***
Тому хотелось устало протереть глаза и вздохнуть, но он не стал этого делать, пытаясь припомнить, за что он любил мальчика пару часов назад. Чертов глупый ребенок. С ним было больше проблем, чем он того стоил — ладно, нет, это была ложь — в нем была часть его души, поэтому, да, он стоил всего этого, но все же. Ему хотелось придушить этого сводящего с ума мальчишку. Не то чтобы он волновался, это было бы совсем уж смешно… скорее слегка побаивался дальнейших попыток насолить ему. Он распрямил плечи, надел маску спокойствия и вернулся к вопросам, связанным с Малфоями. Это будет быстро, всего пара минут, а потом он пойдет к Поттеру, и тому лучше, черт возьми, ждать его у двери, а не где-нибудь еще, в неприятностях тех же, в которые ему попадать не стоит. — Спасибо, что связались со мной, найдя мальчика, — сказал он, коротко кивнул и одарил Нарциссу вежливой, если не холодной улыбкой. — Я ценю это. — Всегда рады служить, мой лорд, — пробормотала женщина в ответ. Он уже повернулся, намереваясь уйти, но остановился, заметив, что она, поколебавшись, продолжила: — Мой лорд, можно мне проявить смелость говорить… свободно? Он слегка повернул голову, не уверенный, нравится ли ему эта фраза. — Полагаю, ты собираешься что-то мне рассказать. Говори, если по-твоему это будет стоить риска, но я не обещаю тебя не трогать, если вдруг тема или твое необоснованное мнение меня заденет. Он почти уважал ее за то, как спокойно она держалась, смело смотря ему в глаза, с вежливо сложенными руками. — Я помню, что когда у нас только родился Драко, у меня, как у матери, были соответствующие инстинкты, но Люциус всем этим был озадачен. Думаю, он и сейчас не очень хорошо с этим справляется в некоторой мере. Он строг, но не жесток с Драко, но у него никогда не получалось толком выразить свои чувства к мальчику или поговорить с ним. Ему определенно не нравилась эта тема. — Гарри мне не сын, да и не хочу я быть его отцом, в любом случае, это не Ваше дело, леди Малфой, — сказал он холодно. — Детям нужен кто-то, с кем они могут поговорить, и очень важно терпеливо и понимающе относится к их выходкам, — сказала она, хотя теперь тише. — Учитывая, кто Вы, я могу представить, насколько Гарри чувствует себя потерянным, одиноким, он сейчас не знает, что ему делать. Ему нужны границы, забота, и если Вы не хотите, чтобы ваши отношения испортились, тогда Вам следует быть рядом, чтобы он мог зависеть от вас. В то же время, он сейчас переживает свои подростковые годы, о чем, я уверена, Вы и так знаете, и потому он захочет быть независимым. Я вижу это у Драко, но ему никогда не приходилось стоять за себя, как Поттеру. Если Вы будете сдерживать его, он просто отдалится и закроется от Вас. То есть, в принципе, нет какого-то однозначно хорошего способа общения с мальчишкой, и этот совет Нарциссы едва ли можно назвать полезным. Он взял на заметку ее слова и, по-видимому, желание посоветовать что-то, даже если внешне он и продолжил так же холодно осматривать ее. Границы он установить, конечно, может, даже если забота и чувства не были ни по душе ему, ни его коньком. — Я приму это во внимание, — сухо сказал он, снова поворачиваясь к двери. Видимо, ему будет над чем подумать на досуге. Теперь он осознал, что пытался пошатнуть взгляды мальчика изнутри, заставить его сомневаться во всем, что тот знал и во что верил, но он никогда не задумывался о последствиях этого, ища лишь собственную выгоду. Здорово. Прямо замечательно. Он встретил Гарри, который, к счастью, ждал его у двери, раздражающе упрямо стиснув зубы, и протянул ему руку для трансгрессии, судорожно пытаясь придумать, что сказать. — Я буду рад, если ты начнешь больше задумываться о последствиях, прежде чем убегать, — сказал он в конце концов, когда они вошли в дом. — Как ты сам говорил, есть много людей, кто желает нам зла, и поэтому я лишь пытаюсь присматривать за тобой, насколько могу. Гарри фыркнул, с виду, ни убедить, ни успокоить мальчика совсем не удалось, даже учитывая то, что Том сделал все возможное, чтобы придать своему голосу правильный, и уверенный, и взрослый тон. Глупый мальчишка. Он на мгновение стиснул зубы, закрывая дверь позади и запирая ее на замок, хорошее настроение вконец испортилось. Почему мальчик не мог просто принять это и вернуться к более сносной манере поведения? Предположительно, он бы на кого угодно рычал, дескать, не нужна ему никакая защита. Но Гарри отличался от него, он все еще не мог понять, что же испытывал по отношению к мальчику. Тогда он попал в точку. — Гарри, — Он поймал мальчика за руку, когда тот, несомненно, направился наверх, чтобы обиженно запереться в своей комнате. — Я никогда этого не делал раньше, ну? Присматривать за кем-то, за их выходками, да и за тобой-то никогда не присматривали. Мы оба поняли, что не можем рассчитывать ни на кого, кроме нас самих, я… не знаю. Но приходится учиться всему, и я… пытаюсь, понимаешь? И я знаю, что ты тоже… пытаешься. К счастью, кажется, это помогло: выражение лица мальчика смягчилось, это была уже не та неприступная стена, его плечи расслабились. — Я… знаю, — выдохнул Гарри, с виду он очень тщательно обдумывал свои слова. — И пока мы оба пытаемся не вести себя глупо, все будет в порядке, да ведь? Я не знаю. Такое чувство… — мальчик замолчал, замотав головой, и Том невольно подумал, что, возможно, именно о причине своего побега тот не хотел рассказывать. — Какое чувство? — настаивал он, так мягко, как только мог, сдерживая порыв просто залезть в ненормальную его головушку. Это, несомненно, было бы проще. Хотя может повлечь повреждения мозга, но он не был уверен, что мальчик лишится парочки мозговых клеток, которых ему и так не хватало. — Это неправильно. Ты и я. В любом случае. Ты похитил меня. Ты вырос и убил моих родителей. Это все неправильно. Плохо, — выпалил Гарри, когда он уже было собрался закатить глаза и пойти сделать себя чай и ужин. Ох. Да, у мальчика в голове все точно перемешалось. Он мгновение подумал, потом наклонился к двенадцатилетнему, чтобы тому не пришлось настолько запрокидывать голову — однако, он никогда не садился на колени и не собирается этого делать. — Тебя смущает мысль, что ты можешь что-то испытывать по отношению ко мне? — уточнил он, вопросительно вскинув брови. Он на самом деле мог понять это, однако, он предположил, что его собственные причины были бесконечно эгоистичны в сравнении с Гарри, чьи мотивы, несомненно, опирались на какие-то социальные ожидания. — Да, я думаю, — пробормотал Гарри, с осторожностью глядя на него. — Я имею в виду… ты же Волан-де-Морт. Он задумчиво замычал. Хоть нежелание задумываться он и понимал очень хорошо, это было ему далеко. — Ты счастлив здесь, рядом со мной? Гарри моргнул и, покраснев, отвел взгляд; он, кажется, даже не задумывался об этом. — Когда ты не ведешь себя по-свински, — огрызнулся мальчик. Он проигнорировал оскорбление и воздержался от закатывания глаз в ответ. — Тогда проблемы возникнуть не должно. Я уверен, что в первую очередь ты должен думать о своем собственном счастье, а не о том, кем тебе говорят быть другие люди. Это твоя жизнь, ты не можешь прожить ее для других. — Даже для тебя? Как аль…альтруистично? Для тебя-то, — переспросил Гарри. — Что ж, как бы там ни было, если хочешь посвятить свою жизнь служению мне, я, определенно, не буду тебя останавливать, — он усмехнулся с некоторым весельем. — Суть в том, что это твоя жизнь и выбирать тебе, и решения, которые ты принимаешь, определяют то, как тебя запомнят, и, что более важно, то, что ты собираешься делать, и твое умственное состояние. Гарри снова начал выглядеть разочарованным и раздраженным, и он коснулся подбородка мальчика, снова привлекая его внимание. — И ты не должен выбирать жизненный путь прямо сейчас, знаешь же. Многие люди не знают, что хотят делать со своей жизнью, и вырастают в волшебников и волшебниц, кто все еще задается вопросом, чью сторону принять в войне. Мы договорились, что ты будешь серым пока, поэтому нет необходимости делать поспешные выводы. У тебя все еще есть время подумать. Он отпустил его и вновь выпрямился, задумавшись, должен ли он взъерошить волосы мальчика или сделать что-то такое. Вместо этого, он потрепал его по плечу. — Иди приготовь ужин. — Он закатил глаза. — Я думаю, вопрос, ненавидишь ты меня или нет, подождет, как и общество. Оно всегда подождет. — Откуда ты все это знаешь? Я имею в виду, я знаю, что ты вроде как старый, — сказал Гарри, отчего ему пришлось сдерживать раздраженное подергивание глаза, и усмехнулся, продолжая: — но ты жил около шестнадцати лет, верно? Технически, ты старше меня всего на три года, и, о боже, ты чертов лицемер, ты же тоже несовершеннолетний! — Голос мальчика звучал настолько возмущенно, что Том невольно усмехнулся. — Но все равно старше тебя, и довольно близок к совершеннолетию, раз уж тебе так хочется смотреть на это с технической стороны. А про знание всех этих вещей, я просто очень умный, — растягивая слова, произнес он. — И очень скромный. — Я предпочитаю считать это уверенностью в своих способностях и взглядах. Общество едва ли сможет повлиять на меня, если я чего-то захочу, поэтому я могу более объективно судить о его изъянах. Самое главное — это здравый смысл. — Либо он действительно у тебя есть, либо ты просто мелешь чепуху, но как-то делаешь так, что твои слова звучат правильно и обоснованно, — пробормотал Гарри. — Нет, я просто уверен, что всегда прав, — сказал он честно, веселым голосом. У него возникло ощущение, что Гарри воспринял это как шутку, судя по его смеху в ответ. По крайней мере, мальчик, видимо, не собирался дуться на него, хотя до сих и выглядел встревоженным. — Прости за хрень с комендантским часом, — сказал Гарри мгновение спустя. — Поделом. Гарри в ответ сощурился. — Вот дурак, — нахмурился мальчик. — Ты должен сказать что-то вроде «да, Гарри, все в порядке, прости, что я вел себя, как тот еще псих, я полностью понимаю твои действия, извини, что накричал». — В отличие от тебя, я не извиняюсь и не оправдываюсь за свою природу, — констатировал Том. — Это не я тупо проигнорировал магическое соглашение. — Ты невыносим. — Извини, что накричал. Твои действия… мне понятны, если я неправильно их воспринял вначале, я не извиняюсь за то, что вел себя, как псих, потому что ты сам виноват. Но все прощено. Иди приготовь ужин, я голоден. Ты сказал, что хочешь попробовать себя в готовке, вот твой шанс впечатлить меня и искупить свою вину. Гарри несколько долгих мгновений тупо смотрел на него, потом обиженно пошел поприветствовать Сириуса и направился в кухню, мрачно бурча себе под нос, вместо того, чтобы выражать свое недовольство про себя. Дворняга задумчиво уставилась на него, а потом, смерив его взглядом, явно что-то означавшим, последовала за мальчиком на кухню. Полчаса спустя, когда Гарри крикнул ему, что ужин готов, он попытался припомнить, когда его жизнь стала столь пугающе домашней временами. Это все из-за Гарри. Глупый ребенок. Хотя спагетти оказались на удивление вкусными.Глава 31
4 марта 2019 г. в 08:00
— Мне просто нужно было подышать свежим воздухом, — запротестовал Гарри, пытаясь стряхнуть пальцы Тома со своих плеч. — Ничего такого в этом нет…
— Ничего такого, говоришь? — повторил Том тихим, злобным голосом. — Вчера тебя похитили, и ты чуть не умер…
— …Из-за тебя… — вставил Гарри. Том проигнорировал его и продолжил, как будто и не перебивали его вовсе:
— … и ты думаешь, что ничего такого, если ты вдруг пропадешь снова?
Они с каменными лицами уставились друг на друга, но Гарри не хотел уступать в этом вопросе.
— Я не ребенок. Я могу постоять за себя.
— Ты нарушил правила магического соглашения, это могло тебя убить, дурень! — рыкнул Том, его глаза вспыхнули гневом. Гарри замолчал, широко распахнув глаза.
Его… комендантский час? Так поэтому его голова гудела последние полчаса или около того? Поэтому ему стало плохо, будто вся сила и магия покидали его? После прибытия Тома эти неприятные ощущения прошли, что он заметил только сейчас. Он сглотнул, во рту пересохло.
— Я забыл об этом.
— Если ты так сильно хочешь, чтобы к тебе не относились, как к ребенку, — выплюнул Том, ни капли не смягчаясь, — то, наверное, стоит прекратить себя так вести и наконец сознательно взять на себя ответственность за свои действия и не забывать связаться со мной, если чт…
— …Как? — Гарри уцепился за это высказывание, выворачиваясь из хватки Тома и складывая руки на груди. — Как мне сделать, Том? У меня теперь нет совы, не так ли? — многозначительно прошипел он, мрачнея в лице. — А у Темного лорда есть телефон?
— Из Хогсмида и Косого переулка можно платно отправить сову, если так уж это необходимо, — сказал Том, помедлив мгновение. — Ты бы нашел способ.
— Наверное, мои мысли были заняты другим, и, как я уже сказал, мне нужно было подышать свежим воздухом — и как бы тебя это ни шокировало — ТЫ НЕ САМОЕ ВАЖНОЕ, О ЧЕМ Я ДУМАЮ, КАЖДУЮ ЧЕРТОВУ СЕКУНДУ!
Звенящая тишина воцарилась, только он перестал кричать, хотя он сам даже не заметил, в какой момент и почему перешел на крик. В двери послышался вежливый кашель.
Нарцисса.
— Простите за беспокойство, мой лорд… — начала она.
— Так не беспокой, — отрезал Том. — Если мне понадобится Ваша помощь по какому-то ни было вопросу, я Вас позову. Спасибо за Вашу учтивость, леди Малфой. Я очень ценю это.
Это было не так, судя по тому, как ей пришлось опустить голову и выйти из гостиной. Том наложил заглушающие чары после ее ухода.
Гарри, тяжело дыша, воспользовался случаем вновь успокоиться, пытаясь привести все свое разочарование во что-то более связное, хотя о и не намеревался сидеть и мило обсуждать свой кризис отношений.
— Не надо относиться ко мне, как к какому-нибудь глупому ребенку, не способному за себя и секунды постоять, — натянуто сказал он, — а потом ожидать, что я продумаю все наперед, и внезапно относиться ко мне, как ко взрослому, или хуже — как к одному из своих последователей. Это так не работает. Ты не можешь одновременно считать меня и ребенком, и взрослым — в зависимости от того, что тебе в данный момент удобнее. Я ошибся с комендантским часом, я был расстроен, такое бывает, поэтому прекрати кричать на меня, ясно?!
Том, слегка сощурившись, равнодушно смотрел на него несколько долгих мгновений.
— Так что тебя гложет?
— Что? — Гарри удивленно моргнул.
— Что расстроило тебя, из-за чего ты убежал? Все еще ноешь по тем убитым в самообороне? — Том вскинул брови. Горячая вспышка раздражения поднялась в груди Гарри.
— Это не нытье. Это называется совесть, коя имеется у всех приличных людей — полагаю, не стоит ожидать, что ты поймешь.
— Нет, не стоит, — безразлично подтвердил Том, и Гарри сжал челюсти и кулаки, молча отвернувшись. Почему он вообще это спрашивает? — Но я могу выслушать.
Гарри быстро поднял взгляд на Тома, потом снова перевел его на пол, плечи были напряжены.
Нависла давящая тишина.
— Я не хочу говорить об этом, — пробормотал он наконец. Том разочарованно вздохнул.
— Ладно. Веди себя, как чертов ребенок, раз уж тебе так хочется. Ты наказан, иди подожди у двери, мне нужно обменяться парой слов с Малфоями, потом я приду к тебе. Не пытайся снова сбежать, ибо если мне придется еще раз тебя искать сегодня, то я просто переломаю тебе все кости в ступнях.
Гарри сердито посмотрел исподлобья.
— Отъебись, — прорычал он. — Ты не можешь меня наказывать. Этого не было в сделке.
— Следи за языком и иди, или я удвою твое наказание, — резко ответил Том — у Гарри прямо руки зачесались придушить его. Почему ему вообще хотелось возвращаться к нему? Он вышел из комнаты, сильно толкнув Тома плечом, его не волновало ни на кнат, что это было по-детски. Он даже хлопнул за собой дверью, и роскошная, вылизанная до блеска прихожая поместья Малфоев погрязла в темной тишине.
Это так несправедливо! Том вел себя так, будто это все его вина, и будто он сделал это нарочно, хотя на деле все было не так. Каждый может забыть такую мелочь, не так ли? Он не понимал, почему Том повел себя так по-идиотски из-за этого.
Подонок.