я тупо не мог: мне нужно было привыкать к людям, мне нужно снова вливаться в общество, чтобы потом, самостоятельно, ходить по магазинам и так далее. – Ну, да. Можно вспомнить молодость. – тихо и стеснительно произношу я, прекрасно понимаю, что это будет невероятно сложно. сложно снова привыкнуть к эти взглядам, сложно будет снова ощутить на себе общество и привыкнуть к тебе. Но я готов это сделать ради Олежи и его кудрявой головы, которая радует меня по утрам и вечерам. Я натягиваю улыбку, делая вид, что все просто прекрасно, что я не планирую. Но все действительно очень плохо. Олег мило улыбается и, слегка целуя меня в щеку, говорит: – Тогда я сейчас приготовлю завтрак, мы покушаем и пойдем гулять. радость на лице Олега была неописуемая: он так радовался тому, что прямо сейчас мы просто встанем на скейт, покатимся в неизвестную нам в сторону и насладимся этим ветром, который трепет наши волосы. Ну, немного не сейчас, но всё же. Уже почти через час мы оказываемся с Олегом на улице, в парке, и я испытываю жуткий стресс от общества. никогда не думал, что улицы, которые я считал родными, действительно окажутся мне врагами. никогда не думал что это общество будет так сильно тревожить меня.. Олег смотрит очередной раз на меня, мило улыбаясь и надевая наколенники, сидя на краю бордюра: – Ром, ну что ты такой напряженный? расслабься, пожалуйста, хватит испытывать свои нервы на прочность. Ну да, кудрявый, так же все просто! также просто избавиться от стресса, который не дает тебе спокойно жить! также просто избавится от всех этих загонов, которые не отпускают по ночам, которые невероятно тревожат нервы.. – Я, конечно, понимаю, что у тебя такое никогда в жизни не было, но это не так просто делается. Олег очередной раз тяжело выдыхает и надевает свой второй наколенник, но я прекрасно знаю, что это штука не спасет в случае перелома или чего-то подобного. я не надеваю защиту. ну а нахуя? ну, даже если и грохнусь пару раз, это же не смертельно, а даже если и смертельно, то какая уже разница? Олег надевает всю защиту и, взяв доску, аккуратно встает на нее, но только оттолкнувшись, он уже почти падает. меня прорывает на дикий смех и я просто уже почти лежу на дороге, умираю от него. Олег смотрит на меня с недовольным видом, поставив руки в боки и пыхтя. – Ну и что ты смеешься? давай, мистер старик, покажи, как ты умеешь кататься. Я встаю с асфальта и вытирая свои губы, которые были облизаны полностью, ставлю скейт на асфальт и после, сверху, ставлю на него ногу, как какой-то завоеватель, который только что оседлал самку. – Смотри и учись, мистер кудрявая голова. Делая мощный толчок, я ставлю вторую ногу на скейт и уверенно еду вперед. Но в этот момент в моей голове лишь только новый букет воспоминаний и флешбеков, которые не дают мне спокойно жить и которые всплывают ровно тогда, когда я начинаю эти же действия, что и когда-то давно, в прошлом. Воспоминания так трепетны для меня. Я помню, как мы с моим другом ездили прямо по проезжей части, делая прямо на середине дороге всякие трюки, что очень бесило всех водителей. ни разу за всё это время нас не сбили, лишь иногда только вылезали и пытались дать по голове, но мы убегали. и в какой-то степени даже очень грустно, что нас не научила жизнь тому, что надо кататься в другом месте на этой хуйне. Если сейчас я повторю точно такое же у родительского дома, то тут же окажусь раздавленным под колесами, ведь сейчас там очень оживленное движение, что меня тоже пугает. Я еду так спокойно по этому асфальту, снова это было и всю жизнь моим призванием, словно я был рожден для того. ставлю руки в разные стороны, как бы порхая и еду то вправо, то влево. как же я скучал по этому делу. Наконец, через метров 50, я разворачиваюсь и вижу Олега, который старательно пытается проехать хотя бы метров 5. но ничего особо не выходит. он падает и встает, падает и лежит, мучаясь от боли, но снова встает. ну, кататься на скейте не такое уж и простое занятие. наконец, когда я уже прокатился везде, где только можно, на этом участке, я возвращаюсь к Олегу, который невероятно усталый, потный, сидит на краю асфальта и, видимо, просто пытается прийти в себе. Вид у него, если честно, был не лучший и не такой радостный, как до этого. – Йо, Олеж, с тобой всё нормально? – спрашиваю я, садясь рядом с ним и наблюдая эту странную картину страдания от боли. Он щурится и слегка стонет, как в тот раз, когда я выебал его, но не от оргазма и наслаждения. Он стонет от боли и щурится. так хотелось пожалеть его, но просто невозможно было сделать, хотя бы потому, что мы сейчас находились на улице. – да, да... Только ноги болят из-за того, что я постоянно падал.. А так все просто отлично. Меня пугает, что Олег так говорит. за все то маленькое время проживания с этим человеком, я никогда не видел, чтобы он жаловался на то, что у него что-то болит или у него чего-то нет. – Ты сам то дойдешь? – судя по его лицу и его состоянию, можно было серьезно понять, что что-то тут не то. – Не знаю, честно.. – так хотелось прижать этого человека к своей груди, утопить в своих объятьях, что просто я не находил себе место внутри же себя. мой внутренний мир трясся, а я снова испытывал жуткий стресс из-за того, что не могу пожалеть этого человека. И единственное, чем я мог помочь сейчас эту чудиле, так это только взяв его на спину и пыхтя, сходя с ума от такой тяжести, отнести этого бедного человека домой, чтобы там продолжить свою помощь. – Ну, раз ты не знаешь, то я отнесу тебя домой. Бери в руки скейты и цепляйся за шею. Олег слушает меня, будто я тут за ним слежу, будто меня заставили посидеть с этим человеком какое-то время. Он аккуратно хватается за мою шею, а я встаю и слегка подпрыгиваю с ним, чтобы тот удобней сел, но он лишь воет от боли в ногах. Взяв в руки скейты, я тащу на своей спине. я тащу его где-то метров двести и понимаю, что скоро меня надо будет тащить, потому что я уже чувствую себя ужасно. В глазах темнеет, всё плывет, спина затекла, а я сейчас просто грохнусь. ну а хули, старость. мне 30 скоро, кстати говоря. – Оставь меня, Ром, я сам дойду. – ноет у меня на спине Олег, но я просто не могу. мне не поваляет совесть и воспитание, чтобы просто взять и бросить любимого человека, которому сейчас намного хуже, чем мне, на произвол судьбы, сказав, что мол "Сам иди". я не могу так сделать и поэтому продолжаю дальше идти, лишь возмущавшись в ответ: – Закрой свой рот и молчи, чуть-чуть осталось. наконец, еще через минут пять, мы оказываемся у нашей двери. два щелчка, я отпираю дверь и она открывается и первое, куда я бегу, так это к его кровати. нет, не для того, чтобы выебать его, как вчера, а для того, чтобы скорее положить его и он, наконец, просто расслабился. Я кладу его прямо на кровать и он стонет от боли, которая охватила его полностью, а особенно его бедные ноги. Олег закидывает свои ноги на кровать и снова стонет от боли. Видимо, все очень плохо. – Может, тебе к врачу? – спрашиваю я и сажусь рядом с этим милом кудряшом, чтобы хоть немного расслабить свою спину, которая невероятно затекла за то время, пока я тащил кудрявого. Хоть он и пиздец, какой милый, но жирный и тяжелый, как свинья. Милая свинья. Олег, тяжело улыбаясь и делая вид, что все просто прекрасно, накрыл ноги одеялом и плюхнулся на кровать, громко выдохнув. – Ром, не преувеличивай. Скорее всего, просто ушиб. Не верил не одному слову Олежика. Потому что по одному лишь виду было видно, что все не так гладко и сладко, как он говорит, что ему действительно больно и боль съедает его не меньше, чем съедала меня, когда я лежал в реабилитационном центре. Но он просто не говорит этого, не признает, как реальность и все такое. Типичный признак того, что человек невероятно сильный духом. Я сидел рядом с ним и буквально ощущал его боль на себе. В ногах покалывало и я понимал, что это пиздец, как ненормально. – Точно? Олег смотрел на меня, как на идиота. Ну, а что поделать, если я просто очень сильно волнуюсь за человека, которого знаю не так давно, но так невероятно прицепился к нему? Я прекрасно понимаю, что мне ещё стоит узнать каждый его волосок на теле, обсудить с ним огромное количество вещей, которые волнуют и меня, и его, узнать, какое кофе пьет этот кудрявый по утрам и на что у него аллергия, но у меня есть полное ощущение, что я все это знаю. Что я живу с этим человеком около 10 лет в одной квартире, что мы спим в одной кровати примерно столько же и доверяем мы, друг другу, не меньше. Но при этом мне кажется, что это просто очередные загони лишь мечты о нормальной жизни, которой мне ещё стоит привыкнуть. Я лишь смотрю осуждающим взглядом на Олега и просто ничего не могу сделать. Потому что у меня есть подозрения, что он просто откажется и никуда не захочет идти, несмотря на то, что я пытаюсь заботится о нем так, как не заботился, наверное, никто. – Ну, как знаешь. Тихо произношу я и встаю с кровати, чтобы направится в свою комнату и просто лечь спать. Я невероятно устал тащить этого жирного, но такого прекрасного человека до дома. За окном начался дождик, яркое солнышко, которое купало весь город резко переросло в бурю с холодным ветром и дождиком, который так и стучится ко мне в окна, а на душе точно также. Также, потому что я тупо не могу помочь любимому человеку, который является моим единственным проводником в нормальную жизнь без травы и наркоты. Я не замечаю того, как засыпаю и не замечаю того, как просыпаюсь уже ближе к ночи. За окном уже невероятно темно, а на моей душе все также. Не понимаю, откуда эти странные чувства, которые я испытывал, наверное, лет пять назад, когда моя мать лежала в больнице с приступом. К счастью, не из-за меня. А может, она испытывала все то же, что я испытываю сейчас, когда даже понятия не имела, как помочь мне? Ну, может быть... Я встаю с скрипучей кровати и спина слегка болит из-за того, что я очередной раз пытался помочь Олегу. А точнее, помог, когда дотащил, всё таки, его до дома. Я иду по квартире, словно какой-то великомученик с опухшем ебалом, словно я бухал всю ночь. На самом деле, я просто не выспался. Зайдя в комнату Олега, я вижу этого милого мальчика, лежащего на его же кроватки, который смотрит какой-то фильм и улыбается мне. Я потираю глаза и сажусь рядом с ним, точно также улыбаясь. – как ноги?– спрашиваю я, стараясь наблюдать за его реакцией. Я очень хорошо знал все реакции людей во времена, когда улицей, буквально, была моим домом. Я знал и видел, когда человек врёт, когда он пытается утаить правду и когда человек, собеседник, натягивает улыбку, чтобы быть очень милым и хорошим передо мной. Но, к счастью или сожалению, я многое забыл с того времени из-за ебаных таблеток, которые стали частью моей жизни и являются ей по сей день. Вопрос про ноги меня волновал больше всего, потому что у меня были не самые прекрасные чувства на этот счёт. У меня было полное ощущение того, что там перелом, а даже не больше. – Да... Да так, если честно... Болят.. – коротко говорит Олег и я отчётливо вижу, что он лукавит, что он пытается утаить правду от меня. Но не всё так просто, Олег Вадимович. Вся тайна становится явной, верно? Вот, значит я сейчас и попытаюсь вытянуть из вас хоть одну ниточку правды. Вы, конечно, будете против, но я вас заставлю. Я заставлю вас сделать так, чтобы в конце у меня был целый клубок. – А ну-ка! Дай посмотрю... – я резко вскакиваю с кровати и откидываю одело в сторону. Олег пытается это остановить, схватив меня за руку, за одежду или хоть за что-нибудь, чтобы тупо одержать меня, но я же упертый. Я докопаюсь до правды, чего бы мне это не стоило. Пусть это будет обида, не разговоры со мной несколько дней или что-нибудь ещё, но... Я узнаю правду, Олеж. Я откидываю одеяло и вижу перед собой не очень милую картину: одна ступня распухшая, красная, а другая просто синяя. Находясь в полном ахуе от того, что Олег пытался утаить это и скрыть, я вижу краем глаза, не менее ахуевшие глаза Олега, который явно не хотел, чтобы я видел всю эту картину. У него настолько ахуевшие глаза, что будто он увидел перед собой член в 8 сантиметров. Да, жуткая картина. – Ты все еще не хочешь к врачу? – спрашиваю я и смотрю на Олежека большими глазами, которые так и хотят выкатиться из орбит. Глаза Олега и его милое выражение прямо таки и говорило, что он не хотел, чтобы всё так получилось. Он хотел как лучше, но получилось, как всегда.. Но, думаю, когда твои ноги просто синеют, это признак того, что действительно нужно обратиться к ебаному врачу, который посмотрим, всё ли нормально.. Олег пожимает плечами я и бегу собираться и вызывать такси, чтобы отвезти этого человека в больницу.