Начни со мной сначала

- Нет, ну это уже ни в какие ворота. В глаза ударил яркий свет и ты, едва шевеля затекшей рукой, не без труда натянул на голову подушку. - Задерни шторы и проваливай. Удивительно, что твой мозг оказался способен на столь длинную и связную фразу – голова разваливалась на части, будто по ней галопом пронеслось стадо популярных тут винторогих бизонов. Поэтому ты так и не смог полюбить местный виски. Рядом зашевелились, и ты вслепую протянул руку, тут же наткнувшись на длинные спутанные пряди. Как ее там… Мишель? Тиффани? - Не поможет, Тони. Вставай. Ты поморщился. Можно подумать, без голоса нудного братца твоя голова не раскалывалась от боли. - Хорошо, если заткнешься. Сесть удалось со второй попытки. Потрепать по плечу лежащую рядом – с третьей. Мишель или Тиффани сонно застонала, и ты ей невольно позавидовал – выпила вчера девчонка не меньше, а выглядела куда бодрее. По крайней мере, глаза разлепила без излишних возражений и тут же натянула простыню до самого подбородка, почти испуганно уставившись на ебучего девственника Стива Роджерса. Нет, известное всем американским деткам имя их герой здесь, само собой, не носил. И даже девственность свою – кто бы мог подумать! – не сохранил. Но был таким же до зубовного скрежета правильным, доставучим и невероятно упертым. А еще он – и на моменте, когда память вернулась, ты охуел по-настоящему – являлся твоим братом. Нет, не родным, конечно. В этом случае ты бы всерьез задумался о психическом здоровье тех, кто раз за разом выкидывал кости, складывающие твою судьбу. Потому что Роджерс в своем девятом воплощении обладал все тем же шестифутовым ростом, благородным профилем, светловолосой шевелюрой и прозрачно-голубыми глазами. Одним словом, всем тем, что ну никак не могло делать его даже дальним родственником Тони Старка. Просто его папочка и твоя мамочка любили по пьяни перепихнуться. Потому что ну чем еще можно заниматься в Окраинах? В общем, когда оба допились до крематория – закапывать трупы на Корусанте считалось неэтичным – вы остались совсем одни и как-то сразу поняли, что гораздо проще выживать не в одиночку. Из воплощения в воплощение неизменным оставалось одно. Вы могли быть заклятыми врагами, лучшими друзьями, коллегами, или вот как сейчас – почти родственниками, но безразличны друг другу не были никогда. - Чего тебе, Харрис? Да, Капитану Сосульке в последнем своем воплощении с именем не повезло. Однако на «Стивена» Кэп откликаться наотрез отказывался. Сейчас же он смерил тебя полным молчаливого укора взором, подобрал с пола одежду, безошибочно угадывая женскую, и, все также не говоря ни слова, протянул охапку то ли Мишель, то ли Тиффани. - Тони? – у нее наконец-то прорезался голос. - Я позвоню, - соврал ты. Девчонка фыркнула, и, словно забыв, что только что куталась в одеяло до подбородка, весьма бодро соскочила с кровати, натянула мятые шмотки и, взбив волосы, двинулась к выходу. На лице Харриса не дрогнул даже мускул. Впрочем, что он, баб голых не видел? - Надеюсь, ей хотя бы есть восемнадцать? - Не знаю, - ты пожал плечами. – Не спрашивал. От резкого движения голову повело сильнее, и ты с трудом сдержался, чтоб не выблевать вчерашний ужин прямо на простыни. К счастью, бывший герой всея Америки через все свои воплощения умудрился пронести сострадание к нуждающимся – не важно, умирали они с голоду или упивались до полусмерти – и к твоему предплечью прижался крохотный прозрачный шарик. Хлюпнул, всосался под кожу и ровно через три секунды похмелье отпустило. На Корусанте знали толк в лекарствах. Но лучше бы научились гнать нормальный виски. - Так чего явился? – ты откинул одеяло, спуская ноги на прохладный пол. - Бога ради, Тони, - Харрис поморщился. – Оденься. - Значит, голые мужики тебя все-таки смущают, - фыркнул ты, притягивая халат. Надо будет сообщить об этом нынешней реинкарнации Барнса. А потом натыкать в его пентхаус камер и наблюдать, как братик кувыркается с личным телохранителем. Хоть что-то же должно оставаться неизменным. - Зачем ты приехал? – в третий раз спросил ты. Тот, кто когда-то звался Капитаном Америкой, закатил глаза. - Ты обещал, что присмотришь за Джессикой. Твою же мать. Точно. Скажи кто Наташе Романовой, что в своем последнем воплощении она окажется дочерью Стива Роджерса и будет носить имя Джессика, русская шпионка сначала бы рассмеялась этому человеку в лицо, а потом придушила своим фирменным захватом. И над этим ты тоже вдоволь похохотал. Все же души имеют привычку не изменять себе. Тот случай с Роуди был, скорее, исключением. Нынешняя же Черная вдова подрастала настоящей сорвиголовой. За ней не могла уследить вся служба охраны Харриса – девчонка с легкостью обходила все системы защиты, могла пропасть на несколько дней, а потом также внезапно появиться – в рваной одежде и с парочкой синяков. Помешанный на защите дочери Роджерс бледнел, злился, но поделать ничего не мог. Впрочем, его самого дочурка худо-бедно слушалась, но всякий раз, стоило папаше покинуть город, срывалась с цепи. А по командировкам второму человеку в Правительстве приходилось разъезжать часто. Мать Джессики погибла при родах и ни по одной из жизней знакома тебе не была. А вот ее дочь почему-то искренне тебя полюбила, и – к огромному облегчению Роджерса – в твоем присутствии была просто паинькой. - Где она? - В столовой, - Роджерс все еще хмурился. – Незачем ребенку смотреть на твоих шлюх. Ты подавил смешок. Как-то ты вытаскивал Нат из ночного клуба, где она вовсю целовалась сразу с двумя парнями и одной девчонкой – той самой, с которой ты договорился провести вечер. За три дня до этого ей исполнилось пятнадцать. - Дядя Тони! – стоило только появиться на кухне, рыжий вихрь стремительно пересек ее и повис у тебя на шее. - Полегче, - постарался остудить пыл дочери Роджерс. – От него адски разит. - Да плевать, – девчонка запечатлела на твоей щеке горячий поцелуй. – Я соскучилась. Нет, ты совершенно не понимал, за что можно так искренне любить непросыхающего алкоголика. Не из-за денег же: в средствах семья Харриса никогда не нуждалась. Раз пришла в голову мысль, что бывшая русская шпионка до конца откровенна с тобой только по одной причине – ты был единственным, кто никогда не пытался препятствовать ее образу жизни. Само собой, за девчонку в ее неполные шестнадцать тоже переживал, однако, если за все девять жизней хоть как-то научился разбираться в душах, то понимал – взрослеть Джесси должна именно так. Потому что в ином случае она уже не будет той, кто когда-то носил имя Наталья Романова. А менять душу в угоду себе… Понадобился не один век, чтобы понять – бесполезное это занятие. Ты потрепал ее по ярко-рыжей макушке. - От меня и правда несет, принцесса. Хочешь есть? Нат мотнула головой в сторону заставленного тарелками стола. - Пятница уже позаботилась. Конечно же, и в этой жизни – хвала технологиям Корусанта! – у тебя не могло не быть искусственного интеллекта. И, конечно же, по-другому назвать ее было никак нельзя. Ты остался верен привычкам. - Доброе утро, мистер Старк. Даже голос ты оставил ей тот же. - Утричка, детка. Кофе. - Я уже опаздываю. – Только теперь ты вспомнил про дорогого братца и скривился. – Можно тебя на два слова? Джесси фыркнула. Она ненавидела, когда от нее что-то скрывали. Ты знал, что сейчас последуют нотации. Причем от жизни к жизни они становились все длиннее, скучнее и невыносимее. Иногда ты со смешком думал, что Роджерс, как и ты сам, помнит все прожитые жизни и попросту водит тебя за нос, а предоставленные в его распоряжение века тратит только на одно – до уровня искусства оттачивает навык выносить людям мозг. Преимущественно тебе. - Давай в другой раз? - В другой раз ты снова сбежишь. Или отвертишься. Или запрешься в кабинете. Нет, порой ты просто его ненавидел. Вы спустились в холл, и почти сразу ты заметил за спиной едва мелькнувшую тень. Так и есть. Подслушивает. - Что с тобой, Тони? Ты мастерски изобразил удивление. - Я бухаю, трахаю шлюх… Что-то изменилось? - Это не смешно, Эдвард! Когда Роджерс злится, он напрочь забывает о твоем новом имени и зовет тем, с которым тебе посчастливилось родиться на этой планете. Да, тем самым, которое когда-то стояло сразу после «Энтони». Мало кто о нем помнил. Пеппер уж точно нет. Но тот, кто когтями и зубами прорывался вместе с тобой с кварталов Окраин в беспечную жизнь, знал про тебя практически все. Все, что имело отношение к этой жизни. - Шеридан волнуется за тебя. Ты потер еще чуть гудящую голову. Стоило признаться хотя бы самому себе – в этот раз ты действительно перегнул. - Что происходит, Тони? Даже если б мог, ты бы вряд ли стал рассказывать ему о причине. Причине, которая преследовала тебя восемь жизней и вот теперь настигла в девятой. Причине, с которой ты понятия не имел, что делать. Причине, которой едва минуло шестнадцать. За прошедшую неделю проклятый пацан приходил в твои сны каждую ночь. Иногда в костюме Человека-паука. Иногда – просто фотографией с папки личного дела. Иногда – рассыпающимся в пепел у тебя на руках. А иногда – и вот такие сны ты ненавидел больше всего – снились трогательно выступающие позвонки на тонкой шее, острые лопатки, язычок, нервно облизывающий тонкие губы. Ты просыпался с мучительно ноющим стояком. Проклиная все на свете, шел в душ, быстро, зло дрочил и от этого ненавидел себя еще сильнее. Шлюхи забыться не помогали. Алкоголь тоже. Прошедшие семь жизней ты как-то сдерживался. А вот в эту почти сорвался. И даже понимал, почему. Ошибкой было читать ту папку. Если раньше Питер был просто образом, который мелькал на горизонте и к которому ты не позволял себе приближаться, то теперь носил конкретное – то же самое! – имя. И имел уже выученный тобой до последней буквы и цифры адрес. - Отвали, - совершенно искренне пожелал ты Роджерсу. – Ты прекрасно знаешь, что пока Джесси здесь… - Ты не приведешь сюда ни одной… девушки, да. И пить до беспамятства тоже не будешь. Но, То… - Вот и отлично, - торопливо завершил ты, разворачивая братца в сторону двери. – Удачной командировки, не болей, передавай привет Барнсу, и вообще – всех благ. За спиной послышался сдавленный смешок. К счастью, Харрис был слишком занят пропащим тобой, чтобы обратить на это внимание. - Я серьезно, Тони. - Я тоже, - ты его все-таки выставил. – Увидимся. С облегчением заперев дверь, ты повернулся на сто восемьдесят градусов и хмыкнул: - Если подслушиваешь, хотя бы не пались. Из-за колонны появилось виноватое личико Нат. - Что, так громко? – и сразу, без перехода. – Извини. - Да забей. Черная вдова плюхнулась на диван, сложила ноги по-турецки и выжидательно уставилась. - Так что с тобой происходит? - Джесс! – от нее такой подлянки ты не ожидал. – Заразилась от папочки? Наташа надулась. Но ты знал, что девчонка больше не задаст ни одного вопроса. Как ты старался не лезть к ней с нотациями, так и она уважала неприкосновенность твоей – какой бы паршивой она не была – жизни. - Тебя там кофе ждет. Можно я сегодня прогуляю? - Нет. В школе, которую была вынуждена посещать племянница, ты взвыл бы волком в первую же неделю. Обязательная форма из юбки и жилета, которые Наташа все свои жизни люто ненавидела. Высокородные детишки-снобы, которые ее бесили. И преподаватели, которые могли вогнать в тоску одним своим видом, что уж говорить о голосе. - Ну, Тони! - девчонка уныло потащилась за тобой на кухню. - Если дойдет до папашки, как думаешь, позволит он тебе и дальше у меня оставаться? Она задумалась и все-таки вздохнула: - Ладно. Ты снова потрепал ее по макушке. - Доедай. Завтрак Джессика приканчивала без особого энтузиазма. Да и ты тоже разговорчивостью в это утро не страдал. За что ты еще любил девчонку – она тонко чувствовала, когда к тебе не стоит лезть, а когда, наоборот, можно и даже нужно завалить вопросами. В ту, первую жизнь, Наташа Романова умерла у тебя на руках. За три месяца до того, как Земля перестала существовать. «Нат», - ты погладил ее по окровавленной щеке. Ей наверняка было чертовски больно – с развороченным в мясо животом по-другому быть и не может. Но Черная вдова нашла сил, чтобы поднять руку, коснуться твоего плеча и слабо улыбнуться. «Ты… не виноват». И закрыла глаза. Ты ей тогда не поверил. А сейчас смотрел на поглощающую хлопья племянницу и думал, что ни в одной из своих жизней она не разменяла даже четвертый десяток. - Но вечером-то я прогуляюсь? – Вопрос выдернул тебя из воспоминаний. Ты кивнул. А что ты еще мог сделать? *** - Давай, пошевеливайся. Ты нетерпеливо ждал, когда девчонка втиснется в ненавистную юбку – стеснительностью она не страдала – и то и дело кидал взгляд на часы, потому что клятвенно обещал Пеппер появиться хотя бы к полудню. - Черт с тобой. Воспользуемся телепортом. Она радостно взвизгнула. Ты понятия не имел, чем ей так полюбился популярный на Корусанте вид перемещения. К тому же, телепортация детей до восемнадцати разрешалась только со взрослыми. Может, именно этим? Собралась Наташа в три минуты, и у тебя даже зародилась мысль, что она специально тянула время, чтобы выбора у тебя не осталось… Додумать помешал голос Пятницы. - Срочные новости. В восьмом квартале Окраин произошел взрыв. Пока причина не будет выяснена, настоятельно рекомендую вам оставаться в доме, мистер Старк. Конца фразы ты не слышал. Ты похолодел. - Список адресов! Быстро! В воздухе замелькали строчки, и ты, чувствуя, как внутри что-то обрывается, увидел ту самую, выученную. - Питер! То, что голос не твой, ты тоже понял не сразу. И перевел взгляд на побледневшую Джессику. - Знаешь мальчишку? - Да! Ты не стал спрашивать, откуда твоя племянница знакома с пацаном с Окраин. Ты уже выводил на полу сетку телепорта. - Сможешь показать блок? – да, адрес ты выучил, но быстро найти по нему нужное место точно бы не смог. Она торопливо кивнула. Ты прижал девчонку к себе, наскоро вбивая координаты. - Не шевелись. - Мистер Старк, я настоятельно рекомендую… Слова Пятницы потонули в яркой вспышке. *** В Окраинах царил ад. Крик, плач, разрушенные дома, огонь со всех четырех сторон. - Сюда! – Нат не растерялась и уже тащила тебя за руку. Уворачиваясь от летящих обломков, перепрыгивая через изувеченные тела и лавируя между бегущими, вы миновали два дома. - Это здесь, - Джессика уже тянула на себя ближайший обломок. – Помогай! - Стой, - ты дернул девчонку за плечо. – Так ты обрушишь здесь все к чертовой матери. - Да не тупи! – заорала Наташа. – Вот он! Наверное, он возвращался домой. Или наоборот – собирался уходить. Позже ты его об этом обязательно спросишь. Но сейчас завис только на секунду, в самом настоящем ужасе созерцая знакомую, хоть и покрытую грязью мордашку, а уже в следующую с силой отбросил в сторону упавшую на мальчишку балку. - Питер! – Джесси уже хлопала его по щеке. – Пит, это я! Да очнись же! Бесполезно. Он даже не шевельнулся. Чувствуя, что сердце колотился где-то в горле, ты приложил два пальца к тонкой грязной шее. - Пульс есть. - Забери его отсюда, - она смотрела на тебя отчаянными глазами. – Пожалуйста! Ты кивнул. - А ты? Она прекрасно знала, что телепорт не осилит троих. - Как-нибудь выберусь. Ты подхватил мальчишку на руки. Чтобы не прижать его к себе, не зарыться носом в пыльные волосы и не сделать еще какую-нибудь глупость потребовалось невероятная выдержка – оказывается, за столько веков ты чертовски, до безумия успел по нему соскучиться. Не отвлекайся, Тони! Потом будешь ругать себя, что бросил девчонку в этом аду. Просить за это прощения – тоже потом. Сейчас был важен только Питер. - Удачи. Наташа кивнула и бросилась к следующем завалу. Ты знал, она не уйдет, пока не поможет всем, кому будет в состоянии. Но и на это тебе сейчас было плевать. - Держись, малыш, - ты не сдержался и позволил себе маленькую слабость – коснулся губами теплого виска. – Я вытащу тебя отсюда. Вспышка телепорта, и вас поглотила тьма.