В коридоре ветеринарной клиники сегодня было слишком много людей. Во всяком случае, так показалось Рену. Он сидел, глядя на переноску, в которой затаилась раздраженная Милли. Переноска ассоциировалась у нее с неприятными процедурами, в основном — с промыванием желудка.
Рен привез кошку на профилактический осмотр. Обычно прием у ветеринара проходил без проблем, несмотря на боевой настрой Милли. Рен обдумывал, как бы получить побольше власти в руководстве клиники, но сделать это незаметно и никого не ущемить в правах. Сейчас Рен был заимодавцем и владельцем земли, но он хотел участвовать в подборе персонала. Он поделился своими мыслями с Хаксом, и тот ответил: «Тебе явно нечего делать. Пусть этим занимаются специалисты». Его слова остудили рвение Рена, но лишь немного и ненадолго.
В канун Дня всех святых ветклинику украсили тыквами, фигурками летучих мышей, искусственной паутиной и фонариками, разместив все это так, чтобы не достали животные.
— Сэр, — пожилой мужчина уже не в первый раз обращался к Рену. Его одергивала жена, державшая переноску с маленьким щенком, но мужчина не обращал на нее внимания. — Вы меня слышите?
Рен перевел на него рассеянный взгляд:
— Что?
— Вас зовут Кайло Рен? — мужчина говорил негромко, но все сразу навострили уши. Рен молчал, надеясь, что мужчина отстанет. Но, как уже неоднократно случалось, этого не случилось.
— Это ведь вы строите клинику, в которой будут калечить женщин? — продолжил мужчина. Рен поправил очки и снова ничего не ответил.
— Разве вы не понимаете, что участвуете в массовом убийстве?
Рен отвернулся, глядя на дверь кабинета.
— А, ну да, конечно, не понимаете, — не унимался мужчина. — У вас никогда не было и не будет детей. У содомитов детей и не должно быть.
Рен сдержался неимоверным усилием воли. Хакс точно похвалил бы его за выдержку.
Рен был благодарен окружающим за то, что они не вступили в спор с мужчиной или не начали поддакивать.
— Мистер Рен? — ассистент ветеринара выглянул в дверь. — Пожалуйста.
Рен взял переноску и неторопливо прошел по коридору. Он чувствовал, как его пристально рассматривают. До этого Рен заметил, как сидевшая рядом женщина чуть ли не наклонилась к нему, чтобы прочитать татуировку.
Рена распирало от злости, но в кабинете ветеринара он был подчеркнуто вежлив. Пока врач осматривала внезапно притихшую Милли — кошка всегда злилась в переноске, но на столе ветеринара, словно по команде, прекращала психовать, — Рен представлял, как стреляет в голову надоедливому болтуну.
— Все в порядке, — сообщила ветеринар. — Красавица в расцвете сил. Ошейник не снимает?
Неделю назад Рен обнаружил у Милли блох и немедленно предпринял все меры по их уничтожению. Потом Рен надел на Милли противоблошиный ошейник. Милли сражалась с неожиданным аксессуаром почти сутки, пока не смирилась. Хакс, к огорчению Рена, нашел страдания кошки забавными и даже посмеялся над ней.
— Пыталась снять, — Рен посадил мгновенно осатаневшую Милли в переноску, получив удар когтями по пальцам. Ассистент обработал царапины и наклеил пластыри. — Спасибо. Долго старалась, но вот, успокоилась.
— Умничка, — ветеринар помахала кошке рукой, в ответ раздалось яростное шипение. — Всего хорошего, мистер Рен. До встречи, Милли.
Рен взял переноску, Милли выдала новую порцию шипения.
В коридоре повисла тишина, стоило Рену выйти из кабинета. Он немного обрадовался, что не носит оружия, кроме выкидного ножа.
Когда он проходил мимо мужчины, тот, вероятно, решив, что Рен не представляет опасности, сказал:
— Трусливая баба.
— Эй, выбирайте выражения, — не выдержала девушка напротив. — Вы что, ненавидите женщин?
— Да у него точно какие-то проблемы, — отозвалась женщина, которая хотела прочитать надпись на шее Рена. — Видите, никак не угомонится.
Рен ушел из ветклиники под гвалт выяснения отношений, в которое втянулась жена скандалиста.
На улице он выдохнул, не веря тому, что сдержался. Милли крутилась в переноске, издавая утробные звуки и периодически высовывая лапы из отверстия в дверце.
— Сейчас домой поедем, животное.
У Рена тряслись пальцы — так он перенервничал. Он поставил переноску на заднее сиденье и взял сигареты в бардачке. Прислонившись к машине, Рен закурил первую за день сигарету.
Ему постоянно хотелось курить, и он старался отвлечься. Карамельки, тренировки, попытки аутотренинга — от всего этого был плохой эффект. Рен нервничал без привычной дозы никотина и часто находился на грани срыва. Вместо четырех рекомендованных сигарет он курил шесть, но ему и этого было мало. Рен привык выкуривать за день по две пачки.
Он сделал ремонт в своем кабинете, чтобы избавиться от застарелого запаха табачного дыма, сменил ковровое покрытие на полу, выбросил все пепельницы и перестал пить кофе, прочитав утверждение, что курение часто связано с этим напитком.
Хакс как мог поддерживал Рена, стоически терпел перепады его настроения и тоже не пил кофе. Он слабо верил в связь напитка с курением, хотя часто встречал эту теорию. Но ему не хотелось нервировать Рена.
Рен застегнул куртку — конец октября выдался довольно холодным — и с наслаждением затянулся. Ветер лохматил волосы Рена, которые отросли ниже плеч. Рен все хотел подстричься, а Хакс постоянно его отговаривал. Приходилось завязывать половину волос в хвост на затылке.
— Вы так и не ответили на мой вопрос!
Рен, удерживая сигарету в уголке рта, повернулся: тот самый надоедливый мужчина почти бегом приближался к машине.
— Отстаньте, — буркнул Рен. Удовольствие от курения было испорчено, он затушил сигарету о подошву ботинка и щелчком отравил окурок в мусорную урну.
— Нет, не отстану, — мужчина попытался схватить Рена за рукав куртки, чтобы удержать. — Вы обязаны осознать, насколько неправы.
Рен отшатнулся от него, борясь с желанием ударить. Он знал: даже при том, что мужчина в открытую провоцировал его, не стоило пускать в ход руки.
— Поймите, нельзя убивать божьи создания, — продолжал мужчина, не оставляя попыток остановить Рена.
— Чего вы добиваетесь? — не выдержал Рен. — Что я прямо тут изменю свой взгляд на жизнь?
— Да, — честно ответил мужчина. — Почему бы нет? Я уверен, что у вас много неправильных взглядов.
— Я акционер компании, которая выпускает оружие, — Рен открыл дверь машины. — Скоро будет построена клиника, в которой желающие смогут сделать аборт. Я открытый гей, состою в браке с мужчиной. Что именно из этого нужно изменить?
— Пожалуй, все.
— И с чего же начать? — Рен позволил своему раздражению вырваться на волю. — Хм, даже не знаю.
— Вот и подумайте над этим.
— Я подумаю над тем, как сделать жизнь моего любимого человека еще комфортнее, — Рен знал, что нужно заткнуться, сесть за руль и уехать. Но он слишком разозлился, чтобы слушать внутренний голос. — Вот для этого я приложу все усилия, а не для сохранения жизни эмбрионов.
— Только не говорите про любовь, — скандалист обрадовался, что ему отвечают. — Любовь бывает между мужчиной и женщиной, но никак не между содомитами. Вы притворяетесь, что любите. Уверен, что вы принесли много страданий человеку, с которым у вас греховная связь.
К несчастью, последние слова попали в одно из самых больных мест Рена.
— Вы лжете! — крикнул он. — Это наглая ложь!
— Джордж! — со стороны ветклиники спешила жена скандалиста. — Оставь его в покое! Ты же знаешь, что без толку разговаривать с такими людьми! Хватит!
Рен оттолкнул Джорджа, тот едва не упал.
— Да что же ты делаешь?! — заорала женщина, прижимая к себе переноску с тявкающим щенком. — Он старик, а ты руки распускаешь!
Рен подумал о пистолете под водительским сиденьем. Второй пистолет лежал в бардачке.
— Мы на тебя в суд подадим!
Звонок телефона Рен воспринял как подарок судьбы. Он быстро сел в машину и ответил:
— Слушаю.
— Привет, — Хакс смеялся, на заднем плане слышались чьи-то голоса. — Я сегодня задержусь на работе. Коллеги устраивают небольшой пир в честь Дня всех святых. Как там наша рыжая принцесса?
— В порядке, — Рен закашлялся. У него перехватило дыхание, он поспешно закурил, рассыпав сигареты на колени.
— Что с тобой? — встревожился Хакс. — Ты где сейчас? Приехать за тобой?
Рен посмотрел в окно. Джордж с женой медленно шли к своей машине.
— Нет, не надо, — Рен опустил стекло, чтобы проветрить салон. — Купить что-нибудь на ужин?
— Даже не знаю. Придумай сам, ладно?
— Армитаж, скажи, я правда причинил тебе много страданий?
— Так, что случилось? — Хакс беспокоился все больше. — Что произошло?
— Ответь на вопрос, — Рен не заметил, как докурил сигарету. — Для меня это очень важно.
— Кайло, если ты не скажешь, что случилось, я прямо сейчас поеду к ветклинике. Ты ведь там?
— Дома расскажу. Жду ответа на вопрос.
— Да, много.
Рен едва не сжевал окурок. Хакс вздохнул и продолжил:
— Я, — он запнулся, — не хочу тебя баловать, а то зазнаешься. Знаю, что ты меня искренне любишь. И никто в мире не заботился обо мне так, как заботишься ты. Поэтому все пакости, которые ты устраивал и еще устроишь, и твой дурной характер, и ложь, и даже моя сломанная нога — все это кажется незначительным по сравнению с… — Хакс опять запнулся, — с нашей любовью. Боже, Кайло, это ужасно звучит, хватит. Не скучай, я тебя люблю.
Успокоенный ответом Хакса, Рен поехал домой, по пути разговаривая с Милли.
Он заказал декорирование газона и дома и боялся, что не успеет до приезда Хакса с работы.
***
Джордж с женой пили чай и с осуждением смотрели в окно на детей в костюмах.
— Сатанинский праздник, — вздохнула жена. — Каждый год одно и то же.
Щенок бегал по комнате.
— Что поделать, это называется «традиция», — многозначительно ответил Джордж, потирая грудь.
— Он сильно тебя ударил? — волновалась жена.
— Да нет. Ты позвонила Джону и Ребекке?
— Да. Обещали завтра приехать. Я сейчас испеку тыквенный пирог, а ты пока устрой для Спайка уголок, где он будет жить. Вон там коробка для него, я туда положила старую простыню.
Джордж взял коробку и начал подзывать щенка.
***
— Ничего себе! — только и смог сказать Хакс, увидев по обе стороны дорожки целое восстание зомби. Некоторые зомби весьма убедительно лезли на забор, с улицы казалось, что они настоящие и вот-вот кого-нибудь заграбастают. Соседские дети уже оценили декорации и смотрели во все глаза, некоторые особенно смелые хватали зомби за руки, а потом с радостным визгом убегали.
— А они им ничего не оторвут? — спросил Хакс, когда девочка дернула одного из зомби за ухо. Рен, посмеиваясь, смотрел на детей.
— Некоторые детали прикреплены намертво, а некоторые — нет.
Он оставил калитку открытой и крикнул:
— Эй, малышня, приходите за сладостями.
— Они изуродуют эти штуки, — Хакс хотел сказать детям, чтобы они прекратили трогать зомби, но Рен его остановил.
— Пусть дергают, не страшно. Их ждет сюрприз.
— Краска? Их обольет краской? — Хакс представил детей, с ног до головы измазанных краской или еще какой-нибудь жидкостью.
— Фу, Армитаж, — укоризненно произнес Рен. — Ты извращенец. Нет, разумеется, нет. Ничего мерзкого и гадкого. Идем в дом, хватит тут стоять.
Хакс невольно поежился, проходя мимо зомби.
— Им только запаха не хватает, — сказал он. Рен хлопнул себя по лбу:
— Да! Точно! В следующем году будет запах.
В прихожей стояло два картонных ящика с конфетами в форме рук, ног, костей и внутренних органов.
— Надеюсь, здесь нет членов, — проворчал Хакс, заглядывая в одну из коробок.
— Нет, ну ты точно извращенец! — воскликнул Рен. — Это же для детей! Какие члены?
— Мне нужно переодеться, — Хакс поцеловал его. — Спасибо. Очень красивая декорация. Чувствую, сегодня отбоя от детворы не будет. Они же газон вытопчут.
— Ну и что? — Рен приподнял Хакса, целуя в ответ. — Ничего страшного.
Когда Хакс спустился в столовую, то в недоумении уставился на тарелки.
— А это еще что такое? — визгливо спросил он, содрогнувшись от ужаса. — Глаза? Кишки? Мозги? Господи, Кайло, я не буду это есть! Да тут столько еды, на целую армию!
— Тогда останешься голодным.
Рен щелкнул Хакса по лбу и куда-то ушел. Вскоре раздался топот, и в дом влетела целая толпа детей разного возраста. Сначала дети ошарашенно рассматривали еду*, а потом накинулись на нее так, словно их сроду не кормили. Хаксу ничего не оставалось, кроме как наблюдать за уничтожением жутких на вид блюд. Рен присоединился к детям и утащил тарелку с чем-то мясным. Хаксу удалось отвоевать желтые перцы с вырезанными рожицами и с овощной начинкой.
— А где Милли? — спросил он, перекрикивая детский галдеж.
— В моей ванной.
Рен в один момент опустошил свою тарелку и принес пару пластиковых бутылей сока и упаковку бумажных стаканчиков.
Через двадцать минут стол представлял собой поле после битвы, а объевшиеся дети убежали на улицу.
— Так, и кто будет это убирать? — Хакс почесал в затылке. — Тут на целый вечер возни.
Рен бросил в него скомканной салфеткой и открыл дверь в кухню.
— Добрый вечер, — Хакс устал удивляться.
В кухне обедали те самые служащие из клининговой компании, которые работали на Рена. Они приветственно помахали Хаксу.
— Ты еще хочешь есть? — спросил Рен. Хакс кивнул. — Тогда пошли к ним. Там нормальная еда.
— Так ты специально для детей? — Хакс последовал за Реном.
— Ага.
Оказалось, что Рен знает все о служащих: как зовут их детей, внуков, мужей, домашних животных. Кто отправляет деньги родным в Мексику, а кто копит на учебу дочке. Хакс знал: Рен собрал эту информацию из-за собственной паранойи, но все равно было приятно, что Рен интересуется людьми.
После обеда Рен поблагодарил служащих за помощь, вручил им подарки и деньги. Они убрали на кухне и в столовой, затем Рен вызвал и оплатил для них такси.
— Ты сегодня расщедрился, — сказал Хакс, стоя в дверях дома и наблюдая за тем, как дети с криками носятся между зомби. — Что на тебя напало?
— Не знаю, — Рен прижал его к себе, целуя в щеку. — Просто так.
— А, ты хотел мне что-то рассказать, — вспомнил Хакс.
— Неважно.
— Кайло?
— Идем в гостиную.
Рену приходилось постоянно отвлекаться на детей, которые требовали сладость или гадость, но он все-таки рассказал Хаксу о случившемся в ветклинике.
— О, я тобой горжусь, — похвалил Хакс. — Я уж подумал, что ты прибил этого Джорджа.
— Нет, зачем? Оставь безумцев действовать без цели и причины, — Рен проверил ящики. — Половину забрали. Что ж, скоро запру калитку, нечем будет угощать.
До позднего вечера в дверь стучались, некоторые дети приходили по второму разу. Особо дотошные обнаружили, что у зомби во дворе отрываются части тела и оттуда выпадают конфеты.
— Как я и говорил, ободрали, — с сожалением сказал Хакс. — Печальное зрелище.
Рен кому-то позвонил, а потом ответил Хаксу:
— Сейчас уберут несчастные останки. Зато детвора повеселилась. Что ж, конфеты закончились, можно отдыхать.
Он проследил за уборкой двора, потом вернулся в дом.
— Надо выпустить Милли, она точно нас уже ненавидит, — Рен поднялся на второй этаж.
Хакс порадовался, что завтра выходной, а значит, можно как следует отдохнуть. Особенно после такого трудного вечера, когда от суеты голова шла кругом.
— О, моя рыжая принцесса, — приговаривал Рен, спускаясь по лестнице. — Ты такая сердитая и злая.
Кошка, вопреки его словам, спокойно сидела у него на руках.
— Я чай приготовил, — сказал Хакс, — выпьем в тишине.
— Давай чай, — согласился Рен, — я только сообразил, что за весь день выкурил одну сигарету.
— Молодец, — Хакс хотел забрать кошку, но она впилась когтями в рубашку Рена и зашипела. — Злюка.
