— Бляяяяяядь! — закричал протяжно Даичи, видимо, видя то за моей спиной, чего не видел я. Лично мне тоже хотелось орать от ужаса, ведь противник этот был ну очень зол и очень опасен. Куда там нам, сопливым детям, он бы и Хокаге дал прикурить! Выжить после Восьми врат Дая! Пиздец же!
— Хаккешо Кайтен! — крикнул я, надеясь только, что сумею разогнаться достаточно, прежде чем его ебучие мечи достанут до моей шеи-или-куда-он-там-метил. Правой руке тут же стало больно (ОЧЕНЬ БОЛЬНО), но крутиться я не перестал, наоборот, продолжив набирать скорость. Главное в этом деле было не расслабляться.
Наконец, секунд пятнадцать спустя, я начал тормозить, а ещё через три остановился окончательно. И тут же получил с ноги по заднице, что отправило меня полётом в стену дома напротив. Какого хера? Бьякуганом в полёте я углядел, как весьма потрёпанный — синяки и разорванная одежда красноречиво свидетельствовали — Райга уже без одного клинка парирует удары доставшего катану Анбу. Даичи тоже готовился к атаке, «выдувая» на кунай чакру ветра в форме клинка.
Стена оказалась совсем не мягкой, даже наоборот. Поцеловавшись с брёвнами (какая-то в этих местах неправильная архитектура, сложенного в куб бруса мне ещё не встречалось), я, пошатываясь, поднялся вновь. Хорошо хоть, что левая рука пришла «в себя». На правой ладони были порезы, из которых сочилась кровь, а запястье саднило.
— Кучиёсе но Дзюцу!
— Чего опять такое… блядь! — до этого Ойкамедо не сквернословил. — Можно мне обратно, а? — выражение лица черепаха было очень комичным. — Где же скорлупка моя родная, так хорошо там и тепло! Что ты предлагаешь делать?
— У него Райтон, — хрипло сказал я, закашлявшись. Кашель был кровавым. Рёбра, наверное…
— Плохо. Это кто вообще?
— Самый серьёзный из моих нынешних врагов, — отрезал я. — Погнали! Дотон: Грязевая волна!
— Суитон: Суихачи!
Объединённый грязевой поток понёсся по улице к Райге, сметая всё на своём пути — трупы, ошмётки какие-то, обломки второго клинка…
— Так ты жив, паршивец! — грязь окатила его с головы до ног, но тут же созданная водяная стена встала преградой для неё. — Ты поплатишься! Райкью!
Пока он «кастовал» шаровую молнию, которая метнулась ко мне, разбухая под дождём, его почти достал Даичи. Тем не менее, приближаться так близко было опасно, и он тоже получил чувствительный пинок и отлетел в сторону. Правда, ему повезло остаться на ногах.
Мы с Ойкой бросились в рассыпную, оббегая шар в последний момент — он в итоге врезался в окно, разбив его и взорвавшись внутри дома из-за разницы температур и давлений.
— Райсо: Иказучи! — даже один меч, хотя Киба и были парными, был очень опасен. Молнии вырвались из клинка прям в землю, что, показавшись на первый взгляд промахом мечника, на проверку оказалось опасной хернёй.
— Вверх! — завопил я, видя, как сконцентрированная райчакра поднимается из-под земли.
— Мейтон: Поглощение! — крикнул Даичи, принимая эту концентрированную молнию в руку. Мне она попала по ноге. Райканаме в муках корчился чуть поодаль, последнего (вроде как) оставшегося Анбу не было видно.
— Ах так? — Куросаки, казалось, был очень удивлён. — Ну тогда вам придётся сражаться, хе-хе, на моих условиях, сопляки! Выродки! Сломали меч! Да я теперь из ваших костей такой себе сделать смогу!
— Дотон: Дочубаку! — я хлопнул по земле, уже ни на что не надеясь. Подземный взрыв, однако, оказался для Райги неожиданностью, и он даже отпрыгнул. Ближе ко мне. Блядь!
Уже молча, без прелюдий и перебросов эпичными словами, мы сошлись в клинче. Шурикены, которые я запустил, этот урод просто отбил своей рукой, окружённой остатками так и не получившейся брони. Скорость у него была приличная, но не такая, как в рассказах про сильнейших воинов Кумо.
Я попытался было принять стойку для ещё одного вихря, но не успел — псих попросту сделал мне захват ноги, из которого пришлось выворачиваться ударом и кувырком. Большой палец на ноге ныл, видимо, сломавшись, и оставалось лишь терпеть. Даичи что-то крикнул, но я даже не разобрал что, потому что враг наседал.
Удар, ещё удар, блок, АЙ, БЛЯДЬ, ЖЖЁТСЯ! Как вообще можно сражаться с ним джукеном? Бьякуган мне прямо сейчас демонстрировал не тенкетсу, а разряды жёлтых молний, которые пробегали по его телу, укреплённому чакрой. Наконец, я решил повторить трюк из самого первого своего реального боя.
— Шотен! — и ладошкой в солнечное сплетение. Вот, уже что-то, броня чакры пропала, но сдаваться он явно не собрался, даже отлетев на десяток метров.
Навалилась усталость. Мудила чуть раньше убрал свой меч, намереваясь одолеть меня — меня, Хьюга! — в тайдзюцу, ну, а теперь снова собирался доставать его. Тяжело дыша, я оглядел поле боя — главную улицу, больше напоминающую теперь руины Узушио с картинки в учебнике истории. Наверное, только предмет Хамуры преподавался настолько наглядно, с глянцевыми иллюстрациями и в формате «старый дедуля рассказывает сказки».
Очухался Райканаме. Он поднялся и теперь с умопомрачительной скоростью что-то складывал.
— Райга-сан! Вы всё поняли неправильно! Простите меня, Райга-сан! Суитон: Суйрьюдан но дзюцу!
Водяной дракон, сформировавшийся прямо из холодного дождя, с рёвом обрушился на Райгу. И ведь не умирает, зараза!
Меж тем, в бой снова вернулся Юрито, которого усиленно лечила всё это время бледная даже через мой взгляд Куричи. Парни только стояли и сжимали кулаки, понимая, что делать им сейчас на поле боя нечего, а умереть они всегда успеют.
— Я солдат, — прошипел я, преодолевая боль. Сейчас, как никогда, были актуальны слова про пафосное превозмогание. Дракон «кончился», а Райга, потрёпанный, немного раненый, но всё ещё живой живой, стоял там же. Райканаме рухнул на колени, опустошённый техникой, и шокировано смотрел на него. — Моя профессия — убивать. Если он убьёт меня, то погибнут все. Я солдат…
Подволакивая ногу, я пошёл ему навстречу. Теперь у меня не было иллюзий по своему поводу, по тому, что я какой-то избранный там, — нет. Наруто — избранный. Я — так, лишний человек, оказавшийся здесь случайно. И если сломать канон у меня не получится, ведь предначертанное должно исполниться — не зря же его, чёрт побери, предначертали, то сломать одного конкретного уёбка я ну просто обязан!
— Футон: Режущая атака! — Даичи был опустошён на все четыре четверти, да ещё и враждебная чакра внутри тоже подрывала его способность сражаться. Мне хорошо было ясно, что это — наша последняя атака
— Райтон: Райрью! — Райга, в отличие от нас, был ещё очень силён.
— Маген: Стократный дубовый захват! — а вот и Юрито подоспел. Пафосно превозмогать — так всем вместе, что ли?
Из последних сил я оттолкнулся и прыгнул к Райге, глаза которого покрылись будто бы пеленой.
— Восемь триграмм, шестьдесят четыре ладони! — нужно было заканчивать этот блядский цирк. — Два! Четыре! Восемь! Шестнадцать! — он дёрнулся, на двадцатом ударе вернув контроль над телом. Да какого ж хрена?!
— Пошшшшёл нахуй, выблядок! — он с силой оттолкнул меня рукой, до которой я ещё не добрался. — Мерзкие лиственники!
— Нет, — насмешливо сказал Ойкамедо, всё это время тусивший рядом, — они-то как раз не лиственники!
Лиственники, не лиственники… Этот псих и знать ничего не знает, кроме как насильственных смертей по его вине! Как же, никого у него не осталось на родине! Клан его перебили! И поделом, такие долбоёбы на этой планете не нужны!
В голову мне вдруг пришло воспоминание того, как будущий сын Наруто ездил с визитом в Киригакуре и как его пытались использовать для переворота новые мечники (ну, или как-то так). А среди них была… но правда ли это?
— Интересно, — я схаркнул ещё кровью, стараясь говорить как можно громче. — Как твоя дочь будет жить без отца? Что она подумает о тебе? Что выродок-отступник пошёл против своей родины в трудную минуту? Что он развязал войну с Листом, когда она была для Тумана не нужна? О, она запомнит тебя тем ещё мудаком!
Это был удар ниже пояса. Он даже остановился, замер на секунду, неверяще оборачиваясь на мои слова.
— Дочь? У меня есть дочь? О, Одирия! Дочь! Я чувствую, ты не лжёшь. Но отчего ты?.. Райканаме, объяснись!
Чего, блядь? Теперь он светским тоном пытается беседовать с нами? После этой вакханалии боя? Жаль, что не осталось сил. Ну и хер с ним.
Меня потянуло в сон.
— Мейтон: Пламя Мрака! — завопил Даичи. Вражеская чакра, которую он успел поглотить, вырвалась, потеряв изначальную составляющую сейшитсухенка — свойства и получив форму пламени — кетайхенка. Поскольку чакра на «свободе» очень опасна, Расенганы и прочие покровы Биджу подтверждают, то и это, самое мощное, по факту, дзюцу Даичи тоже было смертельно опасно. Для всех нас, что характерно.
Райгу охватила аура вырвавшейся чакры. Она ломала его снаружи и изнутри, пытаясь слиться воедино, вернуться в каналы. Если бы он не потерял концентрацию, то ничего бы не получилось, а так… он умирал.
Я бессильно рухнул на колени прямо в грязь. Где-то сзади кто-то плакал. Когда пламя спало, Райга рухнул на землю. Его клинок, Киба, остался воткнутым в землю рядом со своим хозяином. Холодный дождь заливал поле боя, приводя всех в чувство, отрезвляя, что ли. Никуда не хотелось идти, ничего не хотелось делать, всё, что я мог сейчас желать — упасть и уснуть.
— Бьякуган! — когда я увидел, что именно творилось внутри Райги, я мысленно охнул. Ему удалось спасти Очаг и часть каналов в ногах! Он остался жив после всего этого! Вот так и думай про слабых джонинов. Их просто не бывает… Неудивительно, что Гай и Какаши на равных бились против семёрки Биджу.
— Инки, — хрипло позвал я. Парень как раз бежал ко мне.
— Сенсей, — по его щекам текли слёзы, — не умирайте, сенсей! Пожалуйста!
— Инки, добей… добей его. Кунай. Шея.
Я упал на руки. Грудная клетка горела огнём. Изо рта пошла кровь. Юрито снова лежал в отключке, потерпев поражение дважды кряду в собственном гендзюцу, а у Даичи не было сил, как и у меня, куда-то идти. Когда Инки занёс кунай, без жалости и без сожаления, пришёл в себя Райканаме.
— Простите, Райга-сан, — прошептал он во внезапно наступившей тишине. Из глотки Райги вырвался хрип, но всё было уже кончено. Инки ещё и ещё наносил удары в шею, спину, бока, пока враг, его первый враг, не затих окончательно.
— Покойся с миром, — раздался вдруг голос той сердобольной женщины, пустившей нас на «обед», — Покойся с миром, Куросуки Райга, великий мечник Тумана. Пусть воды унесут твою грешную душу в чистый мир.
***
В себя я пришёл через пару часов. Всё тело болело. Синяки, ссадины, ушибы, переломы… Лечение, по понятным причинам, отсутствовало — Юрито сам себя наверняка чувствовал неважнецки. И тем не менее, стало чуть полегче. Прислушавшись к ощущениям, я понял, что рядом кто-то тихо разговаривает. Уже стандартное ощущение после пробуждений.
Это были Куричи и Инки. Он делился с ней переживаниями за наши, да и свои, жизни. Что-то посипывал Даичи. Подумать только, ещё какой-то год назад я боялся помыслить, что буду сражаться с врагом сильнее генина. И вот, целый джонин! Конечно, мы были не одни, свой вклад сделали Анбу, даже мои ученики показали себя с лучшей стороны. Чудо, что он не решил расправиться с ними первыми.
Пожалуй, даже поражение от сраного страуса было менее эмоциональным, чем победа — почти всухую, если не считать трупы Анбу, — над Райгой. И как его только умудрились слить в сюжете Памяти? Или это был не он? Я уже и не удивился бы. Может, я его вообще обманул? Ладно, на войне нет грязных приёмов. В открытом бою-то уж точно.
— Кажется, он пришёл в себя, — слабый голос принадлежал Юрито.
— Сейчас, Юрито-сан!
Я почувствовал прикосновение мистической ладони. Все приписывают создание техники Хашираме, но мне почему-то казалось, что она родом из более древних времён. Боль начала утихать, и я даже смог открыть глаза. Расплывающиеся очертания определённо принадлежали Куричи. Склонив голову, я увидел перебинтованного, наверное, всеми нашими бинтами Райканаме, полусидящего со скорбным видом на «кровати» из грубо сколоченных досок. Мы лежали даже не в доме — под каким-то навесом с разведённым внутри костром.
— Почему мы здесь? — хрипло спросил я, о чём тут же пожалел. Грудь взорвалась болью, и начало сбивчивого ответа мальчишек я пропустил.
— …сенсей, поэтому мы решили перенести вас в безопасность.
— Некоторые даже возмутились тем, что мы, то есть вы, конечно, убили самого справедливого человека в мире.
— Они хотели нас линчевать! — завершил рассказ Рандо. Дождливая ночь дыхнула холодом.
— Сколько? — прошептал, чтобы не перенапрягаться, я.
— Вторые сутки, — уныло ответил вместо ребят Юрито. — Я уже думал, что всё. А ты вот.
В ответ я промолчал. Все как-то умолкли, сосредоточенно занимаясь своим делом. Юрито, ученики и Даичи смотрели в огонь. Райканаме собирался с мыслями. Может, просил себе мечи? Они нам даром не нужны, так что… Точно, а мечи-то мы забрали?
— Киба? — спросил я.
— Да у тебя, брат, бред, — сипло закашлялся-засмеялся Даичи. — Откуда тут Инузука?
— Спасибо вам, — прошептал, наконец, киринин. — Вы спасли меня и мой клан. Я не знаю, как вас отблагодарить.
— Мечи мы забрали, учитель, — пояснила в паузе Куричи. — Правда, они поломаны…
— Клинки Семёрки нельзя сломать, — пояснил синеволосый. — Они пропитаны древней чакрой и со временем восстанавливаются сами. Это главная реликвия Тумана.
— Ты сказал, — слабо начал Юрито, — что мы спасли твой клан?
— Я последний в своём клане, — коротко пояснил он. — Клан Сенка погиб, как и многие другие. Юки, Кагуя, Хозуки, Хошигаки… все кланы, в которых был Кеккей Генкай. Мои родители были среди тех, кто штурмовал этот ваш порт… И погибли. Я воспитывался вдали от шиноби, в семье нынешней Мизукаге. Она попросила меня вернуть своего старого друга и наставника… или хотя бы его клинки.
— Забирай, нам они ни к чему, — я скривился на этих словах Юри, вспоминая разряды молний, проходившие через тело. Отвратительная способность.
— Через пару дней здесь будет много Анбу, — продолжил он. — Ваших, в первую очередь. Умно, что… Инки, кажется, догадался запечатать тела шиноби.
Инки зарделся, я видел это даже краем взгляда.
— И я хотел бы попросить вернуть тела — хотя бы тела моих товарищей, если даже не труп Райги, чтобы мы могли почтить их память дома.
— Это будем решать уже не мы, — покачал головой Шимура.
Меня снова склонило в сон.
***
В этот раз меня растормошили уже более серьёзные люди, Анбу в масках, которые занимались нашей идентификацией.
— Хьюга Кьёджи? — поинтересовался глухой голос из-под тигровой. Хм, интересно, кто это? Ямато?
— Да.
— Отлично. Это они! — крикнул он куда-то в сторону. Что за идиотизм? По нам, или хотя бы по нашим протекторам не видно, откуда мы? Или ему мой Бьякуган нужен как подтверждение обязательное?
Ох, чёрт, надеюсь, Куричи и другие не снимали бинты со лба. А то проблем будет… Выше крыши.
Меня взяли на руки — сделал это какой-то бугай, видимо, Акимичи, — и понесли. На улице под мягким снегом уже стояли мои ученики в плащах с независимым видом, а капитан Анбу в белом проводил манипуляции над телом Райги, распечатанном из свитка. Запоздало я подумал о том, что не отзывал Ойку.
— Вы славно потрудились, Кьёджи-кун, — обратился капитан. Сверкнуло какое-то подозрение, что мы с ним знакомы. — Завалить целого мечника, пусть и всемером, это всё-таки достижение. Хокаге беспокоилась за вас. Как и старейшина Шимура. Нам приказано доставить вас в Коноху, всех, вместе с генинами и пленниками.
— Он не пленник, союзник.
— Разница невелика. Мы погрузим вас в искусственный сон, если не возражаете.
Поскольку сказано это было тоном, не предусматривавшим возражения, я лишь пожал плечами и скривился от боли. Идиот.
