Сводник

У Рокудайме Хокаге с недавних пор появилась проблема. Проблема была большая, просто огромная, рыжая, девятихвостая, до зубоскальства ехидная и наглая, именовалась Курама, получите, распишитесь. Хокаге совершенно не понимал, что стукнуло в голову лису, и почему он вдруг решил окончательно испортить ему жизнь, впрочем, на возмущенные, а затем умоляющие расспросы Курама только хмыкал и притворялся спящим. Ага! Как же! Наруто понимал, что лису, должно быть, скучно, но, в конце-то концов, ему самому не нравилось сидеть на заднице ровно и разбирать эти скучнейшие бумажки! Но есть же такое понятие, как долг и ответственность! Ну правда, это же не его вина, что в прошлый раз, когда Наруто попытался под шумок сбежать на миссию, желательно жуткую и очень опасную, его на Воротах поймала Сакура. Порой Наруто очень жалел, что прекрасная Сакура-чан обучалась у Цунаде. Думается, будь все иначе, он не провалялся бы в Госпитале всю ночь, да и то, вышел он оттуда благодаря лечению Курамы. Сакура-чан с тех пор следила за ним как коршун, будто своих дел нет! – и настаивала на наилучшем исполнении обязанностей Хокаге. А это значит, что Наруто сидел в кабинете, перебирал отчеты, принимал послов, и слушал жутко занудливые, мерзкие, длинные и прочувственные завывания Курамы. Наруто сходил с ума. Лису, казалось, доставляло удовольствие злить своего джинчурики. Наруто дошел до того, что на коленях умолял мерзкого лиса свалить куда-нибудь, да хоть к Хачиби в страну Молний! – только оставить его в покое. Лис заинтересованно дернул ухом, и Наруто тут же вставил условия: никого не убивать, ни на кого не нападать, вести себя смирно, с Гьюки не драться, страну Молний по кирпичику не разносить. Как и ожидалось, злобная зверюга только презрительно расхохоталась, и гордо ответила, что предпочитает «общение со своим Носителем» сдыханию в канаве от скуки на полпути к Деревне Молнии. Наруто сгоряча решил, что вариант со «сдыханием» ему нравится больше. Лис обиделся и замолк. Наруто было обрадовался, а потом насторожился. От Девятихвостого засранца можно было ожидать любой пакости, и в том, что эта пакость уже тщательно планируется, Наруто не сомневался. Право слово, насколько было легче, когда лис был злобной тварью, которая мечтала вырваться из-под гнета печати. Наруто нисколько не жалел о том, что Курама признал его своим другом, но, даттебае, насколько было проще! *** Наруто иногда искренне завидовал простым шиноби: миссии, ночи у костров, напарники за спиной и никакой горы бумажек. Ни сопочки, ни холмика, ни пригорочка – вернулся домой, написал отчет, сдал – свободен! Наслаждайся спокойной жизнью или иди снова: под свист кунаев, всплески адреналина и бешеный стук сердца. Наруто просто искренне им завидовал. А иногда ему хотелось придушить кого-нибудь, например мерзкого Учиху, который стоял сейчас перед ним и всем видом выражал безграничное пренебрежение. Наруто видел – и подрагивающие руки, и чуть сиплое дыхание (легкое было пробито), и многочисленные царапины (наверняка падал или продирался сквозь заросли) – разумеется, Наруто все это видел! Но Саске конечно же стоял так, как будто не только что вернулся с миссии ранга А, а прекрасно высыпался всю неделю подряд, ел от пуза и бездельничал. Как Наруто, например. Это бесило неимоверно. - Что-то еще, Хокаге-сама? - Да, Учиха. Жду отчет через три часа. Саске едва заметно поклонился, и Наруто стиснул подлокотник. Вот же упрямец! И ведь не загнать его в Госпиталь, он людей на дух не переносит, а Сакура, как назло, упорхнула в страну Песка, напоследок показав Наруто кулак, резко убивающий охоту рыпаться с места. И как теперь помочь этому засранцу, не нарвавшись при этом на чидори? «Хэй, Учиха…» - неожиданно, мрачно растягивая слова, окликнул лис. Наруто насторожился. Чего это Курама вдруг решил заговорить с Саске? - Ты чего это, даттебае? – спросил Наруто лиса, косясь на замершего Саске. «Как прошла длинная и тяжкая миссия?» - ехидно продолжил Курама, подчистую игнорируя Носителя. – «Должно быть, ты очень устал?» - Я предоставлю Хокаге-сама отчет, - отрезал Саске и исчез. В Госпиталь он не пойдет, понял Наруто, придется идти сегодня к нему домой, проверять, чтобы теме по глупости своей не окочурился. А сейчас у Наруто были дела поважнее. Курама все возмущенные крики, вопли и расспросы проигнорировал с достойным Учихи спокойствием. И это было очень, очень, очень нехорошо. *** Наруто стоял перед воротами поместья Учихи, сжимал в руках корзину с фруктами, которую ему вручил Какаши-сенсей, и чувствовал себя очень несчастным. Саске не открывал, и Наруто устал долбиться в дверь. Проникнуть на территорию поместья было бы не сложно, в конце концов, он Хокаге или нет? – но то, что Саске примет его с распростертыми объятиями Наруто очень сомневался. Учиха в последнее время был нервным и раздражительным, если эти понятия вообще применимы к Саске, ведь нервным и раздражительным он был всегда – но за последние пару недель до миссии Учиха метался между полным игнорированием юного Хокаге и вполне оформленными попытками того убить, достигнув апофеоза своей наглости. С игнорированием Наруто успешно боролся, зудя Учихе на ухо без остановок и перерывов на рамен, после чего Саске переходил ко второй части «плана», и они разносили тренировочную площадку – или близлежащие улицы, это смотря как повезет, – в пух и по камешку. Затем, рано или поздно прибегала Сакура – или Цунаде-баачан, это опять-таки как повезет – и Наруто отхватывал подзатыльники, а Саске независимо ускользал, будто он тут и ни при чем. В общем, с теме было что-то не то, и Наруто собирался с этим разобраться. Он методично долбил в дверь основательно помятой корзиной с фруктами – Какаши-сенсей еще получит от Наруто миссию в страну Снега, на полгода, за подобные шуточки – и звал Учиху во всю мощь легких. Это было поведение недостойное Хокаге, но Наруто было все равно. Теме сдался, как и ожидалось, довольно скоро. Ворота поместья резко открылись и корзина с фруктами, которой Наруто в очередной раз замахнулся, полетела на стыковку с гордым лицом Учихи. Наруто не успел остановить замах, а вот Саске был куда быстрее. - Что тебе надо, добе? – мрачно спросил он, отряхивая рукав от пепла сожженной корзины. - Привет, теме! Я тут в гости! – Наруто перемялся с ноги на ногу, сам на себя разозлился и решительно оттеснил изумленно выгнувшего бровь Саске в сторону. - Чаем-то хоть напоишь, даттебае? – весело воскликнул он, двигаясь к дому. В спину ему не прилетело ни чидори, ни даже катоном. Это был успех. *** Это провал, понял Наруто, поглощая третью кружку чая. Учиха, сидящий напротив, был исключительно холоден, молчалив, недружелюбен и очень мрачен. Он сверлил Хокаге иссиня-черными глазами, и они навевали бы ужас, если бы не многолетний иммунитет. - Ну как прошла миссия? – фальшиво спросил Наруто, снова пытаясь завязать разговор. - Нормально, - в четвертый раз отрезал Саске и отхлебнул из кружки – его чай был почти не тронут. Наруто поспешно уткнулся в свою кружку – все, лишь бы не смотреть в глаза Учихи. В чае плавала, смешно покачиваясь, маленькая чаинка, и Наруто неожиданно вспомнил: - Эй, теме, ты помнишь, как мы когда-то в детстве пытались стащить маску с Какаши-сенсея? – Узумаки фыркнул накатившим воспоминаниям и поднял глаза на Учиху. Саске пристально смотрел на него своими антрацитовыми глазами и молчал. Боги, беспомощно и не пойми отчего мелькнуло в голове у Наруто, и почему Учихи рождаются такими красивыми? - Да, - наконец ответил Саске и отвел глаза. – Ты хочешь поговорить о прошлом? В горле резко пересохло. На кухне воцарилась прерываемая стрекотом сверчков за окном тишина, и Наруто несколько раз проклял себя за свой длинный язык. Он совсем-совсем не желал говорить о прошлом. Пусть оно остается там, где осталось. «Ну, отчего бы и не поговорить?» Нет, вот умеет же эта волосатая гадость выбирать ненужный момент! «Когда-нибудь, пацан, я расскажу тебе, почему не стоит меня оскорблять», - весело и совсем не сердито хмыкнул лис и пакостливо продолжил: «Я вот, например, помню много интересных моментов». - Вот и оставь их при себе, - буркнул Наруто. Время было потеряно, Саске сейчас окончательно замкнется в себе и больше точно не пустит Наруто на порог. Извечная, жутко раздражающая игра Хокаге/подчиненный, сцена первая, дубль первый. «Отчего же, я с вами поделюсь. К тому же Учиха, после того как радостно убежал к этой змеюке, многое упустил», - продолжал мстительный говнюк, и Наруто почувствовал, как холодеет внутри. Захотелось дать ему по рыжей морде разенганом, прямо сейчас, сию секунду! «Закрой рот!» - зашипел он на Кураму, но лис, разумеется, проигнорировал. - И что же я упустил? - неожиданно спокойно и совсем не холодно спросил Саске, пристально смотря на Наруто. Узумаки изумленно и немного растерянно на него покосился, поежился под пронизывающим взглядом, но промолчал. Но Курама, как всегда, даттебае, молчать не стал: «О, Учиха, это было немного надоедливо, но все же животрепещуще. Например, вопли «Я верну Саске в Коноху, и вы мне не помешаете, даттебае!» встречались в монологах Наруто так же часто, как и обещания стать Хокаге, ты представляешь?» Наруто возмущенно выдохнул. Ах ты ж, мстительная скотина, нашел что (и главное при ком!) вспомнить! Саске молча смотрел на Наруто, и от этого взгляда почему-то захотелось сбежать. И всыпать рыжей мерзости по самое не балуй, слышишь, Курама? Допрыгался! «Или вот еще, Учиха, весьма примечательный факт», - не успокаивался лис. – «Ты же знаешь, что мой несчастный носитель так и не завел себе девушку?» Что… Что? ЧТО!? «По вашей забавной деревеньке ходят довольно забавные слухи. Но ты, Учиха, великий мститель, конечно же, не в курсе…» - Заткнись! – Наруто вскочил на ноги, избегая смотреть на Саске. Щеки неудержимо потеплели, и Наруто искренне хотел верить, что причиной тому – злость. – Замолчи, тупая лиса, что за бред ты несешь? «…что, собственно, все уверены, что причиной тому ваше великое и несравненное чувство», - игнорируя носителя, продолжил лис. – «Я, конечно, не в курсе, какие там у вас, людишек, бывают «несравненные чувства», но люди говорят, что это как-то связано с тем поцелуем в Академии…» - Все, я пошел затыкать эту неугомонную заразу, - пробормотал Наруто, не смотря на Учиху. Он быстро поблагодарил за чай, и вылетел на улицу, под начинающийся дождь, проигнорировал ехидное хихиканье Курамы и понесся по скользким крышам в сторону запретного леса. Было отчего-то очень больно, где-то глубоко внутри, в груди. Там, где судорожно колотилось сердце.