***
Том был очень доволен тем, как прошел его день. Он проследил, где его палочка, добрался до Годриковой впадины и нашел ее под кроватью. Наверное, он должен был почувствовать что-то, но ничего такого не произошло, даже учитывая, что версия его была здесь, убила родителей Гарри и попыталась убить его самого. Единственное, что вызвало в нем хотя бы удаленный интерес, — это то, что здесь он был уничтожен. И то, что его палочка закатилась под дымящуюся детскую кроватку. Она так приятно нагрелась в его руке, будто бы приветствуя, хотя до этого он не осознавал, насколько сильно соскучился по своим тису и перу феникса за эти долгие годы. После этого он также успел заняться своими людьми — планы по освобождению людей из Азкабана шли хорошо, и он постепенно готовил атаки и на другие ключевые места Волшебной Британии. У него, определенно, было предостаточно времени, чтобы обдумать стратегию, прикинуть все вытекающие и последствия. Он прибыл за Гарри на место встречи в семь, надеясь, что мальчик в хорошем настроении и потому не испортит ему остаток дня. Гарри там не оказалось. Хорошее настроение буквально разбилось вдребезги, он быстрым шагом подошел к Снеггу и резко схватил того за сальные волосы, ткнув палочкой в горло мужчины. — Где он? — Это было шипение, тонко граничащее с парселтангом. — Он сбежал. Они… поссорились, судя по всему, мой лорд. — Я разберусь с тобой позже. Он трансгрессировал домой с большой надеждой, что Гарри просто воспользовался браслетом, а не сделал что-нибудь… гриффиндорское. Такой удачи ему не выпало. Он проверил каждую комнату. Он также выкрикнул предупреждения на тот случай, если вдруг мальчик решил спрятаться. Ничего. Блэк превратился прямо перед ним, яростно уставившись на него. — Что ты сделал с моим крестником? — прорычал мужчина. — Где он? — Если бы я знал, полагаю, я бы не тратил свое драгоценное время на его поиски, — огрызнулся он в ответ. Он убьет этого маленького ребенка за подобные выходки. Черт возьми, запрет где-нибудь, чтобы не влипал в неприятности. Придушит. Убьет. Дворняга было хотела открыть уже рот, чтобы не то спросить, не то пригрозить, но он уже зашагал к выходу, размышляя, куда вообще мог пойти мальчик. Но сначала нужно узнать, почему он убежал. Он трансгрессировал к так называемой «Норе».***
Джордж переглянулся с Фредом, немного виновато от царившего в кухне хаоса. Никто из них не знал, что и думать о событиях прошедшего месяца или около того. Страх нападений, который было бы смешно скрывать. Душераздирающая скорбь из-за смерти Джинни. Страх и чувство вины перед пропавшим Гарри, который был им как еще один младший брат. Шокированное облегчение, что Джинни, может быть, жива, тошнота от ее настоящей судьбы в сочетании с рушащейся надеждой, что все вернется на круги своя. Облегчение, что Гарри нашелся, затем страх, что он снова пропал, облегчение, страх, смущение. От этого больно так же, как и от плетки. Однако, они знали, что Рону еще тяжелее. Может быть, они оба были близки с Джинни, но Гарри был лучшим другом Рона. Он не знал. Но он не мог винить Гарри за побег, потому что все это было запутано для них, да и никто из них не жил с Реддлом. Они оба говорили с Джинни, и, как ему казалось, он понимал, что Реддл мог быть, как и злом во плоти, так и весьма обаятельным, что давало ему хорошую возможность манипулировать людьми. Джинни все равно его любила, и хотя их маленькая сестренка и могла время от времени вести себя безрассудно и глупо, она не была совсем уж слабоумной. Она была хорошей приманкой, что, возможно, частично их вина. Паника в комнате, все люди в ней и вне ее, ищущие Гарри, — все это безо всякого предупреждения прекратилось в один миг. Они снова переглянулись друг с другом, зажатые вдвоем в углу, увидев, как дверь распахнулась и внутрь зашел человек. Все тут же подняли палочки, но заклятия были отражены, и самая гнетущая темная аура, какую он только встречал, проползла по его коже, будто бы проникая усиками в его душу. Он схватил свою палочку, а потом и Фреда, когда тот решил стал подниматься. — Что вы сделали с Гарри? Они оба замолчали, услышав этот вопрос, и впервые за все время они увидели Тома Реддла. Он выглядел моложе, чем они того ожидали, с темными волосами, привлекательной внешностью и темными, беспощадными глазами, похожими на жидкие тени. Он напрягся. Так это и есть тот ублюдок, сделавший столь ужасную вещь с их Джинни? Магия пронизывала комнату, и их отец, что пришел раньше с работы, услышав о произошедшем, тут же подошел и подтолкнул их на выход из комнаты, несмотря на их возражения. Ему пришлось повысить голос, даже прикрикнуть, чтобы они послушались, что довольно необычно для подобной ситуации. Однако, это не остановило их от подслушивания через дверь.***
Том, уловив суть произошедшего, прямо почувствовал, как шкала его терпения достигает опасно низкой отметки. Он знал, что мальчик склонен совершать нелепые поступки, но неужто он решил выйти на новый уровень? Но почему он убежал? Точно ли Гарри нравилось получать поддержку вместо ненависти? Не то, чтобы их ответ дал ему какую-то существенную информацию, помимо лжи. В конце концов, он просто заглянул в их память так ненавязчиво, насколько мог, как бы сильно ему не хотелось оставить их с поврежденными мозгами. Ничего полезного он не обнаружил, поэтому даже не стал утруждаться выслушиванием их извинений, оправданий и даже возможных попыток попросить сотрудничать в поисках Гарри. Он едва повернулся, увернувшись от заклятия, просвистевшего над головой. На секунду его глаза широко распахнулись, хотя он бы никогда не признал этого вслух. Дамблдор. Мужчина выглядел совсем иначе, чем прежде: он заметно постарел, волосы поседели, а на лице было все то же выражение, что и пятьдесят лет назад. — Здравствуй, Том, — улыбнулся старик, даже как-то слишком любезно. Это была ловушка? Был ли Гарри встревожен сильнее, чем он думал, поднимая тому настроение? Наверняка его… Гарри не поступил бы так? Не то, чтобы он верил этому ребенку, но… Сердце гулко стучало в груди. Иронично, что ему нужно сердце для этого; он напряженно выпрямился. — Дамблдор. Нечем угостить старого ученика, не так ли? — он нарочито промурлыкал эту фразу, так же нарочито усмехнулся, а потом так же посерьезнел. — Что вы сделали с Гарри? — Ничего. — В таком случае, я отложу на потом воссоединение и пойду поищу его. Он сделал шаг вперед, проверяя, есть ли чары против трансгрессии. Таковых не было. Какое облегчение! Не то, чтобы он не мог призвать своих людей, просто его боевых сил пока не было достаточно для боя. — Чего именно ты пытаешься добиться здесь, Том? — продолжил старик, осматривая его своим проницательным взглядом. — Почему ты так взволнован? Он не подойдет тебе в качестве оружия, тебе нет выгоды его искать. — Никогда не думал, что услышу от Вас, что мальчишка не оружие, учитывая то, что Вы послали его драться со мной в Комнату. — Не посылал, — холодно сказал Дамблдор, взгляд его посуровел. — Разве? — Он вскинул брови. — Забавно. Я думал, что вы скоро эвакуируйте школу, или, возможно, поделитесь своими подозрениями с кем-нибудь. Вы ведь и в первый раз подозревали меня, не так ли? И я сомневаюсь, что вы не заметили и присутствие моей… «копии» на первом курсе. Джинни сказала мне, что я там был. Даже такой скандал, что, — он издевательски нахмурился. — Прошу прощения. Вы же знаете, какими становятся дети, попав в такую беду, что им приходится слишком долго самим стоять за себя. Он сделал шаг вперед, крепко держа палочку в руке. — Ты оставишь его в покое, Том. Он не твоя игрушка. Верни его под нашу опеку. — Не думаю, — усмехнулся он. — Я полюбил его. Он так мило дополняет мой дом, иронично, не находите? — Ты не способен полюбить кого-либо. — Тогда считайте его просто моим питомцем, — огрызнулся он, снова нарочито усмехаясь. — А теперь вы собираетесь начать бой, чтобы я призвал сюда моих Пожирателей Смерти? Вы вправду хотите разрушить перемирие волшебников, хотя такой необходимости нет? На мгновение в этих голубых глазах появилось сомнение — а это все, что ему было нужно. Он исчез.***
Небо снаружи было темным, его трясло, и Гарри не был до конца уверен в том, что произошло. Он думал направиться в Хогвартс, потому что это место было хоть как-то ему знакомо, но он был без понятия, как туда добраться, а потом и вовсе, остановившись, осознал, что не знает, где вообще находится. Он повстречал очень добрую, если не странную светловолосую девочку, что рыбачила в реке. С виду, она была его ровесница; ее звали Полумна. Он не совсем понял, как так вышло, что он сначала был с Полумной, а потом очутился среди удушающей роскоши поместья Малфоев. Возможно, это произошло, когда Полумна и ее отец — Ксено, или как там его? — решили купить мороженое и взяли его в кафе-мороженое Фортескью, что находится в Косом переулке. Ему казалось странным, что он ходит за ними по пятам, да они еще и не дали ему заплатить за свою порцию мороженого. Но это было замечательно. Они ходили и заглядывали в магазины с Полумной, и она рассказала ему всевозможные факты о таких существах, как нарглы и мозгошмыги. Интересно, знал ли Том о них? Потом его нашли Малфои, да и просто его видели довольно много людей, когда фактически он был в розыске, он также помнил беспорядки и то, что Малфои ходили по магазинам и потом догнали его по отдельности [Примечание переводчика: видимо, у Гарри все так спуталось в голове, что хронологию он припомнить не смог]. Как-то так это случилось. Они с виду были шокированы, что он сбежал от Тома, и потому не выпускали его из поля зрения; все становилось мрачнее, пока они ждали появления Темного лорда. Ему приходила в голову мысль активировать браслет и просто переместиться домой вместо того, чтобы сидеть здесь с Драко, но уже было больше семи, а перспектива встретиться с напряжением Тома лицом к лицу не была такой уж радужной. Том будет соблюдать меры приличия перед свидетелями, даже если таковыми окажутся его последователи. Все это было жутко странно. Нарцисса Малфой очень встревоженно суетилась вокруг него, даже если это у нее выходило и более отчужденно, чем у Молли Уизли. Однако, ему по-прежнему было некомфортно тут находиться. И все вновь свелось к темному небу и трясущемуся Гарри, а особенно его зубы застучали с бесконтрольной силой, когда Том вихрем ворвался в комнату. — В какие игры, черт возьми, по-твоему ты играешь? Он знал, что плохое предчувствие было неспроста.