Волейбол Куроко?

Хината проснулся, и увидел над собой абсолютно белый потолок. Он сразу понял что не дома — его комната в разы меньше, да и потолок был ближе к голубому оттенку. Когда он осмелился и привстал, чтобы осмотреть помещение, то увидел обычную комнату. Шкаф, письменный стол, тумбочка, окно, комод. Ничего выдающегося. Ничего, что могло бы выдать хозяина. Даже ни одной фотографии на столе или на стенах. И это отсутствие информации о хозяине дома пугало. Он отключился вчера, кто знает, что с ним сделали и куда забрали. Да и действия Кагеямы тоже неизвестны. Вдруг он просто бросил его на лавочке? Шое отмахнулся — Тобио не мог так поступить. Чувство ответственности у него было, как и совесть. Хотя насчет последнего нападающий часто брался спорить, слишком уж гадким ему казался Кагеяма. Голова Хинаты слегка кружилась, и его тело ломило, но в целом он чувствовал себя хорошо. Он пересилил свое желание просто заснуть и забыть о проблемах, и встал с кровати. Пол слегка скрипнул под его ногами, и парень зажмурился из-за неприятного звука. Тяжко вздохнув, он все же решил исследовать шкаф и тумбы. Не хорошо, конечно, копаться в чужой комнате, но возможно фотографии хранятся именно там? Шое открыл светло-серый шкаф, рассматривая его содержимое. Обычная одежда для парня, ничего необычного. Пара толстовок, штаны, футболки, нижнее белье. Абсолютно ничего, что могло дать мысль о хозяине всех этих вещей. Исследования тумбы и комода тоже ничего не дали — казалось, у всех было то, что лежало внутри. Всякие журналы, пара аксессуаров вроде браслетов, будильник. Хината схватился за волосы, едва ли не взревев. Кто же притащил его сюда, где он вообще?! Стоило вновь подумать о незнакомом помещении, как за дверью раздались шаги. Знатно испугавшись, Шое схватил деревянный табурет, стоящий рядом, и встал за дверь, где его будет не видно. Когда человек вошел внутрь, то раздался грохот, и тело без сознания упало на пол. Когда Хината понял что натворил, он едва ли не кричал. Он был дома у Кагеямы. Ворчливый Тобио помог ему, а он огрел его табуретом, который не выдержал крепкой головы связующего. На полу валялось тело, с затылка которого текла кровь, и ножки табуретки рядом. Разревевшись, Шое беспомощно сел на пол возле Кагеямы. Он впал в истерику, и рыдал, не в силах остановиться. — Что я наделал? Кагеяма, — Хината хотел дотронуться до него, но остановил себя, вскочив на ноги. Он может сделать хуже. Лучше не трогать Тобио. Сдерживая истерические рыдания, Шое пошел на поиски аптечки. Он перерыл весь дом, создав невероятно много шума. Головокружение дало о себе знать в самый неподходящий момент, так что некоторым вещам в этом доме оставаться было не суждено. Впрочем, аптечку парень все же нашел, и уже спешил к Кагеяме, который медленно приходил в себя. Это Хината понял по болезненному стону из комнаты. — Ты жив, — облегченно вздохнул Шое, вытирая слезы. Паника медленно отступала, уступая место чувству вины. — Не мертв, как видишь, — еле смог проговорить Кагеяма, который старался не стонать от боли. — У тебя кровь. Сможешь посидеть? Я голову бинтом обмотаю. Или что делается в таких случаях? — паника опять начала подступать, и Хинате захотелось просто продолжить реветь. — Неплохо было бы вызвать скорую, — вздохнул Тобио, который был смутно похож на ворчливого Тсукишиму. — Да, сейчас, — нападающий вскочил и побежал к телефону, который был в рюкзаке. Быстро набрав номер скорой помощи, он вкратце объяснил происходящее дрожащим голосом. Скорая должна была скоро приехать. — Прости, я принял тебя за маньяка, — едва ли не плача опять, Хината сжал низ своей футболки. Он уже помог Тобио принять сидячее положение возле кровати. — Меня много кто за маньяка принимает. Но чтобы табуреткой по голове впервые, — усмехнулся Кагеяма, но улыбка на его лице выглядела такой измученной и неестественной, что Шое и сам начал бледнеть, — Успокойся, я не злюсь. Не хватало, чтобы скорой пришлось забирать сразу двоих. — Как успокоиться, когда я тебя чуть не убил? — Хината всхлипнул, все же начиная плакать. — Да, ты почти убил меня. Но я тебя прощу. За одно желание, скажем. — Правда? За какое? — Поцелуй меня. — Что?! Я так сильно ударил? — растерянно проговорил Шое, с недоумением смотря на Тобио. В этот момент его подсознание взревело. Поцеловать?! — Видимо да, — слегка пожал плечами собеседник. — Я. Агрх… Ладно, — Хината пододвинулся ближе к парню, и слегка мазнул губами по его губам, сразу же заливаясь румянцем. Кто знал, что его первый поцелуй будет выглядеть именно так? — И правда поцеловал, — удивленно пробормотал Кагеяма, смотря на румянец парня. — Я… Извини, — Шое стушевался. Зачем он это сделал вообще? — Хорошо, ты прощен. — Но все же. С чего такое странное задание? — с возмущением спросил Хината, все еще красный. — Потому что я так захотел. — А почему ты так захотел? — Потому что люблю тебя, — повысив голос, выдал Кагеяма, сразу же осознавая, что сказал, и заливаясь румянцем. — Люби- Что? Я повредил что-то в твоем мозгу? — Тупица ты. Это произошло еще до этого, — на полном серьезе надулся Тобио. — Извини. Я просто не ожидал. — Я тоже. Можешь забыть об этом, это не повлияет на наши отношения. Надеюсь, — добавил спустя секунду связующий, которого прервал звонок в дверь. Приехала скорая.

***

С облегчением Хината с Кагеямой ехали домой. Нет даже сотрясения, чему двое сильно удивились. Просто сильный ушиб, который обретет форму синяка на пару месяцев. Шое теперь отпустила вся паника, и он был абсолютно спокоен, хотя чувство вины все еще преследовало его. Но что, если бы это был и правда маньяк? Конечно, так могло быть, но шанс этого был ничтожно мал. И Хината должен был понять это. А теперь у его напарника на лбу будет огромный синяк, который уже начинает проявлять себя. Но чувство вины и самокритичные мысли прерывались словами о любви. Точно ли Шое не повредил что-то в его мозгу? А если нет, то. — К-Кагеяма, а что… В смысле... Когда ты осознал что ну… Любишь? — Шое задумчиво смотрел на парня. — Хм… Ну, пару месяцев назад… Я впервые увидел в тебе не просто партнера, а парня пару месяцев назад, — увереннее добавил Тобио после секунды раздумий. — А это точно любовь? — А что это еще может быть, придурок? — Простая симпатия? — слегка неловко почесал затылок Хината. — Нет, это не просто симпатия. Иначе я не думал бы о тебе постоянно. — Думал?.. А что тебе нравится в таком как я? — Нравится? — Кагеяма впал в ступор, — Ну, думаю все. — Все? Такого не может быть. Посуди сам: я ужасно играю, не вышел ни ростом ни внешностью. И даже в учебе плох. Что ты нашел в таком как я? Почему я нравлюсь тебе? — Хината откровенно пялился на Тобио. — Ну… Твои прыжки восхищают меня, умение обучаться, стремление. А эти рыжие непослушные волосы, — Кагеяма вздохнул, стараясь остановить себя. Его мысли ушли не в ту сторону, куда следовало бы. — То есть только из-за волейбола? Может я тебе как игрок нравлюсь? — Как игрок? Да что в тебе, как в игроке, может нравится? Техника просто ужасна, — закатил глаза Кагеяма. — Тогда не понимаю почему я тебе нравлюсь… Я даже девочкам не нравлюсь. — А я не девочка, — Тобио нахмурился, стараясь держать себя в руках. Голова вновь начала болеть, и парень старался игнорировать это. — Заметно. Извини за допрос, просто это странно… Мы вроде как оба парни. — Думаешь я не знаю этого? Знаешь как тяжело было принять это? — Представляю. Я доведу тебя до дома, и пойду. — Тебе идти далеко. Останешься у меня, нечего по темноте шастать. — Темноте?! Когда успело? — Скоро зима, идиот. Рано темнеет. Мы в больнице пол дня провели. — А, да… Ладно, — Шое покрылся румянцем. Раньше он бы с радостью остался на ночевку у друга, но когда он знает о чувствах этого друга. — Ляжешь в зале. — А родители не будут против? — Они живут заграницей, не беспокойся. — Круто. Хорошо, тогда переночую у тебя, — Хината заткнулся, уткнувшись в телефон. Он уловил взгляды людей, ехавших в одном вагоне с ними, но старался сделать вид, что все хорошо. Не привыкший к таким взглядам, он все же покрылся румянцем, печатая сообщение о ночевке у друга матери. Когда парни доехали, на улице уже было темно. Солнце практически ушло за горизонт, предоставив темноте свободу действий. — Хината, все что я тебе сказал… Забей, я избавлюсь от чувств. — Попробуй тут забыть, — Шое надулся. — Вот уж постарайся, — зло посмотрел на нападающего Тобио, — Родителей предупредил? — Да. Ничего если я у тебя душ приму? - Кагеяма нервно сглотнул, а Хината почему-то почувствовал, что идет к себе домой. Это было до ужаса странное, но приятное чувство. — Ничего, но я первый, — он быстро снял обувь и куртку, и на минуту зашел к себе в комнату. После парень заперся в ванной. — Слегка странный, — буркнул Шое, обиженный на Тобио. Конечно, чувства и все такое, но повежливее нельзя? Впрочем, осмотрев бардак в гостиной, он и сам готов был грубить себе. Такой беспорядок, словно тут было торнадо. Но это просто Хината искал аптечку. Тяжело вздохнув, парень поправил свои волосы, и принялся наводить порядок. По памяти он расставлял предметы, стараясь ничего не повредить и не уронить. А зная свои руки, он вполне мог. Когда все было расставлено по местам, он облегченно вздохнул. Теперь его не смогут обвинить в бардаке. Кагеяма тем временем уже вышел из душа, вполне довольный чистотой своего тела. Впрочем, по румянцу на щеках и сбившемуся дыханию, можно было подумать, что ему стало или плохо или хорошо. Однако Шое, совсем не подмечающий такие мелочи из-за своей детской невинности, помчался в ванную. Он быстро засунул все свои вещи в стиральную машину и запустил ее, после чего залез под душ. Мысли о недостающем ему в последнее время сне и признании так поглотили его, что он совсем забыл о том, что не у себя дома. Так Тобио пришлось слушать приглушенное пение парня. А потом визг, который вырвался от осознания своего положения. Хината слегка подзабыл, что у него с собой больше нет вещей, и бросил все в машину. Пока они высохнут, пройдет как минимум ночь, а спать в ванной желания не было. Кагеяма, не предполагавший, что подобное может случиться, взял попавшие под руку вещи, и кинул их Шое, ругаясь на него. Последний же быстро натянул все, и красный от стыда вышел в гостиную. Штаны были неровно подвернуты в несколько оборотов, и щиколотки парня оголялись одна больше другой, в то время как рукава беспомощно болтались выше рук. Так Хината напоминал ребенка, который не смог справиться сам. Тяжело вздохнув, Тобио подвернул рукава на толстовке, после перейдя к штанам. Он аккуратно закатал их, и только после этого дал парню носки. — Чего раньше не сказал? — рявкнул Кагеяма, смотря на голые ноги парня. Он вытащил теплые носки и кинул их Шое. — Я забыл про них, — смущенно пролепетал последний, которому хотелось провалиться сквозь землю. Запихать свою одежду в стирку в чужом доме и залезть под душ, что может быть лучше? — Зачем в стирку все запихал? — Я, — Хината замялся, — Забыл, что не у себя дома. — Идиот. — Знаю. — Спишь на диване. Утром тебя разбужу, завтра в школу. — Ага. Кагеяма ушел к себе в комнату, оставив Шое одного. Парень сразу же улегся на диван, стараясь заснуть. Он хотел, чтобы этот день поскорее закончился, желательно вместе с чувствами Тобио. Хината зажмурил глаза, так как перед ним появился парень. В этом образе Кагеяма не отдавал пас, не был на площадке. Он просто стоял, засунув руки в карманы джинсов, и со слабой улыбкой смотрел на Шое. Удивившись подобным играм своего мозга, парень сразу же распахнул глаза. С чего бы ему привиделся Кагеяма, еще и не в спортивной форме? Сердце предательски затрепетало при таком образе Тобио. После такого нечаянного признания Хината начал задумываться о своих чувствах к парню. Но все размышления обрывались из-за нежелания думать над подобным. Они же оба парни, какая любовь?! Сейчас же, под покровом ночи, в теплой одежде Кагеямы и у него дома мысли сами вбивались в голову. Что же Шое чувствует к парню? Для Хинаты, Тобио — отличный связующий, надежный товарищ по команде, и слегка скверный парень, который все же поддержит. Но, если отбросить все мысли о волейболе, то какой же Кагеяма? Это, безусловно, хороший друг, который сможет поддержать. Это выяснилось за два дня. Так же он не станет злиться на неуклюжесть Шое, что он сам сильно ценил. Он примет все странности, хоть и будет иногда подшучивать над этим. И он уже завоевал доверие Натсу, значит и мама тоже одобрит его. — Стоп, одобрит?! Я уже думаю о нем как о своем парне? — шепотом воскликнул Хината, едва ли не сорвавшись на крик. Он все же пришел к тому, что Кагеяма симпатичен ему как человек. Да, он странный и очень неумелый как друг или парень, но он шикарен. Шое даже припомнил все физиологические аспекты, которые ему безумно нравятся в Тобио — длинные пальцы, синие глаза, в которых эмоции едва различимы. Это все так завораживает. И почему Шое понял это только ночью? Возможно, так на него повлияло признание, дом и уютные вещи, пропитанные запахом Кагеямы. Из-за пары факторов даже мысли о внезапных чувств после удара пропали. Казалось, будто Тобио и правда давно любил его, и это совсем не вина стула. Из-за своих размышлений Хината не смог насладиться долгожданным сном, проспав меньше 5 часов, а потому утром он был похож на зомби — круги под глазами, вялое, еле передвигающееся тело, и запутанные рыжие волосы. Тобио даже испугался, но когда все понял, то наорал на парня. Потому что спать надо нормально, а не всю ночь заниматься хрен знает чем. Слегка приведя Шое в порядок, парни все же вышли в школу. Только вот форма Хинаты высохнуть не успела совсем, так что идти ему пришлось в одежде Кагеямы. И оба молились, чтобы никто этого не заметил. — Кагеяма, знаешь. Я вот ночью подумал о твоих словах про любовь и прочее. — Я же сказал, забудь. Это странно, да, но просто забей. Я избавлюсь от этого, говорил же. — Да, это странно. Но я все же всю ночь думал об этом. И забыть я не смогу точно. — Вот из-за чего у тебя такие синяки под глазами. Теперь точно винить себя буду, — с небольшой усмешкой сказал последнее предложение Тобио, хотя был совершенно серьезен. Но лучше, чтобы Хината списал все на шутку. — Короче. Ты тоже мне нравишься. Я не думаю, что все это любовь и прочая романтическая, — Шое на секунду замолк, подбирая слова, — романтика, но ты мне нравишься. Как человек, как парень и тому подобное, знаешь? — Ты наверное перепутал, и я нравлюсь тебе как связующий, — очень удивленно выдавил из себя парень. — Нет, говорю же. Я думал о тебе в разных ключах, и как о связующем тоже. Мне нравится как ты даешь пасы, поддерживаешь и совершенствуешься ради других. Но так же мне нравится твоя поддержка за пределами поля. — Интересно какая? — Ну, ты не бросил меня без сознания в парке. Предложил остаться ночевать, не убил после инцидента со стулом, дал свою одежду, — Кагеяма сильно покраснел, — И я вспоминал все больше незначительных случаев. И ты нравишься мне не только как связующий, но и как парень. — Д-да? Ты уверен? Если это просто вежливость, то не надо. — Я не из вежливости так распинаюсь, — прикрикнул Хината, сильно оскорбленный словами Тобио, — Правда. — После такого люди обычно встречаться начинают, — почти обреченно вздохнул связующий, которого поставили в тупик. Он никогда не думал, что Шое ответит взаимностью, так что он понятия не имел что делать дальше. — Встречаться? Ну, тогда давай встречаться. — улыбнулся Хината, который слегка приблизился к парню. — Мы к школе подходим, тупица. Не стоит это афишировать, а то издеваться будут, — Кагеяма отдалился от своего теперь, кажется уже парня, и шел как ни в чем не бывало. Только его румянец выдавал все его чувства…