12:07
Чонгук вздыхает, переводя взгляд на вторую половину кровати. Рядом никого нет, окно по прежнему открыто, а голова немного ноет. Он переспал. Ужасное чувство. Чонгук убирает телефон под подушку и снова зарывается в одеяло. На самом деле, он помнит, как Чимин будил его утром. Но сегодня не тот день, когда хочется идти в школу, поэтому его просто оставили в покое. Да Чон бы и не вылез из под одеяла даже под страхом раскрытие всех своих самых страшных секретов. Слишком хорошо просыпаться почти в обед, а не утром, но было бы гораздо лучше, если бы рядом был Чимин. Теперь Чонгук может на собственном примере оценить последний год школы и сказать, что ему нравится. Он точно не понимает, зачем Чимин столько сидел над книжками и зубрил каждую страницу, ведь у него с этим проблем нет. Нет никакой напряженности, никакого чувства, что скоро он окончит школу. Только предвкушение, что в скором времени он будет ходить с Чимином в один институт. Даже в школе стало меньше проблем. Посещаемость Чон Чонгука превышает 50% норму, поэтому учителя на него попросту забили, сказав, чтобы он доучивался и уходил на все четыре стороны. В ответ Чонгук лишь ярко улыбнулся, радуясь, что все крики остались позади. У него не было проблем, ведь Чимин принес все нужные учебники и список литературы, который Чон должен прочитать для сдачи выбранного предмета. Он любит читать, пока Чимин выполняет какие-то работы для института. Чонгук лежит ещё пару минут, лишь потом встаёт с кровати, издавая ноющий стон на всю комнату. Его поясница явно оставляет желать лучшего. На лице парня появляется счастливая улыбка, стоит ему вспомнить вчерашний вечер. Он рад, что это произошло, и хорошее настроение сегодня не способен испортить даже пересып. Чонгук решает сходить в душ, а потом спуститься на завтрак. Но стоит ему выйти в коридор, по пути его ловит отец, что очень странно. Чонгук удивленно поднимает глаза, когда отец подходит к нему. Сейчас у него два вопроса в голове: что он делает дома и что ему ответить на то, что сейчас он дома, а не в школе. — Сейчас я не очень хочу интересоваться, почему ты дома, а не в школе, но я даже рад, — сразу же говорит отец, смотря на сонного сына. Он одет в обычную белую рубашку, поверх которой темно-бардовая жилетка. Строгие классические штаны подчеркивают наряд. Как и домашние тапочки, привезенные Сэмом из Великобритании. — Через два часа собираемся и едем забирать Чимина из института, а потом нам нужно быть ровно в 16:00 на назначенном месте, так что без опозданий, — отец угрожает ему пальцем. Чонгук закатывает глаза, кивая. После принятия душа и завтрака-обеда ему приходит сообщение от Чимина. Чонгук отвлекается от чтение манги, перекатываясь на живот, и открывает диалог:гном, но не в штанах♡:
Я не понимаю, какая должна быть причина, чтобы забирать меня с двух последних пар.
ччг
Я забыл его спросить, куда мы едем (((, но наверное это опять что-то связанное с работой. На нём утром был надет костюм.
гном, но не в штанах♡
Утром? Малыш, ты проснулся днём:)
ччг
Когда проснулся, тогда и утро.
гном, но не в штанах♡
Смеюсь.
Чонгук улыбается.ччг
Скучаю по тебе. Тебе же позвонить нельзя?
Чонгуку очень хочется начать громко ныть на всю комнату, но он только меняет позу, ложась на спину.гном, но не в штанах♡
Прости, у меня через пять минут уже пара.
Чимин сидит в раздевалке, переодевшись первее всех. Он ждёт, когда прозвенит звонок.ччг
: (
гном, но не в штанах♡
Всё. Люблю тебя, я побежал.
Чимин, не дожидаясь ответа, кладет телефон в шкафчик. Его откликает знакомый, чтобы пойти вместе в класс.ччг
И я тебя люблю. не прочитано.
***
Мама настойчиво набирает номер Чимина уже в пятый раз, но тот не берет трубку. Она делает это снова и снова, пока отец достает свой мобильник, чтобы набрать с него - вдруг у его жены неожиданно сломался телефон. Чонгук сидит сзади, молча поглядывая в окно. Он еще после второго неудачного звонка написал Чимину, и тот ответил, что задержится. Но родителям не стал говорить, ведь, если бы Чимин хотел, он бы ответил на звонок мамы. Когда Чонгук опять проваливается на сложном уровне в игрушке на телефоне, дверь открывается, и на сиденье приземляется Чимин, кидая сумку между ним и Чонгуком. — Какого черта? Ты глухой? — отец поворачивается к Чимину весь напряженный и немного злой. Его очки съехали на нос, когда он перевел взгляд на Чимина. Чонгук жмет на блокировку телефона, тоже устремляя взгляд на Мина, который сразу же пристегивается. — Нечего так без предупреждения мне звонить и говорить, чтобы я ушел с последних двух пар, — обиженно говорит Чимин. Его жутко бесит эта ситуация, потому что ему пришлось отпрашиваться, чтобы ему не ставили прогулы. — Ты понимаешь, что я уже начала волноваться за тебя, — вторгается мама, — пожалуйста, не делай так в следующий раз, — в ее глазах Чимин не видит ни капли злости, только материнскую заботу. Но стоит ему перевести взгляд на отца, как тот тяжело вздыхает. Мин поворачивается обратно и говорит: — Я не мог вам ответить, потому что мне пришлось отпрашиваться у преподавателя. Который, между прочем, потом этот пропуск будет припоминать мне до конца моих дней, — Чимин закатывает глаза, потом переводит взгляд на соседнее сиденье, ловя взгляд черных глаз. Он мило улыбается Чонгуку. Сколько раз говорил Чонгук, что глаза Чимина словно океан? Каждый раз, когда он смотрит в них, ощущения будто первый раз. Это словно зайти глубоко в воду, где ты уже не будешь чувствовать под собой дно и всё это будет напоминать тебе чувство, словно ты летишь в воде. Он испытывает это каждый раз, стоит ему посмотреть в чиминовы глаза. Они едут молча. Семейство не ощущает какой-то неловкости в этой тишине, на фоне играет радио, где голоса радиоведущих чередуются с песнями. Это их комфорт, где всем уютно. Они стоят на очередной пробке, когда Чимин все-таки не выдерживает. — Так куда мы едем? Чонгук поднимает свой взгляд от телефона: — Не похоже, что на какую-то встречу. Мы одеты неподобающе. — Это сюрприз, — только и говорит отец, не отвлекаясь от дороги. Чонгук пожимает плечами, смотря на Чимина. Через десять минут они все выходят из машины. Перед ними обычный высокий дом, ничем не отличающийся от остальных. Братья ничего не говорят, а просто следуют за родителями, которые ключами открывают домофонную дверь. Чонгук придерживает Чимину дверь, на что старший улыбается и показывает сердечко пальцами. Они доезжают на лифте до десятого этажа. Незнакомая дверь открывается, и все проходят в квартиру. — Где мы? — молвит Чонгук, снимая обувь. — Ну… так как Чимин говорил нам, что хочет накопить на квартиру, то… теперь это его квартира, — спокойно отвечает отец, проходя вглубь. Глаза Чимина, ровно как и Чонгука, резко увеличиваются от услышанного. Они стоят рядом, у обоих рты открыты от удивления, а глаза устремлены на родителей. — Вы купили её для м-меня? — сглотнув, спросил Чимин. Нет, он думал, что родители могут сделать подобное для него, но был уверен, что хотя бы половину жилья будет выплачивать самостоятельно. Мама подходит к Чимину, сразу же заключая его руки в свои. Медленно и нежно поглаживает пальцы. На лице миловидная улыбка, она не поднимает взгляд, будто чего-то боится. — Нам есть, что тебе рассказать, поэтому давай поговорим не на пороге, а в комнате, — также спокойно говорит мама. Чимин всегда любил ее голос, он был добрым, ласковым и тонким. Чимин просто кивает, не зная, чего ожидать. Пока они идут в какую-то комнату, Чимин успевает оглядеть квартиру. Он решил, что ремонт тут необходим, потому что обои выглядят не так ярко, а пол под ними в некоторых местах скрипит, а пыли… Чимин закрывает глаза на это, потому что они доходят до небольшой комнаты, в середине которой стоит кровать, а на стенах развешаны картины и рисунки. Его пугает пустота, потому что кроме стола и кровати тут нет ничего. Чонгук усаживается рядом с ним на кровати, а с другой стороны садится мама, все также продолжая держать его руку в своей. Чимина это очень напрягает, вся эта ситуация кажется очень странной. Отец стоит перед ним, облокотившись на стенку, и смотрит в пол. Чимин молчит, ожидая разговора. — Я даже не знаю, как начать, — говорит мама. Видно, что волнуется. Чимин опять переводит взгляд с нее на отца, который по-прежнему молчит. Обычно он всегда впереди мамы, когда дело касается разговоров, но сегодня молчит. Чонгук сидит рядом с таким же чувством, как и у Чимина. Они оба не знают, что сейчас будет. — Ты знаешь, просто говори всё, а я выслушаю, — поддерживает Чимин, сжимая руку матери. Она кивает, неловко улыбаясь. — Всё началось с того, когда Чонгуку было четыре года, — с имени Чонгук оба парня немного вздрагивают, но больше всего Чонгук. — Ему была необходима операция на сердце, и мы долго искали донора, — её пальцы крепко сжимают ладонь Чимина. — Когда нам сказали, что наш долгожданный кандидат нашелся, мы обрадовались, потому что в то время наши надежды резко упали. Мы были отчаянны, но человеком, который нас спас, оказалась твоя мама, — после этих слов она поднимает глаза на Чимина, встречаясь с испуганным и растерянным взглядом сына. Чимин только и мог думать: ему не ослышалось? О какой маме идет речь? — Чимин, она болела, поэтому ей пришлось это сделать, — мама понимала, что Чимин не очень понимает, о чем она говорит, поэтому нервно вздыхает и продолжает. — В один вечер, когда мы к ней приехали, она попросила нас об одолжении. Для нас, понимаешь, любая её просьба была ничем по-сравнению с тем, что она делает для нас, — мама по ходу разговора то отводит взгляд, то смотрит на Мина. Чимин еще ни на секунду не отвел от нее взгляд. — Она рассказала, что у неё есть сын, который остался один. И она настолько волновалась о тебе! Ты просто не можешь себе это представить. Она попросила, чтобы мы забрали тебя к нам и воспитали, дали образование, — на её лице появляется улыбка, она ни на секунду не отпускает руку Чимина. — Сначала это ввело нас в ступор. Мы никогда не задумывались об усыновлении, так то это было для нас чем-то новым, но, познакомившись с тобой, мы уже никогда не захотели тебя отпускать. Сердце Чимина бьётся очень быстро. Он чувствует, как Чонгук хватается за край его куртки, сжимая ткань. — Она не хотела, чтобы ты это помнил, ей было стыдно, как она объясняла нам, поэтому просила никогда не рассказывать. Она очень хотела стереть себя из твоей жизни, хотела только лучшего для тебя. Но я думаю, ты должен знать, — тяжелый вздох. — Думаю, я выполнила свой долг. Смотря на тебя, я вижу ее в тебе. Я понимаю, что мы забрали тебя поздно. Но сейчас ты вырос, и я ни капли не жалею о нашем с отцом решении. Эта квартира наследуется тебе от неё. Повисает долгое молчание. Сердце Чимина не перестаёт биться очень быстро, а голова начинает кружиться. Он никогда не знал о своей семье. Первое время он пытался не думать, а потом и вовсе забыл, ведь его семья находится сейчас с ним. Все молчат, пока Чимин не интересуется: — То есть, вы все знали, но молчали? — он поднимает свои тяжелые глаза на маму. Он замечает, как по ее щеке скатывается слеза. Она просто кивает. Он всё прекрасно понимал, кроме одного гребаного НО. Чонгук всю жизнь молчал. Его это так ранит, будто ему заехали кулаком в лицо раз пятьдесят. Чимин не хочет признать того факта, что его Чонгук молчал о таком. Он жил, он смотрел на него каждый раз, снова и снова смотрел в кофейные глаза, а он всё знал и ничего ему не рассказывал. Держал Чимина за дурака. Эти мысли вертятся в его голове, пока он не осознает еще одну вещь. Сердце его матери в Чонгуке. Оно бьётся. Он слышал его. Чимин медленно встает, чувствуя, как ноги дрожат. Он просто идет, пока его руку не хватает Чонгук, не желая отпускать. Чимин, не оборачиваясь назад, отталкивает ее со всей силой. Его чувства задеты. Каждая ниточка, которая вплеталась в его узел доверия, начинает распускаться. Боль, которая сейчас в нём, разрезает этот узел. — Мне нужно побыть одному и подумать, — не оборачиваясь к семье, говорит Чимин, и, не дожидаясь ответа, идёт быстрым шагом к двери. Он наспех надевает обувь и выходит из квартиры, срываясь на бег. Он бежит вверх по лестничной площадке, чувствуя, как из его глаз начинают вытекать слезы, обжигая щеки. Чимин начинает плакать, остановившись у какой-то стены на каком-то этаже, уткнувшись лбом о нее.