***
Лишь спустя полчаса Диппер понял, точнее, вспомнил, что такого ужасного случилось с ним. Ведь все эти порезы, раны, ушибы были уже привычными, и он не сразу осознал, что действительно произошло. «Я бросил сестру…» — он осел на стул, держась за пульсирующий бок. Бросил сестру, бросил сестру… Что-то сжалось внутри него. Да как он посмел? После того, какой ценой они вернули ее к сознательной жизни, он не имел права слушаться ее и оставлять там на съедение волкам. Хотя, возможно, оставить ее хищникам было бы лучшей участью. — Дурак! Просто идиот… — Парень стукнул кулаком по столу, морщась от боли. Да он же просто убьет ее, если не уже… — Черт… Черт! — Диппер со злостью смахнул кружку с водой со стола. — Хоть один волосок упадет с ее головы, я убью его… Большая теплая рука легла на его плечо, чуть надавливая. — Успокойся, парень. Мы ничего не можем, кроме как не торопиться и не наломать еще больше дров. Тебе лучше вообще лежать, тебя Форд латал три часа, так что, будь добр, береги швы. Стэн силой усадил племянника на стул. Он даже на сотую долю не мог представить, что он сейчас чувствует после того, как пережил весь этот кошмар наяву, но очень хорошо знал, что значит для него сестра, его плоть и кровь. — Спасли один раз, спасем еще. — Вопрос стоит не в том, как или насколько это будет сложно, а какой ценой, Диппер? Ты готов обменять жизнь сестры на чью-то другую? Диппер нахмурился, сделавшись еще более угрюмым, но и по той причине, что он мешкался между «да» и «нет». Он начал думать, он допустил такую мысль, что, может, пожертвует кем-то ради Мэйбл. На кухню спустилась сонная Венди. Она совсем исхудала за эту неделю, уже даже не было слышно ее уверенных твердых шагов. Весь этот ужас с исчезновением близнецов, чуть ли не смертельными ранениями Диппера, и в конце концов собственные недуги выбили ее из колеи окончательно. — Что ты здесь делаешь? У тебя сломано два ребра, ушиб легких, вывих тазобедренного сустава, и это я молчу про ушибы и ссадины, как минимум месяц постельный режим! — Она решительно потянула его за локоть, не успев оклематься. — Мне лучше, правда, — он мягко уклонился от нее. Кордрой сначала молчала, потом медленно вздернула брови, а затем саркастично фыркнула. — Лучше? Ты сейчас серьезно? Ты чуть не умер, а сейчас говоришь, что тебе лучше… — она долго закашлялась, прервав свою гневную речь. Диппер поднялся, приобнимая ее за плечи, показывая взглядом Стэну, что ему пора покинуть кухню и оставить их вдвоем. Очень давно у них не было времени поговорить не о продовольствии, не о выживании, не о плане мести, а о них. — Тебе нельзя волноваться. Помнишь? — он погладил ее по спине. — Как с тобой не волноваться… — девушка пыталась сдержать кашель. - А тебе нельзя перенапрягаться. Он посмотрел на нее, мол, парируешь? Эти пять-семь человек стали для нее семьей, которую она не могла потерять. У нее больше никого не было в этом личном аду, созданным Сайфером. А Диппер... безусловно, он был ей больше, чем просто друг, но конкретнее не знала даже сама Венди. Она просто понимала, что он самый дорогой для нее человек, даже дороже самой себя. — Тише… — он погладил ее по голове. — Я обещаю тебе, мы спасем Мэйбл, свергнем этого ублюдка, и это закончится. Мы будем вместе, — парень чуть запнулся, — мы все. Венди закрыла глаза и осторожно склонила голову на его грудь, боясь, что он, словно сахарный, растает в ее объятиях. Что она чувствует к нему? Ведь он уже не тот маленький мальчик, а взрослый юноша. Да, ему шестнадцать, но разумом он был уже куда старше своих лет. Кордрой никогда не задумывалась о том, что на самом деле чувствует к Дипперу. Только когда чуть не потеряла его, сжимая его руку на кухонном столе, пока Форд латал дыры в его теле иголкой. Эту ночь она не спала, как и следующую, боясь сомкнуть глаза, а, открыв их, обнаружить еще теплое тело Диппера. «Мы не можем быть вместе, — убеждала она себя, — сейчас совершенно не то время». Но если не сейчас, то когда? Они стояли там достаточно долго в слабых объятиях, думая то о друг друге, то о чем-то своем, пока не пришла Пасифика что работала в подвале. — Я уверена, мы справимся, — Нортвест потерла опухшие глаза. — Мы должны. Если не мы, то кто? — Ты права, — Венди отстранилась от Диппера. — Но, — она подняла палец вверх, — прежде всего мы должны быть здоровыми, не с поломанными ребрами, а главное, живыми! Вам ясно? — она строго посмотрела на друзей. Оба кивнули, хотя не хотели соглашаться. — У нас все получится. Я вам обещаю, — Пасифика чуть улыбнулась и обняла друзей. Столько обещаний, столько просьб... Будет ли возможность сдержать и выполнить их? Да, Пасифика стала другой. Скорее всего, и стала самой собой, потому что родители постоянно притесняли ее личность, индивидуальность, а сейчас… Пасифика Нортвест стала тем, кем и была всегда была — честной сильной и смелой девушкой, готовой на все ради близких. Она всегда была такой. Просто скрывала. «Почему она так похожа на Мэйбл?» — подумали Венди и Диппер, не сговариваясь. — Все здесь заслуживают счастья и хорошего конца… кроме Сайфера, — Нортвест сжала руки в кулаки, ведь она ненавидела его так же, как и все, кто когда-либо пересекался с ним. Он заслуживает только смерти***
Пасифика прекрасно видела, что происходит между ее лучшими (и единственными) друзьями, и не смела вмешиваться. Она любила их одинаково и даже не думала о другом исходе, даже если к кому-то из них она испытывала больше, чем просто дружеские чувства. Честно признаться, Нортвест было страшно. Ее названные родители в плену, если еще живы, подруге досталась не лучшая из участей — Билл, другая больна если не смертельно, то очень сильно, Диппер так вообще непонятно благодаря каким силам выжил, Форд Пайнс, кто заменил ей отца и деда, находится уже в преклонном возрасте, что тоже пугало девушку. Она боялась потерять их всех. Что еще хуже — разом. Если раньше ей нечего было терять, кроме увесистого состояния, но она была полностью связана по рукам и ногам, то сейчас, имея все свободы, у нее было что терять. Лично Пасифике Билл напакостил меньше всех, но ненависть к нему у нее была особенная. Не только ненависть. Иногда Пас ловила себя на мысли, что она единственная, кто с этим апокалипсисом что-то обрел, а не потерял. Да, она ненавидела Сайфера за все принесенные страдания ее близким, но именно благодаря ему она их и обрела. Близких. Нортвест думала об этом бессонными ночами, когда голоса в голове не давали ей спать. Тайно, даже от самой себя, она была благодарна демону. Но ненависть ее крепчала с каждым днем из-за страха, который подпитывал ее. Это нормально. Билла боялись все, а кто не боялся в лучшем случае либо покоился в сырой земле, либо сошел с ума. Сошел с ума…***