Проснувшись на утро после шумного вечера, Чара почувствовала себя не слишком хорошо. На улице было душно; окна в комнате подростков были все закрыты, что послужило не только такой же жаре внутри, как и снаружи, но и раздражению Чары ещё с утра. Она резко приподнялась на кровати, как только открыла глаза спросонья, и посмотрела сначала в сторону кровати Азриэля, затем в сторону Фриск. Оба соседа ещё спали, но, похоже, не мучались от жары. Алоглазая не хотела кого-то будить, поэтому тихонько встала и приоткрыла лишь одно окошко, затем взяла с полки в шкафу (в котором, на удивление, всё было вновь рассортировано и аккуратно уложено, чему девчушка поначалу удивлялась, ведь именно она в основном послужила такому порядку) сменную одежду для себя и направилась вниз по лестнице. Девушка, не оглядываясь ни на кого, сразу попала в ванную комнату и закрыла дверь на замок, ведь собиралась принять утренний душ.
Закончив быстренько все водные процедуры, Чара вышла из комнаты, уже одетая в белую футболку с почти выцветшим рисунком и цвета капучино шорты, не имея и понятия, чем себя занять, пока практически весь дом спит… Но перед глазами сразу образовалась кухня. «Сделать завтрак — звучит отлично,» — подумала Чара, как только в голову пришла эта идея. Готовить она, конечно, не умеет (в чём убедились все), но оно и к лучшему — целый день впереди, торопиться вообще некуда, заодно и руку набьёт.*
Уже на кухне девушка достала из холодильника клубничный джем, который привёз кто-то из сожителей, и поставила на плиту чайник. Чара решила не заморачиваться и сделать себе бутерброд с чаем, как по старинке.
Когда лёгкий завтрак был уже готов (не испорчен, молодец Чара), и алоглазая бесстыдно уплетала его за столом, на кухне внезапно образовалась Ториэль, чего девчушка сразу не заметила. Да уж, понятно, от кого у Азри эффект неожиданности.
— Доброе утро, Чара, — поприветствовала её монстр, — не ожидала, что ты так рано проснёшься, — алоглазая пыталась живее прожевать кусок бутера, чтобы поскорее поприветствовать в ответ, и Тори это заметила. — Ох, не торопись, и приятного аппетита.
Женщина подошла к ещё горячему чайнику, решив заварить и себе чашечку напитка.
— Почему ты всё ещё используешь этот чайник?.. У нас же давно есть электрический, — рассуждала Ториэль, зная, конечно, что сейчас Чара не ответит. — Ах да.
Ты любишь именно газовые, — усмехнулась она.
После этого Ториэль присела за стол недалеко от Чары и начала, казалось, уже заготовленную речь:
— Знаешь, Чара, я видела, как вы вчера поссорились с Андайн… Ты же помнишь, как это случилось?
Чара, всё ещё немая, утвердительно покивала головой. Она не слишком много думала об этом, особенно после того, как к ней подошла и успокоила Фриск… Вообще весь вчерашний день теперь казался историей, сказкой — все воспоминания словно накрыло пеленой похмелья. Можно было даже с лёгкостью поверить в реальность жанра фантастики, если бы Чара не обратила внимание на весомый аргумент —
пластыри на коленках. А так, наверно, Чара вчера просто устала не меньше Фриск.
— Думаю, вам стоит просто наладить отношения, поговорить друг с другом подольше… — разъясняла Ториэль мечтательно. — И я как раз подумала… Давно мы не устраивали пикник. Что думаешь?
Чара вылупилась на неё глазами по пять копеек. Эта девчушка не умела сдерживать эмоции! Хотя такой реакции и стоило ожидать: практически на все (девять из десяти) предложения Тори Чара реагировала именно так, а потом, подумав (или будучи кем-то уговорённой или вынужденной), соглашалась. Но сейчас она пока ещё не успела подумать — сейчас она услышала Тори, которой опять не сидится на месте, а их перемирие с Андайн — тому или предлог, или хорошее дополнение.
— Ох, у тебя Джем на щеке, — Ториэль указала пальцем на место на своей щеке, соответственное испачканному месту у Чары.
Девчушка забегала глазами по помещению, поспешив освободить руки от еды и потом направиться за салфетками, но в ходе этого процесса она увидела в прихожей Фриск, которая так же направлялась на кухню. Осознав, что
именно Фриск будет здесь сию минуту, Чара одним смачным глотком освободила набитый рот, слетела со стула к раковине, спешно отмыв злощастный джем. Фриск уже вошла в помещение.
— Привет, — неожиданно громко для себя поприветствовала Чара подругу, прикрывая рот кулаком и смущённо глядя той в глаза.
В ответ на это Фриск сонно помахала ей ручкой и другой так же лениво протёрла глаз.
Пока Ториэль перевела на себя внимание кареглазой разговором про запланированный пикник, Чара наконец вытерла лицо полотенцем. Она не сильно вслушивалась в весь разговор, но внимательно проследила концовку: Фриск согласилась. После этого алоглазая медленно повернулась к ним лицом.
— Ты тоже пойдёшь? — голос Фриск, когда она только проснулась и не выпила ещё
хорошую чашечку кофе, отдавал хрипотой, собственно, как и весь её вид: не до конца открытые глаза, взгляд затуманенный, на голове… ужас.
Чара всё пыталась найти оправдание своему выбору. Может, она расслышала в голосе подруги жалобную мольбу о согласии, может, не хотела подводить Ториэль, которая приходилась им обоим как родная мать. Хотя в глубине души она понимала, что её выбору послужила лишь одна мысль, мимолётная, которую так не хотелось замечать и выделять, ведь она-то явно не в стиле алоглазой. «Фриск идёт» — звучит, как приговор, для Чары, бесповоротный, однозначный, ведь также бесповоротно и однозначно Чара идёт тоже, и дело вообще не в пикнике, ну это и так понятно…
—…Да.
Чара отвечает, выдав три секунды молчания и раздумий перед этим, а потом осознаёт, какой глупой является, ведь позволила человеческому фактору сделать из неё подобие верной собаки.
***
Небольшая компания из Ториэль, Андайн, Чары и Фриск пересекает выстланную из камня широкую дорожку в парке. По бокам редеют средней высоты деревья, большие кроны служат возникновению прохлаждающих теней; рядом с ними аккуратные круглые кустики и клумбы с белыми, алыми, фиолетовыми цветами. Дорожка постепенно идёт вверх, и подъём не требует больших усилий.
В конечном счёте они выходят к нужному месту — примерно на десять метров вперёд раскинулась поляна, покрытая невысокой травой, а в сторонке мирно расположился довольно увесистый клён. Подойдёшь к обрыву — увидишь свысока весь красочный парк и гуляющих по нему людей. Здесь до сих пор самое забытое всеми место… Оно могло бы быть чьим-то персональным фаворитом.
Ребята решили расположится под деревом, что было весьма логичным решением, ведь солнце сегодня палило не на шутку. Они накрыли землю песочного цвета пледом, начали выкладывать на него заготовленные угощения. Благо, взяли они немного, в ином случае это не имело бы смысла — так думала Чара.
Алоглазая на секунду отвлеклась — пока остальные заканчивали с приготовлениями, девчушка решила
загадочно и пафосно посмотреть с обрыва на парк. Взгляд был там, внизу, шествовал с одной улочки на другую, но сама девчушка духовно была в другом месте… «Не нравится мне всё это,» — комментировала про себя Чара, опустив руки на бока. Сама идея с пикником казалась неплохой, но не тогда, когда сама погода против и велит убираться подальше, угрожая в ином случае спалить в адском пламени (почти в прямом смысле). К тому же Чара вспомнила истинную причину «похода» — спланированное перемирие с Андайн. «Да мы и не ссорились особо…» — девушка выводила что-то кросовком по земле у самого края. Затем она обернулась: остальные всё так же занимались приготовлениями, но постепенно заканчивали, ведь опустевшая корзинка отправилась в сторону. Чара развернулась и направилась к ним, хотя ей эта идея всё равно не доставляла. В любом случае, ожидать чего-то необычного была она не намерена — как всегда поедят (Чара не очень хотела, ведь только недавно позавтракала), поболтают, посидят ещё чуть-чуть — и обратно. Так она думала… Но уж точно не ожидала, что последующие часы отдыха в этой компании она не будет находить себе места.
Вот, они наконец расположились рядом друг с другом, опираясь на ствол дерева; кто-то уже открывал упаковки с бутерами или ещё чем, пока Чара впивалась губами в
губы Фриск, а нет не дождётесь горлышко бутылки с водой, ведь жара её сегодня буквально доканала. Расселись они, по мнению Чары, не лучшим образом, по крайней мере их «перемирию» это не поспособствует — по левую сторону от Чары сидела Ториэль, затем Андайн и после Фриск, то есть на другом краю цепочки. Вы спросите: «и что с того?». А это очень важно, ведь Чара, хоть и не придаёт своим желаниям значения, не думает о них вовсе, всё-таки хотела бы сидеть
именно с Фриск, даже если бы они молчали всё время, как и вчера. Кстати говоря о Фриск — именно на неё сейчас смотрела Чара, ну так, из любопытства. Алоглазая из тех, кто не сдаётся очень скоро, поэтому (подсознательно наверно…) она надеялась найти способ, как «связаться» с Фриск. Но это невозможно ни в одном из способов, кроме как пересесть, поэтому она… Просто смотрела.
Кареглазка, сщурившись из-за солнечного света, смотрела вперёд и наслаждалась, видимо, горизонтом и т.д. Чара не смыслила в красоте природной, поэтической так сказать. Но она смотрела на эту девчушку и думала: «о да, это поведение так похоже на неё». И всё, что можно подумать о Фриск, опираясь лишь на первый взгляд, прекрасно её опишет — Чара знала, — хоть и много чего недоскажет. Даже её одежда: светлая джинсовка (девочка, тебе ещё не жарко?) поверх девчачье-розового платья… Короткого платья. «
Вот чёрт,» — Чара спешно отводит взгляд, словно убегает от лап угрозы. А почему — кто его знает. Верно, Чара? (нет)**
Возвращаясь к нашим баранам, пикник шёл хорошо, хотя Чара до сих пор мучалась от жары. Ториэль с Андайн разговорились, а позже сама Тори попыталась приплести к разговору и Чару с Фриск, однако кареглазка была более сговорчива, да и тем для обсуждения тоже больше имела: что прочитала в книгах, как дела с изучением английского (одно из новых хобби), все ещё ли рисует (так же начала недавно). Чара не то, чтобы завидовала, она скорее и не заботилась об этом — увлечений у неё самой не было, всё было хорошо, и меньшее внимание при разговоре естествено.
В общем, болтали они кое-как, и Чара начала снова рассматривать Фриск. Но на этот раз процессу больше подойдёт описание «пялиться». В первый раз девчушку смутила длина платья — Чара знала (по просмотренным фильмам/сериалам), что такое рассматривание обычно несёт интимный подтекст, но сейчас ей было, мягко говоря, всё равно. Никто не сможет залезть к ней в голову и прочитать мысли (какими бы те ни были, Чара вообще совсем не извращённая, знаете ли), а больно умными люди и монстры в том числе до сих пор не стали. И что такого в том, чтобы смотреть на свою подругу? Чара думала обо всех этих факторах, будто пытаясь найти себе оправдание в совсем безобидном деле — какой-то парадокс получается. Алоглазая смотрела и на лицо Фриск, и на то, как слегка великоватая одежда образует на ней складки, но больше времени туда и обратно бегала глазами по её ногам. Нет, — по
удивительно ровным изгибам стройных,
фарфорового цвета ножек,
что были бесстыдно прикрыты знатно поднявшейся юбкой платья. Внезапно стало
ещё жарче, и Чара опустошила бутылку с водой ещё на одну треть…
Вернув взгляд на своих спутниц после глотка, она наткнулась на стальной взор Андайн. Ей Богу, прям в самую душу смотрит, немного улыбаясь (наверно потому, что сейчас ведёт светскую беседу с Тори)… И Чара в этой самой своей душе, если хоть её частичка не уничтожает всяк туда входящего, не понимала, почему. Ощущение было: «что-то происходит, что-то точно происходит, к тому же со мной, а я не знаю,
что».
Все последующие часы пикника Андайн смотрела на Чару взглядом, конечно, хранившим улыбку, но будто скрывающим за ней что-то… Наверно, желание убить, не менее! Это выражение лица на ней словно застряло, редко когда она отводила взгляд, и то причиной послужили какие-то предметы или еда. И все эти часы Чара чувствовала себя неловко и неудобно… Деваться было некуда, не уйти же внезапно, к тому же посмотреть на Фриск, да даже на Тори — взгляд сразу переходит на Андайн. Что вообще с ней происходит? Это новый метод потехи или что? Примерно так рассуждала Чара и хотела, чтобы это всё поскорее закончилось.
***
Ушли оттуда так же, как и пришли. Вот, они уже дома.
Чара как-то подозрительно обежала взглядом остальных и поняла, что что-то не так… Ей либо нужен ещё один душ, либо к врачу, потому что в отличие от остальных, которым хоть бы хны, её жутко быстро жара сводила в могилу. Она схватила какой-то оставленный на столике в прихожей журнальчик, чтобы помахать им на себя и воссоздать хоть какую-то прохладу, пока поддевала кросовок на одной ноге другой и таким образом пыталась разуться. В это время её окликнула Фриск, которая как бы собиралась наверх, но затем резко передумала.
—
Чар, а ты… — алоглазая оторопела после того, как её полное имя сократили на одну букву. Никаких возражений, только что-то в груди будто налилось теплом, — занята ещё чем-нибудь сегодня?
Чара, слегка склонившаяся из-за того же кросовка, приподняла бровь в секундном раздумии.
— Вообще-то нет, а что?
— Да ничего, просто я тоже, и мы могли бы что-нибудь поделать вместе, — разъясняя всё в своём привычном тоне, Фриск начала быстро (спорим, неосознанно) подниматься и опускаться на носочках. — Нет, ну ты сначала переоденься и все дела…
То есть... Эм, — сбилась, разнервничавшись, собеседница, — в общем, что скажешь? — наконец она выдохнула спокойно с неловкой улыбкой на лице.
Указательный палец Чары, которым она хотела поддеть и снять злосчастный кросовок, теперь не делал своё дело, а попросту елозил туда-сюда по внутренней стороне обуви.
— Да… Без проблем, — ответила на ходу алоглазка.
Фриск, улыбнувшись, казалось, радостнее обычного, после этого ушла наверх окончательно.
Так же с концами Чарунья
(извините) освободила себя от обуви, что уже точно на размерчик так меньше стала. Девушка только успела выпрямиться и растянуть спину, как перед Чариным носом тут же прошла Андайн, заведомо похлопав её по плечу, а после, когда алоглазая одёрнулась в испуге, словно ошпаренная, одобрительно подмигнула. Чара ещё две секунды находилась в шоковом состоянии, и её лицо недоумевающе скривилось, уже когда Андайн скрылась из виду. Вот, девчушка снова не понимает, что происходит, но её это всё больше выводило из себя. Поведение Андайн по отношению к себе алоглазая воспринимала только как насмешку; обида в сочетании с раздражением давала неприятный вкус.
***
Дело было уже ровно ко дню. Чара спустилась на первый этаж из комнаты, в которой они с Фриск, как и договаривались, «что-нибудь делали вместе», то бишь рисовали. И их приятн
ому свиданиюым посиделкам рекомендованы сопутствующие чашки чая! Именно за ними Чара и спустилась.
По пути на кухню (кто бы ожидал…) она столкнулась с неприятным сюрпризом. Навстречу шла Андайн, но шла не за Чарой, а просто в другую сторону. Алоглазая напряглась; воительница не сразу распознала девушку, а когда сделала это, всё её лицо просияло каким-то
особым настроением. Проходя мимо, красновласая слегка коснулась Чариного плеча и снова улыбнулась, на этот раз, конечно, более мягко.
—
Мать твою, да чё такое? — сдавленно выдала Чара так, будто была на готове сказать это уже какое-то время.
Но Андайн не развернулась, не обернулась, лишь зашла в ванную комнату. Чара, уже закипающая от этого всего, повернулась так, словно с разворота желала кого-то ударить, но продолжила свой путь.
Уже на кухне Чара встретила Альфис, что сидела за столом и держала в руках кружку чая; подле стояла другая кружка, должно быть, принадлежащая Андайн.
Чара открыла дверцу ящичка над головой и опешила от количества увиденных
кружек. «Целый,
нахрен, склад,» — мысленно комментировала подросткок, — «так, что там Фриск говорила… Белая, белая, белая,» — она немного отодвигала кружки одна за другой, чтобы в итоге найти нужную. — «С крылышком на ручке. Вот она». Чара победоносно вытаскивает находку и ставит её на стол, затем располагает рядом свою, густо-зелёного цвета, более «квадратную» с недоведённой до конца ручкой — гребанутый дизайн, считала Чара. Посередине чашки красовалась рельефная, вдавленная вовнутрь надпись «Jacobs». Дрожащими от раздражения руками девушка разлила кипяток из удачно до сих пор горячего чайника (электрического. Она позволяет себе это только потому, что она с Фриск, и сегодня — грёбанное исключение. Долой электрику) по кружкам и забросила туда пакетики чая. Когда напиток был заварен для обеих, Чара поспешила уйти, но остановила себя, глядя туманно вперёд. Оставила кружки на том же столе и шустро подсела к Альфис, отчего та пугливо подпрыгнула на месте.
— Слушай, Альфис… — девушка недолго побдирала слова. — Можно я задам тебе вопрос по поводу Андайн? — она говорила чётко и в темпе, немного жестикулируя правой ладонью.
— Э-эм… Н-ну да, а что такое? С ней что-то не так? — Альфис не выглядела волнующейся, хоть как и всегда заикалась при разговоре.
—
Да, — уверенно и, даже повысив случайно тон голоса, сразу отвечает Чара. — То есть,
да, возможно, я не знаю…
— Чара, в ч-чём дело? — беспокоилась по поводу Чары монстр, видя как собеседница переживает. Уж кому, если не ей, знать, что Андайн бывает иногда через чур вспыльчивой. Но вроде границ не переходит…
— Дело в том, что… Ещё со вчерашнего дня она смотрит на меня, странно улыбается, — смотря в вверхний угол, девушка аккуратно складывала свою речь, — иногда хлопает по плечу
ваще, да
что с ней такое?! — под конец она немного вспылила, разведя руками в стороны. Да что уж там, Андайн вчера сначала наорала на неё по поводу разбитой тарелки. Вот уж переменчивая женщина.
По началу Альфис слушала Чару внимательно. Когда же та закончила, монстр внезапно застыла, а на лбу, кажется, проступил пот. Она словно кое-что осознала — осенило её.
— Альфис?.. — выжидательно-взволнованно спросила Чара.
—
Э-э-эм… Чара, дело в том, что… — она медленно проговорила слова, всё больше и больше волнуясь. Но Чара внимала ей, поскорее желая услышать причину её нервотрёпки. — В общем, она думает, что вы с Фриск…
Алоглазая была на взводе, ведь вот-вот она услышит ответ. Но в это время на кухне (незаметно для Чары) образовалась Андайн, подойдя как бы из-за спины. Альфис, соответственно, отвлеклась и замолчала.
— Ну? «Мы с Фриск» что? —
в недоумении подталкивала её Чарка.
Красновласая тут же нашла момент, чтобы вписаться в разговор:
— О, что вы с Фриск… — воительница, как всегда задорно улыбаясь, говорила и тем самым привлекла внимание Чары, но её на полуслове остановила подошедшая ближе Альфис.
А Чара тем временем ещё больше недоумевала и одновременно с этим злилась, разумеется. Но оставалось только наблюдать диалог этих двух дам:
— О-ох,
Аня, не надо, не говори… Она ещё даже н-не понимает, — досадно сообщает информацию своей девушке Альфис.
— Стоп!.. — Чара спешно встревает между ними. —
«Аня»?!
Что, серьёзно? Боже правый! — восторженно улыбается она.
— Альфис! Я просила не называть меня так при посторонних! — язвит незло
Аня, вместе с тем заметно краснея.
— П-прости, не хотела! Честно, с языка сорвалось… — поспешила извиниться Альфис.
— Ладно, ничего, — не задумываясь, отвечает Андайн.
Ну конечно, она не винит её! — А ты, Чара, — монстр показательно наводит на неё вытянутой рукой, подобно персонажу из какого-нибудь аниме, — тоже молчи.
Чара в ответ поднимает, сдавшись, одну руку, а другой вальяжно и немного наигранно выводит жест, аля «мой рот на замке». Но после она снова говорит:
— Стоп, а как же объяснить мне это поведение,
Андайн? — обращается уже к самой виновнице суеты Чара.
Гвардеец перекидывается взглядом с Альфис, после чего мнётся, но все равно, скрестив руки на груди, приближается.
— К сожалению, я не могу объяснить этого, Чара, — улыбка становится виноватой. Чара непонимающе смотрит. — Но если ты переживаешь насчёт моего отношения к тебе, или той злосчастной тарелки, то всё ок! — внезапно она улыбается ещё шире и показывает «палец вверх».
Прикрыв напряжённо глаза, алоглазая пыталась сосредоточиться и подумать, что-то возразить, но ей не дают этого сделать.
— Вот чем ты до этого занималась?
— А, ну, — растерялась девушка, — мы с Фриск наверху рисовали…
—
Хорошо… — Андайн усердно старается скрыть довольную улыбку. — Возвращайся наверх, и… Давай забудем эту ситуацию, ладно? — дружелюбно предлагает девушка. По взгляду Чары было ясно, что она не согласна и жаждет объяснений. Видя это, Андайн подталкивает её в сторону заждавшихся кружек чая для них с Фриск и продолжает: — Знаешь, чего-то лучше не знать наперёд! Дыши спокойно, я против тебя ничего не планировала.
Рука с девичьих плеч опускается, и за Чариной спиной Альфис и Андайн вернулись к своему чаепитию. Алоглазая сомневается в ситуации ещё секунд десять, но потом отпускает. Девушка последовала их примеру и, взяв две кружки с чаем, направилась в комнату.
«Всё разрешилось,» — думает она. Но отнюдь, оно не закончилось. Оно ещё долго продлится, даже если Чара этого не заметит. Однако в одном можно быть точно уверенным — дышать можно спокойно.
(прим.: а
вы поняли, чего Андайн себе надумала?;) )
